Harley Rustad. Глава 11 - Столица высоких деревьев

Харли Рустад. Большой одинокий Дуг


Глава 11: Столица самых высоких деревьев


В ПОРТ-РЕНФРУ, после успешного запуска кампании «Большой Одинокий Дуг», вызвавшей бурный интерес у местного населения и туристов, Т. Дж. Уотт и Кен Ву начали наблюдать зарождение движения. Они заметили два фактора, наиболее сильно реагирующих на общественность: эмоции и деньги. Гражданское неповиновение часто может быть отметено правительственным запретом или проигнорировано консервативным крылом общественного спектра, но когда экологические проблемы укореняются в бизнесе, появляются экономические стимулы для перемен. Эти деревья могли бы стать символом целого города и региона, «потенциально преобразующим, как они считали, не только для их дела, но и для туристического направления».

Порт Ренфру — это место, где встречаются две реки, Сан-Хуан с востока и Гордон с севера сливают талую и дождевую воду, приносимую из глубины острова, в глубокую гавань Порт-Сан-Хуан. Осенью лососи возвращаются в верховья гавани и взмывают в воздух, словно солдаты, маршируя вверх по реке, чтобы метать икру и умереть. Черные медведи кормятся вдоль берегов. Белоголовые орланы осматривают побережье с вершин поникших кедров. Лоси и олени пасутся на травянистых болотах и в эстуариях. Пумы и волки прячутся в лесах.

Но этот заболоченный и обдуваемый ветрами город не существовал бы, если бы не обилие больших деревьев здесь. Первые колониальные лесозаготовки в регионе были проведены в 1880-х годах Альфредом Дикином, который рубил деревья в долине реки Гордон и отправлял древесину из порта. Лесозаготовительная промышленность региона была скромным предприятием до 1914 года, когда компания British Columbia Lumber Company и бригада из 125 человек открыли лагерь недалеко от существующей по сей день рощи Аватар. В 1929 году в городе начал работу завод по производству дранки, и с тех пор жизнь Порт-Ренфру вращается вокруг лесозаготовок: каждый его житель так или иначе связан с рубкой деревьев.

В течение столетия всё внимание было сосредоточено на вырубке больших деревьев и доставке древесины из порта. Доски, балки, столбы и необработанные брёвна грузили на суда, отправлявшиеся к лесопилкам и на рынки в таких крупных городах, как Виктория, Ванкувер и Сиэтл. В 1930-х годах была построена железнодорожная линия длиной двадцать два километра, чтобы обеспечить доступ к сердцу лучших лесных массивов региона. Одна железнодорожная эстакада через Медвежий ручей использовалась так часто, что встревоженные поездные бригады высаживались, отправляли одного проводника через мост и пропускали поезд без экипажа, опасаясь, что мост может обрушиться, и груз упадёт в реку. Вокруг Порт-Ренфру появились многочисленные лагеря лесозаготовителей: вдоль Медвежьего ручья, Харрис-Крик и реки Гордон. Десятилетиями город оставался захолустным, шумным, но изолированным поселением.

Но на протяжении большей части своей истории город существовал в пограничном пространстве. Когда в 1895 году было открыто его первое почтовое отделение, почта, адресованная в Порт-Сан-Хуан (первоначальное название поселения), ошибочно доставлялась на острова Сан-Хуан, архипелаг, принадлежащий Соединенным Штатам, к юго-востоку от острова Ванкувер. По настоянию встревоженного почтмейстера поселение было переименовано в честь барона Ренфру, одного из титулов принца Уэльского.

Лишь в 1958 году дорога была продлена на север от реки Джордан, пройдя через прибрежный лес, чтобы наконец соединить Порт-Ренфру с Викторией. До этого жители полагались на еженедельные корабли для снабжения. Тем не менее, на протяжении десятилетий дорога оставалась опасной петляющей тропой вдоль неровного побережья, вверх и вниз по оврагам и через шаткие мосты через ручьи и реки, пока наконец не показался порт. Водители проезжали мимо бетонного ограждения, на котором кто-то написал: «Держитесь за своё пиво!»

