Ужас Болота Деревни Глотки

Деревня Глотки. Само название уже должно было насторожить любого здравомыслящего человека, но, как известно, здравомыслящие люди редко забредают в места, где единственным развлечением является наблюдение за тем, как мошки пытаются утонуть в собственном поту. Глотки же, как ни странно, были полны таких.

Центральным, и, пожалуй, единственным значимым объектом в Глотках, было Болото. Не просто болото, а Болото с большой буквы, с приставкой "Ужас". Оно занимало добрую половину территории деревни, и его присутствие ощущалось во всем: в вечной сырости, в запахе тины, который, казалось, пропитал даже местные сплетни, и, конечно же, в той особой, гнетущей атмосфере, которая заставляла даже самых стойких жителей Глоток чувствовать себя так, будто они постоянно находятся на грани того, чтобы быть съеденными чем-то невидимым и очень, очень мокрым.

Местные легенды о Болоте были столь же туманны и невнятны, как и сам туман, который по утрам поднимался над его поверхностью. Говорили о гигантских пиявках, способных засосать корову целиком (что, впрочем, было бы неплохим решением проблемы перенаселения крупного рогатого скота в Глотках), о болотных духах, которые заманивают путников в трясину своими мелодичными, но смертоносными песнями (видимо, в Глотках просто не было других певцов, чтобы составить им конкуренцию). Самой популярной, конечно же, была история о "Глотателе", неком существе, которое, по слухам, обитало в самой глубине Болота и питалось... ну, в общем, всем, что попадало в его владения. И, судя по тому, как часто в Глотках пропадали домашние животные, а иногда и особо любопытные дети, Глотатель был весьма прожорлив.

Наш герой, если его можно так назвать, был некий Еремей. Еремей был не то чтобы храбрым, скорее, просто слишком ленивым, чтобы бояться. Он жил на самой окраине Глоток, в доме, который, казалось, был построен из того же материала, что и Болото – из грязи и отчаяния. Еремей был местным "знатоком" Болота. Он не знал, как его осушить, не знал, как его исследовать, но зато точно знал, где лучше всего искать грибы, которые, как ни странно, росли только на самых опасных участках.

Однажды, в особенно промозглый вечер, когда туман был настолько густым, что можно было резать его ножом, Еремей отправился к Болоту. Не за грибами, нет. Его привлек странный, приглушенный звук, доносящийся из глубины. Звук был похож на... хлюпанье. Очень громкое, очень мокрое хлюпанье.

"Ну вот, опять этот Глотатель решил пообедать", – пробормотал Еремей, поправляя свою видавшую виды шляпу. – "Надеюсь, он не слишком привередлив. А то вдруг ему захочется чего-нибудь экзотического, вроде моей старой галоши".

Он осторожно ступил на край Болота, чувствуя, как мягкая, податливая земля прогибается под его ногами. Туман обволакивал его, словно мокрое одеяло, и запах тины стал еще более удушающим. Звук хлюпанья становился громче, и Еремей, движимый скорее любопытством, чем отвагой, двинулся вперед.

Он шел, спотыкаясь о корни, проваливаясь по щиколотку в вязкую жижу, и чувствуя, как холод пробирается сквозь его промокшие штаны. В какой-то момент он остановился, прислушиваясь. Хлюпанье прекратилось. Вместо него раздался какой-то странный, булькающий звук, словно кто-то пытался проглотить очень большое и очень жидкое пирожное.

"Ну, Глотатель, ты там не подавись", – проворчал Еремей, доставая из кармана старую, пожелтевшую спичку. Он чиркнул ею, и слабый огонек осветил небольшой пятачок перед ним. И тут он увидел.

Прямо перед ним, в небольшой заводи, где вода была особенно мутной и зеленой, что-то шевелилось. Это было нечто огромное, бесформенное, покрытое слизью и водорослями. Оно медленно поднималось из воды, и Еремей мог разглядеть, как из его массы выступают какие-то отростки, похожие на щупальца, но гораздо более… липкие.

"Вот это да", – выдохнул Еремей, и его голос прозвучал как-то неестественно тонко. – "Неужели это и есть тот самый Глотатель? Выглядит он как-то… не очень аппетитно. Больше похоже на гигантскую, разбухшую соплю".

