Соломея 102-104 главы черновик

   102 глава
Соломея с наслаждением втянула в себя свежий ночной воздух осеннего сада. Хорошо-то как! Наконец-то она на волю выбралась! Конечно, обещание, данное дедушке, нарушила. Но… это же такая малость! А потом он спит крепко, ничего и не заметит. Молодец все-таки Адольф, что отговорил ее через окно второго этажа спускаться. Опасно все-таки, да и шума больше. А так…Пепа отдала ключи от своего дома Леону, Леон Юлию, Юлий Адольфу. И все! Никакого шума. Тихонечко спустилась по лестнице и прошмыгнула в дверь. Девушка улыбнулась, осознав, что ей и в этом случае помогла любимая собака. Вовремя она заболела! Пепа ее осматривала, сказала, что ничего страшного, оклемается, так как признаков инфекции нет, температура тоже восстановилась. Аппетит хороший. И все же… Почему она даже не пытается лаять? Странно вообще-то! Солли помнила, как ее любимица еще щенком порезала лапку, и вела она себя тогда, мягко говоря, не очень, все норовила из вольера выбраться, а уж тявкала, так с удвоенной силой! А тут, лежит неподвижно, словно игрушка плюшевая… Странно…
- Адольф, - шепотом обратилась она к своему другу. – Подожди пару минут, я Луну посмотрю. Вдруг Пепа с диагнозом ошиблась? Переживаю я за нее очень.
- Не боишься, что от радости эмоций не сдержит, залает? Может, на обратном пути тогда уже?
- Нет, Адольф, ты уж извини, но… сейчас. И вообще, я думала ты исправился, перестал быть махровым эгоистом…
- Что за наезд? Ты просила помочь, я помог. Даже интересно…
- А то, что тебе важнее про грот тот все узнать поскорей, и именно для этого ты сюда пришел, а не ради меня, разве нет?
Юноша усмехнулся в ответ:
- Ты сейчас мне мою бывшую девушку напомнила. Или вы все такие? Я слышал, конечно, анекдоты про женскую логику, но… думал, что все это легкое преувеличение.
- Зря ты так думал, - также улыбнулась в ответ девушка. – Логика у нас особенная. Да ладно, не обижайся. Я знаю, что для тебя этот проект очень важен. И с удовольствием буду тебе помогать. Но к собаке зайду… Не волнуйся, я тихо и осторожно.
Адольф только головой покачал. Эта девушка, похоже, совершенно лишена способности флиртовать. Ну нельзя же так, прямо в лоб. Да, она права! Пришел он только за тем, чтобы она показала ему тот самый грот. Но… нельзя же так!
Прокравшись на цыпочках к будке, девушка несмело дотронулась до беленькой мордочки своей любимицы. Та только чуть приоткрыла глазки на это и снова их закрыла. Да нет! Тут, похоже, что-то серьезное. Пепа неправа! Солли выволокла Луну наружу. Осмотрела. Ничего, нос прохладный…
- Луна! – шепотом позвала ее девушка. – Ты меня узнаешь? Луна!
Глазки опять приоткрылись, по чуть заметному движению кончика хвоста стало понятно, что, да, узнает. Это хорошо. Это немного успокаивает. И все же… Что с ней? Чувствуя внезапную тревогу, заставляющую ее сердечко стучать чаще, Соломея и сама прикрыла глаза, чтобы немного успокоиться. И вдруг увидела в собачьей ауре следы психологического воздействия! Это было так неожиданно, что она чуть не вскрикнула от испуга. Проклясть собаку?! Это что-то совершенно несуразное! Да, можно, пожелать укусившей тебя псине скорой смерти или болезни. Это бывает, и даже имеет какой-то шанс на успех. Но чтобы воздействие на психику! Нет, о таком она даже в учебниках не читала. Впрочем, девушка внутренне усмехнулась, вспомнив о том, что ей рассказывал отец Дамон. Учебники в их академии составлялись для… неодаренных, скажем так…  Девушка оглянулась, посмотрела по сторонам. Тишина, ну и хорошо. Адольф нервничать начнет, конечно, но ничего, ему полезно. А ей придется минут на пять задержаться здесь. Проклятие нужно исследовать и снять, как можно скорее.
Просмотр показал, что воздействие получено не прямым путем. Значит через какую-то вещичку, либо игрушку, мячик например, Луна любит их собирать или… через еду, не собаке предназначенную! Конфеты! Почувствовав неприятный холодок в области сердца, девушка осторожно начала всматриваться в темноту, застывшую перед глазами. Вот она начала светлеть, вот и почти прозрачной стала, словно шелковая занавеска в окне их гостиной. А вот и он… Да! Она не ошиблась! Фернандо! Но… как же это мерзко! Уважаемый человек, такой высокий пост занимает, сам же запрещенные вещи творит! А она ему так верила! Даже перед дедом выгораживала… Но… какое хоть воздействие? И с какой целью?
