Театралы. Гл. 4. Когда исчезают декорации

- Ты только что умирал на моём диване.
- Я притворялся.
- Подожди…
- Чего ждать…
- Тебе сейчас опять плохо станет, - я как ошпаренная отскочила от него.
Он стоял облокотившись о столешницу.
- Садись и поешь.
- Да, дорогая - он ухмыльнулся и послушно сел за стол.
Мы поели, я еще раз померила ему давление, оно было уже нормальным.
- Теперь мои показатели в норме?
- Да - меня это немного успокоило.
- Ну так ты поедешь со мной?
- А, ты серьезно.
- Всегда серьезен. Мне надо в Китай по делам, дня на 3-4.
- Меня вряд ли отпустят с работы - я складывала тонометр в коробочку.
- Придумай что-то. Побудем вдвоем - он обнял меня и уткнулся носом в живот.
- Да, у меня и загранпаспорта нет.

Он остался на ночь, а утром отправился в Китай. Мои разговоры про врачей он слушал, но убедить его не получалось.

В следующий раз я увидела его в партере. Мы договаривались встретиться после спектакля. Не могла понять с кем он. Он подошёл ко мне.

- Не рада меня видеть? — спросил он. Я на секунду замешкалась.
- Не ожидала. Ты тут один?
- Нет, с тобой, - он улыбнулся.
- Почему не сказал?
- Хотел удивить своей спонтанностью. Оказывается раздобыть один билет гораздо легче чем два, - он взял мою руку и поцеловал, - Увидимся в антракте.

- Сегодня даже меня захватил ваш балет. Что же будет во втором акте? - мы смотрели “Даму с камелиями”.
- Итог истории показали вначале.
- Грустно. Но сердце верит в чудеса. Почему не все спектакли такие понятные?
- Все начинают знакомство с балетом со слишком сложных вещей.
- С Лебединого?
- Или с Жизель.
- А что не так с ними? Это же мировые шедевры, как говорят.
- Да, но нужно понимать много вещей, символизм, предысторию, нравы тех времен. Много всего.
- Разве постановка не должна быть рассчитана на всех?
- Современная может быть, но старые балеты. Это как смотреть в иностранную книгу не зная языка. Ничего не понятно, но буквы красивые.
- Что, например, нужно знать про Лебединое?
- О, ну например, что Чайковский написал не только музыку, но и сюжет, и был этот сюжет не про лебедя, а про принца и его муки выбора между тёмным и светлым.
- И что он выбирает в итоге?
- Зависит от редакции, но смысл в том, что чтобы он не выбрал, правильного нет, конец будет трагическим.
- Почему в искусстве так любят драму и плохие концовки?
- Да, нет, есть и легкие балеты, например “Светлый ручей”. Он про советские времена, комедийный, в стиле приключений Шурика.

После спектакля он ждал меня в фойе.
- Поехали сегодня ко мне, я покажу тебе свой дом.
- Мне завтра на работу.
- Тогда я опять напрошусь в гости.
- Я приготовила нормальный ужин.
- Ты все-таки ждала меня.

Наши встречи обрели некий театральный ритуал. Иногда мы ходили вместе, но чаще он забирал меня после, когда не был в разъездах.

- Как вам постановка? - он опять перешел на вы, играясь в кота.
- Не очень, крайне разочарована.
- Почему столько раздражения в голосе?
- Да с чего начать? Желейные ноги солиста, которые он ни напрячь, ни вытянуть не в состоянии, ни оторваться от земли. Солистка - всё, что её  интересовало, ногу задрать повыше, с абсолютно каменным лицом. Как таких сырых можно на большую сцену пускать? Причём у обоих шикарные данные, и техника есть, но почему они не могут поднапрячься, собрать ноги, руки, лицо расслабить. Злит так.
- Не всем видны такие тонкости.
- Какие? Когда у солистки вены на лбу пульсируют, как будто у нее инсульт? - я вздохнула, глубоко, чтобы успокоиться - Наверно сегодня просто настроение такое.
- Не думал, что балет может вас разозлить - он расплылся в улыбке Чеширского кота - меня он обычно усыпляет.
- Это из-за музыки, Чайковский всегда успокаивает.
- С трудом представляю вас спящей на балете.
- Я пару раз засыпала. Когда приходила после работы сюда уставшей.
- Значит, моя сонливость — не недостаток вкуса, а профессиональная болезнь балетоманов?

