2045 поколение растаявших льдин. Ч 29 Телезвезда

Всё происходящее — ВЫМЫСЕЛ, и все совпадения абсолютно случайны.

Это двадцать девятая часть книги. Читайте предыдущие части, опубликованные на Прозе.Ру в сборнике «2045: поколение растаявших льдин».

Trigger warning: в книге упоминается зависимость от просмотра порнографии. Если вы или ваши близкие столкнулись с такой проблемой либо же с другим зависимым поведением — вы можете посещать встречи Смарт Рекавери для людей с зависимым поведением и их родственников. Напишите на этот адрес электронной почты, чтобы получить ссылку на встречу smartrecoveryinrussian@gmail.com


***


Всеволод, Нагуя и Саркис сидели в здании «библиотеки» на острове Счастье, где втроём сосредоточенно пялились в экран ноутбука.

— Вот она. Ваша Ютта Мюллер. Настоящая скандальная телезвезда.

Саркис открыл официальную веб-страничку: «Ютта Мюллер получила политическое убежище на территории государства Тувалу. Это первый в нашей истории случай выдачи такого убежища. Ютта Мюллер находится в розыске и в Дании, и в Гренландии, поскольку работала на разведки обеих стран одновременно, а после окончания войны раскрыла военные секреты сразу нескольких держав. Ютта Мюллер может находиться на любом из подводных суден государства Тувалу».

Всеволод и Нагуя переглянулись:

— Получается, что Ютта где-то на просторах океана?
— Всё верно. Ей ничего не угрожает.

Нагуя подвинулась поближе к Саркису:

— Мне нужен мой дед. Он был последним человеком, с которым общалась Ютта до того как оказалась на территории Тувалу. Они с Апаей о чём-то договорились.

Саркис почесал подбородок:

— Что значит «договорились»? Как ты это поняла?

Нагуя неуверенно замычала.

— Долго объяснять.
— А ты постарайся. Ведь ты просишь меня о помощи. Знаешь что… У меня не так много времени. Прямо сейчас я занимаюсь величайшим делом. Нужно спасти мою страну от оккупации.

Всеволод удивился:

— Ого! Саркис, не знал, что ты таким в принципе занимаешься? А что случилось в твоей стране?
— Моя страна существовала многие тысячи лет. Жили мы спокойно и никого не трогали. А на мой век выпало «везение». Сначала у нас отняли кусочек, который считался спорной территорией. А потом всю нашу страну завоевали и разделили между собой недружественнные соседние государства. Наши города разрушили, наши деревни сожгли, наши церкви разломали и над святынями надругались. Все топонимы поменяли, чтобы полностью стереть память. Союзники нас бросили, большие и сильные государства нам ничем не помогли. Международные организации в очередной раз выразили глубочайшую озабоченность. Люди разъехались, и негоже их в этом винить, ведь далеко не все готовы биться до конца. Ведь я тоже уехал и нахожусь здесь, а не у себя на Родине. То есть я мог бы остаться жить в том же городе, где прошло моё детство. Но теперь это город не моей страны, а страны-агрессора, которая причинила моему народу немало боли и бед за всю нашу древнейшую историю.

Саркис отдышался. Нагуя и Всеволод слушали с восхищением, и глаза их светились от радости.

Нагуя предложила:

— Давай мы поможем твоей стране освободиться от ига захватчиков!

Всеволод поддержал:

— Гренландия фактически победила Данию и обрела независимость. Ты в курсе, что гренландцам по всему миру выдают новые блестящие паспорта?
— Да, я читал об этом в новостях.
— Мы не выиграли непосредственно в войне. Не было эпичной финальной битвы. Но мы добились целей войны.
— Нашей целью была независимость. Закончить самую долгую оккупацию в истории.
— А теперь наша армия может «отметиться» в истории ещё раз! Помочь одержать вторую победу!

Всеволод и Нагуя прыгали от счастья и хлопали в ладоши. Им хотелось воевать, ведь только так они чувствовали себя живыми.

Солдатам скучна обыденность.


***

Арина Дарьевна сидела в машине на солнечных батарейках, которая везла её вдоль Красного моря в сторону Новой Хургады. Ей не только хотелось увидеть родных и подруг, но и поесть еды без индийских специй, которыми с избытком посыпал все блюда любвеобильный нейросетевой робот.

Жизнь на крыше здания Единой Нейросетевой Корпорации была комфортабельной, но «режим самоизоляции» порядком поднадоел. Поэтому Арина Дарьевна радовалась путешествию.

Бывшая долгое время без интернета Арина Дарьевна бодро стучала пальцами (с коротко срезанными мягкими ногтями) по экрану телефона. Первым делом она списалась со своими родными (с мамой, папой, сестрой). Они были очень рады увидеть эти сообщения.

Затем Арина Дарьевна стала писать своим товаркам из «А1»: Берте фон Кляйн, Фариде Азатовне, Айсулы Любовьевне. Они не отвечали, что настораживало.

После этого она стала проверять остальные сообщения и увидела нечто, что привлекло внимание. Писал незнакомый человек из Новой Хургады.