Выяснив суть проклятия, вернее морока, как оказалось, девушка вздохнула с облегчением. Ладно, так и быть, Фернандо она прощает. Всего лишь решил облегчить себе работу. Морок абсолютного послушания, при его воздействии у жертвы нет никакой возможности повести себя не так, как захочется, поставившему заклятие. То есть, в ее случае, она бы не смогла солгать Фернанду ни в чем! Мало того, не смогла бы утаить от него местонахождение ее подруги. Вот съела бы конфетку и все! И бедная Агата за решеткой! Даже мороз по коже пробежал от таких мыслей. Нет, впредь нужно быть осторожней, и больше никаких подарков! Ни от кого! Ну кроме самых близких, разумеется, впрочем, и их не лишним будет проверить на чистоту. Но… мерзко! Как же это мерзко! Настроение камнем ухнуло куда-то в пропасть. И вот что ей теперь делать? Снять – пара пустяков, но… Адольф прав, гавкать начнет… Ладно. На обратном пути снимет. Бедная Луна! Придется ей еще немного потерпеть… И какая же она, Соломея, умница, что послушалась отца Дамона и закрылась от Фернандо, ну и что конфеты не стала есть, тоже молодец!

* * *
От осмотра грота Адольф просто в восторг пришел. Соломея даже удивилась, увидев парня таким веселым и жизнерадостным.
- А я думала, ты не умеешь проявлять эмоций.
- А что ты еще обо мне думала? Что бесчувственный и капризный эгоист, уже знаю. что еще?
- Ну… умный…
- Не скромничай, правду говори, - от души улыбаясь, не поверил Адольф.
- Ну… грубиян… и жадный, вот что!
- Мало платил?
- Да немного, вообще-то, - честно ответила девушка. – Но я такие выводы не по этому поводу сделала. С сестрой как обращался? Ну и Паола жаловалась тоже…
- Вот о ней только не надо! Не порть настроение.
- Прости! А что, и вправду грот подходящий?
- Лучше не придумаешь! Ты даже не представляешь себе, как помогла мне! Я-то думал, что мне тросы по дну озера придется прокладывать. А тут! Такая удача!
- Может, поблагодаришь?
- Тебе как? В денежном эквиваленте? Или еще какие пожелания будут, более личного характера?
Юноша неожиданно подошел к девушке так близко, что Солли пожалела о своих словах. Сердце захолонуло, и вдруг ни с того, ни с сего захотелось… захотелось… Ну нет! Она не позволит своих изголодавшимся гормонам брать верх над благоразумием. Девушка резко отпрянула в сторону, вернее, хотела отпрянуть… Грот-то каменный, с трех сторон скала, не разбежишься. Между тем юноша, совершенно не стесняясь прижав бедную Соломею к холодному камню грота, просто напросто накрыл ее рот своими губами. Всякое желание сопротивляться отпало сразу. Ну… глупо, конечно. Да только что в этом плохого? У парня эйфория, и здоровье вернулось, и мечта всей жизни, того гляди, и сбудется. Да и Солли чувствовала, что невинная ласка бывшего пациента только на пользу ей пойдет…
И все-таки первой от неожиданного временного умопомрачения очнулась именно Соломея:
- Так… это мы, зря… но… ладно… пойдем уже! Дорогу хорошо запомнил?
- Ничего не зря… И куда спешить?
- К Агате! Мне просто необходимо с ней встретиться! Пока дед меня не хватился. Адольф! Я свою часть уговора выполнила, теперь твоя очередь.
Парень неохотно выпустил девушку из своих объятий и смиренно вздохнул:
- Пойдем! Я вызываю Мануэля, и иду домой. Болтайте сколько хотите, но ждать не буду. Ключ у тебя, даже если дед и услышит, что ты на улицу выходила, соврешь, что к Луне.
- Не больно-то и хотелось, чтобы ждал. Без тебя доберусь. Но за Мануэлем могут следить, так что пусть он сам решает, как нам с Агатой переговорить. Да, и с Луны морок снять нужно, это ты молодец, что напомнил.
- Вот только не надо меня разыгрывать. Проклятие на собаке – это уже перебор. У вас паранойя, милочка… Вам бы к доктору!
- Еще слово… и…
- Ничего не будет! – спокойно среагировал на это Адольф и тут же снова закрыл ей рот поцелуем.
