1515. Хутор. чертовщина. Молва людская неподсудна

         Каждое утро, как на работу, выезжал от своей тётушки Василий Харитонов и ближе к обеду поспевал к своему двору.
           Его приезду заметно был рад Пал Андреич, ещё бы ему не радоваться, когда Васятка привозил с собой съестные продукты и баловал горячительными напитками, иной раз настоянных на травах, так сказать скромный презент от тётушки Варвары для поддержания здоровья и дружеских отношений в небольшом семействе. 
         Василий загружал тележку с верхом, перевозя в ней вещи и всякую хозяйственную утварь, не брезгуя ни чем, подбирая всё подчистую, а чего оставлять и главное кому, Пал Андреичу это и даром не надо, а ему вполне сгодиться на новом месте.
       Дав своему трудяге Кондрату маленько отдохнуть с дороги, а самому подзакусить и выпить на дорожку совместно с новым хозяином его подворья, отбывал обратно.
        Бывало Василий приезжал со своей  женой Лидкой, что было тягостно в моральном плане, она не позволяя ему пропустить чарочку другую в компании Пал Андреича.
    А так вроде бы всё хорошо складывалось живи и радуйся, если бы  не вышло одно обстоятельство оскорбительного характера с признаком полнейшего недоразумения.
         Василий стал всё реже и реже, а то и совсем перестал приезжать к себе в бывшее подворье и вот как-то, кто-то из нашенских хуторских повстречал своего знакомого с того самого поселения куда перебралось семейство Харитоновых, как водиться в таком разе поговорили о том о сём, да проявили интерес узнать, как там поживают Харитоновы.
        Как было не поделиться вестью о своих хуторянах, рассказав, как они об устроились на новом месте, уж как там вышло и кто чего не понял да в последствии от себя маленько переврал, как вдруг по хутору пронеслась подобием сорвавшейся бури горячая с пылу жару новость, что Лидка Харитонова понесла, только не понятно от кого.
            Вот уж началась чехарда слухов, вот уж Лидке местные сплетницы по промывали косточки, припомнив ей всё, что было и что не было.
        Сойдутся кумушки вместе и давай наперебой выстраивать свои предположения, одна хлестче другой, а против факта не попрёшь, понятное дело, что у неё завелся денежный хахаль, ишь как она по хорошела за последнее время и куда только её худоба делась.
          Чего тут не понятного, хахаль деньгами снабдил, вот и разбогатели с Васькой на пустом месте.
        А чего съехали с хутора, так от позора бежали, куда ей с пузом на улице появляться, даже за водой не сходишь на речку, ведь бабы у нас глазастые, а от них не утаишь, что дитя-то нагуляла на стороне.
          Нашлись и такие, кто было вступился за Лидку, что от того же Васьки могла забеременеть, но тут же были подняты на смех, столько лет вместе прожили, да только одного ребятёнка и сумели завести и того не доглядели, чего тогда ейный мужик, ещё ребятишек не зачал?
       Так и Лидке вона уже сколько лет, ей бы в бабках ходить да за внуками приглядывать, а она бесстыжая вон куда.
         Уж сколько было на бедную женщину вылито грязи и навозной жижи, сложи всё это в единую кучу, так по боле была бы того кургана, что стоит по среди балки.
         
              А вскоре эти сплетни зарубили на корню обычным объяснением, нежданно негаданно в хутор въехал Васька со своей Лидкой, хуторские бабы из своих дворов пялили на выкате свои глаза, пытаясь рассмотреть в руках молодой мамаши малютку завёрнутую в пелёнки, но ничего такого у неё не было.
        Супруги Харитоновы не спешно катили по хуторской улице и улыбаясь отвешивали поклоны, здравствуясь со всеми, кого видели на своём пути, не замечая, как позади них соседушки спешно собираясь вместе, перемалывали им косточки, выдвигая свои версии.
       Да тут и дураку понятно, что дитя оставили на попечение своей тётке, иначе позору не обобраться, приехали изображая из себя невинных овечек, хоть бы постеснялись. 
          Да и Лидка была в недоумении, когда подъехав к своему двору, подошла их соседка Зинка Запихулина из раздираемого любопытства спросив.
-Лидочка, а малышку чего с собой не взяли?
-С кем оставили?
-Как назвали? 
               Лидка по наивности своей души, ещё ни о чём не подозревая возьми и скажи.
-А зачем её с собой возить, пусть остаётся при мамке, а назвали её Миланей.
           У Зинки от подобного признания глаза на лоб полезли, а не сдержав в себе интереса, вновь спросила.