«Уважаемая Арина Дарьевна! Меня зовут Пересвет Яровратович. Я живу в Новой Хургаде. Мы с вами общались в срачах по поводу веганства, где вы топили за веганов, а я против. Извините, пожалуйста, если я обидел вас своими резкими словами. У меня к вам дело. Я знаю, что вы работаете в интернате для детей с «расстройствами потребления контента». У меня есть информация, что в вашем интернате находится девочка по имени Анжела, за которой не ухаживают родители. Я узнал, что мама этой девочки — известная веганка и феминистка Джейн Кэтрин О’Хара. Вам что-то известно об этой ситуации?».

Арина Дарьевна похолодела. «Директор пока что сидит на крыше стеклянного здания в Суэце. Он не на связи. Я хочу рассказать ему как можно скорее. Откуда Пересвет Яровратович узнал про Анжелу? И какое ему вообще дело?»

Вопросов было больше, чем ответов.

Один за одним подгружались сообщения из всех чатов, где сидела Арина Дарьевна. Картинки и видео, текстовые и голосовые сообщения сыпались как из рога изобилия.

Поездка вдоль Красного моря была приятной, но скучной. Пейзаж был красивым, но однообразным.


***

Подводная лодка плыла по назначенному маршруту. Прямого рейса из Варны в Анкоридж найти не удалось. Поэтому Роджер и Судислава купили билет до Нью-Йорка, из которого собирались ехать в Анкоридж на поезде.

Роджер разминулся с Лорой Марией, выйдя на берег в Варне: Лора Мария поплыла дальше.

Роджер слушал в наушниках марши, записанные в середине двадцатого века. Военная музыка с щелчками и хрипотцой воодушевляла, придавала уверенности и сил.

Наушники Роджера были куплены за копейки на новохургадинском рынке, многократно перемотаны скотчем и починены.

Судислава же наушников не имела и решила посмотреть видео на телефоне.

«Всем привет! Меня зовут Марфа Силантьевна. Приветствую всех в моём экономическом блоге. Сегодня я расскажу вам про сенсацию в мире криптовалют: игру «Хаммер Вомбат», которая завоевала сердца миллионов».

Роджер неловко повернулся, и одновременно с этим его склеенные наушники перестали работать. Звук музыки прервался: повеяло унынием и тоской. В нос шибануло ароматом чьих-то носков. Одновременно с этим он услышал знакомый голос и повернулся в сторону Судиславы:

— Что это ты там смотришь?
— Ну как… Известную блогершу, которая снимает экономические обзоры.
— Дай-ка посмотреть… Что????

Роджер онемел. Ведь на него с экрана смотрела именно та девушка, что застала его у банкоматов.

Судислава спросила:

— Ты знаешь её?
— Именно из-за неё я уехал из Новой Хургады.
— Серьёзно? Ты ничего не путаешь?

Роджер понуро опустил голову, и глаза его покраснели:

— Эта девушка… Я мечтал о такой. Белая, спортивная, умная и смелая — чего ещё желать? Мы могли бы быть парой. Или хотя бы друзьями. А вместо этого я позорно убежал.
— Ага… Значит вот как… Ты «запал»?

Роджер немножечко покраснел от смущения и стеснительно промолчал в ответ.

Судислава в ответ скривилась и начала издавать звуки недовольных междометий. А затем добавила:

— Ты не знаешь всей правды.

Судислава полезла в интернет, а через пару минут показала Роджеру картинки на своём телефоне (экран которого был разбит и угрожал порезать руки владелицы кусочками стекла):

— На, погляди, чем занимается твоя «зазноба».

Роджер обомлел. Несколько минут он удивлённо листал страницы дрожащими руками. Его лицо побледнело, а пальцы затряслись и похолодели:

— Получается, что эта милая девушка работает сразу на двух работах? Днём она «пилит» экономические видео, а ночью работает вебкам-моделью и делает ...это?

Роджер позеленел от ужаса. Судислава смотрела на него с ехидным злорадством:

— Добро пожаловать в реальный мир. Здесь полно самых разных людей.
— А почему ты сама смотришь её?
— Видео интересные. Люблю всё, что про деньги. Моя мама была доктором экономических наук. У нас большая библиотека бумажных книг дома ...была.

Роджер приуныл. Судислава приобняла его:

— Ну не парься ты так.
— Не могу…

Роджер отвернулся к стене, а Судислава продолжила смотреть видео.

«Хаммер Вомбат» захватил сердца миллионов. Что же это такое: очередной «развод» или многообещающий стартап? Напоминаю: «Хаммер Вомбат» обещал раздать криптовалюту «хаммеры» всем пользователям, которые будут играть в игру. Игровая механика невероятно проста: нужно собирать башенки из монеток. Самая обычная «залипательная» игрушка. Наибольшее вознаграждение, правда, пользователи получают по реферральным ссылкам. То есть нужно не только играть, но и приглашать в игру других людей. Именно это и смущает многих из нас: отчётливо наблюдаются признаки финансовой пирамиды. Но ведь и биткойн называли «мыльный пузырь», но он всё никак не лопается и не лопается. Чего нам ждать?»

