Вдох и выдох о вдохновении

ВДОХ-НОВЕНИЕ… Это какое-то удивительное слово. Когда его озвучивает сознание, то первым слышится ВДОХ, и затем – НОВЕНИЕ, сами звучат слова Псалма «Сердце чистое сотвори во мне, Боже, и дух правый обнови внутри меня», и Откровения: «И увидел я новое небо и новую землю … се, творю всё новое … побеждающему дам белый камень и на камне написанное новое имя…».

Обновление – это не о том, что навеяло. Навеять может с незнамо какой стороны, и необязательно ты это вдохнул. А когда сначала вдох – то это уже входит внутрь… И обновление так входит. Но чтобы ТАК вдохнуть, нужна ВЕРА в обновление. Значит, вдохновение – оно свыше…

Вдох – это дыхание жизни. Телу нужно дышать воздухом, душе требуется дыхание духом. В христианстве есть образ «хождения в духе», но ходят по земле, а дышат тем, что свыше земли. Почему наши лёгкие так назвали – лёгкие? Они от чистого дыхания всё легче и легче, и не устают дышать. А ноги тяжелеют, и тогда говорят: ноги тяжёлые. И человек вдохновляется полётом…

Захотелось проверить такое восприятие. Но погрузившись в интернетовские анналы этимологии, в том числе религиозной, тут же преткнулся и загрустил… Как говорится, подрезали крылья – на взлёте… вдохновения!

А ведь без вдохновения и творчества-то не бывает. Это могут подтвердить многие-многие творческие люди.

Чувствование, сознание своего вдохновения – вот что мне нужно. Смотрим, как и откуда, кто и чем вдохновляется.
Толковых объясняющих текстов маловато. Преимущественно все они – описательные.
«Энциклопедический словарь культуры ХХ века» философа и лингвиста В. Руднева предлагает охренительный набор статей: «деперсонализация», «нейролингвистическое программирование», «семантика возможных миров»… но вдохновение в словаре не упоминается…

Психология лишь использует слова великих мастеров литературы и искусства – и начинаются рассуждения о рассуждениях… Чтобы всё выглядело так, будто психологи знают о вдохновении «лучше и больше» самих вдохновенных творцов человеческой культуры. Только вот что интересно… Ухватывают ли сами психологи, хоть краешком сознания, что естественнонаучная теория психики не нуждается в таком элементе, как «вдохновение»? Да, «теория психики» не может обойтись без понятий памяти, восприятия, мышления и тому подобного. А вот без вдохновения – вполне себе может! При этом функции будут функционировать, а структуры – структурироваться. Зачем человеку эта заморочка – вдохновение? В психологии – точно не нужна…

Про массовую культуру и не говорим, даже среди продвинутых людей сейчас сплошь и рядом единомышленники… известных психиатров Ч. Ломброзо и Э. Кречмера, которые гениальных людей рассматривали исключительно в перспективе психопатологии, а творческие настроения описывали как различные формы «шизобытия».

А причина, думается, проста.
Либо я знаю, как это «мне Бог на ушко нашептал»…
Либо я шибко вумный и глупостями не занимаюсь: у меня есть рефлекс, его структура и функция, есть чёткие «механизмы осуществления». Их можно тренировать, рационально «повышая эффективность». Без всякого вдохновения.

Официально считается, что слово «вдохновение» – западного происхождения, от латинского inspirare (побуждение к чему-либо). Сия точка зрения весьма бесцеремонно высвечивает, кто именно царствует в наших «просвещённых» умах. «Наше всё» – это дитя западной Европы…
Только вот что: там никто не ассоциирует inspiratio со словами spirit, spiritus и уж тем более со spiritus vini. А ведь должны были ассоциировать – слова ведь прошиты единым смыслом…
В дальнейшем эта «глухота» спровоцирует на «умную ахинею», – вот так и напишут далее: «вдохновение инспирируется необычными состояниями сознания».
Не говоря о том, что само по себе «вдохновение» получается понятием не самодостаточным! Так сказать, пониженной смысловой значимости.

А собственно русское происхождение уже и не рассматривается. Знание предков в лучшем случае нам подаётся как предположение – они, дескать, «предполагали». А чаще типа посмеиваются: откуда они вообще могли что-либо об этом знать? Нету у нас об этом никаких письменных источников. И только в «гейропах» есть такие источники. Только оттудова всё культурное наследие!