 Из грота они выбрались уже ближе к рассвету…
Холодный резкий утренний ветер заставил Солли почти инстинктивно прижаться к своему спутнику, тот с удовольствием обнял девушку здоровой рукой и предложил:
- Может, пробежимся? Ты как? Пришла в себя?
- Да, давай, короткую дорогу знаешь?
- Ну я же местный все-таки…
По заросшей давно нехоженой тропинке они выбежали к небольшому ущелью. Внезапно девушка почувствовала, что сердце ее как-то странно начинает сбиваться с ритма.
- Подожди, давай отдохнем, - остановила она своего бывшего пациента.
Тот беззлобно улыбнулся в ответ:
- Что? Уже выдохлась? А я, слушай, сам не верю, но готов еще хоть пять километров пробежать! Не веришь? Вот послушай! Сердце! Смотри, как ровно бьется!
Машинально, не совсем отдавая себе отчета в том, что делает, Соломея покорная руке Адольфа, прижала ухо прямо к его груди. Сердце! Ах, как билось его сердце! Радостно, сильно, как и должно было биться у здорового разбуженного страстью молодого человека…
- Адольф, - несмело шепнула девушка. – Мне… мне отчего-то страшно… Как будто предчувствие нехорошее…
Юноша принял ее слова за игру и снисходительно улыбаясь, поцеловал свою подругу в блестящие волосы:
- Не бойся ничего, медведей здесь не водится, и волков тоже…
Солли наконец-то пришла в себя, она отпрянула от Адольфа и сердито перебила его:
- Какие медведи?! Я… серьезно вообще-то… За нами следят, кажется…
- Я же говорил, паранойя, завязывала бы ты со своими стеклянными шариками…
Уже спокойнее, прекрасно понимая, что ей все равно не поверят, она пояснила:
- Такие вещи, как слежка, я чувствую сразу… Посмотри вон на тот уступ? Видишь? И что, паранойя?
Юноша внимательно перевел взгляд на гору. В утреннем тумане, на отдаленном горном уступе он разглядел смутную фигуру мужчины, одетого в черные одежды.
- Ну и что? Турист восход встречает. Что особенного?
- Нет… он… за мной следит… Адольф, пообещай мне, пожалуйста, что расскажешь Мануэлю о том, чем его новый начальник занимается, предупреди, если не поздно, конечно, чтобы подарков и угощений от него не принимал…
- Не, меня в это не впутывай! Сама расскажешь.
- Я на тот случай, если не успею, - мрачно прошептала в ответ Солли, чувствуя, как ее сердце окатывает холодная волна незнакомой агрессивной энергии. – Подожди! Кто это? Король?! Там на берегу, возле статуи Ундины! Но… Адольф!
- Вижу! Бежим отсюда, быстро! – все его недоверие к словам подруги исчезло в мгновение ока, когда он увидел, как король, словно движимый невидимой силой, медленно, будто лунатик, отступает спиной к кромке набережной.
Еще чуть- чуть и сорвется в озеро!
- Нет! Ваше Величество! Осторожней! – не удержавшись, крикнула Солли, выставляя защитную барьерную стену вокруг ауры короля.
Подействовало. Остановился. В растерянности оглянулся по сторонам, ничего не понимая…
- Бежим, быстро! – нетерпеливо дергал ее за рукав Адольф.  – А то ведь на тебя подумают. Доказывай потом, что не верблюд. Вон смотри, народ какой-то! Бежим, пока не заметили!
- Нет! Адольф, беги к отцу Дамону, расскажи, что на короля было покушение. Кажется, это он… его фигура на уступе была, Августина. И все, что Хуанито в его доме видел, тоже расскажи. Да, и про собаку не забудь! А я подойду к королю, следы моей ауры все равно уже там, скрыть не удастся, а так хоть объясню, что к чему.
Адольф в бессилии выругался. Не понравилось ему ее решение. Но спорить не стал. В делах психической энергии он действительно, ничего не соображал. Кто знает, может, девушка и права. Лучше не прятаться. Он виновато взглянул в глаза Солли и торопливо прощаясь, прошептал:
- Не волнуйся, я всех предупрежу. А ты будь аккуратна, очень тебя прошу. И… если не спрашивают, молчи! Поняла? Глупостей не наделай!
- Беги уже! И да, удачи в прослушивании!
- Спасибо! Я вечерком зайду! Жди!




    103 глава
- Не стыдно? В Божьем доме находишься, а… чертыхается… - укорил отец Дамон помощника волонтера. – Чего случилось-то? А? Опять воду пролил? Что ж ты этой тряпки боишься-то, а? Вот смотри, как отжимать нужно! Смотри, смотри! Тут главное что? Брезгливость оставить.
