Прояснение цели - зачем жить?

Л. Толстой: Война и мир.
Подборка и систематизация материала

1. СТРАШНОЕ СОБЫТИЕ

       «С той минуты, как Пьер стал очевидцем страшного убийства в ходе расстрела поджигателей Москвы и сам чудом избежал смерти, в душе его как будто была вдруг выдернута та пружина, на которой все держалось и представлялось живым, и все завалилось в кучу бессмысленного сора».
       «В нем, хотя он и не отдавал себе отчета, уничтожилась вера и в благоустройство мира, и в человеческую, и в свою душу, и в Бога». Прежде в этих сомнениях он винил себя.

2. ОПЫТ ПЛЕНА

       В плену, в балагане, Пьер узнал не умом, а всем существом своим, что «человек сотворен для счастья, что счастье в нем самом, в удовлетворении естественных человеческих потребностей, и что все несчастье происходит не от недостатка, а от излишка»;
       В последние три недели труднейшего похода в холоде и грязи при отступлении с французами, «он узнал новую, утешительную истину — он узнал, что на свете нет ничего страшного. Узнал, что так как нет положения, в котором бы человек был счастлив и вполне свободен», так и нет такого положения, в котором бы он был абсолютно несчастлив и несвободен.
       «Он узнал, что есть граница страданий и граница свободы и что эта граница очень близка; что тот человек, который страдал раньше от барства, неги и раздражения, точно так же страдает» от холода и боли и голода.
       «Он узнал, что когда он по собственной своей воле женился на своей жене, он был не более свободен, чем теперь, когда его запирали на ночь в конюшню». Из всего того, что уже после плена он называл страданием (но которое он тогда почти не чувствовал) главное были босые, стертые до гноя ноги (лошадиное мясо было вкусно и питательно, а вши, евшие тело, приятно согревали). Теперь только Пьер понял всю силу жизненности человека и спасительную силу перемещения внимания (в изменяющейся жизни), вложенную в человека».
       Он не видал, как пристреливали отсталых пленных, хотя более сотни из них уже погибли таким образом. Он не думал о Каратаеве, который слабел с каждым днем и, очевидно, скоро должен был подвергнуться той же участи. Еще менее Пьер думал о себе.
       Чем труднее становилось его положение, чем страшнее была будущность, тем чаще приходили ему радостные и успокоительные мысли.

3.     К БОГУ ЧЕРЕЗ ЛИШЕНИЯ
      
       События действительности соединялись с сновидениями, и кто-то другой внушал ему мысли: «Жизнь есть всё. Жизнь есть Бог. Все перемещается и движется, и это движение есть Бог. И пока есть жизнь, есть наслаждение самосознания божества. Любить жизнь, любить Бога. Труднее всего любить эту жизнь в своих страданиях, в безвинности страданий».
       Он заметил сходство между движением капель воды и событиями в жизни. Так одни капли воды стремятся разлиться, расширится, а другие сдерживают их движение и сливаются вместе. — «Так и в жизни, подумал Пьер. В середине Бог, а капли как люди:» расширяются, сливаются, сжимаются и уничтожаются. Так и Каратаев, вначале разлился, а позже сжался и исчез (в моем изложении).
        Как это большею частью бывает, «Пьер почувствовал всю тяжесть физических лишений и напряжений, испытанных в плену, только тогда, когда эти напряжения и лишения кончились».
        Он удивлялся тому, что его внутренняя личная свобода, которая ранее сдерживалась обстоятельствами плена, теперь безмерно разливалась как вода за сет внешней свободы полученных возможностей (мысль изложена в моей интерпретации).
        Ранее он мучился, отыскивая цели жизни, теперь же об этом не думал, обретя веру в ощущаемого Бога. «Это искание цели было только искание Бога; и вдруг он узнал в своем плену не словами, не рассуждениями, но непосредственным чувством то, что ему давно уже говорила нянюшка: что Бог вот он, тут, везде».
       

4. ПРЕОБРАЖЕНИЕ

        Пьер почти не изменился в своих внешних приемах. На вид он был точно таким же, как прежде. Разница состояла в том, что прежде, он был рассеянным. Теперь также забывал то, что ему говорили,
Но стал более внимательным к собеседникам.
 
