Один день из жизни Лукаса Норта. 2

– Пожалуйста, возьми меня за руку, – вновь попросила женщина.
Потянувшись вперед, Норт взял ее руку.
– А теперь мы просто посидим и подождем полицию, хорошо?
– Что мы тут вообще делаем? – через минуту спросила женщина.
– Не знаю, – ответил Лукас. – Иногда мы против воли оказываемся в странных местах.
Он чувствовал, как женщину сотрясает дрожь.
– Я не хотела, – хрипло произнесла она. – Я, правда, не хотела. Вы мне верите?
– Верю, – сказал Норт. – Расскажите мне, какую книгу вы недавно прочитали?
– Почему вы спрашиваете?
– И все же?
– «Защищая Джейкоба».
– О чем она?
Женщина задумалась.
– Не могу вспомнить сюжет. Но книга мне понравилась.
– Тогда вам придется прочитать ее еще раз, – улыбнулся Норт.
– Тут нет моей вины, – женщина умоляюще посмотрела на него. – Вы понимаете?
– Конечно, – Лукас крепко сжал ее руку.
На мосту показались "скорая", пожарная и полицейская машины. Полицейский подошел к Кошке и водителю такси. Пожарный наклонился над ограждением моста, крикнул Лукасу:
– Я сейчас спущусь к вам. Вы не против?
– Мы очень даже «за», – крикнул в ответ Норт.
– Спускайтесь, – поддержала женщина.
Сверху упала веревочная лестница, ее нижняя ступенька шлепнулась на кабель. Спустившийся пожарный помог женщине встать, затем полез с ней вверх, практически, держа ее на себе, и помогая двигать руками и ногами.
Поднявшись на несколько ступенек, пожарный оглянулся.
– Я могу потом спуститься и за вами.
– Я сейчас переведу дух, – ответил Лукас, – и поднимусь сам. Было бы здорово выпить кофе.
– Это запросто, – пожарный полез дальше.
Как только лестница освободилась, Норт схватился за нее, и быстро вскарабкался на мост.

– Знаешь, Кошка, это уже слишком, – возмущался режиссер. – Неужели нельзя в кои-то веки не опаздывать?
– Нас задержал мост, – попытался объяснить Лукас.
– Это не оправдание, – отрезал режиссер. – Мосты всех задерживают, их для того и строят.
– Он хотел сказать, что мы задержались на мосту, – поправила Кошка. Сэм был ее давним приятелем, и она его слишком хорошо знала, чтобы пытаться спорить.
– Ладно, хоть жива, и доехала, – буркнул режиссер. – Спасибо судьбе и за малые радости. Потому что автор пьесы, хоть и прибыл из Нью-Йорка, но заявил, что придет только завтра. Он, видите ли, устал после перелета.
Кошка сочувственно кивнула, а Лукас постарался скрыть улыбку.
– Кстати, я не в восторге от того типа, которого взял на главную роль, – продолжал жаловаться режиссер. – Он совершенно не умеет играть. К тому же, у него толстые ляжки. А что за парень с тобой? Тоже актер? Красавчик. И очень естественный.
Отступив на шаг, Сэм оглядел Лукаса с головы до ног, словно намереваясь сшить ему костюм.
– Скажи, дорогая, а он хоть иногда моется? – режиссер повернулся к Кошке. – Я, конечно, понимаю, что кого-то грязь возбуждает, но, боюсь, таких не хватит, чтобы заполнить зал при наших ценах на билеты.
– Я что, очень грязный? – Лукас повернулся к Кошке.
– Грязный, – подтвердила та. – И потный.
– Даю слово, что в следующие выходные помоюсь.
– Вообще-то, обычно он очень чистый, – пояснила Айрин. – Но так уж получилось, что по дороге сюда он...
– ...прогулялся по городской свалке? – уточнил режиссер.
– ...спас женщину, – ответила Кошка. – На мосту. Пока спасал, немного испачкался.
– Ладно, а играть он может? – поинтересовался Сэм.
– Нет, – твердо заявил Лукас. – Однозначно нет.
– До чего же приятно это слышать! Я все-таки дожил до этого счастливого момента, когда кто-то в Лондоне мне сказал, что не может играть. Что ж, я беру вас на главную мужскую роль в нашей пьесе «В любви, как на войне», но предупреждаю, что у вас будет несколько обнаженных сцен. И я уж прослежу, чтобы вы тщательно мылись перед каждым спектаклем.
Лукас повернулся к Кошке:
– Что это значит?
– А что? Подумай, Лукас, вдруг ты проходишь мимо своего призвания, – рассмеялась та.
– Ты же знаешь, что я не умею играть.
– Разве? – приподняла брови Кошка. – А, по-моему, ты играешь большую часть жизни.
– Вовсе нет.
– К тому же, тебя отстранили от всех операций и посадили на бумажную работу. Я это не планировала, но, может, стоит подумать о смене деятельности?
– Только не о такой!
– Все же подумайте, – сказал режиссер. – Уверен, вас ждет мировая слава.
– Ладно, он подумает, – пообещала Кошка, стараясь не смеяться при виде выражения лица Лукаса.
– Айрин, дорогая, а ты не говорила мне, что у тебя новый приятель, – режиссер погрозил ей пальцем. – Должен признать, вы хорошо смотритесь вместе. И будете смотреться еще лучше, если один из вас помоется.
– Прошу прощения, что заявился к вам с грязной физиономией, – пробормотал Норт. – Кошка, мы можем уже идти? Мне надо принять душ.
– Это точно. Ладно, Айрин, все равно мы уже закончили, так что забирай своего парня домой и хорошенько вымой его. А на репетицию приезжайте завтра.
– Без меня, – сухо сказал Лукас. – Поищите другого на эту роль.
– Завтра я не смогу, у меня день рождения, забыл? – удивилась Кошка. - И он - не мой парень.
– Ох, совсем вылетело из головы! Прими мои наилучшие пожелания, дорогая, – Сэм расцеловал ее в обе щеки, пропустив вторую часть фразы мимо ущей. – И поговори с этим парнем насчет роли. Он действительно красавчик. А у грязи тоже есть свои достоинства, ее можно использовать для выращивания тюльпанов.
Когда они сели в машину, Кошка расхохоталась.
– Не волнуйся, я не собиралась продавать тебя в театральное рабство, – сказала она, отсмеявшись. – Отвезешь меня домой?
Норт кивнул. Странный день сегодня выдался. Впрочем, он привык к таким дням. А завтра будет праздник, они пойдут туда вместе с Катей, и он сможет хоть ненадолго забыть о своих проблемах.
А Кошка подумала, что этот мир не совсем потерян, пока в нем есть такие мужчины, как Лукас.

КОНЕЦ.