Тайный Нового порядка. Глава 3. Устойчивый порядок

14:00:00 ЦСВ. Астера стояла на краю центральной площади Сектора 4, окружённая толпой сотрудников и граждан, собравшихся на ежегодную демонстрацию в поддержку режима «Нового Порядка». Воздух был пропитан запахом синтетического дезинфицирующего средства, которое распыляли дроны над толпой для «обеспечения санитарной безопасности». Гигантские голографические экраны, установленные по периметру площади, транслировали лозунги и статистику: «Индекс Общественного Благополучия: 93.1%!», «Дисциплина — наша сила!», «Порядок — наша защита!». Голос диктора, усиленный динамиками, звучал монотонно, но властно, повторяя мантры о единстве и стабильности.

Толпа двигалась в строгом порядке, согласно предписанным маршрутам, обозначенным светящимися линиями на асфальте. Каждый шаг, каждый жест контролировались камерами и патрульными дронами, парящими над головами. Астера, как и остальные, держала в руках стандартный транспарант с эмблемой Системы — переплетёнными шестерёнками, символизирующими единство и функциональность. Её униформа была безупречной, биометрические датчики на запястье мигали зелёным, подтверждая её «нормальное эмоциональное состояние». Но внутри неё бушевал хаос.

Её мысли возвращались к утреннему разговору с Орионом и Кейдом. Их слова — «Мы боремся за мир, где люди могут быть людьми» — звучали в её голове, как запрещённая мелодия, которую невозможно забыть. Она пыталась заглушить их, сосредоточившись на окружающей её демонстрации, на идеалах «порядка», которые она привыкла считать незыблемыми. Ведь Система защищает. Система обеспечивает стабильность. Разве не это главное? Но чем дольше она смотрела на лица вокруг — пустые, лишённые эмоций, подчинённые строгому ритму марша, — тем сильнее в ней росло сомнение. А что, если Орион прав? Что, если этот "порядок" — всего лишь иллюзия?

14:30:00 ЦСВ. Демонстрация достигла кульминации, когда на центральной трибуне появилась фигура Старшего Администратора Сектора 4. Его чёрная униформа с золотыми нашивками сияла в лучах искусственного света, а лицо, как всегда, оставалось непроницаемым. Он поднял руку, и толпа замерла, словно по команде. Даже дроны, казалось, зависли в воздухе, ожидая его слов.

— Граждане Нового Порядка! — его голос, усиленный динамиками, разнёсся над площадью, холодный и властный. — Сегодня мы празднуем нашу сплочённость. Нашу дисциплину. Нашу преданность делу стабильности. Благодаря вашим усилиям Система продолжает защищать нас от хаоса, от девиаций, от тех, кто пытается подорвать основы нашего мира. Помните: каждый из вас — звено в великой цепи Порядка. И ни одно звено не должно быть слабым!

Толпа ответила синхронным скандированием: «Порядок — наша защита! Дисциплина — наша сила!» Астера тоже открыла рот, повторяя слова, но её голос был едва слышен. Она чувствовала, как её горло сжимается, как будто слова, которые она произносила, были чужими. Её взгляд скользнул по площади, и она заметила усиленные патрули на периметре. Бронированные машины с эмблемой Министерства Безопасности стояли наготове, их орудия были направлены в сторону толпы, а не наружу, как будто угроза могла прийти изнутри.