Судислава заснула, и телефон выпал у неё из рук. Роджер заботливо подобрал его и убрал куда подальше (опасаясь кражи телефона в тесноте подводной лодки).

Сам Роджер полежал какое-то время в наушниках, а затем тоже убрал телефон и начал спать.

***

Оюшминальд лежал на кровати, раскинув руки в стороны. Рядом с ним валялись гитара и папка с бумагами — аккорды песен.

Валентина Кларовна жила с ним в одном жароубежище, просто на разных этажах. Но последнее время они не общались.

Оюшминальд откровенно скучал. «Раньше у меня была жизнь бродяги. Да, это было не очень комфортно. Я ночевал, лёжа на полу круглосуточного супермаркета рядом с банками зелёного горошка. Стирал носки в воде из чужого кондиционера. Жил вместе с бездомными в подвалах недостроенных зданий. Настоящее мясо из убитых животных было непозволительной роскошью».

Он повернул голову, и шея немного хрустнула. «Когда я только что сюда приехал, то насыпал сахар внутрь лепёшки, чтобы съесть побольше сладкого. А при виде бассейна сразу же прыгнул с разбегу, демонстрируя бабушке Але своё обнажённое тело».

Оюшминальд задумался. «Чем я занимаюсь теперь? Сижу дома как пень. Встретился с музыкантом, играющим на флейте — это было один раз. Потом вернулся домой. И всё. Снова взаперти».

Одиночество разъедало душу музыканта, который раньше был сильным и независимым, словно волк из мемов, а теперь стал «домашним мальчиком».

«Раньше я был голым и босым, но брутальным и крутым. А теперь я неинтересный маменькин сынок, который кушает сиську и какает в подгузник».

Валентина Кларовна лишь изредка звонила Оюшминальду и каждый раз говорила, что очень занята. Получив запись с концерта самой необычной группы на свете: Оюшминальд, его незрячий друг-флейтист (имя которого не называлось в целях конспирации), робот и попугай, «нейросетевая бабка» занялась следующими этапами своего грандиозного проекта.

Что именно делала гениальная стодвадцатилетняя айтишница? Этого никто не знал. И даже спрашивать было бесполезно, ведь даже получив максимально подробный ответ на вопрос, Оюшминальд не смог бы его понять. Он никогда не увлекался программированием, роботами, нейросетями и прочими «проводочками», «единицами и ноликами», предпочитая отдавать себя искусству.

Внезапно в дверь постучали. Хозяин дома крикнул: «Сейчас открою!», после чего бросился прятать аккорды и гитару.

На пороге стоял Тамер, одетый в ярко-голубые джинсы, белые кроссовки и футболку-поло. На его шее висела толстая серебристая цепочка с кулончиком в виде контуров Африканского континета.

У Тамера была тёмная кожа, и поэтому в свете тусклых ламп его глаза казались сияюще-белыми.

— Можно?
— Ну конечно.

Тамер зашёл внутрь и плотно захлопнул дверь. А затем строгим голосом произнёс:

— Доставай.
— Что доставать?
— Наркотики, оружие и бутылки с алкоголем.
— Твои мама и тётя уехали?
— Да, уехали. Они боятся плавать на подводных лодках и поэтому плывут на обычном корабле через Красное море. Мне оставили финики и бананы со своего огорода в Асуане.
— Поделишься?
— Да, конечно. Только вот с этим сначала разберёмся.

Оюшминальд достал из ящика пистолет и пакет с белым порошком.

— Бутылки уж ты сам таскай. Они тяжёлые.
— Подожди.

Тамер взял пакет с белым порошком, затем открыл дверь туалета и хладнокровно высыпал содержимое в унитаз, после чего нажал на спуск.

Оюшминальд был удивлён.

— Ты смыл в унитаз наркотики? Зачем было давать мне их на хранение? Если всё вот так вот бесславно закончилось?
— Что я тебе говорил?

Оюшминальд замялся.

— Нууу…
— Содержимое пакетика принадлежало одному из моих друзей.
— Ну да…
— Он умер от передозировки. Точка. Абзац.

Оюшминальд погрустнел.

— Сочувствую.
— Это бесполезно, Оюшминальд. Я знал, что рано или поздно это произойдёт. Нельзя всё время испытывать судьбу.

Оюшминальд скорчил ехидную рожу.

— Кто бы говорил! Мы с тобой нарушаем все возможные законы каждый день по три раза. Вместо завтрака, обеда и ужина.
— Ты прав, Оюшминальд. И мы рано или поздно доиграемся.

Тамер взял в руки пистолет и начал позировать перед зеркалом, изображая «крутых ребят» с обложки рэперского альбома.

Оюшминальд подыграл ему, сделав забавные жесты.

— Ну ладно. Я пошёл.

Тамер засунул пистолет за пояс своих джинсов, а затем взял бутылки с алкоголем. Хозяин дома любезно распахнул перед ним дверь.

