Фартовый

                ФАРТОВЫЙ


         Чудесный сон, в котором было всё: выпивка и закуска, а ещё грудастая деваха, зазывно манящая его пальчиком и готовая вот-вот отдаться, прервался на самом интересном месте, и Сашка-фартовый, мало что соображая, полетел вверх тормашками. Ударившись бесчётное количество раз о боковины и потолок своей камеры на колёсах, он ухватился, наконец, за прутья решётки и, пытаясь зафиксировать своё отчаянно нывшее от боли тело, сообразил таки, что, очевидно, автозак, в котором его этапировали в очередной лагерь, попал в аварию.

        Меж тем, металлическая коробка автозака, проскрипев напоследок всеми своими разбитыми внутренностями, дёрнулась в последний раз и остановилась, уютно устроившись на боку. «Фартовый» скривился от боли, а потом его чуть не вывернуло наизнанку, потому что он увидел сквозь смятую решётку предбанника неестественно скрюченное тело его конвоира – молоденького сержанта. У сержантика не было половины черепной коробки, а из оставшейся половины пульсируя, словно гейзер, вырывались сгустки крови и, обильно омывая комки плоти, стекали на его белый подворотничок.
        Сильным ударом ноги Сашка выбил остатки смятой решётки и, наконец, выбрался из автозака.
        Спецмашина лежала на боку на дне глубокого оврага, и что послужило причиной аварии, понять не представлялось возможным. Да и если по-чесноку, Сашке на это было сильно наплевать, потому что лишнего времени у него просто не было.
        В помятой кабине машины лежали свёрнутыми кулями двое его сегодняшних конвоиров, и «Фартовый», поскуливая от боли словно волчонок-подранок, понял, что им уже не помочь. Правильным делом нужно бы было переодеться в форму охранников, и Сашка шагнул было к дверце машины, но, отпрянув от неё, побежал прочь, увидев, что один из «спецов» с залитым кровью лицом направляет на него свой наган.
        Выстрел щёлкнул, словно пастуший кнут, и «Фартовый» упал от неожиданности, но тут же вскочил и, петляя, побежал прочь от автозака.
         Вскоре перевёрнутая машина автозака осталась далеко позади, а догонять его никто не собирался. «Фартовый» усмехнулся своему очередному везению и, радуясь как нельзя кстати наступившим осенним сумеркам, пошёл перелеском в сторону розовеющей полоски заката...

        Сашка Равикович, он же «Фартовый», вне всякого сомнения считал себя везунчиком. Вор-рецидивист, он в неполные свои тридцать пять лет сумел таки «оттоптать» места не столь отдалённые целых три раза, и каждый из этих раз ему везло – тюрьмы попадались тёплые, а кумовья не злые, и он, ничтоже сумняшеся, выходя на свободу снова брался за старое. А радовался Сашка ещё и от того, что ни разу в своей воровской «практике» не опустился до «мокрого дела» и всякий раз выбирался сухим из воды.  «Работать» «Фартовый» любил в одиночку потому что так было надёжнее, а ежели что и не сросталось, то «крайних» искать не стоило. Только он сам оставался и начальником, и исполнителем, а то и «крайним».
        Равикович вспоминал свою последнюю кражу и ему становилось крайне неприятно от того, что тогда произошло в облюбованном им домике. А домик-то был прехорошенький, кирпичик к кирпичику, да черепичка блестящая. Заборчик ничего себе, металлический, но крепкий, а за заборчиком собачка, кусачая, по всему. Собачку-то он прикормил, и она уже не лаяла при его появлении, а просовывала морду в щель забора и приветливо махала хвостом. Но вот хозяева, муж с женой, постоянно торчали дома, активно пользуясь доставками «Яндекса». Правда, они не знали, что терпения у «Фартового» накопилось с избытком, да и спешить ему оказалось некуда.
        И вот наконец в один из летних вечеров металлические ворота домика плавно разъехались, пропуская наружу «породистый»  «Мерседес», и хозяева укатили по своим делам.
        Сашка пролез через заборчик, погладил хвостатого сторожа и через пять минут стоял в прихожей симпатичного особнячка. Его терпение и выбор оказались верными, он это понял, едва шагнув в гостиную, и глаза его, тысячу раз споткнувшись о блестящие цацки, округлились от вожделения.
        Сашка уже расстегнул рюкзак и достал из него две широкие клеенчатые сумки, но вдруг услышал шаркающие шаги и похолодел. Откуда-то сбоку из полутёмного коридорчика прямо на опешевшего «Фартового» двигалась фигура сгорбленной старухи со свечою в руке.
        Старуха приблизилась к «парализованному» Равиковичу и подняла свечу прямо к его лицу. Парня обдало запахом сгорающего стеарина и тлена, исходящего, видимо, от старухи.
        - Что вам  тут надобно, молодой человек? - прошамкала меж тем старуха, и Сашка, наконец, очнулся и, скорее, на автомате, двинул кулаком старуху по голове.
       «Старая ведьма» словно куль с картошкой плюхнулась на мраморный пол гостиной и затихла. Равикович убедился, что старуха жива, хотя и без сознания, и тут же принялся за «очистку» территории от буржуазных излишков.
        В дальнейшем «Фартовый» старался не допускать подобных промахов, досконально изучая понравившийся ему объект и наличие в этом объекте проживающих особ.
       