И затем она увидела это. В стороне, у одного из боковых проходов, группа патрульных окружила нескольких граждан. Их униформы были слегка помяты, а лица — напряжены, полны страха. Один из них, молодой мужчина с растрёпанными волосами, пытался что-то объяснить, но его слова заглушались гулом толпы и командами патрульных. Астера заметила, как один из офицеров достал портативный сканер и приложил его к запястью мужчины. Красный индикатор на устройстве замигал, и через мгновение патрульные схватили его, надев наручники с нейронными подавителями. Остальные в группе попытались протестовать, но их быстро окружили дроны, испускающие предупреждающий гул. Вся сцена заняла не больше минуты, после чего задержанных увели в сторону бронированной машины.1

14:45:00 ЦСВ. Толпа вокруг Астеры продолжала скандировать, как будто ничего не произошло. Никто не смотрел в сторону задержанных, никто не шептался, никто не осмелился даже задержать взгляд. Но Астера чувствовала, как её сердце колотится. Биометрические датчики на её запястье, вероятно, уже зафиксировали скачок пульса, и она быстро опустила руку, стараясь скрыть тревогу. Она знала, что это были «потенциальные мятежники» — те, кто нарушил Нормы, чьи биометрические данные или поведение выдали отклонение. Система называла их угрозой. Но в глазах того молодого мужчины она увидела не угрозу, а отчаяние. И страх. Тот же страх, который она сама чувствовала, стоя в этом идеально организованном марше.

Её мысли снова вернулись к Ориону. Его слова — «Этот мир, эти правила, эта бесконечная слежка... Это не жизнь. Это клетка» — звучали всё громче. Она вспомнила его харизму, его страсть, его веру в другой мир. И впервые за многие годы она задалась вопросом: а что, если эти «мятежники» не угроза, а просто люди, которые устали жить в ошейнике? Что, если Система защищает не их, а саму себя?

15:00:00 ЦСВ. Демонстрация начала расходиться. Граждане двигались к транспортным хабам, следуя светящимся линиям на асфальте, под неусыпным взглядом камер и дронов. Астера шла вместе с остальными, но её взгляд был рассеянным. Она всё ещё восхищалась идеалами «порядка», которые вдалбливали ей с детства. Идея стабильности, идея защиты от хаоса казалась ей правильной, почти священной. Но теперь в этом восхищении появилась трещина. Нарастающее напряжение в воздухе, которое она чувствовала с самого утра, становилось всё более ощутимым. Это было не просто физическое ощущение — это было что-то глубже, как будто сам воздух был пропитан подавленным страхом и немым протестом.

Она заметила ещё один патруль, который остановил женщину с ребёнком. Их сканеры снова мигали красным, и женщина, пытаясь защитить ребёнка, что-то кричала, но её голос терялся в гуле толпы. Астера быстро отвела взгляд, чувствуя, как её желудок сжимается. Она знала, что должна оставаться равнодушной, как предписывали Нормы. Но равнодушие больше не приходило так легко.

15:30:00 ЦСВ. Вернувшись в здание Министерства, Астера направилась к своей кабинке, но её шаги были медленнее, чем обычно. Она чувствовала, как внутри неё борются два мира: один — мир Системы, с его стерильной безопасностью и холодным порядком, и другой — мир, о котором говорил Орион, полный риска, но и полной свободы. Его идеализм пугал её, но в то же время притягивал, как свет в бесконечной тьме.

Сев за терминал, она снова погрузилась в поток данных, но её мысли были далеко. Лица на экранах — те самые «потенциальные мятежники», которых она должна была классифицировать, — теперь казались ей не просто данными, а людьми. Она вспомнила задержанных на площади, их страх, их отчаяние. И впервые за долгое время она не отметила инцидент как «высокий приоритет», а оставила его без классификации, словно давая этим людям ещё один шанс. Это было маленькое, почти незаметное отклонение от Нормы, но для Астеры оно стало первым шагом в пропасть сомнений.

16:00:00 ЦСВ. Уведомление на терминале напомнило о предстоящей сессии коллективной медитации. Астера знала, что должна идти, что её присутствие обязательно, что камеры и датчики зафиксируют любое отсутствие. Но её взгляд скользнул по кабинке G-47-089 — месту, где работал Орион. Его не было на месте, но на его терминале лежала маленькая записка, написанная от руки — редкость в мире, где всё цифровое. Она не могла разобрать слов с такого расстояния, но само наличие этой записки, этого артефакта свободы, заставило её сердце биться быстрее.

