Колония 3. Дамский 18й век

Наступило еще более безумное время. Екатерина Первая долго на троне не задержалась, даже отдав всю реальную власть в руки Верховного тайного совета. Сильнее всего в Петербурге оказалось влияние немцев, с которыми императорская семья успела породниться через династические браки детей Петра I - Алексея и Анны. Вся внешняя и внутренняя политика России теперь находились в зависимости от интересов ее зятя герцога Голштинского Карла-Фридриха в борьбе против Дании. Благодаря вице-канцлеру Остерману был заключен и Венский союзный договор с Габсбургской монархией в лице императора Священной Римской империи Карла VI. Это привело к временной конфронтации с Пруссий, Францией и Англией. В результате веселая вдова скоропостижна умерла, после чего императором стал одиннадцатилетний внук лже-Петра I и сын Софии-Шарлотты Брауншвейг-Вольфенбюттельской – Петр II.

Говорить о самостоятельности малолетнего императора не приходится, почти все время своего якобы правления он был игрушкой в руках подельника Петра Первого – Меньшикова и Тайного совета, состоявшего из представителей старых и знатных боярских фамилий Долгоруковых и Голицыных. А вот вся страна оказалась без руля и ветрил. Процветало взяточничество и казнокрадство, флот и армия находились в заброшенном состоянии, расплодились разбойники. Каждый придворный тянул одеяло на себя. Развал и разграбление страны продолжалось и после падения Светлейшего князя, обвиненного в госизмене, несмотря на обручение юного государя с его дочкой. Это не могло окончиться добром, что вскоре и случилось почти со всеми царедворцами. Обострились отношения с Турцией, Польшей, Швецией, Англией и Францией. Зато, благодаря Остерману, укрепились дипломатические и военные связи с Австрией.

В Европе возникали и рушились военные и экономические союзы между ведущими державами, в зависимости от чего велись войны и внешняя политика. После Петра I весь 18 век на престоле в Петербурге менялись недееспособные наследники и иноземные шлюхи со своими фаворитами и бастардами, в той или иной степени становившиеся марионетками и агентами влияния той страны, чьи представители оказывались ближе к трону. Пытавшиеся в силу молодости или глупости быть от них независимыми очередные императоры, как Петр Второй, собиравшийся вернуть столицу в Москву, удивительным образом оперативно помирали. Временно выживали лишь те, кто пока послушно выполнял волю иностранцев. Впрочем, они все и были темного или иноземного, происхождения, начиная с Петра Первого. Тем более, что и лечили их, как правило, заграничные врачи, многие из которых были иностранными агентами.

Царская должность издавна считалась весьма опасной и мало кто из правителей России помирал своей смертью, но в 18 веке мужикам не везло особенно, никто из них на своем посту не усидел дольше 4 лет. Вероятно, все они стали жертвами своих супруг или наследников, нередко даже возглавлявших заговоры. Но почти всегда истинными причинами их свержения и уничтожения были не личные амбиции и неприязнь, а интриги, политические, военные и экономические интересы иностранных государств, в первую очередь Франции, Англии, Дании и Пруссии. Российские императоры должны были играть роль наместников - смотрящих за оккупированными территориями, беспрекословно выполняющими волю их зарубежных хозяев. Дамы в этом плане, видимо, были более коварными, осторожными и покладистыми, а потому правили заметно дольше. Хоть и с помощью толковых мужиков-любовников.

Дочь старшего брата Петра I Ивана V Анна Иоанновна считается последней чистокровной русской императрицей по линии отца и матери и предпоследней Романовой по прямой линии, что тоже представляется весьма сомнительным. По своим вкусам, пристрастиям и политике она была скорее курляндской герцогиней, чем русской. После смерти своего двоюродного племянника Петра II она устроила дворцовый переворот, разорвала Кондиции (условия) на которых была приглашена элитой на трон, распустила боярский Тайный Верховный совет и установила жесткую самодержавную диктатуру, названную по имени ближайшего сподвижника и любовника бироновщиной. К полной власти на 10 лет пришла «прусская партия», начавшая проводить политику в интересах Пруссии, ввязавшись в войну за польское наследство против Франции, пытавшейся тогда ограничить Россию при помощи турок и шведов.

На левой стороне Волги и Камы, в 30х гг 18 века якобы по ее приказу была построена   Ново-Закамская оборонительная линия фронтом на восток, включая крепости-звезды, реданы и рвы, хотя в сети и бытует заблуждение, об ее ориентации на запад. Трудно представить, сколько людей и средств требовали ее создание в столь сжатые сроки! Но она лишь продолжала Старую Закамскую засечную черту, начатую еще 1657г. И покоились они на основании Великого Исторического вала, возведенного, возможно, булгарами за сотни лет до того, если не гораздо раньше еще более древней цивилизацией ариев. Надо понимать, что за валом заканчивались царские владения и начиналась свободная земля Тартарии, откуда могло прийти ее мощные войска, а не просто набеги диких ногайцев и башкир. О каком завоевании Сибири чуть ли не с 15 века нам рассказывали? Как могли тогда добраться до Камчатки якобы 20 тысяч сосланных.