- Так вы что ей мамку наняли?
-Ну зачем Зин нанимать, у неё своя мамка есть и молока в достатке даёт.
-И нам с Васькой хватает и малышке в волю достаётся.
             Зинка совсем опешила, не может взять в толк, что с супругами твориться, чудеса да и только, не зря люди меж собой судачат, что эти Харитоновы всякую совесть потеряли.
         А Лидка продолжала говорить, да нахваливать.
-По молодой травке и молока заметно прибавило.
-Вымя так и распирает, не смотря, что молода.
-Кто молода?
                не поняв переспросила Запихулиха.
-Ну как кто Зин, наша молодая телушка, Петька Мальцев не обманул, принесла в срок нам телёночка.
-Радости-то сколько.
           У Запихулихи явно в голове начался полный сумбур, она удивлённо таращилась в Лидку не совсем понимая, чего та ей говорит, а решив внести ясность, спросила, как отрезала.
-Лид, ты мне зубы не заговаривай коровьими отёлами, скажи правду, на кого своего дитя оставила.
-Какого дитя?
-Ты это о чём Зин?
-Да всё о том, поговаривают в хуторе, что ты понесла от какого-то заезжего хахаря, потому и съехали с хутора, сбежав от позора.
- Да вы чего здесь Зин дурмана объелись?
-Какого дитя?
-В мои то годы?
-Ну и люди и чего только не придумают из зависти.
-И ты Зинка туда же, мы же с тобой столько лет прожили бок о бок, друг дружку знаем как облупленных.
-Лида, ты уж извини, но так люди в хуторе говорят.
-Я только у тебя спросить хотела, с твоих слов услышать, правда это или нет.
-Да какая это правда, брехня сплошная.
-Васька, ты слышал?
                обратилась супруга к мужу, вернувшегося из двора,
-оказывается мы с тобой дитя нажили.
- Даже не с тобой, а с каким-то приезжим ухажёром.
-Говорят от того и съехали, чтоб позора избежать.
-Вот мне об этом Зинка, только что рассказала.
               Подошёл Василий, оценивающе взглянул на соседку, измерив её своим пронзительным взглядом с ног до головы, да возьми и скажи ей.
-Ну почему Зин одного, бери больше, сразу двух.
-А чего мелочиться, пусть языки свои завистливые по чешут.
-И кто ж такую брехню распускает?
-Самому то не стыдно на людей клевету возводить и надо же было такую брехню придумать.
                Эх людская зависть, на какую только подлость не способна.
      Вопрос заданный Васяткой так и остался открытым, пойди теперь разберись, кто пустил слух, по дурости это сделал или из злых намерений, попробуй найти концы, вовек не сыщешь, а коль и сыщешь, так не докажешь, а если и докажешь, то ничего из этого не получишь, как был оплёван, так им и останешься.
          А люди поговорят, поговорят, да и забудут, и только самому придётся носить в себе это не заслуженное обвинение, до конца дней своих держа обиду на людскую молву.
            Клевета, как внезапно сорвавшаяся буря, несёт в порывах ветра пыль и всякий мусор, грохочет громом, сверкает молнией, треплет всё подряд, что попадается на её пути, срывает крыши и ломает деревья, ливнем обрушиваясь на землю, а затем уноситься вдаль, оставив после себя последствия разбушевавшейся стихии.

            Супруги ещё долго возмущались, переговариваясь меж собой, доставая из погреба всякую полезную утварь, а загрузив её в тележку прошли в хату, где поведали Пал Андреичу свои печали на людскую несправедливость.
      А усевшись отобедать в узком кругу, с позволения хозяйки пропустили по чарочке другой под сытную и вкусную закуску, а уже на дорожку было сказано супругам, что болтливым сорокам это с рук не сойдёт и каждая из них понесёт достойное наказание.
       Было бы сказано, а там кто его знает, в какую сторону вывернет кривая, данные обещания вскоре забываются, но если вдруг подвернётся подходящий случай, так чего бы не сорвать свою злость на том, кто этого достоин.
             Семейная пара отвесив кучу благодарностей своему понимающему защитнику, откланялась, а уходя не забыла навесить на двери замок, надёжно закрыв за собой ворота и калитку, отбыла в обратную дорогу, грозной тучей поглядывая в сторону своих, теперь уже бывших, хуторян, посмевших так не лестно отозваться о них.
          А что до самого Злотазана, так он пребывал в самом наилучшем великолепии, позволяя себе роскошное и безмятежное существование, спокойно отсыпаясь на чердаке в ворохе сена, проводя там целые дни приятного отдыха, засыпая под убаюкивающее чириканье воробьёв.
