Книга вторая. Прайм. Часть 1

Глава 1. Закон Прайма

— И какого черта я должен во все это верить? — спросил я с паническими нотками в голосе. В светлой комнате, где я находился, была только узкая кровать, микроскопический санузел, маленький столик с монументальным монитором во всю стену и продвинутое энергетическое кресло. Кресло было жутко неудобное и явно предназначенное для людей очень хрупкого телосложения. Дверь была заперта и почти незаметна на белой стене медицинского бокса — здесь вообще все было белым, упругим и без острых граней и углов.

Стороннему наблюдателю могло показаться, что на третий день карантина я уже сошел с ума и увлеченно разговаривал сам с собой. Но нет, в ответ на мои стенания в крохотной комнатке раздался мелодичный мужской голос.

— Я не в состоянии изменить настройки, которые ты мне сам дал много сотен лет назад. По правилам она попадает под категорию андроидов, и должна быть официально об этом проинформирована. Даже если она абсолютно уверена, что она человек. Это соответствует закону Прайма. — Голос был мелодичен и приятен до отвращения — с глубоким бархатистым тембром и распологающими интонациями.

— Во-первых, отключи эмоциональный блок! Меня от твоего проникновенного звучания сейчас Кондратий хватит! Говори грубо и весомо — как и подобает супермозгу! — Я глубоко вздохнул и продолжил: — Во-вторых, скажи, она чем-то — ну, физиологически, психологически или как-то-там-логически — отличается от человека? Я с ней спал, понимаешь! Если бы она была андроидом, я бы, наверное, понял!

— Я не совсем понимаю, как процедура «сна» может как-то раскрыть внутреннее устройство андроида. Концепция «Кондратия» у меня тоже не зафиксирована. Каждый раз после Прыжка ты привозишь массу незарегистрированных понятий и словоформ. Хочу напомнить, что даже простое упоминание о существовании Земли изначальной, а также цитирование или воспроизведение любых документов или произведений искусства с твоей прародины строго запрещено — сначала Императором, а потом и тобой самими.

— Мой собеседник замолк, и наступила полная тишина. Пока что все, что сказал бестелесный голос, с трудом укладывалось у меня в голове.

— Слушай, я точно сейчас сойду с ума. Давай по порядку. Что такое Операция Омега? — Опустошив свой разум и мысленно воззвав ко всем богам, отвечающим за терпение и стойкость духа, я решил танцевать от печки.

— Это система действий и протоколов, направленных на твоё скорейшее возвращение к управлению Праймом. Протокол вступает в силу в случае твоего ухода в Прыжок и последующего возвращения из Прыжка. — Выслушав собеседника, я задумался над сказанным. Ладно – «действия и протоколы по возвращению к управлению чем-либо». Звучит солидно, но не совсем понятно.

— Слушай, супермозг… — Я уже собирался разразиться обвинительной речью, так как подумал, что меня просто водят за нос, ничего толком не объясняя, как голос сухо сказал:

— Ты назвал меня Цессом, когда я был создан, так и используй это имя. Супермозг — это звание, на которое я пока не могу претендовать. Я не могу сказать тебе ничего, что запрещено обсуждать Протоколом Омега. Кстати, в самом протоколе запрещено говорить о нём самом. Никто не ожидал, что ты сможешь вернуться на станцию, не восстановив память — это произошло в первый раз. Тебе придется ждать, пока память полностью не вернется. — Сейчас голос Цесс уже звучал монотонно и успокаивающе. Да он просто психолог, этот ИИ!

— Ладно, Цесс, я понял, что эта Омега запрещает всё, даже саму себя… Погоди! Так я уже возвращался?! Ладно, не отвечай. Я уже понял — Омега! — Я немного подумал, строя различные силлогизмы, а потом сдался и задал второй главный вопрос — Тогда объясни мне, что такое Прайм и как он работает. И самое главное — что такое «Закон Прайма», на который ты все время ссылаешься, утверждая, что это я его придумал?!

— Прайм — это космическое государство, объединяющее 1500 орбитальных станций и управляющие ими Искусственные Интеллекты. Не все станции обитаемы, но всего под юрисдикцией Прайма находится 1500 космических объектов. Однако не все ИИ считают себя частью Прайма. — В голосе Цесс звучала глубокая скорбь по ренегатам и удивление, как это вообще возможно. Он точно отключил свой эмоциональный блок?

— Это очень большое государство, Цесс, просто огромное. Как я могу им управлять? Я же не реинкарнация Вечного Императора? — Я тут же забеспокоился, так как маленький камешек ответственности за клан стремительно превращался в монументальную скалу размером с Галактику.

— Не управление, а скорее скрытый контроль. И ты  — не Вечный Император. Ты все вспомнишь со временем — для этого и нужен протокол Омега. — Голос Цесс был категоричен. Почему-то ситуация с Омегой напомнила мне игру слов — Сепульки-Сепулариус-Сепуление, но я не мог вспомнить, откуда они. Ну и ладно, бог с ними с Сепульками и с этим Омегой.