- Так противно же! Грязь склизкая…
- А в носу у тебя не склизко? А? Ишь ты, противно ему, неженка нашелся! Грязь эта, между прочим, лечебная, почва наша глинистая, а глина кожу лечит. Вот и представь себе, что в санатории находишься, лечебные процедуры принимаешь!
- Да уж… санаторий…
- А ну не ворчи у меня! Не хочешь здесь работать, иди обратно в карьер или на общие, сейчас в преддверии годовщины для таких, как ты, работы много, не сомневайся. Ишь ты! Не нравится ему! Нечего было воровать! Чужое добро, оно же счастье не приносит, или книжек в детстве не читал?
Мужчина покаянно вздохнул и взялся за тряпку.
Внезапно появившийся на пороге церкви Адольф, заставил обоих вздрогнуть, а волонтера снова чертыхнуться:
- Так куда?! Помыто же! Вот ведь черт принес!
Грозный взгляд настоятеля, впрочем, быстро утихомирил возмущенного помощника.
- Отец Дамон, разговор есть, срочно, - с порога выпалил взволнованный юноша.
- О, ну наконец-то, сын мой! Пришел-таки в дом отца нашего! Поздравляю, и двадцати лет не прошло. Но да ничего, пришел и то радость…
- Отец Дамон, не до шуточек ваших! Я спешу вообще-то.
- Эх, жаль, некому было тебя воспитывать… Ну да что уж… Пошли в мой кабинет! А ты… смотри, не балуй тут у меня!
- А я чего? Я убираюсь на совесть, этот вот грязи натащил… А я ничего, убираюсь… - пробурчал в ответ бедолага волонтер…

* * *
- Меня Соломея прислала. Там на озере что-то такое с королем случилось, ну или ей так показалась. Она там осталась, а я пообещал ей к Вам зайти… -   Адольф начал было посвящать в детали священника.
Но тот грозно взглянул на него и перебил:
- Где там?! На озере? Я ей где сказал быть?! Ты подбил?! А ну давай все начистоту и с самого начала! Дед-то ее в курсе хоть?
- Да мы думали только к гроту сгоняем по-быстрому, да к подруге ее… А тут…
Отец Дамон глубоко вздохнул, понимая, что произошло что-то непоправимое, и тяжело опустился на лавку.
- Рассказывай…
Чем дольше юноша говорил, тем больше пожилой священник мрачнел. Как только наступила пауза, он быстро приказал:
- Беги к Дедалу, пусть немедленно ко мне идет! И да! Мальчишку этого, Хуанито тоже сюда! Если жив, конечно, останешься…
- То есть?
- Если дед Соломеи тебя на месте не пристукнет. Что не понятно? Эх, сказал же ей: сиди дома и нос наружу не высовывай, а вы… Дурачье!
- Ой, вот только не надо трагедий! Ничего же не случилось! – позволил себе не согласиться с собеседником Адольф. – А потом, что такого мы сделали? По крайней мере, не лгали, в отличие от вас, кстати... ничего она не больна…
Но его перебили:
- Иди, говорят тебе! И не вздумай сбежать! Чтобы Дедал здесь через пять минут был!
- Я не трус! – гордо парировал юноша и уже повернулся было к двери, как вдруг вспомнил о собаке.
- Да! Забыл! Собака! Собака Соломеи съела конфеты, которыми ее следователь из столицы угостил и заболела. Так вот, предупреждаю сразу, что сам во все это не верю, но так как обещал Солли, то слова ее передам. Она велела Вам сказать, что на конфетах стоял какой-то морок абсолютного подчинения, типа запретный прием, ну я к Мануэлю зашел было предупредить, так вот, он на дежурстве… Короче, сами разбирайтесь, паранойя это или нет. Я свое дело сделал, обещал рассказать - рассказал…
- Да что ж ты молчал-то так долго? Это же… Так… погоди! Беги в полицию, хотя нет… позови ко мне волонтера, пусть он сгоняет, скажи, что…
Отец Дамон в растерянности оглянулся по сторонам и вдруг, резко нагнувшись к камину, схватил кочергу. Адольф даже в сторону отпрянул от греха подальше. «Совсем старик с катушек съехал»,  - подумалось ему. И словно в подтверждении его мыслей через секунду послышались звон разбитого стекла и нервный голос священника:
- Скажи, в церковь залезть хотели, ограбить, видимо. Пусть срочно наряд вышлют. Ну с этим я разберусь, а ты давай – к Дедалу… смертник… И моли Бога, чтобы с его внучкой ничего плохого не случилось!