Она знала, что должна игнорировать это. Она знала, что каждый её шаг может быть отслежен. Но слова Ориона — «Если вдруг почувствуешь, что тебе тесно в этом идеальном мире... найди меня» — звучали в её голове, как вызов. И в стерильном воздухе Отдела Социальной Гармонии этот вызов был самым живым, что она чувствовала за долгие годы.

Астера сжала руки, пытаясь сосредоточиться на дыхании, как учили на курсах саморегуляции. Но напряжение, которое она ощущала на площади, не исчезало. Оно росло, как невидимая буря, готовящаяся разразиться. И где-то на грани страха и восхищения «порядком» зарождалось что-то новое — желание узнать, что скрывается за маской идеального мира Системы.

16:30:00 ЦСВ. Сессия коллективной медитации проходила в зале 5-Гамма, где ряды сотрудников сидели в идеальной симметрии, их дыхание синхронизировалось под монотонный голос инструктора, звучащий из динамиков. Астера заняла своё место, скрестив руки на коленях, как предписывали Нормы. Её взгляд был устремлён на пол, но мысли — далеко. Голос инструктора, призывающий к «внутреннему равновесию ради общего блага», казался ей пустым, лишённым смысла. Она пыталась сосредоточиться, но образы с демонстрации — задержанные, их полные страха глаза, гул дронов — не покидали её. А слова Ориона, словно эхо, продолжали звучать в голове: «Это не жизнь. Это клетка.»

Биометрические датчики в её кресле мигали жёлтым, сигнализируя о повышенном уровне стресса. Астера сжала зубы, стараясь выровнять дыхание, чтобы индикатор вернулся к зелёному. Она знала, что любое отклонение от нормы может быть зафиксировано и передано в Центр Анализа Эмоциональной Стабильности. Последствия могли быть разными: от дополнительной сессии «коррекции» до снижения её Индекса Лояльности. Но чем больше она старалась подавить свои мысли, тем сильнее они возвращались, как волны, разбивающиеся о стену её дисциплины.

Она украдкой бросила взгляд по сторонам. Сотрудники вокруг сидели неподвижно, их лица были пустыми, лишёнными эмоций, как будто они действительно достигли того «внутреннего равновесия», о котором говорил инструктор. Но Астера заметила одного человека, сидящего в нескольких рядах впереди. Это был Орион. Его осанка, хотя и соответствовала требованиям, излучала скрытую непокорность. Он не закрыл глаза, как предписывалось, а смотрел куда-то в сторону, на стену, где висел очередной мотивационный слоган: «Твоя дисциплина — залог стабильности.» Его губы едва заметно шевельнулись, как будто он что-то шептал сам себе, и Астера могла поклясться, что в этом шепоте была насмешка.

17:00:00 ЦСВ. Сессия закончилась, и сотрудники начали покидать зал, двигаясь к своим рабочим местам или зонам питания. Астера медлила, делая вид, что поправляет униформу. Её взгляд снова нашёл Ориона. Он не спешил, как остальные, а направился к боковой двери, ведущей к менее людному коридору. На мгновение он обернулся, и их взгляды встретились. Его улыбка была лёгкой, но полной скрытого приглашения, как будто он знал, что она следит за ним. Затем он исчез за углом.

Сердце Астеры заколотилось. Она знала, что должна вернуться к своему терминалу, погрузиться в рутину, забыть о нём и о тех опасных мыслях, которые он заронил в её сознании. Но вместо этого её ноги, словно сами по себе, направились к той же боковой двери. Она старалась выглядеть естественно, как будто просто идёт по делам, но внутри неё бушевал страх. Что, если камеры заметят? Что, если её действия будут истолкованы как «нерегламентированное перемещение»? Но любопытство — или что-то более глубокое — толкало её вперёд.

