Партизан

 

     Я дал ему почетное имя - Партизан. В какой-то мере партизаном был и я, потому что тщательно скрывал эту маленькую тайну от жены. А имя это он получил за то, что при нашем появлении (даже намека на появление) он немедленно уползал в одну из многочисленных норок за плитой, куда доступа не было. И уползал он не паническим способом, как это делали другие особи, а с достоинством, солидно, периодически оглядываясь и оценивая ситуацию. Он - это таракан чудовищных размеров, сантиметров эдак в семь-восемь, раза полтора-два больше обычного. Так сказать, тараканий герцог или граф. Остальные тараканы, которые периодически появлялись в доме (через вентиляционные отверствиям, через щели в окнах и дверях) были много меньше этого монстра. Сравнивая размеры, как, например, крыса и мышь. Кроме размеров, они отличались также внешним видом. У обычных тараканов спинка была матовая, отвратительного коричневого цвета, в то время как у Партизана спина блестела как новенькие модные туфли на витрине Бродвея или как спелый баклажан, а по цвету была гораздо более темной. Например, цвета перезрелой черешни сорта "Аделина". Конечно, жена, как обычная женщина, тараканов не любила. И как всякая женщина, немеденно завизжала.
- Ааааа... Сделай что-нибудь. Убей его. Я его боюсь.
Естественно, я подскочил к столешнице, где сидело "это чудовище", но куда там. Таракан презрительно посмотрел на меня и шустро скрылся в дыру за плитой.
- Ты его убил?
- Я его обрызгал дихлофосом. И если у него нет иммунитета к яду, то он там за плитой и сдохнет.
- Говорят, их укусы очень болезненны и ядовиты.
- Ты боишься именно его или тараканов вообще?
- Издеваешься? Я так и знала, что ты...
- Нет, конечно. Помню, как ты на одного из них бесстрашно брызгала "Виндексом".
- Конечно, при таком-то муже...
- Извини, дорогая, я постараюсь.
Но не сошлось. А не сошлось потому, что мне было искренне жаль убивать столь редкий экземпляр тараканьего семейства. Да и сам Партизан, прижившись, как-то чуял, кто из нас подходит к печке - я или жена. Если это была жена, то еще задолго до ее прихода он забивался в норку и замирал там до ночи, а вот если это был я, то таракан уходить не спешил, давая мне возможность полюбоваться его внешним видом. Питался наш монстр крошками, которые оставались на прилавке рядом с плитой и выпивал несколько капель воды, которые я каждый вечер капал на поверхность столешницы. Партизан обожал сладкое и вылизывал все капли воды, подчистую. Я понимал, что это невозможно, но, казалось, он еще более вырос и налился блеском. Несомненном это был принц, альфа-самец своего рода, ибо в интернете я вычитал, что именно самцы гораздо более привлекательнее и крупнее, чем самки. Конечно, жена два-три раза в день тщательно вытирала прилавок, но я-то не дремал! Перед сном, после того, как жена уже кончала с кухоннами делами, я незаметно подсыпал крошки печенья или бисквитов на прилавок, аккурат за огромной солоницей. Для конспирации, значит. И всякий раз, подходя ранним утром к прилавку, заставал Партизана на месте. За работой. Партизан шевелил своими огромными усами, косился в мою сторону и неохотно покидал насиженное место, хотя постепенно ко мне привыкал. Помню, как-то раз, когда я забыл накрошить ему лакомство, Партизан всем своим видом выказал мне неподдельное возмущение - поднялся на задние лапки и яростно шевелил усами. Когда я, исправляя ошибку, начал крошить кусочек пирога, Партизан жадно набросился на еду, отталкивая мою руку. Да, а еще он очень любил позировать. Как только я доставал телефон с камерой, так Партизан немыслимым образом надувался в размерах и замирал.Так мы и жили считай целый месяц. А потом все кончилось.   
- О, привет, Эбби, заходи.
Эбби была нашей соседкой. Одинокой, пожилой женщиной, лучшим другом которой была красавица Синди - крупная сиамская кошечка с прелестными голубыми глазами. Эбби в свое время была замужем и даже имела двух дочерей, которые раз в год на Рождество посещали ее, но нынче коротала жизнь одна-одинешенька. Эбби частенько заходила к нам домой, обычно одна, но на сей раз была в компании своей необыкновенно ухоженной кошечки, И да, Эбби могла часами говорить обо всем на свете, особенно о предпочтениях Синди.
- А у меня для все сюрприз!
Как правило, сюрприз состоял из выпеченного накануне бананового пирога, довольно-таки вкусного, чаще с изюминками. Эбби мастерски улавливала момент, когда мы кончали обедать, так что десерт мы ели уже втроем.
- Ничего, что Синди у вас побегает?
Аллергии на кошек у нас не было, а наблюдать за Синди было интересно.
Как обычно, Эбби стала жаловаться на все. На дочерей, которые не хотят приехать к ней в гости, предпочитая отдых на пляжах Флориды (неблагодарные!), на внуков, которые, видите ли, не особо желают слушать наставления бабули (о, эта молодежь!), на Синди, которая стала слишком привередливой в еде, на Трампа, который не желает останавливать Израиль и так далее и далее.
- Надеюсь, Синди будет вести себя благопристойно, - напыщенно изрекла Эбби.
Я, хотел, было, взять кошечку на руки, да куда там. Синди шмыгнула на кухню, где, по ее мнению, было гораздо интереснее.
Мы ели пирог, Эбби тараторила, а из кухни раздавались довольно странные звуки. Эбби спохватилась.
- Как бы Синди чего не натворила.
И тут это произошло! Из кухни гордой походкой дефилировала Синди. С огромным тараканом в зубах.
- О, боже, Синди, девочка моя,  - простонала Эбби, - да как ты можешь...
- Господи боже мой, - воскликнула жена, - Ну что ты стоишь, как истукан, сделай что-нибудь.
- Бедный, бедный Партизан, - стучало у меня в голове. Ну Синди, ну ты и тварь!
 А Синди подошла к нам и бережно возложила добычу к ногам Эбби. Та взвизгнула.
- Уйди. Уйди сейчас же.
Жена бросила мне салфетку.
- Ну будь же мужчиной в конце концов!
Пришлось взять салфеткой бездыханное, наполовину съеденное тело Партизана, отнести в туалет и спустить в унитаз.
Эбби подхватила кошечку.
- Простите, мне надо домой. Я искупаю Синди, а потом мы поедем к ветеринарную клинику. Как бы моя девочка не отравилась. Наверное, надо будет ей вколоть обеззараживающее.
Жена подозрительно посмотрела на меня.
- Ты! Ты что, тогда не убил его?
- Ты имеешь в виду Партизана?
- Я не знаю, как ты назвал эту дрянь, но дай мне слово, что впредь ты будешь убивать всех тараканов, которые проникнут к нам домой. Тоже мне, натуралист - экспериментатор!
Пришлось согласиться.
А Эбби никогда более с кошечкой не приходила.