В преддверии краха. Ч. 11. Устои Святого Василия

(Продолжение)

Помимо борисоглебцев, бернардинцев, францисканцев, иезуитов и доминиканцев, на землях Полоцкой парафии значились монахи еще одного церковного ордена – базилианского. Базилиан папское резюме, в отличие от иезуитов, не коснулось – их судьба сложилась иначе.

Они – наследники первых иноческих келий по берегам белорусских озер и рек, и их святынь в междуречье немало.

«ДВОР, К ЗАМКУ ПРЫСЛУХАЮЧЫ»

На 1775 год важнейшим подспорьем полоцких базилиан в Великом княжестве Литовском считались «Черствяты» - разверстая область на юг от Двины, и их земельная недвижимость классифицировалась как «имение ксендзов базылианов» (так в парафиальном отчете). Имение называлось по заглавному околотку. Такое селение есть и сейчас – на одноименном ушачском озере, только переименовано – заменена одна буква: из «святского» превращено в «свядское» - Черствяды. Учитывая церковную принадлежность, будем придерживаться первоначального подтекста. 

Сначала Черствяты – это центр господарского, воеводческого, имения в левосторонней части Придвинья. «Черсвяцкий двор, к замку прыслухаючы» - так обозначалась его принадлежность в ревизии 1552 года. «К замку прыслухаючее» - это значит прикрепленное к замку полоцкого воеводы, должность которого была введена в начале XVI века. «Двор» - условный термин, по названию починка, а площадь охватывала обширную территорию: протягивалась на юг до Белого (Лепельского) озера. Регионы, где ранее ядро общины составляли «старцы» - наиболее авторитетные местные жители и когда еще жив был фактор вечевого собрания, теперь подчинялись доминирующей верховной власти, а ее столпами выступали воеводы.

«СВЕТОЙ ВАСИЛЬ» В КУШЛИКАХ

1552 год еще без упования на «ксендзов», да и слово «базилиане» ни разу не встретишь в ревизии, хотя учтены все святыни, на тот час открытые. И даже бернардинский очаг учтен. О наличиии базилиан могла свидетельствовать церковь «Светого Василя» с сельцом в Кушликах, купленное архимандритом виленского Троецкого монастыря у Артема Ломти. Однако прямых ссылок на орден нет.

ПОСЛЕКНЯЖЕСКИЙ СИНДРОМ

Какая обстановка складывалась в ту пору, рассказал белорусский ученый, кандидат исторических наук Вячеслав Носевич: «После ликвидации Полоцкого княжества началось дробление. Те земли, что успели попасть в разряд вечного пользования (выслуга у князей, мещанское приобретение), переходили по наследству, обладателями становились потомки. А временные («до живота», то есть, прижизненные), по истечении срока зачислялись в господарские - подчиненные власти. К середине XVI века в руках господаря (короля, или великого князя литовского) оставались три междуреченские территории в виде экономий. Центром одной был Полоцкий замок, центром другой - небольшой двор ("дворец") Бельчица, а третьим - Черствяты. В таком виде их засвидетельствовали ревизоры. Староств и держав еще не было. Но постепенно из экономий выделялись отдельные составные части. 1775 и 1789 годы - это финал преобразования былой великокняжеской собственности».

Полоцкие базилиане, ставшие обладателями черсвятских земель, четко проявились во второй половине XVII века, что зафиксировали литовские метрики. Польская академия наук в 2018 году выпустила сборник реестров (под редакцией Андрея Рахубы), и они охватили все Полоцкое воеводство по состоянию на 1667 и 1690 годы.

ИХ РОДИНА - ВИЗАНТИЯ

В разделе, посвященном духовному кругу, выделены религиозные сообщества греческого обряда, и в их числе «полоцкие базилиане». Там же обозначено их имущественное достояние – показано, кто, как и чем наделял их недвижимостью. Они обеспечивались имуществом из архиепископии, которой распоряжался митрополит Черной и Белой Руси, арцибискуп полоцкий Киприан Жоховский. Его активы («abiuraty») содержали также владения - фундацию святого Иозофата, а именно Черсвяты, Ладосно, Ворковщизну и Судиловичи. Из них базилиане первоначально получили 10 дымов (домов).