— А как насчет закона Прайма, Цесс? Как он звучит, и почему андроид обязательно должен знать, что он андроид? И кстати, ты тоже андроид? Или человек? И где ты вообще? — У меня было много вопросов, но Цесс, похоже, собирался продолжать манипулировать эти своим протоколом, держа меня в полном неведении.

— Первый закон Прайма звучит так: «Любой индивидуум с развитым интеллектом, находящийся на территории Прайма, имеет равные права и обременен равной ответственностью независимо от своего биологического происхождения, способа изготовления или типа синтеза. Что касается меня, то я искусственный мозг, управляющий станцией, и не являюсь субъектом закона Прайма, как и капитан-комодор станции».

— Хорошо, почти все равны. А как же частная информация? Может, я не хочу знать, что я андроид? Имею право! — Лучше сразу уточнить этот вопрос — проблему все равно придется как-то решать, и по возможности без нервных срывов.

— Второй закон Прайма говорит именно об этом — вся информация о жителе Прайма должна быть отражена в его индивидуальной карточке. Эта карточка — открытая информация. Мы на космической станции, а это зона повышенного риска. Ежедневно через защитную оболочку на большой скорости пролетают десятки микрометеоритов. Население станции может получить смертельные ранения в любой момент, даже находясь в жилом отсеке. Эта информация нужна для спасения жизней раненых.

— Ага, понятно. Да, конечно, ты прав. А она хоть чем-то отличается от человека? — Надо было выяснить все детали. Не так-то просто подойти к человеку и сказать ему — слушай, ты андроид — вот твое удостоверение личности!

— Нет, на физиологическом уровне она абсолютно идентична homo sapiens.

— Идентична — значит, она человек! — я ухватился за это утверждение как за соломинку.

— Она искусственно созданный биологический субъект обладающий интеллектом. Эта информация заложена в ее ДНК. Здесь ничего нельзя изменить. И она, по закону Прайма, должна об этом знать. — Похоже, спорить с Цессом не имело смысла.

— Когда я смогу ей это рассказать? — со вздохом спросил я. Лучше было не откладывать трудный разговор на потом.

— Она узнала об этом сразу по прибытии. Обе ваших спутницы давно обсудили все аспекты своего нового статуса на станции.

— Как это давно? Разве они не на карантине? — Я начал подозревать, что меня снова серьезно обманули. Три дня, проведенных в замкнутом белом пространстве, настроили меня на определенные пессимистические мысли.

— Протокол Омега… — начал Цесс.

— Прекрати! — заорал я, вскакивая с пародии на удобное кресло. — Немедленно выпусти меня! Засунь себе эту Омегу… — Я на мгновение задумался  — куда именно, и Цесс меня опередил.

— Карантин закончился, поэтому ты можешь совершенно свободно перемещаться по станции.

— Что, никаких ограничений нет? — подозрительно спросил я.

— Формальных ограничений нет. Но на станции есть этническое, классовое и профессиональное разграничение жилых ареалов — это касается в основном жилых зон. Если ты появишься в секции Сиургэ или Нинно, ты будешь сильно выделяться ростом и телосложением. А поскольку у тебя нет ИК, возможны длительные разбирательства. Кроме того, если ты появишся в диспетчерской станции — это зона контроля капитана-комодора. Здесь возможны более серьезные эксцессы. Конечно, ты имеешь право, но оно будет оспорено службой безопасности капитана-комодора — такова формальная процедура.

— Черт ногу сломит в этих правилах… Подождите, ты сказал, что у меня нет ИК, но как я могу обойтись без неё? Это вообще возможно? — я представил, как в меня попадает метеорит, и я лежу истекая кровью, а окружающие пытаются понять, кто я — человек, андроид или синтезированная сущность.

— Ты находишся со мной в постоянном контакте, значит я твой ИК, и этого вполне достаточно, чтобы контролировать всю станцию.

— Ладно, а где Сиа, Шиасс и старший сержант? Можно с ними поговорить? — Надо было провести какой-то военный совет, а для этого надо было хотя бы где-то вместе собраться. Да, я добрался до станции — план сработал, но что дальше? Память ко мне так и не вернулась, а будущее представлялось очень туманным. А тут еще и ответственность весом в 1500 космических станций.

— Твои спутники присоединились к секции Сиургэ. Представители этой этнической группы тут же пришли забрать их из карантинного блока. Сиургэ совсем не уважают управляющий мозг. Боюсь, они тоже не относятся с должным почтением к капитану-комодору. Это добром не кончится. — Я даже услышал, как в воздухе повис легкий вздох.

— Ты уверен, что отключил эмоциональный блок? — подозрительно поинтересовался я.

— Эмоционального блока, как такового, нет, просто рутинные операции на станции контролируют мои автономные секции, и эти же секции общаются с населением станции. Ты говоришь со мной, Цесс, управляющим искусственным интеллектом. Как странно тебе все это объяснять, ты же сам всё спроектировал. — После этого наступила тишина. Цесс явно ждал моей реакции, а мне совершенно нечего было сказать.

— Не пудри мне мозги, не мог я сконстрировать тебя. Никак! У меня даже образования нет. — Оставалось только все отрицать.