Существо, казалось, заметило его. Один из его отростков медленно потянулся к Еремею. Еремей, вместо того чтобы в ужасе бежать, сделал то, что умел лучше всего – он усмехнулся.

"Ну что, дружок, решил попробовать меня на вкус? Боюсь, ты разочаруешься. Я не такой уж и сочный. Скорее, сухой и пережаренный. Как старый башмак".

Отросток остановился, словно задумавшись. Затем он медленно отступил. Еремей почувствовал, как его сердце начинает биться чуть быстрее, но не от страха, а от какого-то странного, почти детского восторга. Он, Еремей из Глоток, разговаривает с монстром из болота!

"Знаешь, я тут подумал", – продолжил Еремей, шагая чуть ближе. – "Может, тебе стоит сменить диету? Эти пиявки, которыми ты, наверное, питаешься, наверняка надоели. А вот, например, свежие грибы… Я бы мог тебе показать, где их найти. Только вот, боюсь, ты их не сможешь собрать. У тебя же нет рук, верно?"

Существо издало какой-то низкий, утробный звук, который Еремей интерпретировал как согласие.

"Отлично! Тогда договорились. Я тебе покажу, где растут самые лучшие грибы, а ты… ну, ты просто не ешь меня."

Еремей повернулся, чтобы идти обратно, но тут же остановился. Из глубины болота донесся новый звук. Это было не хлюпанье, не бульканье. Это был звук… чихания. Очень громкого, очень мокрого чихания.

"Апчхи!" – раздалось из болота, и волна грязной воды окатила Еремея с ног до головы.

"Ну вот", – проворчал Еремей, вытирая грязь с лица. – "Видимо, грибы тебе все-таки не по вкусу. Или, может, ты просто простудился? В таком-то сыром климате неудивительно. Тебе бы, дружок, горячего чаю с малиной, а не вот это вот всё".

Он снова чиркнул спичкой, и слабый огонек осветил существо, которое, казалось, смущенно сжалось в воде. Его слизистая поверхность покрылась мелкими пузырьками, словно оно пыталось отхаркнуть что-то неприятное.

"Ладно, ладно, не буду тебя смущать", – сказал Еремей, чувствуя, как его сарказм становится все более неуместным. – "Просто знай, что я тут, если что. И если вдруг тебе понадобится совет по выбору грибов или, скажем, рецепт от кашля, обращайся. Только, пожалуйста, не чихай в мою сторону. У меня и так аллергия на сырость".

Он сделал шаг назад, и земля под его ногами снова просела. Существо в воде издало тихий, булькающий звук, который Еремей решил считать прощанием.

"Ну, бывай, Глотатель", – сказал он, уже почти не оборачиваясь. – "И помни про диету. А то скоро от тебя останется только мокрое пятно".

Еремей медленно, но уверенно двинулся обратно к деревне. Туман начал рассеиваться, открывая унылый пейзаж Глоток. Дома, казалось, еще больше покосились, а запах тины стал еще более навязчивым. Но в душе Еремея было какое-то странное, новое чувство. Он не просто выжил после встречи с болотным монстром, он… поговорил с ним. И, возможно, даже дал ему пару советов.

Вернувшись домой, он первым делом поставил чайник. "Все-таки, – подумал он, – даже у самых ужасных существ могут быть свои проблемы. А уж у жителей Глоток проблем всегда было хоть отбавляй. Может, и Глотателю стоит научиться жить с ними, а не просто их… глотать".

С тех пор жизнь в Глотках, казалось, не изменилась. Болото по-прежнему источало свой гнетущий запах, а жители по-прежнему сплетничали о нем. Но Еремей знал. Он знал, что там, в глубине, обитает не просто монстр, а существо, которое, возможно, просто нуждается в хорошем собеседнике и паре советов по здоровому образу жизни. И, кто знает, может быть, однажды, когда туман будет особенно густым, а хлюпанье особенно громким, Еремей снова отправится к Болоту. Не за грибами, а просто так. Поболтать. Ведь в Глотках, как ни крути, даже самые ужасные вещи могут оказаться просто… немного мокрыми и нуждающимися в понимании. И, конечно же, в хорошем чае.