Внимании к ордену вытекало из сложившейся обстановки – после серии изнурительных, затяжных войн, что накрыли Речь Посполитую в XVII веке. Наконец наступила передышка – мирное время после катастрофических кровавых стычек и природных эпидемий. Естественным был поиск путей мирного сосуществования, и почитатели божеских заповедей были ядром дальнейшего развития.

РАСЧЕТ НА ДУХОВНОСТЬ

Базилиане отличались особой близостью к духовному миру Белой Руси. Их корни в греческих монастырях, и белорусская почва была благодатной, чтобы пользоваться расположением местного люда. Они и стали хозяевами важнейшего богомольческого сооружения в городе на Двине. Их «колыбелью» явилась древнейшая святыня соборного типа. Она обозначалась церковью «Светого Софея» (в сноске «Sofii») – ныне Софийский собор. Значение храма подтверждалось его расположением (на Замковой горе, в центральном посаде), а также неоднократными повторами, связанными с использованием. Святилище отличалось «прыделами» - пристройками. Их было два - Святой Троицы и Всех Святых. Прыделы – как маяки двух номинаций. Один воплощал древний христианский мир, а второй звал в будущее, объединенное единым стремлением к Богу. Возможно, они стали прообразом униатской формы поклонения, свободной от разделения.

В исследованиях грозновских посланцев, которые тщательно изучали княжеские полоцкие земли вскоре после ревизии, и была составлена знаменитая «Писцовая книга», отмечено порядка сорока духовных заведений, но ни одно из них не выделялось принадлежностью к какой-то определенной конфессии. Просто церкви, и всё - христианские.

ТРИ СЕЛА СОФЕЙСКОГО СОБОРА

«Софейские прыделы» различались источниками доходов. Крылошане – специальные люди, назначенные приходом, собирали мед в закрепленных за церковью селениях. Кроме того, на Троецкий «прыдел» собиралось «всякого збожа» с сел «в Замшанахъ» и «На Вшачы», которыми вознаградили святилище полоцкие князья Андрей и Семен.

А третье село – «У Кушликахъ», было наданьем «земян полоцких панов Корсаковъ». Оттуда шло «збоже» на второй «прыдел». Таким образом, видим появление реалий, связанных с панским участием. Пристройка «Всих Светых» знаменовала переход к новому, послекняжескому, бытию.

Но не только на сельских «харчах» содержались богомольцы. Непосредственно в Полоцке храм обслуживали мещане. Проживая на церковных землях, они расплачивались так называемым поземом - деньгами. Двадцать два мещанина Главного посада выдавали копу и 55 грошей, а заполотские – их было пять –«осмънадцать грошей».

ДВЕ ВОТЧИНЫ ОТ КОРОЛЯ

Дальнейшая судьба Софейского собора вплелась в судьбину монашеского ордена Святого Василия (базилиан еще называли василианами). Митрополитский взгляд лег на гору, что возвышалась над Полоцком и где располагался собор. Там уже функционировала кафедра Святой Софии, и там же было место упокоения останков канонизированного Иозофата Кунцевича, перенесенных из Жирович. Действовал фонд святого Иозофата, ради чего король Михал Корибут Вишневецкий в 1673 году выделил два староства – Черсвяцкое и Судиловичское.

Все это и стало базовой основой для организации базилианского кляштора – монастыря. Он был открыт в 1668 году «na Gornym zamku» (так в реестре).