В то время как город оставался центром лесозаготовок, большинство приезжало в Порт-Ренфру, чтобы пройтись по одной из самых известных троп в мире. Через залив находится южная конечная точка тропы Западного побережья, семидесятипятикилометрового маршрута, который ежегодно привлекает тысячи туристов. Изначально эта тропа была торговым и туристическим маршрутом, использовавшимся коренными народами побережья, а первые колонисты использовали её для телеграфной связи и помощи выжившим после кораблекрушений. Этот участок побережья был известен как Кладбище Тихого океана из-за частого столкновения кораблей в тумане со скалистыми рифами. В 1973 году эта пешеходная тропа была включена в состав Национального парка Пасифик-Рим. Порт-Ренфру либо обещает удачу путешественникам, отправляющимся в путь, благоухающим свежестью и бодрой походкой, либо встречает их с тропы после недельного похода – измученных, мокрых, грязных, сгорбленных и голодных. Здесь, в одном из самых дождливых мест Канады, дождь идет два из трех дней в году.

Этот регион также был известен тем, что привлекал людей, стремящихся к свободной жизни, не обремененных землей. С 1960-х годов пляж Сомбрио, расположенный к югу от Порт-Ренфру и являющийся одним из лучших мест для серфинга на побережье, привлекал сквоттеров, вернувшихся на родину и свободных духом людей, ищущих совместный, но оторванный от мира образ жизни. То, что начиналось как несколько ветхих хижин, превратилось в небольшое поселение, расположившееся вдоль самых идеальных полумесяцев из всех песчаных участков острова, словно сошедших с открытки – люди жили бесплатно за счёт короны или на неиспользуемых частных землях. Одна пара вырастила одиннадцать детей на Сомбрио. Но в 1996 году, с созданием провинциального парка Хуан-де-Фука и ответвления маршрута к тропе Западного побережья к югу от Порт-Ренфру, тропы Хуан-де-Фука, сквоттеры были выселены. Те, кто был связан с этим районом, переехали в Порт-Ренфру. Но повсюду в прибрежном сообществе соблазн побега все еще витает в воздухе: можно затеряться в туманных лесах или, по крайней мере, позволить волнам и ветру унести ваше нежеланное прошлое.

К середине 1980-х годов лесная промышленность Британской Колумбии оценивалась более чем в 20 миллиардов долларов в год, но эти деньги все больше концентрировались в руках горстки компаний. На протяжении 1980-х и 90-х годов более мелкие компании объединялись, образуя конгломераты, которые контролировали все более крупные лицензии на лесозаготовки по всему острову. Как и во многих некогда оживленных лесозаготовительных городах, некоторые из которых имели лесопилки, обеспечивавшие существование практически целых общин, Порт-Ренфру столкнулся с сокращением рабочих мест и сокращением населения до нескольких сотен человек.

В часе езды от побережья прибрежное сообщество Джордан-Ривер постигла та же участь. Это был оживленный лесозаготовительный поселок с момента его основания в 1880-х годах, примерно в семидесяти километрах вверх по побережью от торгового поста в заливе Гудзона, превратившегося в провинциальную столицу Виктория. С более чем тысяча жителей, которые процветали до 1970-х годов, Джордан-Ривер оставалась основным пунктом доставки бревен на юг, на лесопилки, открывшиеся в Виктории и Ванкувере. Но Джордан-Ривер также начал уменьшаться в 1980-х годах, примерно до одной десятой своего размера, в конечном итоге став больше известным для серфинга, чем для лесозаготовок. К тому же, этот район считается самым сейсмоопасным регионом в Британской Колумбии, и так называемое Большое землетрясение ожидается вдоль западного побережья. Из-за опасений, что гидроэлектростанция, построенная компанией Vancouver Island Power Company в 1911 году выше по течению, выйдет из строя в случае землетрясения магнитудой 9,0, компания BC Hydro выкупила почти все оставшиеся дома у жителей, фактически превратив общину в город-призрак.

Хотя некоторые рабочие места в лесозаготовках в Порт-Ренфру сохранялись в определенных секторах, например, в качестве контрактных лесорубов, с 2010 года в городе начался рост интереса к другой форме коммерческой деятельности. В городе началась новая волна бизнеса, которая была сосредоточена не на стоимости поваленных на землю деревьев, а на стоимости тех, что остались стоять.

«Деревья дали имя Порт-Ренфру», — сказал Дэн Хагар, избранный президентом Торговой палаты города в 2013 году. «Люди приезжают не только ради деревьев, но и потому, что знают о Ренфру — благодаря деревьям». За время своего пребывания на посту президента палаты он заметил, что тысячи туристов едут на север по шоссе 14 не только ради пеших прогулок по знаменитой тропе Западного побережья или рыбалки на отмелях у побережья, но и чтобы отправиться вглубь острова и постоять под одними из самых больших деревьев в мире.

