Глава 17. Свободный художник

Возвращаясь в деревню, дед Макар и Митрофан встречают загадочного художника, но главная тайна ждёт их впереди — пора раскрыть историю спасения кота.

Глава 17. Свободный художник

Ускорили шаг дед с Митрофаном. Уж печные трубы показались на горизонте. Кот, аки чёрная пантера, бежал впереди. Дед поспешал за ним. Тут в поле, под палящим солнцем, средь трав, цветов и шмелей, приметил дед фигуру в шляпе. Приблизился посмотреть кто там средь поля-то стоит. Просто так никогда здесь никто не шастал.

Подойдя ближе, заметил дед перед фигурой треногу деревянную. На ней стояла картина.

-Здоровьичка вам, добрый человек! - сказал дед Макар.

-И вам не хворать,- ответила фигура.

-Кто вы, да откуда в наших краях диковинных? - спросил дед.

-С окраинных земель на севере я, - ответила фигура и опять уставилась на горизонт.

-А что здесь делаете?

-Пишу. Картины пишу. Художник я.

-Это я и так понял. Почему здесь? И как оказались-то в этом месте?

Оглядевшись по сторонам, художник ответил:

-Куда принесло вдохновение, там и пишу. Куда хочу, туда иду. Я свободен! Видимо так надо было.

Заметил дед движение со стороны деревни. Не до художника уж было. Шли несколько человек. Марья Гавриловна, Акулина да Андрей.

-Неспроста это, - сказал дед Макар.

Еще издалека заподозрил дед неладное. Лица у всех хмурные да быстро идут. Бабам пришлось даже подолы подобрать,так торопились.

-Дед Макар, мы уж переживать начали! Утро настало, а вас с Митрофаном и нет. Митрофан-то каждое утро у порога сидел с подарк... ,- говорил Андрей, да на полуслове осекся, когда подошёл ближе и кота увидел, - Что за чертовщина?

-Ты, Андрейка, не боись. Сейчас все расскажу.

И поведал дед им и про Колдуна, и про избу на ярмарке, и про недопревращение кота, да про следы непонятные на тропинке. Слушали они, да диву давались.

-Как же так? Митрофана Акулина котёнком малым нашла, истерзанным. А он и не котёнком вовсе оказался! - все удивлялся Андрей.

-Спасли вы его. Видимо так и должно было быть. Жив остался. Историю может расскажешь уже свою, Митрофан? Самое время.