ТАИНСТВЕННАЯ ОБИТЕЛЬ

Что монастырь был, сомнений нет. Однако сейчас сведения о нем очень скупые и противоречивые, и виной тому униатский период. Википедия (ИИ) вообще умалчивает, и отсылает к Спасо-Евфросиниевскому женскому монастырю (или Спасо-Преображенскому), поясняя, что «это древняя православная обитель, основанная в 1125 году…»

О женщинах-базилианках мы еще будем говорить. Это другая тема. А об истории мужской монашеской обители поведало исследование Полоцкого государственного университета, исполненное в 2015 году под названием «Актуальные проблемы архитектуры Белорусского Подвинья и сопредельных регионов». Вытекает, что уникальная работа содержит «материалы для изучения монастыря и Софийского собора базилианского ордена, построенных униатским митрополитом Флорианом Гребницким…»

Как видим, «автором» обители назван не Кунцевич. На каком основании и почему, непонятно. Возможно, Гребницкий перестраивал здание.

Флориан был благодетелем базилиан, но сиротинских, и занимал арцибискупскую должность - полоцкую, но еще не родился, когда на Софейскую гору въехали поклонники Иозофата.

Заинтересовавшись, я обратился к Географическому словарю царства Польского и других славянских стран (условно - Словнику), выпущенному под надзором царской цензуры на рубеже XIX и XX веков. Составители упомянули монастырь, но в связи с Судиловичами. А в целом текст соответствует концепции, изложенной в реестре Рахубы. Подтверждаются и даты, и лица, причастные к его созданию.

Ясно, что главным «организатором» была власть, и благодаря королю монахи обрели две земли – два междуреченских участка. Можно добавить, что 10 дворов, закрепленных за ними, насчитывали «198 особ челяди и подданных».

Основу Черсвяцкого староства составлял бывший воеводческий «двор». Его земли протягивались от храмовых берегов Полоцка до большого центральноевропейского озера – по сути, вся линия, характеризовавшаяся «белыми» водоемами и соответствующими поселениями. То была естественная среда для монашеской деятельности, претерпевшая реформу, затеянную Боной Сфорцей.

Диктовалась ставка на частное землепользование. Менялась специфика быта. Если ранее доминировал чисто путный извоз, и междуречье выглядело перевалочной «базой» - переходом из одной сферы в другую, то теперь выросла потребность создавать изделия и торговать ими. Приоритетными становились продукты земледелия. Население множилось, а значит, и потребление увеличивалось. Край охватил спрос на очаги с подневольными крестьянами (христианами) – «поставщиками» плодов обогащения.

Если посмотреть, чем занимались подданные «Черсвяцкого двора» в средние века, то увидим людей-огородников, куничных, вольных, медосборов, рыболовов, которые отправляли добытую продукцию в замок. Охват поселениями был широким, с пущами, речными и озерными водоемами, где водилось много зверья и рыбы.

Прочность господарской «конструкции» достигалась промежуточным звеном, который заполняли духовные «слуги» – религиозные деятели. Они крепили два разнородных полюса – богатый и нищий, нуждающийся.

УЧИТЕЛЯ-ЦЕРКОВНИКИ

Преимущество базилиан держалось на актуальной в ту пору воспитательной акции. Они не только проповедовали, но и занимались обучением подрастающего поколения. С 1720 года уже все греко-католические монастыри подчинялись этому ордену, а его эдукационная направленность вызывала ответную благородную реакцию. Ректору Полоцкого коллегиума ксендзу Вырвичу было предоставлено 10 митрополитских домов в городе на Двине. Получив в своё распоряжение еще несколько иезуитских коллегий, орден к концу XVIII века распоряжался более чем двумя десятками училищ.

За время своего существования базилиане расширились, и по масштабам территориальных владений не уступали богатым панам, хотя дворы относились к разряду духовных.

МОСТ ИЗ БЕЛОЙ РУСИ В ЧЁРНУЮ

Черсвятское имение пронизывало всю ушачскую низменность, весь каскад многочисленных озер, его территория «подбиралась» к центральноевропейскому водоему - Лепельскому, где соседями становилось другое монашеское братство. Там землями распоряжались монахини-бернардинки. Сообща духовники создавали своеобразный «мост» от Западной Двины до Березины – переход из Белой Руси в Чёрную. Конечно, они вносили в собственническую среду необходимые элементы святости, не позволяя рассматривать ее единственно как средство материального обогащения.