Адольф не стал спорить, позвал арестанта волонтера к отцу Дамону. Глупость, конечно, такого одного в город посылать. Ведь сбежит! Обязательно сбежит. Но да не его это дело…


   104 глава
Все, что Соломеи сейчас хотелось, это побыстрей заснуть и больше никогда не просыпаться. Как же глупо все вышло! Прав был Адольф, нечего было туда соваться! Ну какое ей было дело до того, что король чуть не упал в озеро? Что? Плавать не умеет? Наверняка умеет! Так что ничего бы с ним страшного не случилось! Ну почему, почему, ей показалось, что на него именно нападение было совершено? Все Августин… Теперь-то она поняла, о какой девушке говорил Хуанито… Не Агате угрожала опасность, а ей… Эх… Ну да что уж теперь локти кусать? Она обвела взглядом пустую белую комнату местного отделения полиции, куда ее заключил сам Фернандо «До прояснения обстоятельств» … Как уныло вокруг! Взгляду и зацепиться не за что. Разве что за малюсенькое окошко в мир, высоко, высоко, почти под потолком, ей не дотянуться… Совсем рассвело. Тишина кругом… Дедушка, наверное, уже встал, ее ищет, сейчас ведь всю округу верх дном перевернет, и сюда доберется… Солли даже поежилась от неприятных эмоций, овладевших ею… Лучше ей, пожалуй, обо всем этом не думать. Вообще, ни о чем лучше сейчас не думать.
Но в таком случае что ей делать? Комнатушка малюсенькая, метра три в длину и два в ширину, а то и меньше, в такой даже физкультурой не позанимаешься. Ей отчего-то вспомнились советы Игнасио, который рекомендовал делать физические упражнения при любой душевной передряге. Тетя Дафна, впрочем, советовала противоположное – пойти и плотненько так покушать. А нянюшка Пилар, так вообще, если что, спать ее отправляла… Спать? День только начинается, а потом… даже подстилки никакой не дали, только вон лавка у стены коротенькая стоит и все. Что ей, как собаке, на пол ложится? Луна… Бедная Луна! И почему она ее не вылечила? Ну гавкнула б разок, ну и что? Может, и не услышал бы никто… Бедняжка, мучается, наверное. И все из-за этого лицемера, Фернандо! Только сейчас до нее дошло, отчего начальник полиции был так удивлен ее молчанием при допросе. Он-то думает, что она конфеты его съела, а значит, и соврать не может. Накось, выкуси! Урод! Девушка чувствовала, как гнев на этого оборотня при исполнении, неудержимо завладевает ею. Нет! Этого допускать нельзя. Ауру нужно держать чистой. Что ей отец Дамон советовал? Закрыться… Ага… закрыться в комнате и не выходить из нее! Эх… А она… Ну хоть Адольфу успела помочь, если и на него Августин какую-нибудь гадость не придумал. И что прицепился? Неужели его племянник так бедствует, что ради этого дурацкого проекта с паровозиком, его дядя готов уничтожать людей направо и налево? Глупость какая! Эх, с отцом Дамоном бы поговорить… Кстати… Солли улыбнулась на мысль, пришедшую ей в голову, а что, если попросить начальство об исповеди? Ведь не откажут? Своего священника подсунут? А она скажет, что отец Дамон – ее личный духовник! Хоть какие-то права у нее есть еще в конце-то концов?
И только она так подумала, как услышала в коридоре знакомые неторопливые шаги священника. Молодец Адольф! Выполнил ее просьбу! Девушка подошла вплотную к двери и прислушалась.
- Святой отец, Вы понимаете, надеюсь, какая ответственность лежит на Вас? – раздался голос Фернандо.
Какой же все-таки мерзкий у него голос, вновь невольно содрогнулась от отвращения Солли.
- Вы склоняете меня к нарушению тайны исповеди? – без обиняков грубо ответил ему Дамон.
- Но… нет, что Вы… Я… просто напоминаю, что было совершено нападение на самого Короля!
- Да, да я помню, слава Богу, на память не жалуюсь…
Вот молодец! Так его! У Соломеи даже настроение поднялось немного, надежда появилась. Надежда пусть не на немедленное вызволение из заключения, но хотя бы на понимание и прощения друга. А отца Дамона она уже реально считала своим другом, близким другом…
Глазом не успела моргнуть, как оказалась в тесных его объятиях.
- Тише, тише, тише, - три раза громко предостерег ее от необдуманных слов отец Дамон.
