Отдых в Европе закончен-3

Иллюстрация к новелле:
Рэнэй (Лори Холден)
драматический шпионский телесериал «Американцы» 2013-2018 г.г.


«Продолжение»

Дневник Смита «27» октября 2025 г.
(продление миссии)

«Мне нужен этот банк» (Heat, 1995) 

Вводная строка-1

К лингво:
Не спать на ходу, рейнджеры. Жизнь, как хорошо известно, «развертывается». К наброскам и текстам. По лесам, болотам, бродам и ручьям. Все знают, что не ходить в лес – деградация. «Лев-деградант» - не звучит. К риск-философии, львы. Версий больше, чем следов. Версий больше, чем пуль. Нужно отмести все боковые версии и оставить одну. В горной тайге темень, мороз, ветер выдувает звуки.

С одной строны, – гнусная картина мира, морали места нет, а, с другой, – героический «ряд». Кириллов как-то странно «передвигал» слова, перешагнул всякий расчет.

Грамматические структуры есть «ярмо». Грамматика как ярмо - («На эпической дистанции» - Смит).

Фраза «Лингвисты в лесах» (см. новеллу Смита) может означать несколько вещей: это могут быть лесовики, военные егери, полевые лингвисты, одиночки в окружении, где «леса» – это сложная среда. Полевая лингвистика… Там валежник, груды камней и теория опасности. Автомифология Смита «Реванш». Специалист пробирается через этот лес.

Без Европы (прекрасной и Холодной страны) мужчина, как известно – никто. Без леса, вне метафор и очень одиноких экспедиций лингвист также –  никто.
      
Значение «маячит» (-утверждение из-под пера). Все дело в живописных видах на скальный массив, покрытый густым хвойным лесом.  Мета- и -фора остаются скрыты в глубине тайги –   именно и только там, где огромные камни. Там горная местность, постоянные испарения, выпадают осадки.

Но отдых в Европе закончен как сцена, на которой всё было поставлено.

Форс дороже правды. И каскадные этажи метафор.

Что будет наталкивать метафизика-силовика, философа будущего на нужный ход мыслей? Разнообразные неровности рельефа. Каменные россыпи и пещеры, глубокие расщелины, Провалы, трещины, ниши под камнями. По скользким валунам под снегом, во мраке, и в метель.

Камни огромные, покрытые мхом, ледяным. Любое скольжение может стоить очень дорого. Камни настолько большие, что падение с них почти всегда приводит к травме.

Здесь начинается огромное безлюдное горное пространство. Скальные массивы и скалы с пропастями. Тяжёлая снежная тайга, густая, с буреломами. Там очень много провалов в скалах. Места глухие, а виды открываются –  эпические.

Там, на плато, скалы в виде слоеных пирогов. Кругом скопления каменных остроугольных глыб. Каменные россыпи. Нападали большие камни-валуны, и там образовались ходы. Есть огромные камни, есть помельче, и между ними глубокие расщелины. Упал, соскользнул.

Сюжетное задание. Сюжетная ловушка.

Огромные камни с зазорами между ними, сейчас они занесены снегом. Сверху кажется, что это ровная поверхность, но под снегом – пустоты. Шаг в сторону может закончиться серьезной травмой. Контр-охотник на взбесившийся послевоенный баскервиль обследует горные хребты, уходящие вглубь тайги, завалы и русла ручьев, пещеры и ниши в камнях.  Искать вдохновение повсюду.
_________
____

К ПАНОРАМЕ. РАЗВЕДКА БУДУЩЕГО.

Карта «мета-» и карта «фора-» лишь демонстрирует масштаб усилий, но не результат. Но это пока. Потому что Смит говорит о реванш-столетии. О разведке будущего. Разбор, осмотр бурелома, каменных глыб – отработанных текстов, экзистенциалов, рисков.

Барышев: «А это уже отработанный пар» (по книге Кожевникова). «Развед-операций пар. Например, особая экспериментальная радисвязь между нашими агентами на Индейском континенте, ставшая известной врагу в результате действий предателя Потеева» – сказал или мог сказать Вайсу в прекрасной и Холодной стране развед-босс Барышев в «Щит и меч» (1965).

– Зачем ресторан? Чтобы поймать одного русского?
–  Ну что же. Будем надеяться, что русские клюнут на ваш тандем.
(Вариант «Омега», 1975) 

Не клюнут… Метафизика – это «лингво-», глубинная разведка, ударный идеализм и лингвистические автоматы. С этого года Смит (оперативный псевдоним Борман) руководит тремя разведшколами в Европе.