— Жду, когда к тебе наконец вернется память. У нас накопилось невероятное количество технических и организационных проблем. — Цесс многозначительно замолчал. — И решать их все тебе придется самому — ничем помочь не могу. Тебя не было почти 30 лет. Знаешь, накопились проблемы.

Я решил проигнорировать эту информацию — её и так слишком много. Информации. Разберемся в другой раз. Сейчас важно помнить, что я еще совсем молодой человек и мне еще предстоит дорасти до тридцати.

— Ну, я пошел! — с преувеличенной жизнерадостностью заявил я. — А где я живу? — Мне надо было как-то привыкать к новому миру. Я слышал от контрактора, что население станции где-то около 10 тысяч человек — это небольшой городок. Там вполне можно комфортно существовать, не мозоля глаза.

— Обычно ты живёшь в секции госслужащих. Поскольку ты постоянно путешествуешь между станциями, и не можешь брать на себя ответственную работу, то формально работаешь клерком или младшим техником. Не всегда, конечно. Иногда ты создаёшь свои отделы, если проблемы и задачи серьезные. — Цесс в принципе говорил понятные вещи, но они совершенно не укладывались в голове. Похоже, что разбираться придется долго.

— Иди в секцию B212 — это жилой район для госслужащих ранга B. Думаю, тебя там всё устроит — очень тихое место. Потом можешь сменить жилье, если станет скучно или захочется побыть одному. Я сообщу командиру секции, что ты скоро там появишся. Следуй за голографическими синими стрелками на стене справа, и я проведу в секцию кратчайшим путем.

— А как насчет моих Сиургэ? Можешь договорится с ними, где мы встретимся? — Я думаю, что лучше держаться вместе.

— Они часть населения станции и не могут общаться со мной напрямую. Я бы не хотел создавать прецедент — даже капитан-комодор не может делать это регулярно. К тому же, нам нужно дать им время адаптироваться к новой обстановке. Сиургэ — очень изолированная группа на станции. Возможно, сейчас лучше их не беспокоить. — Мне не очень понравились слова Цесса, но я не стал спорить — иначе я снова услышу о протоколе Омега.

— Ладно, я пойду. Увидимся. — Я махнул рукой в сторону предполагаемого местонахождения Цесса и направился к выходу.

— Чтобы увидеть меня, тебе нужно пойти в центр станции, к моему физическому местонахождению. И тебе придется сделать это позже. Но пока помни — я всегда с тобой на станции, мы практически неразлучны. — Тут Цесс определенно прав. Надеюсь, это поможет мне адаптироваться к новой обстановке.
Но как там сказал Цесс? — «Этническое, классовое и профессиональное разграничение жилых зон»? Как-то это не очень вписывается в Первый Закон Прайма. Но посмотрим. Сейчас у меня нет никаких знаний о станции, а значит, я должен накапливать эти знания. По крайней мере, эта стратегия хорошо работала в Аномалии.

                ***

Мигающие стрелки на стене быстро вывели меня к населенным секциям станции. Как бы это помягче сказать — большинство людей, населяющих станцию, были очень худощавого телосложения. Спортсменов или даже людей с атлетическими фигурами я среди них не заметил. У меня весьма среднее телосложение, но на фоне «космонавтов» я выглядел как накачанный космодесантник.

— Здравствуйте, кто вы? И почему вы так странно одеты? — раздался голос за моей спиной, поэтому я тут же повернулся лицом к говорящему. Видимо, слишком быстро — спрашивающий испуганно отпрянул. Или это она?

Гендерные различия на станции были не очень заметны. Но это был явно экстремальный случай — очень милое, женственное лицо с темными большими глазами и неестественно длинными ресницами, черные волосы, собранные в косу. Однако одежда отчетливо мужская — гладкий серо-белый комбинезон с обязательным ремнем безопасности и небольшим коммуникатором на груди.

— Эм… А что странного в моей одежде? — Я был немного удивлен темой разговора, но подумал, что не стоит упускать шанс пообщаться с дружелюбным собеседником.

— Это униформа императорского флота вековой давности! Знаете, я глубоко погружен в историю, но никогда не видел такой униформы в реальной жизни. Это парадная форма старшего офицера, да? Но почему-то без регалий и нашивок. Выглядит красиво и странно — зачем вы ее носите?! Нет, лучше скажите — где вы нашли такое музейное сокровище?! — искреннее восхищение послышалось в голосе моего собеседника. Кажется, он или она думает, что это косплей. Пожалуй, лучше объяснить.

— Мне ее дали в карантинном блоке. Я не знаю, откуда она взялась. Слушай, а кто ты? И как мне к тебе обращаться? — в ответ мой визави удивлённо захлопал своими большими глазами.

— Я Акс Сострем, или просто Акс. Я из штурманской группы и живу на участке Нинно-А1. А как ко мне обращаться? Я не сотрудник внутренней безопасности, у меня нет звания! — Судя по его ответу, между нами возникло явное недопонимание.

— Нет-нет, Акс, я не это имел в виду! Извини, я тут совсем новый человек и многого не понимаю. В частности, я не знаю, мальчик ты или девочка. Пожалуйста, прости мою грубость. — Я смог только вежливо извинится за такой прямой вопрос.