        И с наступлением ночи, когда ночная прохлада пробиралась на чердак, отправлялся прогуляться по хуторской улице, творя мелкие мерзопакостные делишки.
      Возможно, а этого он отрицать не станет, его некоторое время устраивали подобные развлечения, но их однообразность вскоре надоела ему, хотелось чего-то большего и необычного.
      А чего ему не отлучиться на денёк в Прохладную, дни с каждым разом становились всё длиннее и длиннее, а ночи всё короче, что существенно гарантировало ему сохранность его кладов. 
        Ну не станет же днём шастать всякая нечисть из числа искателей чужих сокровищ, ползая по его территории.
        Как-то в одну из ночей, проведённых на пару с его верным ишаком Заблудаем, припозднился,  на востоке уже заалела заря, решил не возвращаться в своё уютное убежище, а провести день на природе.
             Пройдя на курган и об основавшись на его северной стороне неподалёку от самого большого и раскидистого дуба, обратил внимание, что на противоположной стороне, чуть севернее колодца собралась странная группа людей, человек шесть при одной лошадке запряжённой в телегу, то они расходились, чего-то отмеряя на земле, то снова сходились, о чём-то оживлённо говорили и даже записывали данные на бумагу.
        Люди как люди, на цыган вроде не похожи, чего они там задумали организовать, может какой баз для скота соорудить вблизи колодца.
      Через пару часов они съехали, что придало полного спокойствия и Злотазан впал в лёгкую и приятную дрёму.
    И уже к вечеру нагуляв звериный аппетит и с приходом ночи вернулся в хату, где сытно откушав и выпив привезённого ему от тётушки Варвары самогону, поддавшись соблазну и оказавшись прикованным ленью к своему лежбищу продрых до самого обеда. 
      А проснувшись и продрав глаза не мог понять случившейся причины, эти странные люди, там у колодца, вновь засели в его голове, всё нутро его бунтовало и подсказывало, что это добром не кончиться, как бы у него не появились беспокойные соседи.
      Любое новшество подвержено наглому вторжению в чужие владения, если начнут там чего-то возводить, то обязательно попрутся в лес, начнут рубить деревья для своих нужд, изведут дубовую рощу, а то и того хуже, позарятся на его клады.
       Неделя проведённая в ежедневном дозоре не дала ни каких результатов, сколько бы он не высматривал со своего чердака, эти люди больше не появлялись и на том спасибо, пора бы заняться большей важности делами.

           Наметив себе на следующий день сходить в Прохладную, Злотазан ещё затемно покинул подворье Харитоновых, теперь принадлежавшее ему, была у него задумка принудить соседа Василя свезти его на станцию, но тут же вынужден был отказаться от этой затеи, не зачем в эту авантюру впутывать постороннего человека.
           Ещё затемно собравшись и взяв с собой портфель, не оставлять же документы без присмотра, покинул хутор и степной дорогой выйдя на гребень водораздела созерцал интересную картину прихода рассвета и впереди себя ровные лоскутные ковры полей, где зеленели озимые и яровые посевы.
         А пройдя непосредственно к одному из полей засеянных с весны не без удивления обратил своё внимание на мощные ростки поднимающиеся к небу, а поля озимых успели выбросить мощные колосья.
       В таком разе как было не подумать и не огорчиться, что  его предположения оказались ошибочны, зерновые обещают дать обильный урожай.
        Окинув степь своим пронзительным взглядов и сделав предварительный подсчёт, примерно разбросав будущий урожай на каждого предполагаемого едока, то пришёл к утешительному мнению, цена на зерно  не только останется на высоком уровне, но и поднимется не менее чем на четверть.
        Жаль конечно, но он рассчитывал на большее, но и то что имеется у него припрятанного в усадьбе даст не малую прибыль.
          Как тут ни крути, но потраченных империалов  на покупку поместья ему в этот год не вернуть, да и он особо никуда не торопиться, главное выдержка и ни какого упаднического слюнтяйства.
         Везение, а особенно крупное, редчайшая удача, бывало блеснёт, подаст надежду, а в самый последний момент возьмёт и выскользнет из рук.
         Чего расстраиваться, чего огорчаться, ещё не всё потеряно, да и сам не нищенствует, живёт припеваючи, особо ни чем не обеспокоенный. 