Коридор был узким, с тусклым освещением от аварийных панелей. Здесь не было мотивационных экранов, только металлические стены с техническими маркировками и редкие двери с надписями «Только для уполномоченного персонала». Орион стоял в конце коридора, у одной из таких дверей, и, заметив её, слегка прищурился, но его улыбка стала шире, почти одобрительной.

— Я знал, что ты придёшь, — сказал он, его голос был низким, но тёплым, с ноткой лёгкой насмешки. — Ты не из тех, кто может просто закрыть глаза и продолжать жить по расписанию. Не после того, что ты видела сегодня на площади.

Астера замерла, чувствуя, как её щёки горят. Она хотела возразить, сказать, что это ошибка, что она не хочет быть частью чего бы то ни было, но слова застряли в горле. Вместо этого она спросила, почти шёпотом:

— Что ты знаешь о том, что я видела?

Орион шагнул ближе, его тёмные глаза горели страстью, которая заставляла её сердце биться быстрее. Он понизил голос, чтобы его слова не могли быть услышаны даже ближайшими камерами, хотя в этом коридоре их, кажется, не было.

— Я знаю, что ты видела, как патрули забирают людей. Как дроны следят за каждым шагом. Как страх держит всех в ошейнике. Ты видела это не только сегодня, но и каждый день на своих экранах. Ты классифицируешь «отклонения», но разве ты никогда не задавалась вопросом, почему люди отклоняются? Почему они рискуют всем, лишь бы почувствовать себя живыми?

Его слова были как удар. Они разбивали что-то внутри неё, что она так старательно держала под контролем. Астера вспомнила лица задержанных на площади, их отчаяние, их страх. Она вспомнила, как сама оставила инцидент без классификации, нарушив Норму, пусть и незначительно. И впервые за долгое время она позволила себе признать, что его слова находят отклик в её душе.

— Это опасно, — прошептала она, её голос дрожал. — Если нас поймают... если Система узнает...

— Система уже знает, — перебил он, но в его голосе не было страха, только твёрдая убеждённость. — Она знает, что люди не могут вечно жить в клетке. Она знает, что страх не может удерживать нас бесконечно. Поэтому они усиливают контроль. Поэтому они устраивают демонстрации, чтобы напомнить нам, кто мы без них — ничто. Но мы не ничто, Астера. Мы люди. И мы можем быть больше, чем винтики в их машине.

Он замолчал, давая ей время осмыслить его слова. Астера чувствовала, как её разум разрывается между страхом и зарождающимся желанием узнать больше. Она знала, что должна уйти, что каждый миг, проведённый здесь, увеличивает риск. Но в то же время она не могла не признать, что его идеализм, его страсть, его вера в перемены притягивали её, как магнит.

— Я не знаю, могу ли я... — начала она, но её голос оборвался. Она опустила взгляд, стараясь скрыть смятение.

Орион кивнул, как будто понимая её внутреннюю борьбу. Он отступил на шаг, давая ей пространство, но его улыбка не исчезла.

— Тебе не нужно решать прямо сейчас, — сказал он. — Просто подумай. Посмотри вокруг. Спроси себя: это ли жизнь, которую ты хочешь? Если ответ «нет», ты знаешь, где меня найти. Мы — «Чистота». Мы не просто боремся против Системы. Мы строим новый мир. И я верю, что ты можешь быть частью этого.

Прежде чем она успела ответить, из-за угла послышался звук шагов. Астера замерла, её сердце будто остановилось. Но Орион, не теряя спокойствия, быстро открыл дверь с надписью «Технический доступ» и сделал ей знак войти. Она колебалась лишь долю секунды, но страх быть пойманной оказался сильнее, и она шагнула внутрь.

Комната была тесной, заставленной старыми терминалами и коробками с запасными деталями. Здесь не было камер — редкое место в здании Министерства, где можно было дышать чуть свободнее. В углу комнаты стояла знакомая фигура — Кейд, с его жёсткими чертами лица и взглядом, полным усталости и недоверия. Он скрестил руки на груди, изучая Астеру с тем же холодным скептицизмом, что и в прошлый раз.