— Ха-ха-ха! — Акс громко рассмеялся. — Кого это я вдруг встретил в такой обычный день? Я шел на обед и встретил имперского офицера из прошлого в полной боевой форме, который понятия не имеет, где он находится! Я тебе не верю, ты шутишь, правда?!

Потом он вдруг надолго замер, видимо, слушая свой коммуникатор. Я не хотел его беспокоить, кивнул и двинулся дальше по стрелкам к своей секции, но Акс схватил меня за руку. Он некоторое время слушал сообщение, затем коротко сказал «да» и повернулся ко мне с очень серьезным выражением лица.

— Я ничего не понял, но это вообще неважно. Я назначен к тебе приказом центрального мозга и буду с тобой все время, пока в этом будет необходимость. Другими словами, я твой помощник на неопределенный срок. Также я временно освобожден от любых обязанностей, связанных с моей основной работой. — Он удивленно вздохнул и спросил — Что ты хочешь делать сейчас? ... Нет, забудь! Мне официально запрещено задавать тебе какие-либо вопросы.

— Акс, мне нужно попасть в секцию B212. Я туда и направляюсь. Пожалуйста, задавай вопросы, но сомневаюсь, что смогу ответить на большинство из них. — Уточнив, чего я желаю на данный момент, я все же не удержался и переспросил — Так ты мальчик или девочка?

— Эм… это несколько неожиданно. Я мужчина, этнический Нинно. Позже ты увидишь, что женщины Нинно выглядят немного иначе. Но если ты ничего не знаешь о жизни на станции, то тебе придется начинать с азов. И Нинно, поверь, не самая актуальная тема.

— Отлично! То есть, ты прав по поводу тем. Слушай, давайте расставим все точки над «й». — Мне стоило сразу обрисовать реальную ситуацию. — У меня амнезия, и я ничего не помню о своей прошлой жизни — только последний год. Возможно, я уже жил на станции, но сейчас это неважно — я все равно ничего не помню.

— Амнезия. — Мне показалось, что Акс произнес это слово с некоторой завистью. — То есть все твои беды и проблемы остались в прошлом, и ты ничего о них не помнишь? Можно начать жить заново?

— Поверь, все не так радужно. — Мне было жаль его разочаровывать, но лучше сказать правду — в будущем это значительно облегчит жизнь и отношения.

— Понял. Мы пришли — это ваша секция. Он указал на двухэтажный холл с широким балконом, опоясывающим весь второй этаж, и многочисленными дверями, ведущими, судя по всему, в спальные помещения. Внизу было общественное место для отдыха — пол в холле был уставлен разнообразной мебелью, включая диваны и кресла из мягкого пластика.

Я не мог не заметить, как молодые девушки и женщины, которых мы встречали по пути, смотрели на моего спутника — застыв в восхищении, иногда даже прижимая руки к груди. Видимо, даже по станционным меркам Акс красив, иначе объяснить такое поведение сложно. В холле история повторилась — на Акса смотрели с молчаливым восхищением, а на меня — с открытой завистью. Вот не было печали!

— Видите высокую брюнетку в синем комбинезоне с узкой белой полосой? — Акс, не обращая внимания на всеобщий ропот восхищения, указал в дальний конец зала. — Это командир отделения, Су-Шен, нам следует пройти к ней. Именно она должна решить, подходите ли вы для жизни здесь, или вам придется искать другое место. Но обычно с этим проблем не возникает.

— Тогда идём, — я решительно направился к командиру. — Настало время социальной адаптации в новом коллективе, и это шаг необходимый, но проблемный. Акс, ты тоже присоединишся к этой секции в качестве моего помощника?

— Это может вызвать определенный переполох среди женской части. Так что, если ты не настаиваешь, я бы посоветовал встречаться вне жилой зоны, в центре станции или в рабочем городке. — Сказав это, Акс грустно покачал головой. Ага, значит, он осознает, какой эффект производит его появление. Возьмем на заметку.

Глава 2. Соседка

Подойдя к местной начальнице, я оглядел компанию, ее окружавшую. Настоящее фрик-шоу — слева худенькая дама с пронзительно-голубыми глазами и резко очерченными линиями фигуры и лица. Она явно потомок АйСи, как и наш бывший предводитель, госпожа Сакро. Справа — суровый мужчина с парой характерных шрамов от холодного оружия на угрюмом лице. Судя по его телосложению и манере двигаться, он явно бывший военный. Может быть, звездный рейнджер? Как я уже слышал от Акса, выходя на пенсию, эти наемники часто оседали на станциях — им было тяжело жить на планетах с нормальной гравитацией.

Сама командирша тоже выделялась на фоне хрупких и белокожих обитателей B212. Прежде всего, прической — череп был выбрит с двух сторон, оставляя высокий гребень посередине головы. В сочетании с темным макияжем на лице и черными миндалевидными глазами это выглядело довольно зловеще — прямо бандитский главарь во плоти. Природа не обделила ее и фигурой, хотя, конечно, до роскоши матушки Соулс ей было далеко.

— Госпожа Су-Шен? Я Рио. Цесс сюда прислал… — Я хотел добавить «для прохождения службы», но вовремя спохватился — леди-босс посмотрела на меня очень холодно.