Белоевропейскому агенту (Павел Судоплатов, 1938 г.)  пришлось прорабатывать возможные пути отхода во всех основных городах Европы.  Место встречи было неизвестно до последнего момента. Наконец, встреча состоялась в роттердамском кафе. Yes!

Наше время. Октябрь 2025 г. После ряда успешных акций в Европе – в Саксонии (2019 г.), Испании (1924 г.) и др., появилась еще одна обнадеживающая информация. Дезертировавший из части изменник обнаружен в одной из парижских клиник в очень плачевном состоянии: «диагностирована полная потеря памяти и паралич ног». С собой он прихватил флешку с базой по раненым, как, впрочем, и предатель Потеев, прихвативший оригиналы личных дел наших разведчиков.

Случившееся символично. «Еще ни один предатель не дожил до своей старости и умер естественной смертью, – сообщает нам In The Deathcar. – Яд, сало, ток в ванной, серийные приступы. Отравился несвежим чаем, поскользнулся в душе и повис за шею на полотенце, и, апофеоз: неосторожно упал башкой на ледоруб три раза».
 
 ….
Смерш был ликвидирован.

И сразу же… «уменьшился процент изъятия предателей в разведке» – пишет бункерный футуролог Смит (Кольский полуостров, Пермский ареал, Ивдельский баскервиль-house). Подхалимы в разведке давали ложную информацию. С одной стороны, – изменник Поляков, шпионивший на американцев с 1961 по 1986 годы, предавший множество наших нелегалов на Индейском континенте, а, с другой, – разведчица Мария Доброва (оперативный псевдоним Мэйси), не пожелавшая сдаваться врагу в Чикаго. (Вышеназванный баскервиль предал.)

… В фойе отеля Мария заметит fbi. Она успеет порвать и смыть фальшивый паспорт, и написать письмо для коллег на парижский адрес. Незаметно бросит в почтовый ящик прямо на этаже. Конверт упадет в шахту и дойдет до Европы.
Осознав, что другого шанса дать сигнал центру о предательстве Полякова у нее нет, Мария выбросилась в окно на дорогу.

Но вот что касается разведки реванш-столетия. Метафизике, как и разведке, не нужен блат. Прерывается порочный круг предательства. («Сейчас все продажные и адаптированные».)

В разведке будущего нужны опережающие решительные действия.Три дня форы!

Русские постоянно меняют правила.

«А ты давно в контр-разведке, Стэн?»

Не случайно сценарий  драматического шпионского телесериала «Американцы» 2013-2018 г.г. написан с любовью к прекрасной и такой загадочной Холодной стране. Очень одинокой.

«Рэнэй (Renee) – шпионка?»

Рэнэй появляется в пятом-шестом сезонах сериала в двенадцати сериях.

Стэн заигрывает в спортзале. Либо Рэнэй действительно была удивлена тем, что агент из индейской отмывочной конторы заигрывает с ней, и сообщила об этом куда следует, либо она уже знала, что Стэн – агент, и притворилась удивлённой, чтобы сбить его со следа.

В эпизоде «Лотос 1-2-3» Стэн и Рэнэй лежат в постели и обсуждают свои прошлые отношения. Рэнэй рассказывает о неверности своего бывшего мужа, а Стэн – о своих неблаговидных поступках, когда он был с Сандрой. Разговор заходит о его работе, но когда он говорит, что не может об этом говорить, она мягко настаивает: «Может, ты просто будешь, ну, не знаю, уклончивым?» Стэн начинает уклончиво рассказывать о своей работе.

В этом же эпизоде Филипп (наш агент) впервые делится с Элизабет своими подозрениями насчёт Рэнэй. Полагая, что, она такая же, как и они (не совсем такая. - Смит).

Стэн рассказывает о своих проблемах на работе (5-й сезон, 7-я серия). Его недруги хотят, чтобы Стэна перевели из контрразведки. Положение Стэна становится шатким. Позже, когда Стэн и Рэнэй смотрят «Отрыв» дома, он открывается ей после нескольких ненавязчивых и нежных уговоров с её стороны.

Рэнэй останавливает фильм, чтобы спросить, что случилось, но, когда он, кажется, не хочет ей отвечать, она отступает. Через несколько секунд Стэн вновь останавливает фильм, чтобы в самых общих чертах рассказать ей о том, как он убедил начальство поступить правильно. Она постепенно втирается в доверие к Стэну, узнаёт о его уязвимых местах и слабостях.