Именно предостерег, это она сразу поняла. На ее вопросительный взгляд тотчас последовала понятная инструкция:
- Покайся, дочь моя, поплачь у меня на груди, вспомни все и да поможет тебе Господь в деле спасения! Тише, тише, тише…
Да, нужно сделать вид, что она плачет. Что ж, это нетрудно. А вот хладнокровно вспомнить все происходящее в это злополучное утро, это, пожалуй, потруднее будет, но она попытается… Единственное, что смущало девушку, так это незнание того, насколько их ментальная связь в данный момент защищена от прослушивания. Что если Фернандо уже срезы памяти подготавливает? И ведь не спросишь… Остается только одно, довериться своему другу.
И она доверилась.
Попыталась было удержать в памяти картинку поцелуя с Адольфом в потаенном гроте, но… не смогла… Мельком взглянула в глаза священника, ничего плохого, может, и не одобрил, конечно, но не осуждает точно. Что ж…
На фигуре, маячащей вверху горы, остановилась поподробнее, заодно и сама еще раз как следует рассмотрела. Нет, сомнений не было. Августин, точно Августин, и наблюдал именно за ней. Вот интересно, откуда он узнал, что они с Адольфом именно в эту ночь вылазку свою необдуманную затеют? Или… Ну конечно! Адольф! Он же не защищен! Юлию она оберег дала, а ему и не подумала! Ох! Какая же она еще… неопытная… если не сказать глупая! Снова бросила взгляд на Дамона, тот в ответ на ее самобичевание только слегка прикрыл веки, по-доброму так.
Дальше… А это что за тень? И почему сразу она не обратила на нее внимание? Августин с другой стороны стоит, не его! С ним кто-то еще! Мужчина, судя по фигуре, пожилой… А не Фернардо ли это собственной персоной? Только так подумала и сразу же почувствовала, как еще теснее стало объятие ее друга. Но тогда… Впрочем, потом! Выводы будет делать потом! Нужно поспешить!
Вот она подбегает к королю, спешно кричит ему, чтобы тот отошел подальше от края набережной, замешательство, внезапное появление охранника. Слова благодарности. А дальше… А дальше она совершила непростительную ошибку, подбежав к, как бы случайно здесь оказавшемуся Фернандо, с полотенцем на плече, в купальном костюме… Здоровый образ жизни он поддерживает, ага… Ей бы поздороваться тогда с ним да идти себе дальше по своим делам, так нет же! Про Августина тут же принялась рассказывать, о замеченной ею злой энергии, грозившей столкнуть короля в озеро, прямо на торчащие из воды обломки камней. Фернандо тут же взял тогда ее за руку, ей показалось, чтобы поддержать, нет… все гораздо банальней… Через пару секунд уже к ним подошел ее бывший декан собственной персоной. С торжествующей улыбкой на губах он обратился к представителю полиции:
- Вот о чем я и говорил Вам, господин Фернандо! Эта девушка не в себе. Она буквально преследует меня, пытаясь уличить в несуществующих преступлениях. Конечно, тут есть и моя вина, не отрицаю. Видимо, я недостаточно уделил внимания ее воспитанию, обидел чем-то… Подростковая психика, она так нежна и нестабильна… Не знаешь с какой стороны беды ждать…
Солли в тот момент показалось, что профессор сам с катушек съехал, раз такое говорит, но удивительное дело, Фернандо отнесся к его словам с явным сочувствием, мало того, тут же принялся объяснять королю, что с ним только что произошло: якобы это она, Солли, подстерегая своего обидчика, то есть Августино, решила воспользоваться удобным случаем, увидев их в непосредственной близости друг от друга, создала «стрелу», пустила в короля, тут же сама ее остановила и уничтожила, и все только для того, чтобы обвинить в этом бедного ни в чем неповинного бывшего строгого учителя академии… Но доблестный страж порядка не дремал, он-то все видел, все понял и проанализировал! Ах, какой он молодец! Солли не удержалась от очередной вспышки гнева, на что тут же получила еле заметный ментальный подзатыльник от своего духовника.
- Тише, тише, тише! – снова напомнил он ей.
- Собака! Понимаете, собака больна! А я не успела ее вылечить! – в свою очередь намекнула она, уже открыто, вслух, пусть проверит Фернандо как следует. Вослед добавила еще несколько картинок - образов из беседы со столичным следователем. О том, как он уговаривал ее признаться в том, что ненавидит Августина, сказать, что сделала все это, чтобы отомстить за нанесенную в академии обиду. Мол, тогда ее признают психически неустойчивой. А король помилует, если она искренне покается. Тут Фернандо пообещал личную протекцию со стопроцентной гарантией. И тогда самое страшное, что ей грозит – это аннуляция диплома и запрет на занятие магией, пожизненный запрет…
Дамон все правильно понял:
- Не волнуйся! Я позабочусь об этом! Помогу! Обо всех позабочусь, не волнуйся. Значит, говорить ничего не хочешь? Что ж, твое право, отдыхай, приходи в себя. Когда решишься на исповедь, попроси этого доброго человека сообщить мне (он кивнул в сторону любопытствующего Фернандо), я тотчас приду тебя проведать. А пока не волнуйся, отдыхай, отдыхай, доченька…
Соломея не смогла сдержать вздох огорчения, услышав, как щелкнул тюремный замок за выходящим отцом Дамоном. Тут же приложила ухо к слуховому окошку, прислушалась…
- Ну как прошла исповедь? – совершенно не заботясь о приличии, спросил Фернандо.