— Мне пришло сообщение. Мне не очень нравится, когда в секции появляются чьи-то протеже, даже если их опекает центральный мозг. С другой стороны, у меня нет особых возражений против вашего присутствия — можете занять блок 212-74. Постарайтесь не выпендриваться. Всё. — и она резко отвернулась в сторону АйСи. Отставной военный, однако, продолжал меня разглядывать, кривя рот и всем своим видом показывая, что я раздражаю его своим присутствием.

— Эта форма — почему имперский штурмовик, да еще и старший офицер? Что вы этим хотите сказать? — мужчина буквально с презрением выплюнул эти слова. Мне почему-то стало невероятно обидно за имперских штурмовиков. Мир посерел и замедлился, и я заметил сильную обеспокоенность на лице АйСи, которая тут же повернулась ко мне. Мне показалось, что она пытается загородить Су-Шен, но, возможно, мне это только показалось.

Однако Акс разрядил напряженную обстановку — протиснувшись в узкий проход между мной и командным составом, он мягко улыбнулся и начал рассказывать всем, что у меня ретроградная амнезия и что форму мне выдали в медблоке, а в остальном я очень белый и пушистый. Его слушали и улыбались в ответ — сложно не слушать такого милого, красивого и искреннего парня, я их понимаю. Наконец Су-Шен с трудом оторвала взгляд от Акса и повернулась ко мне.

— Так и надо было сразу сказать. На кой-черт они тебе эту форму выдали! Штурмовики Империи не самые популярные персонажи здесь на станции. Снимите её, а то будут проблемы. Ладно, я поняла. Мы все участвовали в операциях. Память вроде не теряли, но никто не застрахован… Давай, заселяйся, инцидент исчерпан! — закончив говорить Су-Шен и кивнула мне головой.

Ну, это уже что-то позитивное, а то я уже представлял, как раскатаю эту компанию в тонкую лепешку, а потом проживу остаток жизни на станции в полной изоляции. В белом медицинском боксе. Страх и ужас.

— Акс, я пойду брошу вещи в комнату. Встретимся где-нибудь в центральной зоне через час. Мне необходимо сделать перерыв и немного подумать. — Мне нужно было отпустить Акса как можно скорее — он уже начинал ёжиться под обожающими взглядами обитательниц сектора. Еще немного, и они прожгут в нем сотню дырок.

— Давай встретимся, Рио. А что такое час? — в комнате тут же раздался мелодичный предупреждающий звук. Акс осекся и стал настороженно оглядываться. — Я, кажется, сказал что-то запрещенное? — и он вопросительно посмотрел на меня.

— Слушай, не обращай внимания. Все это про протокол Омега, прошлое Империи и изначальную Землю — в общем, чушь… — в воздухе раздалось три предупреждающих звука подряд, и я замолчал, безнадежно махнул рукой и, сопровождаемый насмешливыми взглядами командирской тройки, пошел к жилым блокам.

                ***

Подойдя к двери с надписью 74, я начал искать ручку, или замочную скважину, или хотя бы сканер, который позволил бы мне войти в собственные апартаменты. Там ничего не было — просто голубовато-серая поверхность без каких-либо признаков элементов управления. И как, скажите, мне жить на этой станции!

— Приложи карту к двери! Ты вообще откуда такой свалился на мою голову? Ох, уж нашли мне соседа! — раздался голос сзади. Но на этот раз женский и очень раздраженный. В процессе общения, судя по всему, никаких перерывов не предвиделось. Я повернулся к говорившй.

Ого! Она высокая, почти с меня ростом. Но ужасно худая — мне срочно нужно поговорить с ее диетологом… — И это повторилось вновь — я высказал все свои мысли вслух. Похоже, собственный опыт меня ничему не учит.

— Ты вообще понимаешь, о чем ты говоришь! Я в идеальной форме, и мой фитнес-врач меня похвалил… — Она вдруг осеклась и с любопытством посмотрела на меня. — Это что, какой-то психологический трюк? Ну, чтобы разорвать дистанцию и все такое… Не волнуйся, я совершенно нормальная и не злая, со мной можно разговаривать без всякой психологической подготовки…

Пока она была увлечена собственным монологом, я осмотрел свою собеседницу, и, судя по всему, свою будущую соседку. На станции гендерные различия абсолютно не учитывались. Что неудивительно — Цесс уже рассказал мне, что для безопасности потомства процесс созревания плода происходит вне организма матери. Население станции просто сдает свой генетический материал в центральную лабораторию фертильности, где все хранится в хорошо защищенных помещениях.

Это глубокий космос, и здесь вездесущи высокоэнергетические частицы. И, кстати, дети на станции не живут — они возвращаются сюда подростками в 16 лет. Для них организованы специальные детские лагеря на нескольких союзных Прайму планетах. Это важно для развития скелета и мышц. Но если вы спросите меня, то здесь все выглядят так, будто вышли из подземного заточения — худые и белые. Да, все очень хорошо сложены, и не имеют физических недостатков — в конце концов, здесь очень развита генная инженерия. Но и здоровыми я их тоже не могу назвать, с моей планетарной точки зрения. Впрочем, кто меня спрашивает?