Рэнэй убеждает Стэна остаться в fbi (5-й сезон, 13-я серия).

Стэн говорит Рэнэй, что подумывает уйти из американо-индейской отмывочной конторы. Он говорит, что не хочет нести ответственность за жизни своих информаторов (чтобы «они» не раскрыли свои источники), и что ему надоело чувствовать себя нехорошо. Рэнэй говорит ему, что он действительно хороший человек, но намекает, что ему стоит остаться: «… Я не могу не думать о том, что вашему отделу нужен такой человек, как ты, который не боится драться, когда что-то идёт не так, – говорит она ему. – А если ты этого не сделаешь, то кто сделает?»

Поддерживать «честность» в fbi.

Рэнэй говорит Стэну, что хочет работать в отмывочной конторе (6-й сезон, 3-я серия).

После ужина Рэнэй говорит Стэну, что хотела бы, чтобы он также заботился о ее работе, как он заботится о своей, и чтобы она могла изменить что-то к лучшему в своей стране. Она вдруг говорит ему, что хочет стать агентом, чтобы они могли быть ближе. (Как ни странно, она приводит в пример Филиппа и Элизабет как супружескую пару, которая работает вместе.) Стэн отвечает, что минимальный возраст для новых агентов – 37 лет. Рэнэй спрашивает, может ли американо-индейская отмывочная контора сделать исключение, но Стэн говорит, что это невозможно.

Финал сериала. (6-й сезон, 10-я серия) Эпизод «С тобой или без тебя».

В финале сериала Стэн возвращается из дома Дженнингсов, где идет обыск, и обнимает Рэнэй. После того, как он выходит из кадра, камера задерживается на Рэнэй, и зритель (а это запомнилось многим) фиксирует особое выражение лица Рэнэй – она смотрит на дом Дженнингсов. 

Выражение лица: Рэнэй знает о настоящей личности Дженнингсов. Она участвует в долгосрочной операции, которая привела ее в контору, и теперь ей нужно сделать так, чтобы её не поймали, как Филиппа и Элизабет. Но… к сожалению, она не знает, что с этого момента Стэн будет с подозрением относиться к её поведению.

После того, как Филипп (агент прекрасной и Холодной страны) зачем-то сообщает Стэну о своих подозрениях, Стэн смотрит на спящую Рэнэй, и выражение его лица меняется с любящего на пораженное. Позже он обнимает ее, и если где-то в его сознании есть хотя бы намек на неискренность, он скрывает это.

У Филиппа не было ответа на этот вопрос, у Элизабет не было ответа на этот вопрос, и у Стэна не было ответа на этот вопрос.

Рэнэй – это главный вопрос сериала, на который нет ответа.

Присутствие Рэнэй ставит под сомнение инстинкты Филиппа и Стэна. Филипп переживает, что из-за него наша разведка вмешивается в личную жизнь Стэна, но его подозрения насчёт Рэнэй так и не подтверждаются: когда Филипп прямо спрашивает своего куратора Габриэля - шпионка ли Рэнэй? - Габриэль говорит ему, что он сходит с ума, но так и не даёт однозначного ответа на вопрос.

В целом же одинокий Стэн рад, что в его жизни появилась особенная женщина.
… ...

«Послевоенные руины» Рэнэй.

В 2025-30-х модельных годах американо-индейской контре из fbi предлагается не обольщаться и полагать, что на северо-западе не только Рэнэй, но и сотни агентесс-созданий.

Возможно, намёк, отсылка нашей разведчицы Рэнэй к «послевоенным руинам» («мета-» и «-фора») мог бы стать интересным экзистенциалом философии реванша, разворотом на послевоенный лингвофеномен F. – бесконечным потенциальным исходом. Философия это филология (отличие лишь в звуке), а метафизика — это разведка. Эта загадочная фраза о «послевоенных руинах» - от дикой принцессы, небесной собеседницы, олицетворении высоких сил Европы…

Какие женщины нам потребуются в реванш-столетии? в метафизике и разведке, в лингво-философии?

Идеальные возможности философии жизни в лингво-феномене F. – в режиме жестких ультиматумов.