Кряхтя от усталости с тяжёлой коробкой бутылок алкоголя, Тамер пошёл в сторону своей квартиры. Пистолет, заправленный за пояс, невыносимо неприятно натирал кожу в том месте, где в самую последнюю очередь хочется испытывать какие-либо неудобства.

Дойдя до родной и знакомой до боли двери, он отворил дверь ключами, зашёл внутрь. А затем позвонил по внутреннему телефону жароубежища. «Приходи, пожалуйста».

Пистолет принадлежал Тамеру и нужен был не только ради самообороны, но и как вариант самоубийства на «случай чего».

Тамер сел на пол, подперев лицо руками, и одновременно с этим почувствовал, что заправленный в джинсы нижний край футболки выскочил, а резинка трусов находится выше линии пояса и доступна для обозрения всем желающим.

Через десять минут в дверь позвонили. Поправив футболку, Тамер приоткрыл дверь. На пороге стоял человек с мутным взором, чей правый глаз въедливо всматривался в хозяина дома, а левый был покрыт бельмом и косил куда-то в сторону.

— Привет, заходи. Чайку?

Собеседник по египетскому обычаю сел на полу рядом. Услышав предложение попить чай, он кривовато улыбнулся половиной рта, а вторая половина приобрела скрюченный вид.

— Наливай.

Тамер насыпал самой дешёвой порошкообразной заварки в две маленькие стеклянные чашечки, а затем залил их кипятком.

Собеседник взял чашку, обхватив её шершавой слегка трясущейся рукой. Между большим и указательным пальцем на его ладони красовалась размытая кривоватая татуировка с  крестом, какие можно увидеть у египетских христиан.

Он спросил:

— Тамер, пойдёшь на похороны к Питеру?
— Конечно же пойду. Ведь он был моим другом.

Тамер уставился на своё мутное искажённое отражение в чашке.

— Знаешь как говорили в старые времена? «Когда умирает курильщик опиума, то носильщики гроба быстрее идут».
— Его родные пригласили «угандийских гробовщиков» из мема, потому что он об этом мечтал.
— Что может быть глупее, чем мечтать о собственной смерти? Ведь ты всё равно умрёшь. Мечта, которая исполняется сама по себе без каких-либо усилий — разве это мечта?

Собеседник сделал небольшую драматичную паузу:

— А чего хочешь добиться в жизни ты, Тамер?
— Мой отец был бедным, и мой дед был бедным. Мой брат беден. И его дети бедны. Я хочу либо прервать этот порочный круг, либо вообще не заводить детей.
— Верно подмечено. Я хочу того же. Только у меня нет выбора, ибо дети уже родились.

Допив чай, собеседник Тамера взял коробку с алкоголем, затем отточенным движением достал из заднего кармана штанов смятый бумажный пакет, которым обернул ящик для незаметности.

— Пойду-ка.

Из другого кармана гость достал пачку денег и вручил хозяину дома. Тамер пересчитал полученную «котлету», удовлетворительно ответил «Тамам», после чего открыл дверь.

Собеседник ушёл, оставив за собой терпкий неприятный запах дешёвого кальянного табака.

***

Махмуд сидел на полу в квартире Милены Ириновны.

Прямо перед ним лежал матрас, на котором раньше спал Роджер. Махмуду по какой-то причине не хватало сил, чтобы убрать матрас, хотя Роджер уехал уже достаточно давно.

Милена Ириновна не появлялась. Они с Махмудом часто ездили в интернат, чтобы навестить Абдуллу, который выглядел вполне себе счастливым и бодрым.

Но каждый раз Милена и Махмуд приезжали в разное время. Они никогда не встречались.

Махмуд открыл окно, чтобы из него потянулся свежий воздух. «Лето уже заканчивается. Можно проветривать эту микроскопическую квартиру вечером, не задумываясь об охлаждении. Что это означает? Скоро конец тратам на кондиционер… Можно будет сэкономить деньги и потратить их на что-то другое».

Махмуд отправился вниз по лестнице, чтобы пойти в ларёк за покупками. И на пороге дома встретил Мину:

— Привет, сосед? Как поживаешь ты? Как твой велосипед?
— Всё хорошо. Работаю курьером на велосипеде. Получаю заслуженную копеечку.
— Это радует.

Махмуд зевнул, прикрыв рот рукой:

— А у меня проблемы на работе. Причём очень странные.

Они оба прекрасно знали, что владелец особняка в Эль Гуне, нанимавший Махмуда мыть бассейн, свёл счёты с жизнью, утопившись в бассейне.

Пожилой господин оказался гражданином Дании. Ему не хотелось жить в мире, где его родная страна потеряла огромную территорию и фактически проиграла войну.

Именно Мина Мина помог Махмуду устроиться на эту работу, и по этой причине разговор между двумя соседями не был светской беседой.

Мина Мина замялся.

— Я в курсе. Прости, что так получилось.
— Ты ни в чём не виноват. И я тоже. Просто у старикана сдали нервы.
— Похоже на то. Ему не хочется жить в мире, где его страна проиграла и потеряла практически всю свою территорию.