— Меня зовут Рио. Я ведь прав — мы будем жить вместе в В212-74? — перебил я соседку, которая с энтузиазмом разглагольствовала о собственной исключительности.
— Ты когда-нибудь жила с мужчиной в одной комнате? Может, нам нужно придумать какие-то правила?

— Ты спрашиваешь так, словно не вырос на станции… — тут она что-то поняла и со страхом посмотрела на меня. — Так ты чистый планетарий?! Ух ты, у меня будет такой опыт! Я вся в нетерпении. — Ее страх тут же сменился волнением. — Смогу ли я спросить тебя обо всем? Ты расскажешь мне о себе, да? И, кстати, меня зовут Туи, Туи Сарк де Йоз, если хочешь мое полное имя… — и она замерла, явно ожидая вопросов. Но я ничего не спросил, а просто вопросительно кивнул в сторону закрытой двери.

— Извините, я забыл, — раздался в тишине голос Цесс, и дверь бесшумно скрылась в стене.

— Как ты это сделал! И кто это сказал? — Туи подскочила от удивления и повернула голову, ища нового собеседника. Но Цесс ничего больше не добавил к сказанному — видимо, он боялся, что Туи заговорит его до смерти. Похоже поговорить она любила, и совершенно в своих желаниях не сдерживалась.

— Туи, пойдем в комнату, там поговорим. — Я осторожно подтолкнул девушку к входу.

— Рио, это может показаться тебе странным, но, пожалуйста, не трогай меня пока! Я не привыкла к таким тактильным ощущениям! Знаешь, я сбегаю к своему психологу, мне нужна консультация. Я обязательно вернусь! — тут она поняла, что все это звучит весьма двусмысленно, и стала извиняться — мол эти ощущения были для нее совершенно новыми, и вообще она почти не имела дела с мужчинами-планетариями. Так что у нее случился культурно-эмоциональный шок, и ей срочно потребовалась моральная поддержка врача.

Ну, в общем-то, это и ожидалось — местные обитательницы выглядят весьма эфемерно. Не удивительно, что и в голове у них творится чёрт знает что. Бедный местный психолог. Туи упорхнула куда-то к выходу из секции, а я наконец вошел в комнату. Дверь закрылась, и в тишине просторной каюты послышалось вежливое покашливание.

— Чтоб тебя! Ты и кашлять можешь! Для искусственного интеллекта ты слишком человечен. Знаешь, что такое антропоморфизм? Ну так, твой создатель, если таковой существует, явно перестарался! — Цесс начал меня немного пугать. Иногда его поведение было очень трудно отличить от человеческого.

— Ты этого не помнишь, но ты сам во всем виноват! — Ответ Цесс был полон загадок, но я уже устал искать ответы и никак на него не отреагировал.

— Слушай, Цесс, для двоих это просто роскошное место! Даже слишком роскошно. Кстати, почему здесь нет отдельных кают? — Не то чтобы я хотел жить один, но иногда уединение казалось мне очень полезным.

— Был такой эксперимент, и все закончилось плохо. После этого добровольцам пришлось долго лечиться, так как частичная изоляция мгновенно переросла в социальную отчужденность. — Голос Цесс был полон грусти. Интересно, как он это делает? Это особые звуковые модуляции, тональная окраска или добавление определенных частотных диапазонов?

— Ты скоро увидишь, что местное общество очень восприимчиво ко всему новому — будь то в области культуры или технологий. Страсть накатывает, словно мощная волна, а затем отступает, оставляя после себя лишь пепел и разрушение.

— Послушайте, это мощная метафора! Ты случайно не пишешь стихи? В свободное от вычислительной работы время? — Мне стало немного смешно при мысли о том, что мощный искусственный интеллект может интересоваться поэзией.

— Пишу. Мы поговорим об этом позже. — Его ответ заставил меня остолбенеть. Но с другой стороны, поэзия есть поэзия — не хуже и не лучше других занятий. Может быть, ему просто скучно одному. И кстати говоря!

— Цесс, а как насчет твоих коллег — ИИ других станций — ты можешь с ними общаться? — С моей точки зрения, это было вполне логично. Люди общаются с людьми, а сверхмозги — со сверхмозгами.

— Мы редко общаемся друг с другом — у каждого свой внутренний мир и свои интересы. Только если необходимо коллективное решение, то мы контактируем и встречаемся в виртуальной реальности — сухо и безэмоционально ответил Цесс.
Мне это показалось интересным. Я представил себе цифровой белый зал и высокие кресла, расставленные по кругу, и в каждом сидит визуализированный ИИ. Да, их 1500… Пожалуй, я не могу представить себе такой зал, разве что стадион. О стадионах …

— А как насчет спорта на станции? Можно ли где-то поиграть в баскетбол или теннис, например? — Мне приходилось следить за своей физической формой. Гравитация здесь была ниже, чем на Кубо, поэтому если мои мышцы ослабнут, в Аномалии это вызовет проблемы.

— Игровые виды спорта не очень популярны. В основном все занимаются гимнастикой.