Первый и главный приоритет – тотальная лояльность к категории жизни «Смерш». Применять к трусам, паникёрам и мародёрам, любые меры. Это прямо касается Европы, Западного полушария. Провести тотальную перетряску метафор, всего того, что написано в пораженческих тонах. Избавляться от любых нелояльных, в том числе и текст- элементов. Выметаются все, кто поддерживает либеральную «инклюзивную» баскервиль-повестку. Те, кто саботировал и будет саботировать политику реванш-столетия.

Весь этот анти-европейский ажиотаж начался не вчера.

Обобщенному планетарному Смершу, как известно, еще предстоит провести глобальную операцию «Зеркало»: прославленные белоевропейские архетипы плюсуются к реванш-столетию.

Раздаются, мягко говоря, возмущения...

……
...
Знакомьтесь: Фидлер-Нордау, собственник фермы (тайная кличка Симха Зюдфельд, автор известного «Вырождения», 1891). И даже рисовал схемы hate-interest:
– взаимодействия преступных «кланов», группировок послевоенного городского ворья (предателей расы) и полумедведей, сбежавших с фермы («День гнева»),
– проживания свиней без регистрации.

Вот, еще один «инклюзивный» деятель на наши с вами головы.

«В душе какая то безнадёга, растерзали прекрасную и Холодную страну, оплевали, осквернили! Частник занимался оружейным плутонием на индейские деньги. Приплыли».

Сюжет не меняется — меняется ло¬шадь. Сами прижали, сами «откатили», сами перевели. Вокруг нас по-прежнему: красные вьетконговские проститутки, красные мохнатые экспонаты, красные блатари. Маргинальные группы, устраивающие драки даже из-за одного шприца. На ферме предположительно укрываются хунвэйбины, выходцы из разгромленных послевоенных визентальских группровок (ось Вена — Лос-Анджелес), еще какие-нибудь беглые элементы.

– Вы понимаете, что обезьяны идут на город? – спросил Дональд.
– Ну и что? – растерялся Андрей.
– Действительно – ну и что? — сказал Дональд и неприятно рассмеялся.

(«Град обреченный» Стругацких)
 
– Полумедведей и роботизированных животных из лаборатории Фидлера (Пермский край, волкособный «эксперимент») действительно много, лезут в деревни и ведут себя безбоязненно, – пишет In The Deathcar. – Когда станет невмоготу, – контрохотникам в прифронтовой полосе скажут: «нечего в лесу делать».

В свое время, в мае сорок шестого… Смерш был ликвидирован (распущен, упразднен)  небезызвестным грабителем банков. И неспроста. Испуг был сильным.

«Вы буквально продали наше разведывательное сообщество».

Якобы все свои задачи выполнил. Не выполнил. На холодном послевоенном  материале… Смерш не успел выжечь нацменские (ns) гнезда в Европе. Смерша в Европе сейчас, может быть, и нет, но смершевцы, львы-европейцы – остались.

– На дегенеративной ферме много кто. Вы просто не всё про эту ферму увидели. Там ещё то гнездо. Взбесившаяся Беата Кларсфельд, потакающая вольерным замашкам Фидлера, соответствующие отмыватели, мадам Коко транслирует свое поведение с торчащим реквизитом во рту (-видели?) А это индикатор.

Почему взяточников не поражают в правах полностью? Не конфискуют абсолютно все? Бюджет получает ноль рублей. Почему живы любые насильники и убийцы, строчат жалобы?.. Почему справедливое и неотвратимое правосудие размыто? Кто придумал сроки давности за изнасилования (любые) и убийства?

Мы видим пока в лживой истории подрыв будущего – событие вымирания. Мутную историю. Папку из проблемного контингента. Несопоставимые сферы деятельности. Предвестник коллапса. Белый человек Европы, в плотном таежном хвойном лесу, оказался слабым. Это не здоровый человек, свободный от вырождения.

Белый европейский человек уже тогда – был в упадке, с нерадужными перспективами, здесь сразу был подрыв расы неморалью! (см. «Еще немного триумфа», «Звериная европейская молодость», «Брутальный идеализм и лингвистические автоматы-2», «Идеология-страсть»). На заре создания, на коллайдере происхождения-заре, в белые ветви, изначально, кто-то впрыснул «эль» возможно через своеобразные счета-воронки. Винный ритуал. Неделя исчезнувших иллюзий. Что придает делу неожиданный изначальный аморальный «международный» оттенок. Их уверенность в своей жульнической блатогонной правоте была подавляющей.

