Учитель танцев

(продолжение «Из жизни женщины непреклонного возраста»)

 Следующим этапом саморазвития Елены Васильевны стали танцы. Не те, конечно, которые на танц поле в клубах молодежь зажигает, а как в её молодости, на танцплощадке в городском саду.  Туда её и направила супер активная подруга Татьяна Николаевна - устранять «разбалансировку организма».
 
 Елена Васильевна после всех аргументов подруги  согласилась пойти только в компании единомышленников. Эта компания подобралась в скором времени на дне рождении Татьяны Николаевны. Их женский «девичник», если не принимать во внимание возраст, после обильного застолья решил размяться, чтобы сжечь излишние калории, которые, как известно, накопить легко, а избавиться от них весьма трудно. 

 Парк отдыха находился рядом. День был воскресный и объявление приглашало на танцплощадку «всех кому за…». «За ..» не имело уточнений и ограничений. Значит, все, кто может передвигаться и слышать музыку - присоединяйтесь.
 Женщины, раскрепощенные слабым алкоголем и нарядные по случаю празднования дня рождения, дружно решили потанцевать. 
 
 Музыка играла диско 80-х. На танцплощадке уже было предостаточно желающих потанцевать. В основном это были женщины «непреклонного возраста», несколько пар и даже мужчины–одиночки, некоторые из них были любителями – завсегдатаями на танц плацу.  Об этом подружкам поведала вездесущая и всезнающая Татьяна Николаевна.  Всем в компании было весело, и никто не придал этой информации значения. Гостьи Татьяны Николаевны были дамы замужние, за исключением Елены Васильевны и самой именинницы.

 На медленный танец Елену Васильевну пригласил самый галантный кавалер из всех участников танцевального вечера. Это был высокий худощавый мужчина явно за шестьдесят, с густой седой элегантной бородкой на узком лице. Редеющие на висках, но длинные волосы были завязаны сзади в хвостик. На нем был надет твидовый коричневый пиджак и вельветовые брюки цвета перезревшей хурмы.
 Елена Васильевна обратила на него внимания сразу: он танцевал пластично и грациозно.  Этот «балерун», как сразу прозвали тетки его в своем кругу, приглашал женщин понаряднее да помоложе. Старался вальсировать с партнершей, втягивая её в свой особый рисунок танца, и выдавал такие своеобразные танцевальные па, что  у партнерши заплетались ноги.  Пара  кружилась в ритме вальса, даже тогда, когда это было танго.
 Поэтому Елена Васильевна в начале отказала кавалеру, хотя Татьяна подталкивала её на середину зала. Но мужичок не собирался отказываться от своих намерений. Станцевав с Татьяной Николаевной, он присоединился к компании и, кажется, не собирался  оставлять их в покое на этот вечер.  Он сыпал шутками, перетанцевал с каждой гостьей и, наконец, заключительный танец- с Еленой Васильевной.

 Так Елена Васильевна познакомилась с Романом Григорьевичем – учителем танцев «для взрослых». Он давал уроки танцевальной нейропластики  в городском Доме Профсоюзов. Все дамы в тот вечер были приглашены на бесплатный урок, чтобы ознакомиться с модной ныне системой оздоровления и омоложения мозга.
 На женщин в любом возрасте слово «омоложение» производит магическое воздействие. А уж если эта система касается и мозга, то положительное решение не заставит себя ждать.  Все решили записаться в этот танцкласс.
 Кому не хочется быть красивой и умной, хотя и возрастной. «Возраст счастью не помеха», - решила Елена Васильевна, и закружился у них роман с Романом Григорьевичем в  ритме вальса: то взлет, то падение…

 Через месяц занятий в танцевальном кружке Дома профсоюзов, они, прониклись взаимной симпатией друг к другу.  Оба свободные, не связанные семейными узами, начали встречаться в неофициальной обстановке.
 Началось это с того, что Роман Григорьевич пригласил Елену Васильевну, как самую способную ученицу, на концерт танцевального коллектива «Балет Тодес». Пока шла программа Роман Григорьевич профессионально просвещал Елену Васильевну о разных танцевальных стилях: хип-хоп, хаус, эрэнби… Слишком приближаясь к её уху, так, что Елена Васильевна, вся краснела и у неё начиналось сердцебиение.
 После концерта они немного погуляли, но было очень холодно и ветрено. И Елене Васильевне ничего не оставалось после того, как галантный кавалер проводил её до дома, пригласить учителя на чашку горячего чая. 

 С того вечера Роман Григорьевич сблизился с Еленой Васильевной. А Елена  Васильевна отдалилась от Татьяны Николаевны. Закадычная подруга Татьяна превратилась в заклятого врага, обвиняя Елену Васильевну в безнравственности и легкомыслии. Она покинула танцевальный класс, громко хлопнув дверью на прощание. А Елена Васильевна была вычеркнута из группы здоровья скандинавской ходьбы.

 Но Роман с романом продлился полгода. «Люди творческой профессии, так непостоянны и ветрены, эмоционально нестабильны и обидчивы», - думала Елена Васильевна. А Роман Григорьевич обвинял сожительницу в примитивизме, эмоциональной закрытости и закрепощенности.  «Любовная лодка разбилась о быт», - сказал Владимир Маяковский и был абсолютно прав.

 Елену Васильевну коробило, когда Роман Григорьевич называл своих возрастных учениц  дома после занятий «айсидурками», высмеивал их телодвижения и фигуры.
Елена Васильевна перестала посещать уроки танцев. Ей уже не казалось это увлечение романтичным и не приносило удовольствие.

 Роман Григорьевич страдал аллергией  на кошачью шерсть и с первой минуты кот Маркиз почувствовал в нем конкурента. Кот всячески досаждал сопернику. Он мочился в его обувь, утаскивал носки и всячески старался выразить Роман Григорьевичу своё кошачье презрение. За это в отсутствии Елены Васильевны был пару раз бит тапкам. Но вскоре кот научился прятаться от Романа Григорьевича на шифоньере или за диван. 
 Война была объявлена. Кот орал по утрам, точил когти о новые туфли Романа Григорьевича, прыгал на стол, когда все завтракали, зная, что хозяйка пожурит, но не накажет, а Роман Григорьевич не получит от этого удовольствия. Последней каплей в чаше  терпения стала записка хозяйки кота, Елены Васильевны Роману Григорьевичу: «Творог коту не давай, он испортился. Я приду и сделаю тебе сырники». Эта ситуация окончательно привела к  разрыву отношений.

 Вернувшись с занятий, уставший и голодный, Роман  Григорьевич собрал свои вещички в чемодан и, вызвав такси, вернулся в своё холостяцкое жилище. А к записке о твороге приписал: «Если я тебе не дорог, ешь сама кошачий творог». «А ничего,- подумал Роман Григорьевич, - в  рифму  получилось». И дописал:  «Век не видеть твой творог. Ухожу я за порог».

 Вернувшись домой, Елена Васильевна  обнаружила записку и отсутствие Романа Григорьевича. Она с облегчением вздохнула и произнесла: «Ну, что ж.  Вот вам Бог, а вот – порог. Скатертью дорога».  И налила в миску Маркизу свежего молока.