Помимо центрального двора и веси Черствяты (6 дымов), базилианское поместье включало еще 32 поселения (всего 138 дымов). Из наиболее населенных можно назвать Загорье (16), Казани (12), Задоры (11), Старынки (10), Ольшаны (8), Ладосно и Мягель (по 7). Была и своя «Слобода» (10 дымов, а один считался «на Островье»). Из другой топонимической «номенклатуры» можно выделить «Стайки», «Пятницу», «Новики, или Крыжи», «Лабани», «Ивахново», «Латышово». Уже в этом перечне набыток многонационального сожительства, но основной топонимический ряд носил греческий «оттенок».

ЗАСТЕНКОВЦЫ-НЭПМАНЫ

Велик был разряд застенков, что говорит о монашеской нацеленности на этот способ землеустройства. Застенков насчитывалось целых семнадцать – ни в каком другом имении столько не было! Это наглядный пример дробления клановых, олигархического типа, владений. В застенках воздвигались по одному-два, самое большее – по три дыма. Можно утверждать, что базилиане поощряли форму единоличного фермерства. Похоже, что ее взяла на вооружение позже советская власть. Благодаря ленинскому НЭПу, в СССР распространились семейные хозяйства, которые при Сталине подверглись искоренению как «кулацкие».

Застенковый уклад пережили жители моей деревни - Шушкевичи. Первоначально арендуя застенок Веребки (читайте в материале «Былинные земли. Рубец дележа»), они укрепились, и три брата, создав семьи, развернули после отмены крепостного права самостоятельное дело. К сожалению, пока нет сведений, насколько юридически независимыми они стали после революции, но известно, что вплоть до 1929 года трудились «на своей земле» - пока не началось колхозное строительство.

А ЧТО В ДЕНЕЖНОМ СУНДУКЕ?
 
Поощряя свободный выбор обустройства, базилиане получали солидный «навар» в виде денежных поступлений. Доверенность, выданная в 1789 году эконому Бордзиловскому ксендзом Амброзием Кириатом, «супериором кляштора» (так в тексте), показывала 11420 злотых и 26 грошей, снимаемых с Черсвятского имения.

Не менее значимым было Судиловичское имение. Располагаясь на левом притоке Западной Двины – реке Ушача, оно тоже играло важную посредническую роль между севером и югом. Это имение по структуре напоминало Черсвятское.

Помимо самой веси Судиловичи, в него входили еще 42 духовных селения, причем застенков была примерно та же численность - 15! Но отличалось разновидностью шляхетского состава. 15 дымов (домов) занимали частники-шляхтичи. А был и фольварк. И даже своя «Слободка» (7 дымов).

Соответственно доходная статья этого территориального подразделения почти равнялась черсвятской. Зачитывая доверенность от того же супериора на комиссии 1789 года, эконом показывал прибыль в сумме 10508 злотым и 21 грош.

Но это еще не все. В том же, судиловичском крае, за полоцкими базилианами числилось еще одно имение – Гутово. Его эконом Винцент Ковалевский докладывал, что снимает в год 6640 злотых, 24 гроша и 1,5 шеллега.

Таким образом, общая сумма денежного эквивалента, что выручали монахи, превышала доходы самых крутых великокняжеских собственников. Ясно, что часть своих накоплений они вкладывали в обустройство обители. А другая шла на образовательные цели, действовали семинариумы.

СЕМИНАРИУМ НА УШАЧЕ

Как сообщают составители польского Словника, в Судиловичах образовалась настоящая сельская «фабрика», с образовательным уклоном. Там были не только огороды и рыбные пруды, а и деревянный палац (дворец) с помещениями епархиального семинариума.

Здесь надо обратить внимание на одну особенность. В 1789 году – спустя 17 лет после первого раздела Речи Посполитой, Судиловичи были включены в круг собственников Полоцкой парафии, хотя ранее относились к Кубличской (см. материал «Былинные земли. Церковный удел с центром Ушачи»). Есть ли в этом последствия екатерининского вмешательства? Не исключено. После захвата Полоцка базилианский центр мог сместиться вглубь Полоччизны, чтобы оставаться «на польской стороне». Но тогда как понимать, что супериор кляштора по-прежнему представлялся «полоцким»? Он не покидал обитель? И такое могло быть. Екатерининский взгляд на духовную сферу не был испепеляющим – вспомним судьбу иезуитов. Она не изгоняла церковников с их «насиженных» мест.