        Сашка Равикович вспоминал свои далёкие детские годы и сам удивлялся тому, что не было в этих воспоминаниях злобы к его полуголодному детству, вечно пьяной, а потому и нигде толком не работающей матери. Он уже тогда не страдал от отчаяния невозможности купить что-нибудь вкусное и надеть на себя такие же красивые джинсы, как у Серёги, его соседа по дому. Слишком рано к нему пришло осознание, что не стоит ждать милости от окружающих его людей. Они были безразличны к его существованию и их заботило лишь собственное благо и благо их сопливых недоносков. Сашка мог постоять за себя и каждый раз доказывал это, выходя победителем практически из любой драки, а потому пользовался уважением среди одногодков да и парней старше его. Гардероб же свой Сашка обновлял с завидным постоянством на зависть соседским ребятам, занашивающим до дыр старые свои джинсы, выставляющих напоказ латки на куртках и джемперах.
        Подросток действовал нагло и смело, а именно... «арендовал» по случаю чей-нибудь велосипед и разъезжал на нём по чужим районам города, высматривая сохнувшее на верёвках во дворах бельё. Часто среди простыней и наволочек на верёвках сушились и джинсы, да и много чего другого. Чёрной молнией Сашка влетал на своём велике
 во двор, сдёргивая по пути с верёвок приглянувшиеся ему тряпки...

        Сашка, торопливо ступая, шагал по освещенногй лунным светом тропинке с сожалением вспоминая о том, что не успел переодеться в форму охранников и теперь вынужден отсвечивать своей лагерной фуфайкой с приметным номером на груди.
        Тропинка всё заметнее уходила вправо, то исчезала в зарослях лопуха, то вновь появлялась, пока не вывела «Фартового» к старому погосту,обойти который не представлялось возможным, настолько растянулись  среди зарослей черёмухи его старые могилы. Ходить в темноте по  кладбищу Сашке ещё не приходилось, но ковылять в обход точно не хотелось, неблагодарное это дело. да и чёрт его знает, в какую сторону нужно идти.
        «Фартовый» перекрестился и поплёлся напрямик через погост.
        Петлять среди замшелых могил и покосившихся крестов ему долго не пришлось, так как увидел он вдруг домик, такой же по виду старый, как и это кладбище. Сашка мог поклясться, что ещё пару минут назад этого домика не было и в помине, и казалось, что покосившиеся кресты не кончатся никогда.
        Даже в лунном свете становилось понятно, что строению этому уже много лет, но, тем не менее, дом не был  в запустении, а на окнах остались целыми все стёкла.
        «Фартовый» толкнул дверь, и она поддалась, тихим скрипом приглашая его внутрь. В доме царил полумрак, и лишь маленькая свеча горела у образа в углу комнаты. Стол и деревянные лавки по обе его стороны – вот, пожалуй, и всё, что было в горнице. Усталость дала о себе знать, и «Фартовый» уселся за столом, где тут же и задремал.