Вот, например мне написали (со многими ошибками, но я их под-исправил) такое:
«Откуда вы взяли, что сам термин и культура – исконно русское? Культура – это то, что оставляет след и ее плоды оставляют влияние на следующие поколения, не только своего народа, но человечества. Конфуций оставил след. Библия оставила след. Пирамиды и сфинксы оставили след. Греческие трагедии, комедии, философия – оставили след. Древнеримская литература оставила след. Легенды древней Англии оставили след. Скифы со своими золотыми украшениями оставили след. Персидская поэзия, включая Хайяма оставила след. И это такой след, что мы русские, украинцы, чукчи, смотрим на пирамиды, пользуемся Библией, цитируем Конфуция и Хайяма, знаем о короле Артуре и рыцарях круглого стола и т.д. Скажите, какой такой след в своем народе и в окружающих народах оставили те (не уверен, что славяне) кто жил на территории нынешней европейской части России?
… Для того, чтобы говорить «равного ему (русскому языку) нет», нужно
1. знать другие существующие языки;
2. знать литературу написанную на этих языках;
3. и немного сравнить какой след оставила эта литература в мире.
Сравните какой след оставила в мире англоязычная, франкоязычная, испаноязычная, италоязычная литература. например англоязычная – это Шекспир и Чосер, Голсуорси и Бернард Шоу, Джойс и целая плеяда американских писателей, и Хемингуэй, и Марк, Твен, и Купер, и Эдгар По, и Ирвин Шоу, и Сэлинджер, и Фолкнер, и Скот Фитцджеральд и многие другие, они оставили след во все западном и русскоязычном мире, франкоязычная это Руссо, Дидро, Шатобриан, Лафонтен, Бальзак, Дюма, Гюго, Мериме, и так далее. И они оставили след. И положим вы не читали Мериме, но его новелла Кармен вам известна. это мировая классика. Такую мировую классику оставили после себя и немцы Гете, Шиллер, Гейне. А это значит, что их язык позволяет создать красочные пейзажи и отобразить тончайшие переливы души, быть где-нужно певучим, а где нужно деловым. Что касается русского, то я его совсем не умаляю, но запад знает гораздо меньше русских писателей чем мы западных. а потому я, не считая, что русский чем-то хуже английского, не вижу причин считать русский лучше».

Да ну? Вот у меня в сознании совсем другие авторы оставляли след. И исключительно на русском языке. И не только у меня – знаю. И как тогда быть с «золотым веком» именно русской литературы, когда при выходе очередных шедевров Пушкина, Лермонтова, Крылова, Баратынского, Гоголя, Тургенева, Достоевского, Толстого, Катаева, Чехова, Тютчева не успевали удовлетворять читательский спрос даже европейские издательства?
Это при том, что все следы исконно русские были старательно зачищены, и это – не конспирология, есть достоверные свидетельства о деятельности тех, кто отформатировал нашу «историческую память», причём – не раз.
Ещё в 18-м веке как могли дискредитировали А.С. Шишкова за попытку организовать кафедры славяноведения при российских университетах, создать славянскую библиотеку, в которой были бы собраны памятники литературы на всех славянских языках и все книги по славяноведению.
Были и П.А. Лукашевич, который в 13 книгах, изданных в Санкт-Петербурге, Москве и Киеве, изложил свои исследования о происхождении всех языков от первобытного праязыка, и о их дальнейших превращениях. Несмотря на то, что они учились вместе, Н.В. Гоголь считал его своим учителем. Но Лукашевича и его труды быстро затёрли.

Теперь о вдохновении в богословии. Даже в, казалось бы, исконно русском православном богословии тоже считается, что «вдохновение» – от inspirare из латинского перевода Библии (Вульгаты), и означает «быть побуждаемым к чему-либо». И только потом идут пояснения – и уже не о том, а, слава Богу, что-то проясняющие.

В греческом Новом Завете, который соответственно на греческом, слово может иметь значения: ветер, дуновение, веяние; дыхание, дух жизни, душа; дух. И по смыслам оно связывается с благочестивым внушением, с присутствием или помощью Святого Духа, с откровением. Понимается как сверхъестественная помощь, которая, влияя на волю человека, возбуждает его и производит в нём решимость к какой-либо творческой деятельности. Вдохновение заключает и просвещение ума, чрез которое Дух Святой открывает то, чего человек не знает, влияет на склад мыслей, выбор слов и др.

Рассматривается вдохновение как откровение – сверхъестественное сообщение, открытие истины, дотоле неизвестной. Так, через откровение пророки знали будущее. 
Откровение различается от вдохновения тем, что первое может быть сделано исключительно для того, кто его получает, тогда как второе всегда имеет целью сообщение вдохновенной истины другим. И как видим, вдохновение гораздо более «благочестивого внушения».
Ещё говорят о богодухновенности как о вдохновенности Священного Писания: «Все Писание богодухновенно и полезно» (2Тим.3:16).

Разногласия, разночтения и разнотолки возникают по вопросу о пространстве вдохновения – это спорный пункт между богословами. Различают вдохновение вербальное и невербальное.
Вдохновение вербальное состоит в допущении того, что все слова св. Писания были диктуемы священным авторам Духом Святым.
Под вдохновением невербальным разумеют то, которое ограничивается лишь вещами, не простираясь на все слова Писания.
Общее мнение новейших богословов есть то, что вдохновение священных писателей не было вербальным. Вдохновение пребывает, следовательно, в мыслях, а не в словах: в противном случае откровение истинного слова Божия, равно и полное понимание его, были бы привилегией лишь продвинутых языковедов, причём не в каждом языке, а только в том, на каком писалась какая священная книга.
Понятно, что богодухновенные авторы пользовались языком человеческим, и не должно требовать от них абсолютной точности, к которой всякий язык неспособен.