Махмуд почувствовал раздражение. «Тоже мне неженка. Территорию он потерял… Какая разница, если всё равно живёшь в Эль Гуне».

Мина Мина спросил:

— Скажи, Махмуд, ведь твой сосед уехал?
— Да, он собрал свои вещи и поехал на Родину в США.
— У тебя есть свободное место в квартире?
— Да, в квартире есть свободное место. Я до сих пор матрас не убрал после гостя. Ты хочешь снять квартиру вместе со мной?
— Всё верно.

Махмуд ответил:

— Это квартира моей бывшей жены. Я поговорю с ней.
— Хорошо. Я хочу сэкономить на жилье.

Махмуд вернулся из ларька с холщовой сумкой, в которой лежали лепёшки и фасоль в банке. Положив сумку на пол, он написал Милене Ириновне. «Другой человек хочет заселиться на место Роджера. Он египтянин, его зовут Мина Мина. Ранее он помог мне устроиться на работу».

Махмуд вздохнул, а затем отправил второе сообщение: «У меня с работой проблема. Если кратко: работы больше нет».

Немедленного ответа Махмуд не ждал. Погасив экран телефона, он достал еду из сумки и начал кушать.


***

Ясмин жила в небольшой, но уютной квартире. Был вечер, и она сидела на полу, положив одну ногу на пол, а вторую сгибая в колене.

Бригитта находилась рядом, но между ними не было зрительного контакта. По египетскому обычаю они пили чёрный чай из маленьких кружечек.

Висело неловкое молчание, словно кто-то что-то пытался сказать, но слова не лезли.

Наконец Ясмин робко начала говорить:

— Бригитта, я не хочу уезжать в Бир-Тавиль. Понимаешь, меня пугает дорога в один конец. В Египте живут мои родственники, их очень много.

Бригитта неловко повернулась и случайно задела чашку пальцем ноги. Чай расплескался, и маленькие чёрные чаинки разбежались в разные стороны.

— Ну вот. Теперь вытирать… Хорошо, что не на ковёр.

Ясмин первая встала и дала подруге тряпку, сделанную из старых рваных трусов.

Бригитта кекнула:

— Как сексуально!

Вытирая мокрую лужу и чаинки, она продолжила говорить:

— Ну как хочешь. Мы в совершенно разном положении. У тебя есть родственники, ты гораздо моложе меня. И в жизни у тебя есть перспективы. Возможность добиться чего-то интересного, а не просто работать в продуктовом магазине, переставляя с полки на полку консервные банки.

Ясмин только лишь молчала в ответ.

— Ясмин, дорогая моя, у меня нет родных, нет абсолютно никакого имущества, кроме Барсика и Персика. Вся моя одежда помещается в одну сумку. Только вот паспортов у меня много. А у тебя есть квартира, игровая приставка, кофеварка из нержавеющей стали и светильник в форме Луны. Наверняка твои родственники нашли тебе жениха…

Ясмин скорчилась:

— Я всю жизнь мечтала заниматься наукой. И работать потом в обсерватории, чтобы увеличить нашу надежду установить контакт с внеземным разумом. Я копила деньги, работая в магазине, занималась крадунством и перепродавала украденное за полцены разным проходимцам, чтобы уехать за границу и поступить в университет. Свою квартиру я отдам родственникам, в ней будут жить мои племянники… А в Бир-Тавиле что мне делать? Там есть возможность учиться, получить диплом, защитить диссертацию? Нет, там ничего подобного нет… И оттуда непонятно как и куда можно будет потом уехать… А учёные должны ездить на научные конференции.

Вытерев пятно и помыв в раковине тряпку, Бригитта встала и тотчас же начала одеваться.

— Ты это… Звони. Пиши. Интернет в Бир-Тавиле работает исправно. А я пойду доживать свои последние деньки.
— Тебе всего пятьдесят лет!
— Вот и отлично! Доживу до ста. А к тому времени мир может измениться кардинальным образом. Надеюсь, что ты добьёшься своего. Будешь сидеть у огромного радиотелескопа и встретишь инопланетян.
— Вероятность этого очень мала…
— Не сдавайся, пожалуйста, Ясмин.

С этими словами Бригитта вышла из комнаты. Опрокинутая кружка, из которой вытекло содержимое, одиноко и осиротевше продолжила лежать на полу.

Ясмин легла на пол, расслабленно раскинув руки в стороны, и чрезвычайно внимательно начала изучать потолок. Примерно через пять минут она нашла в себе силы встать и посмотрела в окно.

Бригитта села верхом на Барсика, а Персик шёл следом. Увидев, что подруга смотрит, она помахала рукой, облачённой в чёрную перчатку.

Ясмин и не думала сдаваться. «Вот ещё. Почему это вдруг Бригитта решила, что у меня предел мечтаний — муж, дети и варка каши? С дуба рухнула? Тоже мне подруга… Мы ведь были близки и через многое прошли вместе. Неужели всё это было иллюзией и насмешкой? Хотя… Какая разница».