С началом этого бума Порт-Ренфру стали называть «вторым Тофино», в память о процветающем месте для сёрфинга на побережье, получившем мировое признание после протестов в заливе Клейокуот. Для Кена Ву Тофино стал образцом превращения бывшего лесозаготовительного города в туристический центр благодаря экологическому движению, где «с каждым арестом увеличивался ВВП общины».

Однако, продвигая Порт-Ренфру, Альянс древних лесов обнаружил, что его первыми сторонниками были люди, изначально склонные выступать за защиту реликтовых лесов. Поэтому, вместо того чтобы повторять избитую поговорку о деревьях против рабочих мест, AFA выбрала другой подход, чтобы привлечь скептиков. Организация проводила лекции и показывала слайд-шоу в ресторанах и кафе города, где лесозаготовители и экологи, как старые, так и новые жители, встречались лицом к лицу. Зачастую эти противоборствующие группы видят друг друга только через лобовое стекло лесовоза, проносящегося мимо с грузом древесины, в то время как активисты ищут большие деревья или отправляются в экспедиции по прокладке троп. Вместо этого AFA позиционировала себя не как старых лесозащитников, блокирующих грузовики, а как организацию, заботящуюся о будущем деревьев, а также о людях и сообществах, которые от них зависят.

Но многие в Порт-Ренфру, включая Дэна Хагара, презирают прозвище «следующий Тофино». По его мнению, более подходящим сравнением для быстрого роста застройки и внимания к Порт-Ренфру является материк, не Тофино, а Уистлер. Тофино находится в пяти часах езды от Виктории и в трёх часах езды от ближайшего парома, связывающего материк. Уистлер, один из самых известных в мире курортов для катания на лыжах и сноуборде, легко доступен для жителей Ванкувера, всего в полутора часах езды к северу от города. Для тех, кто ищет отдых на природе – катание на лыжах и сноуборде зимой, пешие прогулки и скалолазание летом – Уистлер достаточно далек, чтобы сбежать от суеты, но достаточно близок, чтобы добраться до него после работы в пятницу вечером. Хагар начал изучать Порт-Ренфру, всего в двух часах езды к северу по прибрежному шоссе от Виктории, примерно в том же месте, где находился Уистлер в 1980-х годах: живописное место, расположенное недалеко от крупного городского центра и с удобными подъездными путями, предлагающее изобилие возможностей для активного отдыха и растущие удобства. В 2010 году в Порт-Ренфру стартовал музыкальный фестиваль «Высокое дерево» – уикенд в начале лета, собирающий местные и международные группы и музыкантов, которые выступают на сцене, воздвигнутой на вырубке, недалеко от рощи Аватар и Большого Одинокого Дуга.

Родившийся в прериях Саскачевана, Хагар переехал на Западное побережье и летом 2010 года купил один коттедж в жилом комплексе, который строился на месте старого кемпинга. К 2012 году он купил еще четыре коттетжа и открыл бизнес Handsome Dan's, управляющий арендными квартирами и коттеджами. Многие владельцы коттеджей с видом на море живут за городом – ниша в управлении недвижимостью, на которую Хагар наткнулся случайно. Сейчас он отвечает за логистику – бронирование, уборку и обслуживание – более сорока объектов сдаваемой в аренду недвижимости, и лично наблюдает за экспоненциальным ростом города. Его доход в 2016 году в десять раз превысил доход 2012 года. Отчасти благодаря популярности больших деревьев и активистским кампаниям, привлекающим внимание к ним, местные отели и гостевые дома столкнулись с резким ростом спроса и доходов.

«Подумайте, сколько денег нам пришлось бы потратить на рекламу, которую мы получили благодаря роще Аватара, Большому Одинокому Дугу и скандалу вокруг вырубки леса в Уолбране», – сказал Хагар. «Сумма рекламы, которую мы получили для Порт-Ренфру, исчислялась, вероятно, сотнями миллионов долларов».

Через два дня после того, как Ancient Forest Alliance опубликовал пресс-релиз, анонсирующий Большой Одинокий Доуг, Хагар зарегистрировал домен biglonelydoug.com и перенаправил все клики на веб-страницу его компании по управлению арендой коттеджей.