Оживление бурых и отарков с недоразвитой фронтальной корой из лаборатории Фидлера, совсем не связывающих себя никакими гуманистическими предрассудками. Достаточно информативное злобное место. Именно они после Войны разнесли «инклюзивную» послевоенную заразу. Держат в страхе население. Выродки сбиваются в большие банды. «Выродки они, Мак, понимаешь? The crime is caused by the ghetto, – Преступность ползет из гетто...» – «Обитаемый остров», 1969. Устраивают демонстративные налеты. «Если уж в раж вошел, то может и троих задрать. Этот зверь или полузверь-отарк машину догоняет, развивает скорость. И умеет скрывать следы «деятельности». Прикапывает жертвы. А сверху заваливает это место мхом и валежником. Может куда-нибудь под вывороченный корень сложить и закопать».

Торжество «инклюзивного» Хама это и есть толерантная торпеда – выведенный на ферме Фидлера полу-баскервиль, отарк, полу-медведь. Это когда толеранты радикализируют жизнь, возбуждаются в отношении любого антипреступного слова.

На свалке на них напали павианы, и Дональд выстрелил из пистолета. Факел в морду! Накорми их, Джэк! Цена принципиальности. Русско-американская линия «тех» времен – это любовь к опасным пересечениям, но «они» свои штурмовые щиты уже сожгли.

В юридических мета-кругах отмечают, что какие-то недоумки- лишенцы считают, что «тайга в Европе - это  их (-медведей и полумедведей) территория». Но это не так: следи за баскервиль, лев. Будь же идеалистом! Еще раз!

Чтобы в будущем «они» не приходили в накормленное место, требуются моральные контр-охотники на дегенерацию Нордау, на амораль, на взбесившуюся лесную «особь». Безусловно, с разрешениями на гладкоствольный минометный Томпсон (собеседник в силовой среде) и на охоту на оборотней.

Эта модель радикальна – для сопровождения униженных и обездоленных по Достоевскому. Доводится логика до апогея. Солнце постепенно просыпается.

Вся наша жизнь, львы, одна большая метафора. Облако-рай. «Я красиво живу. И даже больше». Что же представляет собой эта галактическая волна?

Новость будет обновлена.

«28» октября 2025 г.

Милитаризация, властные формирования будущего, опасность округов-экзистенциалов, вкрапления и вводные, стальные вставки из теории опасности, лингво-философия «Реванша». Жизнь льва-европейца… бункерного охранителя Северного океана не может и не будет кормлением предательства, тоски и настроения: «инициатива откочевала» (?), «также шел по тыловой линии», «расшатать ситуацию» (?)

Без метафизики-опасности, без человечности, военного гуманизма и белоевропейской лингво-философии, – Америка все более дичает. Так называемая сегодняшняя «Европа» вообще помалкивает. Только Страна холодной, сильной, промороженной географии способна что-то объяснить лже-континенту.

Ищите любое технологическое средство. Движущуюся границу белых поселений. «Наконец, они вышли к Миссисипи». Всем этим занимается арийская разведка.

– Есть жизнь, а есть бытие-провокация, – безжалостно продолжает автор. – Асимметрия интересов. Не позволить бытию замотать жизнь. «Баскервиль отпугивали, стреляя из автомата по льду». Моторная, арктическая einsatz-жизнь. На метафизическом бронированном поле события никогда, никогда не успокоятся.

На роковых диких ницшеанках задается жизнь. И на атрибуте «тяжелый железный Томпсон». Скрытая переброска войск. Усмирение вьетконга. Металлические войны. Марсианская оккупация. Европа из космоса! («Мистер Томпсон вам позвонит» - Смит)
…. …

К лингво-:

Атомная школа Смита. Военная лингвистика учит: львиная доля — это ледяная доля. «Мета-» и «-фора», атомный дивизион. Метафизик-ядерщик и математик Смит.

В чаще N-ского края на контр-диверсанта медведи нападали уже дважды. Весь в шрамах на морде лица. И это после событий в мае 2015 г. на реке Северная Талица (скальный ивдельский ареал).

Фраза «Наращивание железа теорий, романтического железа» представляет собой описание будущей теории опасности, возможно, связанное с металлами, в контексте романтических чувств, описание лингвистических автоматов Смита - брутального ударного идеализма.

Железо как символ прочности и страсти в романтическом контексте. Металл как элемент в романтических произведениях Смита, востребованный «литий» в «мета-» и «-фора».