            Приятно прогуливаться по степи в преддверии лета, куда ни глянь, радуется глаз преобразившейся природе, а какие разнообразные звуки наполнили бескрайние поля, прилёг бы вот так в траву и слушал бы до бесконечности, но надо идти, раз наметил сегодня оказаться в гостях у Марии Александровны, да переговорить с её племянником Николаем.
        Поднявшееся солнце над горизонтом приятно пригрело своим теплом, потревожив при дремавшую в членах организма лень, которая начала зудеть в уши, предлагая присесть на обочину и отдохнуть или в крайнем случае не столь поспешно передвигать ногами.
       Если первый вариант был отвергнут без всякого сожаления, то вторым вынуждено был воспользоваться, вот и шёл не спеша, срывал торчащие стебли травы, жевал на ходу, да поглядывал по сторонам.
         Солнце с каждой минутой пригревало всё сильнее, в надетом пиджаке становилось невыносимо жарко, даже слегка при потел, приподняв картуз и утерев лоб, вдруг ему подумалось, а не искупаться ли ему в канале, ну, во-первых он давно не мылся, во-вторых это позволит взбодрится, а в третьих придаст хорошего настроения.
       Мыться у старого моста он не собирался, слишком большой риск, степь только с виду кажется пустой, а по существу наполнена хаотичными передвижения всюду снующих людишек, как бы не сперли его одежд, пока он от них будет прятаться под мостом.
      В таком случае придётся свернуть с дороги, роса уже высохла и можно смело, не боясь замочить своих ботинок продвигаться полем к степному каналу со студёной водицей и постараться как можно по дальше удалиться от моста.
      А пройдя вроде бы ничем не примечательному месту у канала с растущими скромной стайкой вербочками, вдруг припоминается, что здесь ему уже приходилось бывать со своими приятелями, когда они возвращались из Прохладной, где провели грандиозную незабываемую ночь.
     И если ещё немного отмотать по времени назад, то здесь прятались два брата Савичей, Николай и Виктор, привезённые и оставленные отцом, не пожелавших добровольно записываться в хуторское ополчение.
         Вот такие они забавные места, есть ли в этом странность или же обычное совпадение, однозначного ответа дать не возможно, да это и не так важно, главное, что место очень хорошее и не столь приметное для посторонних глаз.
         Оглядевшись по сторонам и не найдя ничего подозрительного, что может помешать ему совершить водный моцион, спустился с берега к воде, где пригретый под солнечными лучами позволил себе немного предаться лени, присев, а затем и завалившись на спину в молодую зелёную траву, испытывая приятное блаженство.
           В эти минуты приятной слабости расхотелось чего либо делать, вот так бы лежал и не шевелился впадая в приятную дрёму.
         Но сделав над собой усилие и надавав себе по щекам, приподнялся, снял ботинки, затем штаны, потом застенчиво глянул во все стороны, стыдливо спустил с себя исподнее, собрав всё в одну руку, а портфель в другую, шагнув в воду испытал подобие шока, вода показалась ему ледяной.
          А тут ещё по скользкой глине поехала нога, отчего пришлось невольно присесть, намочив причинное место, отчего непроизвольно взвизгнул, приподнялся и уже уверено ступая перешёл по другую сторону.
            Здесь расположившись под вербой, повесил на неё свои одежды, достал из портфеля браунинг и пристроил его на портфель, который положил на бок, уж если случиться какая ни будь не предвиденная ситуация, то следует успеть ухватить пистолет, а уж как с ним дальше поступить, подскажет создавшаяся ситуация.
          Ну что ж, можно с уверенностью сказать, что для Злотазана открылся купальный сезон, как только он вступил в воду, то тут же сжался в комок и потирая руками противоположные предплечья, сделал несколько приседаний, каждый раз погружаясь все глубже.
             А вскоре вода оказалась не столь холодной, используя глину, которая по своей скользкости не уступала мылу, натирал ей своё тело и омывался, приседая по самую шею.
        Затем пришла очередь и голову вымыть, что оказалось самой неприятной процедурой, смывая с головы глину, мутная вода стекала вниз и далее по бороде, отчего он имел при дурашный вид, будь сейчас рядом его приятели Песя с Шобой, то в таком разе не обошлось бы без скверных до безобразия насмешек.
         Заметно продрогнув, вылез на берег, где согнувшись в три погибели, подставлял своё голое волосатое тело под тёплые лучи щедрого солнца.
      Обсохнув, не торопливо оделся, а высунувшись на берегом осмотрелся, убедившись, что ничего ему не угрожает и не препятствует, выбрался на верх и придерживаясь направления строго на юг, направился в станицу Прохладную при железнодорожной станции.

                27-28 октябрь 2025г.