Галя Кузьменко-Махно дневниковАла 4 частЪ

      22 февраля 1920-го.
  Встали, позавтракали и выехали
   через Усиеновку на Дибривку.
  Усненовские хлопцы обещали
   приехать к нам в Дибривку.
В Дибривке встретились с т. Петренко,
который уже начал со своими хлопцами работу,
хватая комиссаров и разоружая небольшие части,
 которые заезжали в Большую Михайловку.
   Встреча была очень радостная.
    Петренко сразу же заявил,
что едет с нами. Переночевали в Дибривке.

       23 февраля 1920-го.
Я ночью угорела и целый день
___чувствовала себя плохо.
 Утром, Часов в 10, наши хлопцы
захватили двух большевистских агентов,
которых расстреляли за
     После обеда выехали на Гавриловку.
В Гавриловке схватили двух агентов,
   которые забирали скот,
а также одного инженера, который приехал
организовывать ревкомы и исполкомы,
а также выяснить: кто воюет с Петлюрою,
___с Махно и с Деникиным.
 Тут мы переночевали (был митинг).

         24 февраля 1920-го.
   Кажется, сегодня выедем отсюда.
Тут остается Феня (любОвка Лёвы Задова)(убито двое).
 Из Гуляй-Поля приехали члены Культпросветкомиссии,
которые не успели выехать одновременно вместе с нами,
и рассказывают, что коммунистами убит старый Коростылев,
  и была перестрелка между Савкою (Махно ), Тихенко
и другими нашими с большевиками. Ходит слух,- Савка убит.

  После обеда выехали с Гавриловки
через Андреевку на Комарь. Тут был митинг.
  Греки ужасно хотели видеть батьку,
    но он отказался выйти.
Они постояли возле квартиры и разошлись.
__Тут на квартире учительницы
__«цокотухи» и переночевали.

      24 февраля 1920 года.
Сегодня Феня оставила нас. Нестор сказал:
   «Вот, Феня осталась, и жалко*.
   Мне тоже жалко, что она осталась.
Но для нее это лучше. Как выяснилось,
она нужна была только мне и то не всегда,
остальным же с ней было трудно и они,
в болынинстве,относились к ней враждебно.

 Я в таком положении не хотела бы быть,
   не хочу, чтобы была в нем и она.
  Оставила нас и хорошо сделала. А я?!...

А мысль была остаться где-нибудь вместе с нею.
Была... А почему осталась? Или и вправду испугалась
того, что меня уже в Гавриловке видели и знают люди?

  Нет! Или,может,потому, что Нестор
сказал сгоряча: «Если останешься,
то не считай больше меня своим мужем!»?
Тоже нет! Напротив, тут-то я непременно
осталась бы... Разве то, что Нестор
пообещал мне изменить обстоятельства?
    Все нет! Так что же? Что?...
Так известно что: апатия, равнодушие
      ко всему на свете,
физическое и духовное бессилие...
Эх, какое занудство, какая гадость!
Не хватило духу довести мысль до конца.