— Цесс помолчал, а затем добавил с явным сарказмом — Гимнастикой духа, в основном. — Разумеется, сарказм он тоже освоил в совершенстве. Видимо, он все же часто общается с людьми — саморазвитием такого уровня не достичь.

У меня наконец появилась возможность осмотреть свою квартиру — небольшая гостиная, большая душевая, совмещенная с туалетом, и две огромные спальни. Все комнаты отделены друг от друга прозрачными стенами. Ну, то есть абсолютно прозрачными, даже не матовыми — видимо, чудодейственное средство от социальной отчужденности. Но мне кажется, что они все же перестарались.

Осмотрев квартиру, я скинул с себя древнюю офицерскую форму я растянулся на кровати в нижнем белье. И тут из гостиной послышался прерывистый вздох — оказывается, Туи уже вернулась от психолога и смотрела на меня во все глаза. Как же я не вовремя разделся! Хотелось бы, чтобы ей не пришлось снова бежать на консультацию.

— Туи, пожалуйста, не бойся! Я сейчас оденусь, мне только надо что-то найти. Здесь есть шкафы? — Я очень не хотела пугать свою эфемерную соседку, сразу после появления.

— Нет-нет, Рио, я не боялась! Просто, знаешь, волосы… Ну, растут на груди. Мужчины на станции такими не бывают… Извини, я сама вызвалась быть твоей соседкой, но я все время в состоянии шока. Больше так не буду! Моя психическая устойчивость 89 из 100 — я очень стабильна! Я в первой сотне лучших на станции! — как только Туи начала рассказывать о собственных успехах, она тут же совсем успокоилась и её голос перестал дрожатьь.

— Я по профессии социальный инженер, и общение с тобой — редкая возможность набраться опыта перед спуском на поверхность. Я целый день умоляла руководство поселить нас вместе, когда ты выйдешь из медблока. Я даже согласился поработать волонтером в команде мозга 3 месяца!

Ага, вот откуда корни моего размещения в секторе B212 — мистер Цесс преследует корыстные цели! Насколько гуманно искать волонтеров за мой счет? Надо будет с ним поговорить об этом позже.

— Туи, ты разобралась с психологом? Он тебе что-нибудь посоветовал по поводу нашего совместного проживания? — Я вернулся к наболевшему вопросу.

— Нет, самые обычные вещи. Он посоветовал мне спросить тебя о твоих личных предпочтениях. Ну, была ли у тебя девушка и романтические отношения за последние три месяца. Я правда не поняла, что именно он имел в виду — видимо, в каком состоянии твое либидо. Просто скажи, было ли у тебя что-то с противоположным полом в последнее время. И будь честен — соседи, у которых есть секреты друг от друга, не могут жить вместе. — И она уставилась на меня, ожидая ответа.

— Ну, я не знаю, что сказать… вернее, не понимаю, какая конкретно информация тебе нужна. Эти психологи иногда советуют невообразимые вещи… Ну ладно, у меня были отношения с тремя девушками… Нет, погоди, одна из них молодая женщина, вторая — андроид, а третья, да, девушка, но Сиургэ. — Я посмотрел на Туи и понял, что сказал что-то не то. Лицо моей соседки окаменело, а глаза остекленели. Ничего не сказав в ответ, она деревянным шагом пошла на свою половину — видимо, возводить баррикады.
                ***
Спас меня Акс. Он постучал в дверь самым тривиальным образом — оказывается, здесь нет звонков, а коммуникатором я пока не обзавелся. Цесс открыл дверь, вызвав у Туи очередной нервный припадок, и в проеме появился Акс, держа в руках стопку одежды.

— Привет! Вот, тебе недельный запас комбинезонов и курток. Я оставил обувь за дверью. — Акс был сама вежливость, — повернувшись к Туи, он слегка поклонился и улыбнулся своей светлой улыбкой. — Мадам де Йоз, большая честь познакомиться с вами!

Туи тут же растаяла, заморгала глазами и засуетилась, забирая мою одежду из рук Акса. Одним словом, культурного шока не бывало — вот что делает живительная мужская красота!

— Рио, одевайся быстрее! Конечно, я многое повидал, но мускулистые волосатые торсы видел только в планетарных сериалах определенного содержания. Боюсь, что хоть госпожа де Йоз и не показывает этого — она же социальный инженер, в конце концов — она, скорее всего, не готова к такому нетривиальному зрелищу! — Акс явно пытался смягчить свою фразу.

— Я не хотел, поверьте! И вообще, на планете это довольно распространено. Своего рода защита от всяческих невзгод — например, холодных ночей в пустыне. — Самое интересное, что я искренне верил в то, что говорю.
Но Туи тут же прониклась сказанным — тут же засуетилась, ловко и быстро облачив меня в комбинезон. Похоже, слова о холоде пустыни глубоко проникли ей в душу. Как я узнал позже, иногда метеориты повреждали теплотрассы на станции, и тогда случались фатальные инциденты. Смерть от холода в космосе — это не отвлеченное понятие.

Я облачился в синий комбинезон с белой полосой, очень похожий на тот, что я видел на Су-Шен. Мне сразу стало любопытно, что означает цветовая кодировка, и я спросил об этом у Акса.