Решительным движением она встала, отряхнулась и пошла искать ключи от дома. А затем залезла в шкаф и нашла там неприметного вида небольшой серый мешок. Выйдя наружу и закрыв дверь собственной квартиры, Ясмин достала из мешка сначала защитную маску для лица, а затем пару резиновых перчаток.

Квартира Ясмин была единственной жилой в недостроенном доме. Соседние же помещения представляли собой голые кирпичные стены. В доме было построено два этажа, а выше лишь арматура угрожающе торчала железными палками вверх.

Ясмин зашла в одну из недостроенных соседних квартир, где на полу валялись кучи мусора и лежали верблюжьи какашки, оставленные Барсиком и Персиком. Хозяйка дома периодически занималась тем, что с помощью лопаты и ведра выволакивала «богатство» на улицу и скидывала под деревья.

Садоводством заниматься Ясмин не нравилось, но кирпичная стена очень сильно нагревалась. Чтобы хотя бы как-то охладить помещение, она посадила акацию и юкку — неприхотливые растения, которые очень быстро растут.

Деревья выглядели жалко, поскольку особого рвения ухаживать за ними не было ни у кого.

Куча мусора была действительно огромной. Подойдя к ней максимально близко, Ясмин начала откидывать мусор в разные стороны, что было занятием утомительным и в высшей степени неприятным.

...Но необходимым, поскольку в вонючей кучке находился тайник с деньгами, которые Ясмин откладывала на поездку в Канаду. Часть средств находилась на счету в банке (как у порядочных людей), но руководствуясь принципом «не класть все яйца в одну корзину», хозяйка дома имела ещё и тайник.

Занеся пакет домой, Ясмин села с калькулятором и начала считать. Обучение в Канаде было баснословно дорогим, а ведь ещё надо было добраться на другой край света, найти жильё, что-то кушать, покупать лекарства, иметь «заначку» на экстренный случай…

Ясмин копила несколько лет, занимаясь крадунством из магазина, позированием для Дездемоны, откладывала и с зарплаты, и со случайных заработков, но денег всё равно не хватало.

«Не сдавайся» — эти слова Бригитты были одновременно и ядом, и лекарством. «Звучало это так, будто бы она не верит в меня. Будто бы ей кажется, что я на волосок от падения в пропасть. Будто бы ничегошеньки не стоит моё желание, будто бы я собираюсь махнуть рукой».

Ясмин открыла сайт Монреальского университета, в который хотела поступить. Пальцы стучали по калькулятору, а в другой руке был телефон. Она сравнивала суммы денег из своего интернет-банка и из своих мешков-тайников с теми цифрами, что отображались на экране.

«Одновременно с этим Бригитта совершенно спокойно приняла мой отказ. Она с уважением отнеслась к моему желанию заниматься астрономией. Не стала меня уговаривать ехать с ней».

Средств было мало. Одно не сходилось с другим. «Что же мне делать? Продавать эту квартиру? Не вариант, поскольку здесь могут жить мои племянники. Им ведь тоже надо где-то находиться. Просить денег у родных? Да, они смогут подкинуть какую-то сумму, но этого будет мало. Точно!»

Ясмин обрадовалась тому, что смогла починить разбитый телефон. Дрожащими руками она набрала номер Дездемоны, который записала во время последней их встречи. «Хорошо, что я не стала полагаться на Бригитту и её социальные навыки, а сама взяла телефон у потенциального работодателя. Да, позирование художникам — это незаконное занятие. Только вот это всё равно безопаснее, чем красть из магазина. Когда я таскаю банки с полок, то директор магазина против. И он всеми силами старается вычислить меня. Но с Дездемоной ситуация иная. Мы плывём в одной лодке: и она нарушает закон, и я тоже нарушаю. Ей надо молчать вместе со мной. Надо спросить, есть ли у неё какой-нибудь «план б» на случай чего».

Дездемона не отвечала. «Тьфу на вас!» — в гневе закричала Ясмин, и бросила об пол пачку денег. Они разлетелись в разные стороны веером.

По её щекам текли слёзы. Посидев в куче денег несколько минут, она вытерлась рукавом и принялась собирать купюры одна за одной. «Тяжело быть взрослой. Нельзя вот так психануть, а потом не убрать».

Сложив деньги аккуратной стопочкой, Ясмин упаковала их в мешок, а затем снова в мешок, после чего вновь натянула перчатки и защитную маску и пошла прятать в кучу мусора. Закопав деньги, для надёжности Ясмин сняла штаны и покакала сверху, корчась от отвращения. «Надеюсь, что мои говняшки оттолкнут потенциальных воров. Уж я-то знаю, поскольку сама краду. А что делать, если мир несправедлив и жесток?»

В квартире она отправилась мыться, чтобы ощущение гадливости поскорее прошло. Но это не получалось. Успокаивала лишь только мысль, что за воду можно не платить: Ясмин научилась «подкручивать» водяной счётчик.

Помывшись, Ясмин попыталась ещё раз позвонить Дездемоне, но «забила» на это дело. В её голову пришёл ещё один хитрый план.