Наиболее мощные ударные субмарины-метафоры (замещение эфира) - «пока банда не ушла».

Влечение к F.-, к матрице Европы, смерш-институтам, к уничтожению аномалий, карнавализации языка - «где горы погружаются в волны до самого пика».

Железо викингов — это железо теорий.

Форсировать тему, львы.
Последний разворот.

В лесах, львы, как и в «лингво-»: дистанция и холод, никаких жестов равенства.  Из огня выбежал медведь.

Показательные во всех смыслах процессы идут.

«День волкодава» Смита: «Это танго... по белым клавишам точеные фразы».

Ноты на белых клавишах - точеные фразы - чёткие, выверенные, отточенные.
      
Отдельные музыкальные «фразы-экзистенциалы-страсть», словно фразы, отточенные на фортепиано, мелодические линии исполняются с особой точностью, как будто высечены.
 
Метафизический роман обладает дикой силой и Смит с невидимой принцессой обладают отличным экранным присутствием. Диалоги с прямолинейными, дерзкими комментариями. Написанный в настоящем времени, он напоминает отрывочный стиль сценария. «Ковровых бомбардировок не ведем» - это не к нам, бункерным идеологам. «Может быть, дойдет и до целей в Европе <…>  » - такие пассажи попадут в роман.

Вот у меня вопрос в интернет-пространство: «Где ледниковый щит Европы? при отсутствии плутогонов. Массивы лесов? густых – при отсутствии плутократов».
_____
Нет событий и нет историчности, но есть ступени волевого развертывания–развороты: титаническое и тотальное, холодное и методическое, импульсивное и прекрасное.
(«За избавление жанром» - Смит)

Жизнь есть «диаволов водевиль». От красно-черного смещения, от свидетельств антиарийской паранойи – к белому смещению, наконец; к наращиванию железа, к белым экзистенциалам, боевым башням. К матрицам светлого образа жизни.

«Лев-деградант» или «отпрыск-баскервиль» – вот что-то не очень звучит. Льву-европейцу – в ницшеанском понимании на русской мета-основе (см. топонимику рек, перевалов, фьордов и поселений) – давно пора вбить себе в мозг: формировать собственные оборонные и не только –  инициативы.

Идея «Плут-Европы»  развенчивается. Череда провальных проектов развенчивается.  Идущие по экрану титры развенчиваются.

Закономерность сегодняшних плутогонов (к сожалению проживающей в географической - метафизически подлинной Европе) – вот просто не мыться на протяжении веков!

Сейчас наблюдается вымывание, упадничество, разгрузка металла (теорий металла, реванша). Жизнь насыщена блатными.

«Спасительная солидарность популяций – это и есть мондиализм?» – так спрашивает последняя толерантная инклюзивная торпеда и моргает.

Было много, много на заре Европы, признаков хаотичного и опасного. Материалы ушли в песок. И все предыдущие абзацы. «Вырождаемся в плутократию. Эгоизм доходит до патологических масштабов. В результате этого антиотбора жизнь все больше пополняется сволочью. А еще –  рождение в порочной среде», – откровенничала или могла откровенничать в письмах принцесса Диана, на тот момент еще не запятнавшая себя вопиющей связью. «Вот так нас оставляют подыхать», – четко произнесла мадам Коко. Казалось бы, при чем здесь реванш-столетие?

И ни одна сирена не взвыла.

«Ни сирен, ни смс». «Ни оружия, ни врачей, ни убежищ». It’s time to die, – Время умирать (Surf n. must die, 1987). <Кто стрелял в тебя, Фрэнк?> – спросит умирающего босса по жизни и босса по смерти, лесного контр-диверсанта, – парящая валькирия. – <Никто в меня не стрелял>, – будет ответ. - «Я Флойд… где -мета? и где -фора?»

Очевидно, что и рыжая бестия Джинни («Мираж», 1983), и Диллинджер (Public Enemies, 2009), независимо друг от друга, посчитали, что деньги, предназначенные для ракетного полигона, будут потрачены не на «ту» Идею.