Вернёмся к своему языку – русскому. Как уже замечалось, только часть этимологических источников рассматривают исконно русское слово «вдохновение».
Как рассматривают: приставка «в-» обозначает здесь «движение внутрь», корень «дох» – то же, что и корень «дух» с изменённой огласовкой. То же, что и корень «душ», уже с изменением огласовки (так всегда видоизменяется корень, порождая смысловые оттенки слова в пределах корневого куста, сохраняя при этом единый смысловой стержень). «Новение» – это три суффикса, – «н»; «ов»; «ен», и окончание «ие». Случайно созвучно, но никак не связано ни с «новизной», ни с «новинкой».
То есть, «в-дох-новение» = «в-дух-новение». Или «во-о-душ-евление». Кстати, говорят: «вдохновение есть ярко выраженное творческое воодушевление».

«Этимология слова «вдохновение» совершенно понятна: человек стал человеком, когда в глину, из которой он был вылеплен, вошёл Дух Божий» – хорошо так выразился Андрей Кульба. А вот глина-то от этого обновилась! – очеловечилась! А нам: «-новение» – это три суффикса… Маловато будет! Не греет!

Ведь «душа», она же «сердце», как вместилище души, – периодически «вещует», то есть, попросту «подсказывает». И это – ух, как человека воодушевляет! Заметим-с, не «в головном мозгу» это происходит, – в душе!

Именно разумная духовная сущность и работает в паре с сочинителем, вызывая потом его искреннее изумление: «Да мне самому не верится, что это я написал», «Оно само ко мне пришло в голову, я только записал», – многие пишущие это признают.

Душа, наполняясь духом, и является собственно автором вдохновенного произведения. А голова – всего лишь соавтор. Как у знаменитых иконописцев их искусный навык был лишь инструментом.

И это же обстоятельство решительно отвергается «великой наукой человеческой», – ничего духовного в человеке нет! Да ну? Ну, да…

А в кино «вдохновение» откликается образом «человека с горящими глазами», возбуждённого, отстранённого от бытовой действительности, но местами обуреваемого посторонними страстями. В литературе, конечно, более помягче и разностороннее…
Это верно, так он и выглядит в глазах «нормальных людей», этот «чудак», которого «посетило».

Что радует – всеми, у кого русский – родной, хотя бы «проблематика сознания» разрабатывается на основе русского языка, на смысловой структуре своего языка.

«Со-знание» – совместное знание; в сознании орудуют разные духовные сущности, не только человеческое «Я»! И не одно только «Я» имеет там «право голоса». Очень хорошо и совершенно «поневоле» в этом разбираются этнографы, по совместительству становясь ещё и филологами.

Вот откуда все эти подсказки, наитие, озарение, когда в сознании вдруг появляется нечто, придуманное совсем не убогим человеческим «я». И человек, имеющий доступ к своему сознанию, может использовать это как готовый материал. И ничего страшного нет в том, что материал подготовлен не умственными усилиями его «я».
 
Вдохновение – состояние исключительное по переживаемому наслаждению! Во вдохновении человек непосредственно прикасается воистину к Вышнему.
Это – состояние, по описанию очень похожее на получение «благодати». Её, «благодать», трактуют в православии прямо как внешнюю силу, приносящую человеку глубокую светлую радость. Понятно, что сила эта – божественного происхождения.

Русский язык, – великий, могучий, глубокий и точный, – он просто и бесхитростно рассказывает о «страшных тайнах» устройства человеческого существа. «Тайны», собственно, и вовсе не тайны. Просто в стандартных философских рассуждениях всё так запутано! – без русского языка и не распутать. Нет слов! Одни только «термины»… Смысловые пустышки.

Само собой, «образованный человек» будет категорически отвергать такие свидетельства о природе и вдохновения, и благодати. Он и за свидетельства-то их не принимает.

А вот Гарсиа Лорка, не образованный, а всего лишь поэт, который просто знает, о чём говорит: «…вдохновение – дар свыше, неизречённая благодать».

А вот ещё Моцарт признавался, что музыкальные идеи являются у него сразу законченными и весь труд по работе над ними заключается в том, чтобы… все без повреждения записать.

Врач и одновременно Святитель В. Ф. Войно-Ясенецкий пишет, что событие вдохновения разворачивается не где-либо «в теле», а очень конкретно в сердце, – главном органе чувственного познания и предвидения. Сердце по его определению – «престол благодати». Сердце – особый «духовный орган», своеобразная призма, расщепляющая свет озарения на составляющие его высшие чувства. «Где-то в груди, – не в голове, – что-то тихонько поёт»… 

Господи, ВДОХНОВИ души наши до высот Твоих!