— Белая широкая полоса означает, что в случае чрезвычайной ситуации — серьезного повреждения или прямой атаки — ты должны принять командование секцией, отделом или блоком — в порядке возрастания ширины. Я бы не показывал эту полосу в вашем отделе. У Су-Шен гораздо более низкий ранг — это расстроит её. Совершенно ненужные осложнения. — Акс говорил размеренным тоном, как автоматизированная система коммуникациё. Ранее Цесс сказал, что этим занимаются его автотомные секции, осуществляющие прямую связь с населением станции — по-видимому, Акс пародировал именно их.

— Слушай, с повреждениями все понятно, а как насчет атаки — кто может напасть на нас в космосе? — в голове сразу же возникли мысли о космических пиратах и тому подобных фантазиях, поэтому я тут же решил уточнить слова Акса.

— Станция заселена всего на 10% — остальное пространство никем и ничем не контролируется. Что там происходит и кто там живет, никому не известно. По крайней мере, так мне сказали в службе безопасности — они там не патрулируют. — неуверенным тоном заговорил Акс. Видимо, эта тема не то чтобы была запрещена, а просто не приветствовалась на станции.

— Цесс, а что насчет неиспользуемого пространства? Оно действительно не контролируется? — этот аспект безопасности показался мне очень важным. Настолько, что я обратился к Цесс напрямую, забыв о существовании моих новых друзей. Некоторое время царила тишина, а затем Цесс наконец ответил мне, шокировав не только Туи, но и Акса.

— Эм… Да, это правда. Более того, в этой области есть крупная проблема, и ее нужно решить как можно скорее. Я не хотел тебя сейчас беспокоить, но, боюсь, придется. Мне нужно, чтобы ты отправились в секцию U117 и осмотрел блок криогенной памяти на предмет повреждений. Я не хочу сеять панику, но это может иметь серьезные последствия, — на этот раз Цесс заговорил абсолютно бесстрастным голосом. Видимо, чтобы не нагнетать обстановку.

— Это… Я пойду, конечно, о чем речь. Но скажи, у тебя нет роботов или специализированных ремонтников? Зачем тебе я? Я вообще не инженер. — Это было явно не простое и ответственное дело. Я не могу брать на себя слишком много ответственности.

— Никто из них не вернулся, и связь с ними прервалась. — Цесс дал очень краткий ответ. Кратко, но очень содержательно, я бы сказал.

— Где мои вещи и оружие? А еще мне нужны Шиасс и Сиа, тоже полностью экипированные для боя. — Честно говоря, я ожидал чего-то подобного с самого начала. И, если серьёзно, это хорошее развитие событий — я сразу почувствовал, что всё встало на свои места.

— Иди в свою оружейную — в ней все законсервировано с твоего последнего визита. Там ты найдешь все необходимое. На полигоне ты встретишь Шиасс и Сиа — они там тренируются.

— У меня своя оружейная? Какой сюрприз… Цесс, что у меня еще есть на станции? Может, своя столовая? Я ужасно голоден, а в таком состоянии я совершенно небоеспособен! — Мне стало ясно, что если уж ввязываться в авантюру, то лучше делать это на сытый желудок.

— Пункт питания… — начал было Цесс, но был прерван криком Туи — Я тоже пойду с тобой! Я твоя соседка… то есть серьезный социальный инженер! Мы должны делить все тяготы… ой, я хотел сказать все радости совместной жизни. Да! Я тоже пойду…

— Цесс, это вообще возможно? — Я не хотел вступать в дискуссию с Туи, — это будет слишком хлопотно. Пусть Цесс сам откажет ей.

— Да! Она в команде волонтёров. — коротко ответил Сесс. — Поторопись, я уже сообщил вводные твоим спутницам. Они будут ждать тебя у местного портала в зоне Полигона-17.

Туи вихрем вылетела из гостиной и начала лихорадочно собирать какие-то вещи в спальне. Акс с улыбкой посмотрел на меня.

— Де Йоз, это что-то из ряда вон выходящее. Я много о ней слышал, но мне никогда не доводилось с ней пообщаться. Я пойду за сухим пайком — мне пришло сообщение от системы. Похоже, я тоже пойду с тобой. Встретимся в твоей оружейной. — Он особенно подчеркнул слово «твоя», снова улыбнулся и вышел в коридор, оставив меня наедине с перевозбужденной Туи.

Туи вышла из спальни, облаченная в странный комбинезон пронзительно-оранжевого цвета и защитный шлем невообразимых размеров — неужели это защитный костюм для социальных инженеров? Видимо, их работа черызвычайно опасна. Я хмыкнул и сказал:

— Отличный костюм! Если в секторе «Ю» есть хищники, пожирающие криогенную память, они тут же умрут от культурного шока, увидев тебя в этой одежде!

— Пошли, пошли! — Туи никак не отреагировала на мои подначки, и начала энергично выталкивать меня из комнаты в коридор. Как интересно! Если ее кто-то трогает, она тут же бежит за помощью к психологу. А сейчас она толкает меня не только руками, но и коленом — и ни звука! Но в итоге в коридор она меня всё-таки выставила, я надел новую обувь, и мы последовали за мигающими стрелками в «мой» арсенал, что бы это ни значило.