Судя по всему, духовные сообщества не могли поделить между собой благодатные места, цена которых возрастала соответственно материалистическому воззрению, что нес капитализм.

НОВЫЕ ЛЮДИ – ЗАЛЕНСКИЕ

На примере Судилович можно видеть, как менялась земельная нива. К 1789 году там объявились три новых владельца – братья Юзеф и Франтишек Заленские и пани Мацкевичева. Она свой участок сдавала в посессию, а Заленские выручали деньги с собственных имений. Налицо реформация, первые «симптомы» преобразований. А после окончательного распада Речи Посполитой открылось «поле» для перепрофилирования великокняжеского наследия. Высокая рентабельность базилианских земель не могла не оставить в покое прагматический государственный слой.

ТО АРЦИБИСКУПЫ, ТО МОНАХИ

Драматические события первой половины XIX века – наполеоновское вторжение, а затем серия восстаний – подорвали орденский авторитет. В энциклопедической заметке о Судиловичах сказано, что в 1806 году собственниками базилианского достояния стали арцибискупы, но в 1820 году имение снова перешло под контроль «полоцкого базилианского монастыря» (так в тексте). А в 1833 году там разместился полоцкий семинариум.

Екатерининский период быстро миновал. Ее наследник Павел еще поощрял униатскую форму богомольческого устройства, да и царь Александр I не изгонял ордена.

ШТЫКИ, И КАЗЕННЫЙ ДВОР ПОСЛЕ

Совсем другие времена наступили при царе Николае I, который опирался на армейские тылы и силовые методы, и стал вертушкой в руках западных воротил. Церковь была заменена армейскими походными штандартами, и с помощью оружия насаждались империальные амбиции. Тридцатые годы XIX столетия – последние в жизни орденских монахов. Они не укладывались в русло новой жизни, что диктовалась частнособственнической инициативой и всесторонней поддержкой капитала. На базе церковного имения Судиловичи была создана казенная волость, которую назвали по имени монашеского фольварка – Гутово. 7 июля 1891 года старшина Гутовской волости, отчитываясь пред Витебским губернским статистическим комитетом, показывал в подчинении «61 деревню, погост и фольварк». Волость была одной из наиболее густозаселенных, что естественно вытекало из базилианской инфраструктуры. Что произошло после удаления иноков, красноречиво свидетельствовала приписка: «Новый Двор бывшего казенного имения Судиловичи». Как и в примере с лепельскими бернардинками, церковные земли распределили по разнарядке, а отмена крепостного права подняла надежду исконно претендовавших на землю крестьян (христиан). Бывший фольварк купил православный мещанин Сильвестр Шавлов. И только погост под тем же названием «Новый Двор» еще сохранял устои бывшего богомольческого центра. На 91 десятине и 2384 саженях располагался причт.

ДЕСЯТИНЫ, И ПОСЛЕДНИЙ ГОД КЛЯШТОРА

Непосредственно в Судиловичах проживало 188 «миежсканцев» (жителей), которые занимали 25 изб. Деревенский обшар использовали три владельца. Двое имели по 60 десятин земли, а один, Петр Гуща, 198 десятин. Скарбом, доставшимся казне по наследству, смотрелась местная лечебница - «шпиталь».

А судьбу базилианского монастыря в Полоцке вскрыли студенты государственного университета в вышеприведенном исследовании. В аннотации к их публикации сказано «о сносе монастырских корпусов в 1912 году в связи со строительством духовной семинарии».

(Продолжение следует).

На снимках: первые два из исследования Полоцкого университета (коллекция историка Носевича) - вид базилианского монастыря в последние годы существования и фрагмент плана 1780-х гг. (кляштор под №2, дополнительно Носевич обозначил стрелкой); третье фото – из интернета: Софийский собор сегодня.


27.10/25