Переодевшись для выхода, Ясмин залезла в шкаф и достала оттуда несколько банок безглютеновых витаминов. Затем она посмотрела на карту на своём телефоне. «Путь неблизкий. Ну что же! Успехов мне...»

Ясмин заказала осла через приложение. Ждать пришлось очень долго.

Приехала ослиная тележка, на козлах которой сидела полная женщина с золотыми серьгами. Она была явно не в духе и общалась крайне невежливо.

— Пошевеливайся! Чего медлишь!
— Да ну вас…

Усевшись в тележку, Ясмин достала наушники, перемотанные изолентой, и стала слушать подкаст «Новейшие открытия экзопланет», параллельно уставившись на землю.

Водительница ворчливо распекала свою ослицу:

— Сибирской язвы на тебя нет… Пошевеливайся, старая кляча…

«Уже холодает. Лето закончилось, и первым делом спадает ночная температура. Днём ещё жарко, кто-то даже охлаждающие костюмы надевает. А вот вечером уже приятно. Такой период продлится совсем недолго. Наступит зима: тепло будет днём, и начнёт резко холодать ночами».

Ослица остановилась у общественной поилки. К этому моменту закончилась самая первая вступительная часть подкаста.

— Чегой ты встала? Пить хочешь? Пей быстрее…

«Египетская зима по внешнему виду ничем не отличается от лета. Деревья такие же зелёные, а не как в Европе или в России. И песок, и море абсолютно не меняются по внешности. Только вот ощущения от жизни совершенно разные. Летом приходится всеми правдами и неправдами охлаждаться и днём, и ночью. Зимой же ночью надо изо всей силы пытаться согреться, а днём вполне себе комфортно».

Ясмин старалась сидеть максимально тихо, чтобы не разозлить ещё сильнее раздражительную старую женщину. «Мы вместе не по собственной воле. Просто у неё нет денег, и поэтому ей приходится работать на такой работе. И у меня нет денег: мне приходится заказывать самую дешёвую и самую медленную ослиную тележку из всех возможных».

Тележка скрипела, ослица медленно перебирала копытцами, водительница бухтела себе и бухтела, с каждым разом выдумывая всё более заковыристые ругательства.

— Судьба-индейка заставляет меня лупить тебя по бокам палкой. Ведь если мы будем долго добираться до точки, то нам поставят плохую оценку.

Ясмин сжалась в комок. «Пассивно-агрессивные манипуляции! Всё как мы любим». Но после этой фразы водительница успокоилась и продолжила внимательно разглядывать дорогу.

Песок, недостроенные здания, широкая дорога, покрытая асфальтом, а параллельно с ней шла грунтовая дорога. Стоят редкие фонари, которые только-только начали зажигаться.

Пустота: лишь изредка попадались серо-сизые колючки, на которые гроздьями нанизаны пластиковые пакеты. Местами ржавчина и закорюки непонятного происхождения, наполовину занесённые песком.

Постепенно дорога ползла вверх, и начали появляться самые первые деревья. Приближались владения когда-то могущественного Гагика.

«Озеро Саван» было процветающим бизнесом: предприниматель по имени Гагик собрал со всего Египта пластиковый мусор, построил в пустыне искусственные горы и маленькое озеро. За счёт большой высоты удалось снизить температуру, таким образом получилось места, где даже летом можно ходить без охлаждающих костюмов.

Бизнес расширялся и предоставлял своим клиентам новые услуги и сервисы, но в один прекрасный день всё изменилось. Владелец бизнеса превратил своё детище в кооператив. Новыми владельцами предприятия стали его сотрудники, которым выдали акции предприятия пропорционально их вкладу в общее дело.

Ясмин была в курсе этой истории, поскольку от Бригитты слышала. Бригитта была подругой Ясмин и помогала ей бороться с частной собственностью, то есть красть. Но план Бригитты и Ясмин был раскрыт коварным директором магазина, который (между прочим!) разгромил сквот, где жила Бригитта, с целью устрашения.

Поэтому Бригитта предложила Ясмин заняться другим нелегальным, но прибыльным делом: позировать юным художественным дарованиям. В 2045 году заниматься живописью с натуры категорически запрещено, поскольку это нарушает авторские права Единой Нейросетевой Корпорации.

Бригитта позировала в купальнике, тогда как Ясмин надевала купальник-буркини, полностью закрывающий всё тело и волосы на голове. Дездемона, дочь Гагика, занималась рисованием с натуры. Ей позарез нужны были именно живые люди, чтобы практиковаться в изобразительном искусстве.

«Фишкой» заведения было отсутствие телефонов и интернета. Сотрудники могли пользоваться интернетом в одном-единственном здании, которое называлось «интернет-избушка». А посетители могли либо оставить телефон в сейфе на входе, либо для них все цены в два раза повышались.

Тележка подобралась ко въезду на территорию и остановилась перед шлагбаумом, рядом с которым находилась будка. Будка была подключена к кондиционеру, но он был выключен и не гремел. Вышел человек.

