3. Суздальская украина

3. СУЗДАЛЬСКАЯ УКРАИНА. Почему суздальский князь Юрий Долгорукий вошел в историю со столь необычным прозвищем, никто точно не знает. Говорят, что все дело в его стремлении захватить как можно больше чужих земель, и что обитатели многих русских княжеств почувствовали на своей шее железную хватку «длинных рук» Юрия. Другие авторы уверяют, что во всем виновато строение его тела: ну были у мальчугана руки длиннее, чем у его сверстников, вот и прозвали его Долгоруким. Характеристику этому популярному на Москве князю так же дают весьма противоречивую, со смаком перечисляя и «обсасывая» его человеческие слабости и некоторые изъяны в его внешности. Однако все без исключения оценки сходятся в главном: был он человеком умным, деятельным, в самое пекло никогда не лез, делал все чужими руками, а сам старался оставаться немножко «над» ситуацией и держать ее под своим контролем.

По воле своего великого отца, Владимира Мономаха, Юрий Долгорукий получил в удел Ростово-Суздальское княжество, в состав которой входили тогда огромные пространства восточно-славянских, угро-финских и балтских земель. Эта необъятная территория, протянувшаяся от Белого моря и таежных лесов на севере до половецких степей на юге, от верховьев Волги на востоке до смоленских и новгородских рубежей на западе, долгое время считалась захолустьем и «украиной» Киевской Руси. Она очень заметно отставала в своем экономическом развитии и от богатых южных княжеств и от стремительно набиравшего силу Новгорода.

Юрий Долгорукий был первым, кто в полной мере разглядел несомненные преимущества земель, доставшихся ему в наследство от отца: местный умеренный климат способствовал развитию скотоводства и земледелия; густые бескрайние леса ломились от бесценной пушнины, ягод, грибов, меда и воска диких пчел; широкие и спокойные реки были удобны для судоходства и славились богатыми уловами рыбы; кроме всего прочего, края эти не ведали половецких набегов, волны которых прокатывались по Южной Руси, но неизбежно разбивались о непреодолимую стену волжско-окских лесов. Это был земной Рай для всех тех, кто устал бояться. Из южных и западных княжеств в богатые и спокойные северные леса нескончаемым потоком потянулись земледельцы, уставшие от междоусобных войн и половецких набегов. Огромное лесное княжество начало в буквальном смысле слова оживать.

Юрий потому и не усидел в Переяславле, что никогда и ни за что не променял бы свой удел на любой другой, пусть, даже, и более престижный. Единственное от чего он никогда не отказывался, так это от возможности расширить свои владения за счет соседей. К тому же, ему, как самому сильному среди потомков Мономаха, пришлось взвалить на свои плечи решение главной на его взгляд задачи – возвращение клану Мономашичей великого киевского стола, такого заветного и такого вожделенного. Признаем сразу, что Суздальской Руси этот самый Киев был нужен, как штангисту грыжа, но он был просто необходим самому суздальскому князю Юрию. Вопрос фамильной чести как-никак! В этом отношении сын Юрия Долгорукого, Андрей Боголюбский, в чьих жилах русская кровь смешалась с половецкой, был полной противоположностью своего отца. Родившись в 1120 году на севере, он все свое детство провел во Владимире-на-Клязьме. Здешние места стали его истинной родиной. Конечно, Андрей неизменно участвовал во всех военных предприятиях Долгорукого, в том числе и в его борьбе за великокняжеский стол, но свое будущее он видел только в Суздальской Земле. Андрей Юрьевич редко бывал на юге, не любил Киева и плохо разбирался в сложных перипетиях династической борьбы, разорвавшей Рюриковичей на кланы. В этом вопросе он целиком и полностью полагался на мудрость своего «долгорукого» отца.

Был у суздальских князей и еще один нерешенный вопрос – строптивый, своенравный и своевольный Новгород Великий. К этому времени северная столица окончательно вышла на дорогу полной независимости от других княжеств, превратившись в своеобразную аристократическую республику, где несколько крупных боярских фамилий через посадника и архиепископа определяли всю политику новгородской земли. Город богател, расстраивался, слал на север и на восток отряды первопроходцев, копил деньги и оружие. Купеческие караваны новгородцев бороздили воды Балтики, устанавливали прочные торговые связи с заморскими странами и служили основным поставщиком западноевропейских товаров на Русь. Князья в Новгороде выполняли в основном представительские функции. Реальной властью они не обладали и земельной собственности в пределах республики не имели. Утвердиться в северной столице силой разобщенное Рюриково племя уже не могло. Всем этим Святославичам, Ольговичам, Мономашичам, Мстиславичам оставалось теперь только надеяться на то, что при помощи шантажа или подкупа им удастся добиться приглашения на новгородский стол кого-нибудь из своих сторонников.

В 1140 году Юрий Долгорукий, активно готовившийся к большой драке за Киев, прибыл с полками в Смоленск и потребовал от новгородцев помощи в войне с Ольговичами. Ростислав Юрьевич, сидевший в Новгороде князем, занял сторону отца, однако боярская верхушка, прикинув в уме возможные расходы на войну и неизбежные в таких случаях потери, решила, что лезть в чужую склоку и таскать для суздальского князя жареные каштаны из огня ей, мягко говоря, не выгодно. Юрий, очевидно, чего-то подобного и ждал. Он немедленно отозвал Ростислава из Новгорода, и оккупировал своими войсками Торжок. Новгородцы в ответ решили поискать себе друзей в стане врагов суздальского князя и с этой целью обратились за помощью к Всеволоду Ольговичу Киевскому. Всеволод новгородских послов только что спать с собой не уложил – до того рад был их приезду. Впрочем, опыта в подобных делах у него явно не доставало. В Новгород «на седение» он весьма опрометчиво снарядил все того же Святослава Ольговича, у которого в отличие от брата опыт общения с новгородцами уже имелся - синяк на ягодице, оставшийся после его первого знакомства с вольным городом, еще не успел полностью рассосаться и звал к отмщению. Святослав быстро собрался, явился с дружиной в северную столицу и вместо войны с суздальским князем занялся сведением старых счетов, выискивая по всему городу виновников своего былого унижения. Новгородцы какое-то время обескуражено наблюдали за тем, как их земляками наполняются подвалы казематов, а затем не вытерпели и, поставив Святославу синяк на второй ягодице, выкинули его из города.

Девять месяцев Новгородская республика жила без князя, пожиная горькие плоды своей ссоры со склочной семейкой Рюриковичей: купцы новгородские сидели по городам в темницах, подвоз хлеба из низовых княжеств вновь прекратился, повсеместно начали выходить из повиновения данники, зашевелились внешние враги. Почти год вечники торговались с Мономашичами и Ольговичами по поводу того, кто из них будет представлять интересы республики на территории Руси и на международной арене. В конце концов, покорешились все же с Всеволодом Киевским, который согласился на компромиссный вариант; новгородским князем был провозглашен один из Мономашичей – сын Мстислава Великого, Святополк, доводившийся родным племянником Юрию Долгорукому, но более чем лояльно относившийся к новым киевским властям. Святополк прибыл в город и немедленно приступил к исполнению своих обязанностей в качестве кормленого князя. Ему сразу же пришлось браться за меч. В 1142 году шведы на 60 судах вынырнули вдруг из морских просторов и попробовали на зуб новгородский рубеж. Рубеж им оказался не по зубам, и они поспешно ретировались. В том же году финны большой толпой явились в Ладожскую область, но, столкнувшись с ладожской ратью и карельским ополчением, после недолгого боя разбежались по лесам.