В ДЕКАБРЕ 2015 ГОДА Торговая палата Порт-Ренфру призвала ввести мораторий на вырубку старых деревьев в регионе, ссылаясь на деловой и туристический потенциал сохранения больших деревьев. Это заявление, ясное и прямое, показалось некоторым жителям парадоксом: палата призвана поддерживать бизнес, крупнейшим из которого — в тысячах небольших городов по всему острову Ванкувер и по всей Британской Колумбии — всегда была лесозаготовка. Но это заявление ознаменовало начало перемен по всей провинции. Город Порт-Ренфру стоял на своем, и Британская Колумбия последовала его примеру. Шесть месяцев спустя Торговая палата Британской Колумбии, представляющая 36 000 предприятий провинции, приняла резолюцию, призывающую правительство провинции усилить защиту старовозрастных лесов, заявив: «Местная экономика получит большую чистую экономическую выгоду в обозримом будущем, сохраняя близлежащие старовозрастные леса». В качестве примера они приводили историю Большого Одинокого Дуга.

Палата также отметила экономический анализ, проведенный компанией, занимающейся каякингом, расположенной на островах Дискавери, между островом Ванкувер и материком. Когда в 2012 году лесозаготовительная компания выразила заинтересованность в вырубке шестидесяти гектаров старовозрастного леса, что могло бы негативно повлиять на туристическую индустрию, компания, занимающаяся каякингом, провела расчеты по этому конкретному участку леса. В случае вырубки эти шестьдесят гектаров первоначально дадут стоимость древесины в размере 3 600 000 долларов США, или 60 000 долларов США в год в течение шестидесятилетнего цикла восстановления, пока лес не будет снова доступен для вырубки. Компания, занимающаяся каякингом, однако, получала 416 000 долларов в год от деятельности на невырубленных островах, что составило бы 24 960 000 долларов за тот же шестидесятилетний период. Для заготовки леса на шестидесяти гектарах лесозаготовительная компания должна была обеспечить триста полных рабочих дней, в то время как компания, занимающаяся каякингом, обеспечила бы 20 160 рабочих дней, если бы деревья остались нетронутыми. Кроме того, приведенные цифры относятся всего к одной туристической компании, а в регионе действовало сорок таких компаний.

Торговая палата Британской Колумбии рекомендовала правительству провинции «поддержать усиление защиты старовозрастных лесов в тех районах провинции, где они имеют или, вероятно, могут иметь большую чистую экономическую ценность для общин, если будут сохранены для следующего поколения и далее», а также «защитить старовозрастные леса путем принятия новых нормативных актов, таких как создание зоны управления старовозрастными лесами, зоны обитания диких животных или Постановления о землепользовании, с намерением в конечном итоге законодательно закрепить постоянную защиту этих территорий через провинциальные парки или заповедники». Активисты восприняли это как огромную победу, заручившись поддержкой крупного провинциального бизнеса.

Тем не менее, до конца года лесозаготовители и компании устроили протесты, вынудив Торговую палату Британской Колумбии выпустить последующий пресс-релиз под названием «Торговая палата Британской Колумбии не поддерживает запрет на вырубку старовозрастных лесов». Чтобы «разъяснить свою политическую позицию по сохранению реликтовых лесов», палата заявила, что, хотя она и поддерживает сохранение лесов в общинах с высоким туристическим потенциалом, она также поддерживает «динамично развивающуюся лесную промышленность» провинции, которая создает рабочие места, мощную экономику, и «всемирно известна своими методами устойчивого лесопользования». Победа, как бы то ни было, пришла и ушла быстро.

Дэн Хагар и Торговая палата Порт-Ренфру решили пойти по другому пути, переделав туристическую брошюру города, чтобы подчеркнуть одну особенность, которая быстро становилась главной приманкой региона. Они придумали для города название: «Канадская столица высоких деревьев». В брошюре были схемы проезда и карта, разработанная AFA, с указанием рощи Аватар и самых больших деревьев этого района, включая Большой Одинокий Дуг. На задней обложке была фотография одинокой ели Дугласа, сделанная Т. Дж. Уоттом.