- К сожалению, бедная девушка сейчас находится в таком смятенном состоянии духа, что не смогла даже исповедоваться, только плакала… Но ничего, ничего, слезы – они облегчают боль…
- А собака? Я невольно слышал…
- Ах, да, собака! У нее заболела ее любимая собачка, вот и беспокоится, бедняжка…
Послышалось презрительное фырканье Фернандо:
- О собачке она беспокоится… Вот ведь… Правду говорят, что у женщин ума немного. О себе бы лучше побеспокоилась…
На что Дамон парировал:
- А что собачка – не живая душа, что ли? Как о ней не беспокоиться? Не понимаю я Вас… Ну да пойду с Вашего позволения, служба вот-вот начнется. Подписывать что нужно?
Солли облегченно выдохнула. Ничего он не понял, этот столичный специалист по делам психической энергии. Вот и ладненько. Молодец отец Дамон! Сумел как-то защиту на их ментальный разговор поставить. Эх, сильный бы из него маг вышел! И зачем только в священники пошел? Хотя… Девушка вспомнила рассказ деда, его намек на убийство Димиусом отца Селены… Нет, нет, не хотелось во все это верить! Если только случайность, роковая случайность…
На полчаса даже задремать удалось… Бессонная ночь все-таки сказалась. Разбудил ее какой-то шум в коридоре, громкие спорящие голоса охранников и… Фернандо. Он что, самолично решил ее охранять? Дел больше никаких нет?
- Да куда нам его поместить-то? В предвариловке девушка все-таки, - слышался чей-то неуверенный голос.
И тут же Фернандо:
- И ничего, ей полезно, спеси поменьше будет. А потом пусть привыкает, в лагерях поселениях таких типов хоть отбавляй, пусть привыкает.
- Так… а вдруг обидит… Ну… пьяный же… - снова неуверенный незнакомый голос.
- Исполнять, я сказал!
Солли вздрогнула, предчувствуя что-то ужасно неприятное для себя. И точно. Через пару минут дверь с лязгом отворилась и в коморку, и так тесную, буквально влетел еле стоящий на ногах представитель людей без определенного места жительства, ну и занятий соответственно. Воздух мгновенно пропитался парами алкоголя… Этого еще не хватало! Ну Фернандо! Это, значит, он ее попугать решил… Ну-ну… Не на ту напал!
 - Отсыпайся, падаль! Знай нашу доброту! – прозвучало за закрываемой железной дверью.
Солли не удержалась от возмущения. Крикнула:
- Да как вам не стыдно так с человеком обращаться!
И тут же кинулась к лежащему на полу мужчине:
- Больно? Сильно ушиблись? Давайте, я помогу Вам встать.
Тот отозвался не сразу, у Солли даже сердце екнуло от испуга. Вдруг умер? Но нет, пьяный, наверное, сильно, вот и реакция замедлена. Бедняга осторожно шевельнулся, охнул и сквозь зубы прошипел:
- Ничо, ничо… чо я… чо мне будет?
Придвинулся к стенке, уткнулся носом в колени и, похоже, вздремнуть собрался.
А и ладно. Ей это только на руку. Может, и самой отдохнуть получится. Она втянула носом воздух. Да… Пахнет неприятно, затхлостью, винными парами, табаком… Но ничего, потерпит, назло Фернандо хотя бы. Она закрыла глаза и попыталась заснуть, минуты две храбро боролась с подступающей к сердцу паникой, попробовала дышать животом, сосредотачивая все свое внимание на потоках воздуха, входящих и выходящих из тела. Внимание рассеивалось, видимо, все-таки из-за несвежести этого самого воздуха… Эх! Не судьба, так не судьба! Девушка открыла глаза и бесцеремонно принялась рассматривать внешность своего товарища по несчастью. Одет обыкновенно, то есть, как и все бомжи: штаны грязные, засаленные, по краям бахрома болтается, рубаха – не рубаха, мешок – не мешок, но с карманами, отвисшими, набитыми чем-то. Вот так охранники! Даже не обыскали человека, похоже! Побрезговали, наверное… Оставалось только надеяться, что пьянчужка не из буянов и ножа при нем нет. А то… мало ли… Вдруг белой горячкой человек страдает? Солли слегка поежилась от такой неприятной мысли и тут же испытала страстное желание воспользоваться внутренним зрением, ауру сокамерника просмотреть. Но… нельзя! Бумагу подписала, что обязуется не пользоваться своими способностями, находясь под следствием… Фернандо не дремлет, заметит и все! Не стоит ему в руки лишние козыри давать. И все же… как хочется!
