Письма Кате. Восьмое письмо

Привет, родная.

Ты уже? Я да.

Тихо-тихо, чтобы никто кроме.

Дважды находил тебя. В темной дальней комнате, где спящая царевна укололась веретеном и в шкафу с ужасно скрипучими створками.

Почти каждую ночь ты умудряешься найти новое место.

Конечно после того как я откусил яблоко и увидел вас, мадмуазель, или когда пил молоко, стал понимать что пью тебя только в жидком состоянии ничему не удивляешься.

А когда в метро все девушки были на одно лицо с тобой. Я должен был выбрать.

Кажется, я тебя искал повсюду.

И среди звезд, и среди рыб. Среди беженцев, переселенцев, убитых и раненых.

Ночь это жуткий квест под грифом «секретно». Никогда не знаешь, кем станешь в этот раз: охотником за мамонтами или разумом, голосом ветра или проснувшегося монстра. Ключ скрыт. Под семью печатями.

Сегодня кстати день библиотекаря.

Сразу вспомнил, как мы с тобой сидели в Светловке. Ты еще искала место спрятаться от дождя. Библиотекарша под 60 не сразу нас допустила к хранилищу, однако дала салфетки, показала, где можно оставить мокрую одежду. И взяв для приличия по журналу. Мурзилка и Юный техник. Мы через минуту сладко спали.

И дай бог ей долгой жизни и много денег, та женщина нас не стала тревожить.

Правда, мы ничего не нарушали. Там нельзя шуметь, но чтобы запрещалось спать, разве что храпеть и громко разговаривать во сне.

А как же было сказочно возле библиотеки Ушинского возле Третьяковки. Вино из кофейных стаканчиков, сосиски с лавашем.

Мы чувствовали себя главными, кто открывает и закрывает эти парадные ворота с ажурным верхом особняка Демидовых.

А в Библиотеке Эйзенштейна, где мы смотрели “Дом дураков» Кончаловского мы единственные, кто поднял руки и стал качаться, когда запел Брайн Адамс.

"Have you ever really loved a woman".

И как мы только не поцеловались? Ведь нам хотелось, правда же. От этого я еще сильнее сжимал тебе руки так, что ты даже вскрикнула.

А ночной променад по библиотекам центра.

Уставшие ждать мы уснули на скамейке возле Ленинки. А когда проснулись, то хотелось просто гулять просто идти куда то в никуда… в ночь.

Мне кажется, что мы с тобой никогда не пробовали столько блюд. Но аппетит был зверский. По утро мы вынесли не доеденный бифштекс на улицу и кормили ими голубей. Те кажется малость обалдели от такой щедрости)

А когда я увидел огромную гору книг на мусорке, то я даже заплакал. Мне так было горько, что вот так вот просто умирает культура.

Тогда ты мне здорово помогла перенести большую часть в ближайшую читальню. Остальные разобрали пенсионеры.

А как же я люблю читать с тобой книги. Медленно, читаешь слово, фразу, обсуждаешь, спокойно, не споря, погружаешь в соус отчего сладко, сытно, интересно.

А когда мы смотрели «Обыкновенное чудо», нам захотелось обязательно перечитать эту пьесу. По ролям.

Я долго спорил, кем же мне быть Волшебником или Медведем. Ты конечно была только принцессой.

Жена волшебника тебе жутко не нравилась. Она ругала мужа.