Все большие деревья возле Порт-Ренфру и все другие величественные пихты, кедры и ели по всему острову Ванкувер, в лесах Кармана, рощах Уолбрана и Аватара, растут в нетронутых лесах. Их стволы кажутся меньше в окружении других деревьев, а их высота меньше из-за растущего вокруг подлеска. Их верхушки часто скрыты кронами. Ни одно из этих деревьев, ни такое высокое, ни такое широкое, ни такое корявое, не создает такого резкого контраста, который выделяет Большого Одинокого Дуга: одно из самых больших деревьев Канады, стоящее в одиночестве на вырубке.

В небольшом сувенирном магазине в Порт-Ренфру продаются необычные футболки с надписью: «Порт-Ренфру: город, где пьют, и где проблема с рыбой». Хотя некоторые из лучших мест для рыбалки на Западном побережье находятся вдоль скалистых берегов, для будущего Порт-Ренфру более подходящим определением было бы: «Город лесозаготовок с проблемой больших деревьев».

Порт-Ренфру и долины, простирающиеся вглубь острова, включая Сан-Хуан, Гордон и Уолбран, стали эпицентром новой битвы за оставшиеся реликтовые леса острова Ванкувер. Регион мог выиграть больше всех, но и потерять больше всех.

ХОТЯ МНОГИЕ СЕМЬИ и предприятия выиграли от ребрендинга Порт-Ренфру в «Столицу высоких деревьев», эти выгоды лишь в небольшой степени помогли коренной нации Пачидат. Задолго до того, как Деннис Кронин размечал вырубку 7190, Медведь Чарли бродил по этому лесу вдоль реки Гордон в поисках CMTS – полосок на коре деревьев или возможно, даже остатков выдолбленного каноэ. Родом из племени Ахусахт в заливе Клейокуот, он переехал в район Порт-Ренфру, чтобы работать в бригаде по культурно модифицированным деревьям народа Пачидат. Тил Джонс нанял его в рамках программы CMT (Программа по культурно модифицированным деревьям) перед началом сплошной вырубки на участке 7190. Он, несомненно, прогуливался под ветвями второй по величине ели Дугласа в стране, но это огромное дерево не произвело на него или его коллегу по бригаде никакого впечатления.

«Когда мы идём туда, мы больше смотрим на кедры», — сказал он. Он обнаружил несколько CMTS на участке.

Пачидаты управляли своими лесными ресурсами задолго до прихода европейцев, но, несмотря на давление со стороны лесозаготовительных компаний и активистов, их в первую очередь заботило благополучие их народа. Весной 2017 года представители племени открыли лесопилку недалеко от Порт-Ренфру, в нескольких минутах езды от рощи Аватар. Джефф Джонс, вождь индейского племени Пачидат, спросил Кена Ву и Альянс древних лесов, не хотят ли они отправиться на экскурсию. Ву ожидал, что они отправятся прогуляться по старовозрастному лесу. Вместо этого Джонс хотел показать ему свою лесопилку.

«Это были самые впечатляющие древние кедры, которые они перерабатывают, — сказал Ву. — По сути, это была роща Аватара, лежащая на боку у них во дворе».

Лесопилка закупает брёвна у местных владельцев лицензий на лесозаготовки, включая Тила Джонса, а также у частных землевладельцев. Вместо бруса 2х4, древесноволокнистой плиты, дранки или других низкокачественных пиломатериалов лесопилка Пачидат перерабатывает брёвна старого кедра в более крупные пиломатериалы, которые продаёт поставщику на острове Ванкувер. Они максимально эффективно используют свою древесину.

Экскурсия стала для Ву открытием не только потому, что он увидел такие большие деревья, ожидающие распиловки, но и потому, что она показала, что коренные народы могут одновременно выступать защитниками и союзниками в деле защиты старовозрастных лесов, одновременно получая прибыль от их древесины. Кен Ву видит простой способ защитить обе ценности: изъять часть «попиловой платы», которую лесозаготовительные компании платят правительству провинции, и перенаправить эти деньги на получение недревесных доходов для коренных народов. Ву предлагал этот вариант годами. Но лесопилка предложила племени Пачидат нечто ощутимое и непосредственное, чего не смогли сделать активисты: рабочие места. Сезонная занятость в сфере туризма может помочь немногим, но их лесопилка обеспечивала круглогодичную работу для 10% их народа.