Словно в ответ на ее желание, незнакомец очнулся, поднял голову и посмотрел на нее. Но… Девушка даже головой тряхнула, чтобы прогнать наваждение. Лицо… Оно же… светлое! Внутренне светлое, чтобы понять это ей не требовалось и к ауре подключаться. Да, внешне грязное, пыльное, небритое, в морщинах, но глаза… они никак не вписывались в образ дегенерата. Не бывает бомжей с такими чистыми, умными, понимающими и… добрыми глазами! А это значит, что зря она его испугалась. Человек просто в беду попал! Ему помочь нужно! И она поможет, ну, по крайней мере, попытается.
Будто испугавшись ее мыслей, незнакомец снова поспешно отвернулся, уткнувшись головой в колени. Солли участливо спросила:
- Голова болит, да? Позвольте я Вам помогу.
- Да ничо, ничо, пройдет… Как тут помочь-то?
Девушка осторожно прикоснулась к спутанным грязным седым волосам мужчины, нежно дотронулась до его висков… Ей не нужно было нарушать закон и прибегать к манипуляциям с психической энергией, чтобы снять с человека головную боль, достаточно было простого массажа. Этому ее Пепа научила. Да! Пепа! В голову пришла дельная мысль. Соломея быстро привела своего удивленного ее поведением сокамерника в порядок и спросила:
- Вас же за нарушение общественного порядка сюда отправили, насколько я понимаю? Отпустят скоро?
Мужчина кивнул. Приободренная девушка быстро зашептала:
- Если не трудно, как отпустят, зайдите на Приозерную 7, это мой дом, передайте моим, что со мной все в порядке, чтобы не волновались.
- Точно?
- Что я в порядке? Конечно, и еще… если не трудно… Там девушка одна есть, Пенелопа, подруга моя, да сестра почти! Она Вам помочь может, скажите, что это моя просьба. Она хороший лекарь, Вы не стесняйтесь только, расскажите о всех своих проблемах, она сумеет помочь.
- Это хорошо, это я… завсегда, зайду, зайду, - закивал головой бомж. – Помощь-то мне нужна, оно верно… Ну и я, может, чем сгожусь тебе, а? Ты за что здесь-то?
У Соломеи промелькнула было нехорошая мысль, а не шпион ли он, бомж этот, не специально ли его к ней подсадили, и тотчас же исчезла. Терять ей нечего, скрывать особо тоже нечего. Она же ни в чем не виновата, в конце концов!
- Неужто за проституцию? – озабоченно взглянув на нее, спросил мужчина и тут же сам себя осадил. – Ты это, прости, если чо… Не, не это… Не похожа ты…
Солли улыбнулась:
- Берите выше, мне покушение на короля приписывают. Не знаю, чем я заслужила такую честь, да и не хочу особо знать. А Вы мне действительно можете помочь! Вы Пепе передайте, чтобы она Аду, да это сокращенное от Адольфа, не пугайтесь, подарок от меня передала, камешек на память, она знает какой. Передадите? Не забудете?
- Да… камешек Аду… чо тут забывать-то? Ум-то еще не совсем пропил… Надо же! На короля! И за что ты его, бедолагу, а? Хотя… Так им всем! Зажрались!
И подмигнув девушке, по-доброму так подмигнув, неожиданно захохотал во весь голос. Соломея взглянула на обнаженные совершенно здоровые зубы своего сокамерника и тоже не выдержала, прыснула от смеха. Смеялась она над самой собой. Точно шпион! А она, дурочка, про камешек. Ведь невесть что подумают, весь дом перероют в поисках какого-нибудь магического оружия… Вот Дедал повеселится! А когда поймут, что речь шла о простом обереге, которые в каждой сувенирной лавке продаются, разозлятся, наверное. Ну и пусть себе! И вообще, Солли вдруг ни с того ни с сего так легко на душе сделалось от нездорового смеха этого незнакомца, что она даже за свое психическое состояние начала опасаться. Ей сейчас по идеи плакать нужно, ну или от страха трястись, а она… хохочет тут, как ненормальная в компании с таким же ненормальным то ли шпионом, то ли товарищем по несчастью.