Когда Анна Иоанновна умерла, престол формально занял двухмесячный Иоанн Антонович, правнук Ивана V при регентстве матери Анны Леопольдовны. Через две недели Миних и Остерман свергли правившего тогда реально Бирона. Но уже через год младшая дочь Петра и Екатерины – Елизавета захватила престол, поддержанная всего 308 гвардейцами, вряд ли действовавших по своей воле, но по приказу иноземных офицеров. Как ни смешно, инициировали переворот доктор Лесток и учитель музыки Шварц. Именно они в впоследствии определяли внешнюю и внутреннюю политику всего государства. Пронемецкая сменилась на профранцузскую благодаря влиянию на императрицу и посланника Шетарди. Ограниченная интеллектуально, но не нравственно, новая императрица оказалась их марионеткой, а русские воины – оружием Франции и Англии в борьбе против Пруссии за австрийское наследство.

Участвуя более или менее удачно в европейских войнах, фавориты Елизаветы Петровны братья Шуваловы и Воронцов пытались осуществлять проевропейские реформы и внутри России, но их реальное влияние распространялось недалеко за пределы Санкт-Петербурга. Новая столица быстро развивалась и хорошела, строились не только дворцы, но и учебные, административные учреждения, театры и мануфактуры. В глубине же страны полицейских сил для эффективного управления явно не хватало, росло количество тяжких преступлений и поджогов, крестьянских волнений, в том числе на Урале, среди башкир и эрзи. Вероятно, это было связано с попытками освоения новых пространств на востоке и юге. В то время экспедиции исследователей добрались до Камчатки и Аляски, но вглубь Сибири экспансия развиваться не могла, когда там существовала реальная власть Тартарии, несмотря на формальное присоединение Среднего жуза.

Старая столица оказалась на периферии истории. Почти сто лет она фактически была в оппозиции, захваченная чужестранцами, но не покоренная. Пока в Петербурге шла борьба за трон, первопрестольная оставалась под духовным воздействием Тартарии и хранила верность давним традициям, религии и языку. Связь столиц осложнялась малопроходимыми лесами и болотами. В Московии зрело недовольство и сопротивление засилью немцев во власти, загнавшим всю страну ради своих сиюминутных прихотей и амбиций в неподъемные долги и крепостную кабалу. Особенно ярко это проявилось во времена правления немецкой принцессы Софии Августы Фредерики Ангальт-Цербской (Екатерины I), свергнувшей мужа Петра II, массово заселявшей завоеванные плодородные земли Поволжья и Новороссии приглашенными из Германии бюргерами. Они несли в новые края свои обычаи, протестантскую веру и мораль.

Мужеубийца успешно продолжила дело Петра I и христианской церкви по уничтожению исторической памяти коренного населения, низведенного на своей земле до положения нецивилизованных негров и туземцев в далеких колониях. Приглашенные ею немецкие ученые безжалостно уничтожали оставшиеся от предшественников раритетные первоисточники, угождая императрице, переписывали старые летописи и преследовали пытавшихся противостоять этому местных ученых, включая М. Ломоносова. Избранных аборигенов считалось нужным обучать лишь основам грамоты и ремесел, необходимым для обслуживания правящей иноземной элиты и вывоза за рубеж полезных ресурсов. Все как теперь… Особое возмущение народа вызвало окончательное закабаление крепостных крестьян, лишенных последних прав, притеснение казаков, ущемленных в своих свободах, а также местных племен, подвергавшихся христианизации.

Ответом стало восстание под руководством Емельяна Пугачева, который выступал главнокомандующим войск Тартарии. Несмотря на мощную волну народного гнева и поддержку со стороны народов Поволжья и Урала, его разноязыкая добровольческая армия заметно уступала обученным иностранными офицерами регулярным войскам во главе со знаменитым полководцем А. Суворовым, не стеснявшимся носить титул генерала-фельдмаршала Священной Римской империи, а после - Рымникский. Это была, по сути, настоящая война экспедиционного корпуса Западного мира, усмирявшего захваченное а плен население, превращенное в колониальных рабов. Точно такую же жандармскую функцию вынуждали нести суворовских чудо-богатырей в Западной Европе, подавляя народно-освободительные и революционные движения в Польше, Италии и во Франции в угоду австро-немецким союзникам-заказчикам.

Опираясь на поддержку родни - европейских монархов и фаворитов Потемкина, братьев Орловых и прочих Екатерина II, вполне эффективно вела активные боевые действия по расширению оккупации Московии на юг и подавлению на ней любых попыток сопротивления. Множество исторических городов в европейской части страны вдруг сгорали в якобы спонтанных пожарах, а некоторые исчезали с карты вовсе, как Пермь Великая и Мангазея. Ей удалось отбить у Турции обширные земли Причерноземья, включая Крым и Кубань, окончательно закабалить Украину с Молдавией, поделить Польшу с Австрией и Пруссией. Однако на восток дальше Урала, ее войска продвигаться пока не решались. Вдалеке от метрополии и баз снабжения, без карт и дорог, в окружении враждебного иноязычного населения, они могли просто исчезнуть без следа на бескрайних просторах, покрытых вековой тайгой и болотами.