Джонс старался сохранять «нейтральность», когда племена Пачидат оказались между экологическими активистами и лесозаготовительными компаниями. «Мы, как нация, пытаемся извлечь выгоду из самого ресурса, обеспечивая стабильные рабочие места, даже если это связано с вырубкой старых деревьев», — сказал он. Территория, которая стала рощей Аватара, была хорошо известна Пачидатам на протяжении столетий, прежде чем Уотт заметил верхушки канделябров зимой 2009 года; их сезонный рыболовный лагерь располагался на этом месте задолго до появления активистов и лесорубов. Хотя народ поддерживает стремление к созданию большего количества мест отдыха, существует и определённая осторожность.

Медведь Чарли посмеивался над некоторыми приёмами активистов. В одном месте долины Уолбран активисты разбили лагерь на деревьях в лесу, который лесозаготовительная компания уже выделила для управления Пачидатами. «Они протестовали против того, что уже было спасено», — сказал он. Лесовозы просто проезжали мимо, зная, что их компания не собиралась заходить на эту конкретную стоянку. Но Чарли также серьёзно беспокоился: «Если вы не собираетесь следить за своей собственной рощей Аватара, вы разрушаете её так же, как и лесозаготовительная компания, только другими способами». Он видел, как туристы сходят с тропы, справляют нужду в лесу и разбивают палатки на этом месте. «Вы не наносите тот же ущерб, который может нанести лесозаготовительная компании,но все же компании возвращаются, чтобы посадить деревья заново после вырубки». Он слышал разговоры о том, что AFA собирается нанимать проводников из племени Пачидат для рощи Аватар – аналогично способу, которым Парки Канады наняли коренных жителей для охраны тропы Западного побережья, – но это так и не было реализовано.

Для Джеффа Джонса есть более фундаментальная проблема для его народа, чем ссоры из-за отдельных деревьев или конкретных рощ. «Наша цель здесь – получить как можно больше контроля над нашей территорией, либо путем управления, либо путем владения», – сказал он. «Это наша конечная цель». Активисты и лесорубы борются за леса уже несколько десятилетий, но коренные народы острова Ванкувер наблюдают за приливами и отливами этих лесов на протяжении тысячелетий. Многие видят деревья в гораздо более длительном временном континууме. В 2005 году Пачидат запустил четырехсотлетний план сохранения кедра, в рамках которого лесозаготовительные компании резервируют для Пачидат процент от лицензионных участков лесных хозяйств с существующим старовозрастным лесом или вновь посаженными лесами возрастом не менее девяноста лет. Одним из крупнейших участников этого плана сохранения старовозрастных и вторичных лесов был Тил Джонс, владелец TFL 46.

Компании начали с резервирования отдельных деревьев, но народ хотел леса — небольшие участки с хорошим кедром разного возраста, которые идеально подошли бы для будущего использования нацией. Для некоторых посторонних открытие лесопилки казалось корыстным, без учета поддержки защиты старовозрастных лесов; но на протяжении более века коренный народ наблюдал, как лесозаготовительные компании вырубали деревья на его традиционных землях, практически не имея возможности голоса. Джонс смотрит в будущее – на насущные нужды своего народа, а также на сотни лет вперёд и на будущие поколения. Ближайшая цель – сохранить лесопилку в рабочем состоянии, даже если убеждённые защитники окружающей среды могут не полностью одобрить виды распиливаемых деревьев.

Джонс видел, какую пользу может принести рост туризма к большим деревьям кемпингу Пачидат, расположенному на полумесяце пляжа у начала Порт-Сан-Хуана, а также ресторанам и другим услугам города. Но он остерегается слепо поддерживать активистов из Виктории, которые продают участок леса, приглашают людей посетить его, продвигают свою идею, а затем оставляют туристов без присмотра. В роще Аватар никогда не было официальных гидов, нет табличек с правилами или исторической информацией, нет туалетов. Народ не выступает против создания рекреационных зон, но задаётся вопросом, кому это выгодно.

«Между охраной природы и экономикой существует тонкая грань», – заявила представитель Пачидат Кристин Пирсон. «Активисты действительно преуспевают как некоммерческая организация, и по отдельности они строят на этом карьеру».

Для Джонса и других коренных жителей фраза «старовозрастной лес» — конструкция, имеющая меньше веса, чем для активистов, лесозаготовительных компаний или правительств. Это также недавнее выражение, если смотреть на лес через призму как минимум четырёхсот лет. Даже срубленный блок, вновь заполненный саженцами высотой по колено в конечном итоге вернётся к виду, похожему на тот, который не был тронут коммерческой вырубкой, при достаточном количестве того единственного элемента, который всегда определял эти леса: времени.