— Добрый вечер. Куда вы свой путь держите?
— Мне нужна девушка по имени Дездемона.

Ясмин залезла в сумку, достала оттуда банки и начала греметь:

— Она заказала продукцию нашей фирмы с доставкой. Если вас интересует органическая продукция высокого качества, то у меня есть каталог…

Сотрудник согласился:

— Проходите. Только ищите Дездемону самостоятельно. Где она — я не знаю. У неё очень много дел.

Затем сотрудник обратился к кучерше:

— Вы и ваша ослица можете отдохнуть на стоянке. Покушать, водички попить.

Ясмин попала на территорию, где принялась искать Дездемону. Найти её удалось довольно быстро: труженица работала на кухне. Завязав волосы белым платком, она промывала чечевицу, погрузив одну руку в огромную кастрюлю с водой и чечевичными зёрнами.

— Уважаемая Дездемона, я привезла вам пищевых добавок.

С немного глуповатым выражением лица Ясмин трясла перед носом у Дездемоны банкой таблеток. Тогда как выражение лица Дездемоны медленно менялось от непонимания к пониманию.

— Пойдём поговорим.

Дездемона и Ясмин оказались в маленьком помещении, которое служило, вероятно, сараем для инструментов: лопат, кос, пил и сучкорезов.

— Эээ… Слушай, а ты помнишь, чем мы занимались в прошлый раз? Нет ли возможности повторить? Мне деньги нужны.

Дездемона помрачнела.

— Деньги всем нужны.
— Я хочу уехать из Египта. Поступить в Монреальский университет на Факультет астрономии. Для этого нужна уйма денег, которые никак не заработать иным путём. Я чего только не делала, чтобы накопить нужную сумму! Но она всё никак не накапливается и не накапливается…

Дездемона резко скомандовала:

— Пошли кое с кем тебя познакомлю. Только убери, ради Бога, эти дурацкие таблетки! Не надо ими греметь.

Ясмин виновато спрятала банку обратно в сумку. Они вдвоём отправились по территории озера Саван, но не пошли в сторону бункера, а свернули в ином направлении.

Скоро Дездемона привела Ясмин к зданию музея. Оно было маленьким и аккуратным, его только что построили.

Они зашли внутрь, и Ясмин оглядела пол. Он был идеально плоским, а узкая дорожка тактильной плитки была единственной неровностью на полу. Вдоль серых матовых стен располагались перила, с помощью которых можно было ездить на инвалидной коляске.

Все желающие могли взять на входе «говорящий», а на стенах висели экраны с переводом на жестовый язык. Были специальные зарядки для биомеханоидов, чтобы они могли зарядить свои конечности. И для экзоскелетов.

Ясмин редко видела такое количество техники одновременно. Магазин, в котором она работала раньше, не сильно отличался от своих аналогов из двадцатого века. Можно было взять товар в торговом зале, а затем отнести его на кассу и заплатить.

В музее висели странные и непривычные экспонаты: полотна примерно в метр шириной и в полметра высотой, исполненное шрифтом Брайля. Подпись, сделанная обычным шрифтом для зрячих посетителей, была как назло маленькой и трудноразличимой.

В музее проводилась экскурсия, и толпа слушателей с восторгом внимали доносимой до них (на непонятном для Ясмин языке) информации.

Амал оказался среди них. Увидев Дездемону, он повернулся и подмигнул ей.

— Амал, к тебе есть дело.
— Я занят. Подождите меня.
— Хорошо.

Дездемона хищно улыбнулась:

— Раз уж ты пришла… Давай как в прошлый раз.

Это означало, что надо отправиться в сторону бункера и заниматься рисованием и позированием.

Ясмин ответила:

— Хорошо. Тогда я собираюсь.

Идя в сторону бункера, специально предназначенного для обучения живописи и построенного Гагиком для своих дочерей, Дездемона думала лишь об одном. «Папа хочет, чтобы я рисовала. Значит я буду рисовать. А всё почему? Рисовать хочет лучшая часть моего папы. Та часть, которую я больше всего люблю».

Дездемона и Ясмин спустились в бункер для рисования с натуры, специально построенный отцом Дездемоны — Гагиком.

Ясмин переоделась в купальник, закрывающий тело, а затем села на высокий стул посреди помещения, приняв позу, напоминающую классическую живопись эпохи Возрождения.

Дездемона включила лампу, которая ярко освещала фигуру Ясмин с одной стороны и создавала густые чёрные тени с другой стороны. Затем она установила лист бумаги на мольберте и начала рисовать простым карандашом твёрдости 2Т cамый первый начальный эскиз.

***

На пристани острова Счастье сидели Саркис, Всеволод и Нагуя.

К берегу причалила лодка, в которой сидели двое людей. Когда лодка подплыла поближе, то Саркис полез помогать им и подтащил лодку поближе к причалу.

Один из пассажиров лодки смог встать, но второму это давалось с трудом.

Всеволод помог второму пассажиру попасть на берег.

Нагуя скомандовала:

— Скорее!

Все пятеро ушли, причём они старались идти как можно быстрее.

***