Как я увидел войну

(вспоминает мой сослуживец Тимур Каримов)

С тем, что означает "война", я непосредственно столкнулся летом 1992 года: нас, группу молодых офицеров 1-го отряда специального назначения МО, подняли по тревоге с задачей "сопровождение и охранение Министра обороны при выезде на узбекско-таджикскую границу".
Получили оружие и боеприпасы, и ранним августовским утром военным бортом улетели в Термез. На следующий день уже вместе с Министром обороны мы на вертолетах вылетели к границе.
Когда ещё только подлетали к месту, с высоты я увидел как со стороны Таджикистана  ехали люди, множество людей: прямо по степи, где нет дорог, по камням, по оврагам к границе Узбекистана тянулись десятки и десятки тракторов с прицепами, в которых находились люди - дети, старики, женщины. Ехали они не колоной, а просто хаотично, со всех сторон, и с высоты полета нам казалось, что трактора внизу что-то сеют на полях.
Позже, когда мы приземлились возле большого скопления тракторов и людей, я понял и ощутил дыхание войны. На вывездах в поле для сбора хлопка я привык видеть тележки наполненные хлопком, а здесь эти тележки были доверху набиты всяким домашним скарбом, а на нем сверху восседала мать семейства с 6-7 детьми. Все люди были придавленные общей бедой, тихие, даже дети были тихие, они не любопытствовали, не играли как принято ребенку, они сидели молча. И это угнетало.  Нам, молодым офицерам не видевшим войны сразу стало как-то не по себе: люди жили, работали, также как и мы, а теперь вот едут неизвестно куда, лишь бы подальше от войны, от того, где стреляют, просто в никуда едут! Беженцы.
Позже, в декабре 1992 года, когда я уже служил в составе миротворческого батальона МО РУз. нас направили в Таджикистан, в Шаартузский район, где местные жители нам рассказали что происходило здесь до нашего приезда. По ночам приходили какие-то незнакомые вооруженные люди, забирали с собой взрослых мужчин которых  больше никто не видел. В районе расположения нашей части преимущественно проживали узбеки, среди коих было множество "соломенных вдов", у которых неизвестные бандиты забрали в плен мужей и сыновей. А еще были арыки, заполненные обезображенными трупами, и другие "прелести", характерные для гражданской войны. Наших миротворцев местные жители встречали как освободителей, приносили в расположение последнее, лишь бы военные ни в чем не нуждались и не уходили бросив их на произвол бандитов.
В конце 1997 или начале 1998 года, руководством страны было принято решение о выводе миротворческих сил из Таджикистана в связи с окончанием миссии. Вы не представляете, что тогда началось: в районе писались коллективные письма, проводились стихийные митинги с одним лишь требованием - чтобы оставили и не выводили миротворцев. Люди хотели жить - они помнили что было, и не хотели повторения событий. Чтобы не осложнять обстановку, мы разьясняли обстановку, что войска уходят на ротацию и как доказательство приводили аргумент об оставлении казармы и другого имущества, но местные жители все равно не верили.
После нашего ухода, в районе беспорядков не зафиксированно, и слава Богу.
А лично для меня лицом войны так и осталась эта картина - притихшее семейство на куче домашнего скарба в хлопковой тележке, уезжающее в никуда...