— Снова она, — сказал он, его голос был грубым, с хрипотцой. — Ты уверен, что это не ошибка, Орион? Она выглядит так, будто готова бежать при первом же сигнале тревоги.

— Она здесь, — ответил Орион, закрывая за собой дверь. — Это уже значит, что она сомневается. А сомнение — первый шаг к свободе.

Кейд фыркнул, но ничего не сказал, продолжая смотреть на Астеру с недоверием. Она чувствовала себя под его взглядом как под сканером, который ищет малейшее отклонение. Её руки невольно сжались, а голос, когда она заговорила, был едва слышен:

— Я не знаю, зачем я здесь. Это... это ошибка. Мне нужно вернуться.

— Может, и ошибка, — согласился Орион, но в его глазах горела искра, которая говорила об обратном. — А может, это твой шанс увидеть правду. Сегодня на площади ты видела, как Система обращается с теми, кто осмеливается быть другим. Ты видела их страх. Но ты не видела, что за этим страхом стоит надежда. Надежда на мир, где можно дышать свободно. Мы — те, кто эту надежду несёт. И мы хотим, чтобы ты поняла, за что мы боремся.

Кейд покачал головой, его взгляд всё ещё был полон сомнений.

— Она не готова, Орион. Она даже не понимает, что рискует. Один неверный шаг — и её данные отправят в Центр Безопасности. А нас — в изоляторы. Или хуже.

— Может, и не готова, — согласился Орион, но его улыбка не исчезла. — Но иногда достаточно одного шага, чтобы всё изменилось. Она видела демонстрацию. Она видела, как Система подавляет. Это уже оставило след. Верно, Астера?

Она не ответила, но её молчание было красноречивее слов. Она вспомнила лица на площади, холодный голос Старшего Администратора, гул дронов. И впервые она задалась вопросом: а что, если «порядок», который она так долго защищала, — это не защита, а цепи?

— Мы не заставляем тебя выбирать, — продолжил Орион, его голос смягчился, но в нём всё ещё звучала страсть. — Просто подумай. Если захочешь узнать больше, приходи сюда завтра в 16:30 ЦСВ. Мы покажем тебе, что Система скрывает. И что мы можем сделать, чтобы всё изменить.

Он кивнул на дверь, давая понять, что она может уйти. Астера колебалась, её разум разрывался между страхом и зарождающимся любопытством. Наконец, она повернулась и вышла, чувствуя, как её сердце колотится. Коридор был пуст, но каждый её шаг казался громче, чем обычно, как будто эхо могло выдать её.

18:00:00 ЦСВ. Вернувшись в свою кабинку, Астера надела гарнитуру и снова погрузилась в поток данных. Но теперь каждый клик, каждый анализ казались ей ещё более бессмысленными. Она смотрела на лица на экране и видела не просто «потенциально подозрительные контакты», а людей, которые, возможно, тоже искали свободу. Людей, которые, как и она, могли чувствовать тяжесть клетки, называемой «идеальным обществом».

Орион и Кейд — два человека, такие разные, но объединённые одной целью. Орион со своим идеализмом, страстью и харизмой, который видел мир, которого ещё не существовало, но за который был готов бороться. Кейд с его горьким опытом, с его цинизмом, но и с глубоким пониманием того, что Система отбирает у людей. Они были опасны. Они были угрозой всему, что она знала. Но они были первыми, кто заставил её задуматься: а что, если я тоже могу быть частью чего-то большего?

Она кликнула на экране, отметив очередной инцидент как «низкий приоритет», но её мысли были далеко. Где-то на грани страха и надежды зарождалось что-то новое. Завтра в 16:30 ЦСВ. Эти слова звучали в её голове как обещание — или как приговор. И в стерильном воздухе Отдела Социальной Гармонии это чувство было самым живым и самым пугающим, что она когда-либо испытывала.