        Стал более улыбчивым и участливым к другим
«Прежде он казался добрым, но несчастным; и потому невольно люди отдалялись от него. Теперь улыбка радости жизни постоянно играла около его рта, и в глазах его светилось участие к людям — вопрос: довольны ли они так же, как и он? И людям приятно было в его присутствии».

         «Прежде он много говорил, но стал больше слушать
горячился, когда говорил, и мало слушал; теперь он редко увлекался разговором и умел слушать так, что люди охотно высказывали ему свои самые задушевные тайны».
 
         Стал проявлять интерес к простым людям
В отношениях с людьми появилась новая располагающая к нему других черта - признание возможности каждого думать по-своему, которая прежде его раздражала. Он проявлял участие и интерес к людям

         Стал больше разбираться в намерениях и чувствах
 Например, более трезво относился к просителям денег
 
         Проявлял практичность к делам
Стал отказывать прохиндеям и более внимательно вникал в хозяйственные дела своих имений. Стал экономней.
 
        Научился не противоречить
«Различие в людях и противоречивость взглядов стало вызывало в нем насмешливую и кроткую улыбку». Раньше это его смущало и раздражало.

         Поверил в величии родины - России
Так назойливые размышления масона Вилларского, постоянно жаловавшегося на бедность, отсталость от Европы, невежество России, только возвышали радость Пьера.

         Понял, как велика сила народа
  «Там, где Вилларский видел мертвенность, Пьер видел необычайную могучую силу жизненности, ту силу, которая в снегу, на этом пространстве, поддерживала жизнь этого целого, особенного и единого народа».

        Стал снисходительным к другим
 Он не противоречил Вилларскому и, как будто соглашаясь с ним, радостно улыбался, слушая его.

        Нашел то что искал
«Он испытывал чувство человека, нашедшего искомое у себя под ногами, тогда как он напрягал зрение, глядя далеко от себя» (искал ответы в европейской жизни, политике, масонстве, философии, филантропии, женщинах).
 
        Обрел смысл в жизни 
«Прежде разрушавший все его  существо вопрос: зачем? Теперь для него не существовал. Теперь на этот вопрос — зачем? в душе его всегда готов был простой ответ: затем, что есть Бог, тот Бог, без воли которого не спадет волос с головы человека».

Любить жизнь, любить Бога. Труднее всего любить эту жизнь в своих страданиях, в безвинности страданий».

       У Пьера появилась возможность любить и быть любимым (принятым) Наташей, и это стало поворотным моментом позитивных изменений Пьера. Он женится на ней.
Она преобразилась из ветреной искрометной особы в заботливую мать и жену (Толстой пишет в самку), смысл жизни которой крылся в замужестве, служении мужу и рождении детей.
      
       ОКРЫЛЕННЫЙ ЛЮБОВЬЮ

      Радостное, неожиданное сумасшествие всепоглощающей любви, к которому Пьер считал себя неспособным, овладело им. Весь смысл жизни, казалось, заключался только в его любви к ней; в возможности любить и быть любимым. Представлялось, что все окружающие его люди были занятыми только одним — поддержанием его будущего счастья и в каждом их слове и движениях он видел намеки на это.
         Пьер интуитивно понял, что счастье людей в любви. Светские разговоры о судьбах страны казались ему мало значимы. «Когда ему предлагали служить или когда обсуждали какие-нибудь общие, государственные дела и войну, предполагая, что от такого или такого исхода такого-то события зависит счастье всех людей, он слушал с кроткой соболезнующею улыбкой и удивлял говоривших с ним людей своими странными замечаниями».
       Понял, что любить людей и быть счастливым можно просто так, без всяких заслуг, условий и достоинств. «Безумие Пьера произошло от мыслей счастья любить Наташу и быть  с ней всегда и состояло в том, что он не дожидался, как прежде, личных причин, которые он называл достоинствами людей, для того чтобы любить их, а любовь переполняла его сердце, и он, беспричинно любя людей, находил несомненные причины, за которые стоило любить их».