Мы ехали ко мне. Уже привычно, я сидела закинув на него ноги и обнимала за шею. Он не целовал меня, не пытался успокоить, а просто смотрел на меня, держа за талию. В голове снова прокручивался балет, и с каждой минутой разочарование лишь росло. Этого было мало. Я ждала чего-то большего. Молчание, неловкое, но я не могла взять себя в руки и ерзала. Его взгляд был каким-то голодным, впитывающим. Он поцелует меня или нет?
- Обожаю какая ты сразу после балета, - я потянулась к нему, он взял моё лицо в руки, - подожди, дай ещё посмотреть на тебя.

В следующий наш совместный поход мы выходили из зала, он слегка держал меня за талию. Нас увидела концертмейстер с моих занятий.
- О, добрый вечер. Какая встреча? - Галина Сергеевна посмотрела на меня, потом на него и улыбнулась.
- Здравствуйте. Как ваши дела?
- Ой, отлично, у меня появился ещё один внук!
- Поздравляю.
- А вы всё ещё танцуете?
- Больше для себя, - она видимо решила выдать меня за бывшую балерину, было мило.
- Ладно, не буду вам докучать. Приятного вечера.
- Вам тоже.
Она ушла.
- И где вы танцевали, если не секрет?
- Вы же видели, где я танцую.
- Действительно, но это было очень давно. По осанке вас можно спутать с балериной.
- Ну если только по осанке.

Мы были у меня дома. Тихий вечер с просмотром сериала.
- О чем ты думаешь когда смотришь спектакль?
- Не знаю, вроде не о чем, просто смотрю.
- Твоё лицо так меняется, ты как будто сияешь иногда, а иногда очень грустная.
- Просто это красиво.
- Приедешь на выходных ко мне?
- На этих?
- Да.
- Нет, я не смогу, у подруги будет день рождения.
- Я не приглашен, как твой кавалер?
- Там будет девичник.
Он с подозрением смотрел на меня. Не удивительно, я же врала. Не знаю почему, но мне не хотелось выносить наш роман за пределы моей квартиры.
- Жалко, мне нужно будет уехать опять на неделю.
- Приезжай ко мне в воскресенье.
- Договорились.

Его не было очень долго. После моего вранья, он стал очень подозрительным. Постоянно звонил мне внезапно. Спрашивал где я, что делаю. Наши разговоры начали напоминать допросы.

- Почему я не могу тебе дозвониться? Где ты?
- У меня были занятия, телефон в сумке лежал, на беззвучном.
- Какие занятия?
- По балету.
- Хорошо, - он нервно бросил это слово в трубку.
- Ты так скучаешь? - эти расспросы даже мне нравились. Я чувствовала себя нужной, а может тоже просто скучала.
- В смысле?
- Устраивая мне допросы.
- Я за тебя беспокоюсь. Когда не берешь трубку - это напрягает.
- Ну хочешь я установлю приложение для отслеживания, будешь всегда знать где я.
- Это лишнее.
- Когда ты вернешься?
- Скоро. Сделай себе загран наконец. Мы бы увиделись давно.

Я уже спала. Для женщин после 30 эти слова имеют более глубокое значение. Рубежное. Между дневным образом и ночным кошмаром. Показывать себя в таком виде не подготовленным зрителям немного жестоко. Так вот, я уже спала, как в дверях прозвенел звонок. Я подошла к двери и заглянула в глазок. Там был он. Я скорее побежала в ванную скрыть секреты дневной красоты и ночного ужаса. Он начал опять звонить. Мне понадобилось может минут пять. Потом я открыла дверь.
- Почему ты так долго не открывала. Я слышал как ты ходила за дверью. Ты что не одна? - он рванул в спальню, как ревнивый Отелло.
- Почему ты не предупредил, что приедешь? Я ждала тебя завтра!
- Мы месяц не виделись. Мне удалось взять рейс на день раньше и я сразу приехал к тебе с аэропорта. А ты меня не ждала?
- Я не об этом.
- А о чем?
Я подошла и попыталась обнять его, но он был непреклонен.
- Я сплю с разными приблудами на лице, на теле.
Он продолжал смотреть на меня.
- Я сплю в капе, с тейпами на лице, сегодня ещё в бигудях.
Его губы дрогнули, и он рассмеялся.
— И что, это всё твои страшные секреты? — он притянул меня к себе. — А я думал, у тебя там любовник спрятан.