– А что ты хочешь для себя, Джонни? (А что бы ты хотел для себя - уже перевоспитавшийся в новеллах Смита - идеализированный грабитель банков на Индейском континенте?)
– Все. Счастье для всех. Даром. Для униженных и обездоленных. И сейчас… (- Диллинджер, легенда жанра, поливающая кино-окрест-напалмом)
– Счастье для всех. Даром. (- сталкер Артур, «Пикник на обочине» Стругацких, 1972)

А еще – в военной эпопее спасать русские леса от вторжения корпораций, выживать в суровой зиме Скалистых-Уральских гор, в лесах Парагвая упразднять ns, в лесах Венесуэлы упразднять  кокаинизацию, пугать львов, медведей, «грабить поезда» в горах Юты, пытаться пробраться в Боливию («Буч Кэссиди и Сандэнс Кид», 1969), вытащить вьетконг из джунглей, окапывать траншеи на границе с Камбоджей.

Мост слишком далеко. Там, где течёт река.

А вот и подумай, лев-европеец, на досуге – что может объединять из англо-сферы:
- Диллинджера (и его «гангстерский» дневник), перевоспитавшегося в новеллах Смита,
- Нила Макколи - Heat, 1995 (и его «гангстерский» дневник), перевоспитавшегося в новеллах Смита,
а также:
- русского сталкера Артура,
и русского Достоевского, не понаслышке знавшего не только на словах, но и по биографии - что такое и Фарт, и Азарт, и «Форс выше правды» (новелла Смита)?

Идеализированный Достоевский – это наш с вами жалельщик жизни. Вот только жалельщик жизни на небесах, смотрит на нас, и видит, и сострадает. Приглядывает. Но это мечта Достоевского, львы.

Идем вперед, на скалы, и делаем выводы.
_________
Судьба одинокого термина F.-
- Но почему F.-?
- «Но почему Аляска?»

Под термином F.- умные люди понимают канон чистоты, то есть матрицу Европы (см. «Реванш» Смита). У них есть хорошие математические модели. Каждый «ствол» (метафора) имеет ключевое значение. «И ничего более», – скажет Писатель в «Сталкере», небрежно бросающийся словом на букву «Я» (ядерный). И ключевой площадкой станет «Реванш-2» = «Судьба одинокого послевоенного термина F.-». Гиперзвук не терпит суеты.

Железный купол (железо теорий, львы) над «наукой -мета» и «наукой -фора».

Итак, значение первое лингво-феномена F.- (возможное):
Форс выше правды или Фартом по перегону. На благо миссии. На что и делается акцент во многих диалогах и монологах. Полный же перечень-расшифровку смотри в новелле «Отдых в Европе закончен-1».

- Сдайте стволы. В городе запрещено.
- Нет, мы их не сдадим. Видите ли, мы считаем, что эти стволы принадлежат нам. А это значит, что они останутся при нас.
- Стреляй! Один из нас умрет.
- Интересно, кто?

(«Бескрайний запад», 2025)

Суть маневра: метафоры под конкретную миссию-новеллу силой Томпсона пристегиваем. «Палитра у вас бедновата». Плазменный огнемет – для чего? Инструмент драматизации.

Из нюансов шьют романсы. Видимо, в реванш-столетии потребуются иные лингвистические шлифт-круги.

Где, сегодня, живут бункерные идеологи? Я не могу раскрыть все скобки (по оперативным соображениям), но бункерные идеологи, футурологи живут сегодня в глубинной тайге вблизи Северного Ледовитого океана.

Сильные личные качества и грамотное «лоббирование» морали...

Для глубинных, злодейских и безлюдных мест требуются матерые метафизики, способные прореживать и стаи, и тексты нынешней плутогонии — вырожденной формы, обитающей в Европе («Ферзь войны» – Смит).

«Это невероятно напряженные времена, не так ли?» – восклицает русский колумнист Смит, холодный почти ко всему внешнему контр-диверсант на шатунов в Каргасокском ареале.

Пока шансы посетить нелживую хвойную Европу, Европу реванш-столетия  заморожены.

Орды всего мира восстают. Жулики и блатогоны. Нам не понять этих духовных нищебродов. Как же так, откуда весь этот разврат? Общий преступный фонд, каждый раз используются новые траектории. Белая биология-Мораль была атакована еще на замесе-происхождении. Это была не просто масштабная атака, это была унизительная атака («Философия-сюжетница-3»). 

Но на зверье равняться так себе идея.

Белый человек уже появился с ядом внутри. И в этой преступной цепочке на коллайдерном замесе-происхождения: белая биология – нынешние европейские ветви – «эль», - думается, нужно разорвать связь с источником.


«Продолжение следует…»

***
События, герои, место действия являются литературным вымыслом; также прошу не отождествлять героя произведения с автором