Рынок

Пошел я как то на рынок местный, убогий, коих тысячи по стране. Хожу туда не часто чтобы. Просто есть уже знакомые продавцы. По сути - обычный рынок с антисанитарией и весьма соответствующим контингентом. Тухлятинкой  пованивает, но найти хорошее и вкусное можно.
Авоську сетчатую, коричневую взял. Иду, авоськой машу, солнце яркое светит, пригревает, на душе радость да тепло, глаз щурю. Ветерок растрепаные волосы шевелит. Спичкой в ладонях чиркул, закурил, Смотрю на разномастных прохожих, транспорт коптит вонючим выхлопом. Все вокруг шевелится как в лесном муравейнике. Улыбнулся как юродивый. Хорошо.
Бычок дымящийся в душную урну выкинул, попер тихонько дальше.
А вот и знакомый рынок. Захожу с настроением. Все запахи знакомые, тяжелые, с душком. Суббота, спешить особо некуда. Кручу головой, шея побаливает, пожамкал, вроде нормально, мягенькая. Вздохнул глубоко и пошел по рядам разномастным. Мухи синие, зеленые, черные толстые летают. Лампы с потолка мигающие, уродливые, засаленные. Потолок желтый с унылой паутиной. Ну как всегда  галдеж, ругань несусветная, бабки скандальные. Мне то что до них. С продавцами поговорил задушевно, посмеялись. Все. Затарил авоську аж на руку не лезет. Счастливый и с надеждой вкусно поесть пополз к выходу. Лето, жаркое выдалось. Пот течет. Пру авоську тяжеленную.
 У выхода сидит тетка с латком. Вида странного. Волосы кучерявые, вполовину седые, вполовину серые, резинкой сзади перехвачены, топорщатся. Платье поношенное, рукава стерты, но явно чистое, с цветами. Лет даже не определил на глаз. На лотке разнвй товар. Дешевый. Как на рынке блошином. Не проходи говорит мимо, возьми средство от комаров, проверенное, сама делала. Соколик, не пожалеешь. Ладно, думаю, проверим что за химия интересная. Дал денег и еще сверху. Жалко же тетеньку. Вздохнул глубоко, побрел домой. По пути скурил сигарету.
Погремел ключами, авоську разобрал. Холодильник гудит, сел в кресло, торшер включил. Почесал затылок, накатил водки холодной сотку, распылил щедро замечательный препарат в квартире.
Расслабился, сижу, вечереет. Телевизор бубнит. Разморило меня.
Встал, подошел к окну, снег идет хлопьями, фонарь желтым светом нежно в окно светит.
И правда ведь, думаю, комары то исчезли.
И тут началось. Что за бомба взорвалась? Развернулся от окна. Ох тыж. Сволочи! Одного размером с тумбочку долго гонял по квартире с топором убил таки мерзкого гада. Последний, жирный такой, размером с поросенка рухнул с грохотом замертво с потолка и затих. Разбил мой любимый стеклянный журнальный столик. Осколки вокруг. Лежит, дергается. Мохнатый такой, серый, усы повисли длинные. Крылья сьежились.
Вот говорю гад, вот тебе. Ухмыльнулся злобно, ладони потные об штаны вытер, топор в тушу мерзкую воткнул и снова в окно глядеть.
А та там солнце в зените слепит ярко, скалистые снежные горы пылают вершинами белыми, а в небе над вершинами среди белых кучистых облаков разноцветный веселый табор цыган галдящих на все лады, да на улыбающихся красных драконах с крыльями из болотной травы, поющих под оркестр Поля Мориа на чистом латинском Smoke on the water. И зовут меня лететь за собой и поросенок жареный на гитаре в небе висит. Открыл я окно и руку протянул, шагнув на подоконник... Дальше не помню.
Проснулся в палате. Доктор улыбнулся, давление померял, посмотрел в глаза и дальше опять не помню.
Выписали меня нескоро. Пришел домой - после бомбардировки было бы хуже.  Осколки стекла, щепки от мебели, обои кусками висят. Ну и лежит записка от жены. Читать не стал, смял и выкинул. Все и так понятно. Сел в коридоре на вешалку, выпил водки. Потом опять ничего не помню. Говорят, квартира сгорела.