19:00:00 ЦСВ. Рабочий день в Отделе Социальной Гармонии подходил к концу. Астера закончила обработку последнего потока данных, отметив несколько инцидентов как «низкий приоритет», хотя её внутренний голос подсказывал, что они могли быть важными. Её пальцы двигались механически, но мысли были далеко. Она чувствовала, как невидимая тяжесть сжимает её грудь — смесь страха, вины и зарождающегося желания узнать больше о том, что скрывает Система. Завтра в 16:30 ЦСВ. Эти слова Ориона звучали в её голове как маяк, манящий, но опасный.

Она сняла гарнитуру и откинулась на спинку кресла, позволяя себе несколько секунд тишины. Вокруг неё сотрудники покидали свои кабинки, двигаясь к транспортным хабам или зонам отдыха, их шаги были размеренными, лица — пустыми. Никто не смотрел по сторонам, никто не говорил. Только редкий писк уведомлений и шорох униформы нарушали стерильную тишину отдела. Астера знала, что должна встать, следовать расписанию, вернуться в свою жилую ячейку и подготовиться к следующему дню. Но вместо этого её взгляд снова скользнул к кабинке G-47-089. Ориона там не было, но маленькая записка, написанная от руки, всё ещё лежала на его терминале, как молчаливое напоминание о его присутствии.

Она быстро отвела взгляд, чувствуя, как её пульс учащается. Биометрические датчики на запястье могли зафиксировать это отклонение, и она сжала руку, стараясь казаться спокойной. Но внутри неё бушевала буря. Что, если она действительно придёт завтра? Что, если Орион и Кейд покажут ей нечто, от чего уже не будет пути назад? И что, если её поймают? Последствия могли быть катастрофическими — изолятор, коррекция, или, хуже, полное стирание её личности в рамках «программы переформатирования». Она знала истории о тех, кто нарушал Нормы. Их имена исчезали из системы, как будто они никогда не существовали.

19:30:00 ЦСВ. Астера покинула здание Министерства, присоединившись к потоку сотрудников, направляющихся к транспортному хабу. Холодный искусственный свет ламп освещал серые улицы Сектора 4, а дроны над головой издавали привычный гул, следя за каждым движением. Она старалась держать взгляд прямо, как предписывали Нормы Поведения в Общественных Зонах, но её мысли были хаотичными. Образы с демонстрации — задержанные, их страх, холодный голос Старшего Администратора — смешивались с воспоминаниями о словах Ориона: «Мы строим новый мир.» Его харизма, его страсть, его вера в перемены пугали её, но в то же время зажигали в ней что-то давно забытое — желание почувствовать себя живой.

На платформе транспортного хаба она заняла своё место в очереди, ожидая прибытия капсулы. Рядом с ней стояли другие сотрудники, их лица были такими же пустыми, как и всегда. Но сегодня Астера заметила нечто, чего раньше не замечала — лёгкие, почти неуловимые признаки усталости, подавленности, страха. Женщина впереди неё сжимала ручку своего коммуникатора чуть сильнее, чем нужно. Мужчина слева от неё бросил быстрый взгляд на дрон над головой, прежде чем опустить глаза. Это были мелочи, но они говорили о том, что за маской «идеального гражданина» скрывается нечто большее. Возможно, такие же сомнения, как и у неё.

20:00:00 ЦСВ. Капсула доставила Астеру к её жилой ячейке в жилом блоке Сектора 4-Г. Ячейка была стандартной: узкое пространство с минимальной мебелью, терминалом для связи и встроенными датчиками, следящими за её биометрическими показателями даже во время сна. Стены были серыми, без украшений, без личных вещей — всё согласно Нормам Жилого Пространства. Она активировала терминал, чтобы получить вечерний гидратационный раствор и питательный паёк (СБ-паёк 3.2, одобренный по стандарту СЖС-45.2), но её движения были автоматическими. Её мысли всё ещё крутились вокруг Ориона и его слов.