        - А я вот и не думала, что сегодня будут гости, - услышал Сашка и проснулся.
        Напротив  за столом сидела молодая, лет тридцати, девица и с усмешкой смотрела на него.
        - Потому и не взыщи, угощать тебя нечем, - продолжила она. - А вот отдохнуть у меня и поговорить о твоих делах мы сумеем. Зовут меня Ксения. А вот ты можешь не говорить своего имени, я его и так знаю.
        Сашка открыл было рот, но Ксения хитро улыбнулась:
       - Работа у меня такая, знать о моём госте всё, что даже и он уже не помнит.
        - А как же ты  живёшь тут одна, да ещё и возле кладбища? - спросил, наконец, Сашка.
        - Да нет, я тут уже давно не живу, - Ксения улыбнулась. - Правда, когда-то этот дом был моим, но с тех пор прошло немало лет, и теперь я живу в другом месте, а сюда наведываюсь по надобности. Вот и сегодня такая надобность случилась.
        Равикович вдруг заметил, что в избу почти бесшумно зашли двое мужиков, и когда те подошли поближе,тут же их узнал. Это были те двое охранников из автозака, этапировавшие его.
        - Ну что, беглец, набегался? - спросил молоденький лейтенантик и нервно дёрнул шеей. - Давай, собирайся,  да и пойдём, а то нам ещё топать и топать.
        - Так как вы..., - опомнился Сашка, - вы же там, в машине...погибли вы, я же видел!
        - Ишь ты, догадливый какой, - усмехнулся седовласый старшина в камуфляже, - а может, тебе показалось, а? Всё, дружок, собирайся давай, да и потопаем.
        - Никуда он с вами не пойдёт, - услышал Сашка и посмотрел на Ксению.
        - Как это не пойдёт? - лениво протянул лейтенантик. - Да на нём столько всего висит что более и не надо. Наш он, весь с потрохами наш.
        - Да, много всего насобирал за свою жизнь «Фартовый», но не было ничего такого, за что вам его сейчас судить.
        Ксения встала из-за стола и подошла к охранникам.
        - Но ведь ничего путного и хорошего этот олух не сделал за всё время своего существования, ничего. - Лейтенантик дёрнул воротник своего кителя.
        - Два года назад Сашка Равикович, почти умирая от голода, отдал свой кусок колбасы голодающей собаке, - тихо сказала Ксения.
        Лейтенанта и старшину после слов Ксении словно ударило током, и они начали пятиться назад и, наконец, скрылись в темноте.

        «Фартовый» на секунду закрыл глаза, а когда очнулся, в избе никого не было – ни охранников, ни той странной девушки, защищавшей его.  " И привидится же такое " - подумал он. Однако, надо было идти, идти дальше, пока не рассвело, и Сашка, в потёмках нащупав дверь, вывалился из избы.
        Кладбище оказалось почти перед домом, и «Фартовый» смело шагнул на тропинку между могилами, нисколько не чураясь такого соседства. Он прошёл несколько метров, пока выплывшая из-за облаков Луна не осветила погост и скользнула лучом по памятнику, на котором Сашка увидел фотографию той самой девушки, той, которая защищала его в старом доме. Сашка оглянулся и не увидел ровным счётом ничего. Не было никакого дома, да и кладбища не было тоже.
        Равикович лишь усмехнулся и пошёл вперёд, туда, где уже просыпалась заря, освещая своим робким светом ближайшие перелески.

        P.S.
        «На пятидесятом километре Калужской трассы в глубине оврага найден перевернувшийся автозак за  гос.номером 43-35. В кабине автозака обнаружены три трупа сотрудников службы конвойной охраны. Неподалёку от автозака обнаружен труп этапируемого гр. Равиковича Александра Николаевича с пулевым ранением спины. Следователь районной прокуратуры Тимофеев Н.П.»


                Грановский Д.