Она села на узкую кровать, держа в руках паёк, но не торопилась его есть. Вместо этого она закрыла глаза, пытаясь представить, что имел в виду Орион, говоря о «новом мире». Мир без камер, без дронов, без постоянного страха быть пойманным за малейшее отклонение. Мир, где можно говорить, чувствовать, жить без ошейника Системы. Эта мысль была одновременно притягательной и пугающей. Она знала, что такой мир — утопия, опасная мечта, которая может стоить ей всего. Но в то же время она не могла перестать думать о том, как устала от стерильной пустоты своей жизни.

21:00:00 ЦСВ. Астера легла на кровать, но сон не приходил. Она смотрела в потолок, где тускло мигала лампа, автоматически регулирующая освещение в соответствии с её биоритмами. Её мысли возвращались к демонстрации, к задержанным, к патрулям, к словам Ориона и холодному скептицизму Кейда. Она вспомнила, как оставила инциденты без классификации, как её рука дрожала, когда она делала этот маленький, но значимый шаг против Норм. Это было её первое отклонение, её первый акт неповиновения, пусть и незначительный. И это пугало её, но в то же время давало странное чувство силы — как будто она, впервые за многие годы, сделала что-то своё, а не то, что предписывала Система.

Она повернулась на бок, стараясь заглушить эти мысли. Завтра в 16:30 ЦСВ. Она знала, что должна забыть об этом приглашении, что должна продолжать жить по расписанию, как все. Но глубоко внутри неё уже загорелась искра — слабая, но упрямая. Искра сомнения, которая могла стать пламенем. Или погубить её.

22:00:00 ЦСВ. Датчики в ячейке зафиксировали, что её дыхание стало более ровным, сигнализируя о начале сна. Но даже во сне Астера не могла полностью освободиться от напряжения. Её сны были хаотичными, полными серых стен, красных индикаторов камер и голоса Ориона, который шептал: «Мы можем быть свободными.» Она просыпалась несколько раз, чувствуя, как её сердце колотится, но каждый раз заставляла себя закрыть глаза снова, надеясь, что утро принесёт ясность.

06:00:00 ЦСВ (следующий день). Утренний сигнал разбудил Астеру, как всегда, ровно в назначенное время. Она встала, выполнила стандартный набор упражнений для «поддержания физической эффективности», приняла гидратационный раствор и надела униформу. Всё было как обычно, но внутри неё что-то изменилось. Она чувствовала это с каждым шагом, с каждым взглядом на терминал, с каждым движением в потоке сотрудников, направляющихся к Министерству. Сегодняшний день казался ей не просто очередным днём в бесконечной рутине. Он был днём, когда она могла сделать выбор.

08:45:00 ЦСВ. Астера сидела в своей кабинке G-47-023, погружённая в поток данных с камер наблюдения. Лица, движения, жесты — всё анализировалось, классифицировалось, отмечалось. Её пальцы скользили по сенсорной панели, но её мысли были далеко. Она знала, что в 16:30 ЦСВ ей предстоит решить, пойти ли в тот технический коридор, где её ждут Орион и Кейд, или остаться в безопасности стерильного мира Системы. Этот выбор пугал её, но в то же время давал странное чувство свободы — как будто впервые за многие годы она могла сама определить свой путь.

Она кликнула на экране, отметив очередной инцидент как «низкий приоритет», и украдкой бросила взгляд на кабинку Ориона. Его не было на месте, но его присутствие, его слова, его идеализм всё ещё витали в воздухе, как невидимый вызов. И в стерильном воздухе Отдела Социальной Гармонии этот вызов становился всё громче, всё настойчивее, всё опаснее. Астера знала, что время для решения приближается. И от этого её сердце билось быстрее, чем когда-либо.