Отражение судьбы глава 41

41

Весь вечер в доме Орловых не замолкали разговоры и смех, нервирующие Лику. Она злилась, раздражалась, но одновременно и завидовала им. Они были все вместе за большим и, как Лика уже знала, щедрым и приветливым столом, а она проводила время одна в комнате. Одиночество на самом деле никогда не тяготило её, ей даже нравилось проводить время наедине с собой, но не сейчас. Сейчас Лика чувствовала себя изгоем среди этой веселящейся компании и её это напрягало и даже бесило.
Конечно, она не сидела здесь взаперти или всеми забыта. Елена Витальевна приглашала её за стол, но она отказалась, сославшись на усталость.  Чуть позже Татьяна Ивановна принесла ей в комнату поднос с едой. Лика знала приёмную мать Артёма как мягкую и сердечную женщину, но при сегодняшнем общении от её фраз веяло таким холодом, что Лике стало физически зябко.
- Если ещё что-то нужно, скажи, я тебе принесу, -  произнесла та, разместив на столе тарелки и приборы и собравшись уходить.
- Спасибо, здесь всего достаточно, – тихо сказала Лика, мастерски изображая из себя кроткую нежную девушку, улыбающуюся бесконечно доброй улыбкой.
Татьяна ничего не ответила, лишь коротко кивнула и вышла из комнаты, закрыв дверь. В задумчивости она прошла на кухню, где Елена, нарезавшая хлеб, внимательно посмотрела на неё и тихо спросила:
- Что-то произошло?
- Нет, но у меня так неспокойно на душе почему-то…
- Из-за Лики?
- Ну да… Мне кажется она какая-то фальшивая, но не просто обманщица, а гораздо страшнее… У тебя нет такого чувства?
- Не накручивай себя, всё будет хорошо, - принялась её успокаивать Лена, – мы ещё не знаем, что там произошло, но Роман успел сказать, что теперь можно не волноваться за её выходки… - она окинула взглядом стол. - Так… у нас тут всё готово, держи вот эту тарелку, а я возьму корзинку с хлебом и идём… там голодные все… - Лена похлопала её по руке, улыбнувшись, и Таня тоже улыбнулась ей в ответ.
Они успели стать настоящими подругами и обе были рады этой дружбе.
- А вот и мы! – громко сказала Елена, входя вместе с Татьяной в гостиную.
- Наконец-то, девушки, где вы ходите, хотите, чтобы мы тут слюной захлебнулись! – пошутил, встречая их Роман. – Ленусь, ну правда, ведь все голодные…
- Всё-всё, все за стол, пожалуйста, прошу… Елена Александровна, Вам помочь? – она сегодня не раз замечала, как Танина мама с трудом поднимается со стула или дивана и прихрамывает, наступая на ногу.
- Мама, что такое? – Таня разговаривала с Артёмом, но, услышав Лену, сразу же повернулась к матери. – Нога болит, да?
- А что с ногой? – поинтересовался Роман.
- Да что… старость! – махнула рукой Елена Александровна.
- Я ей уже говорила сегодня, что нельзя так беспечно списывать себя из-за такой мелочи, как возраст, - вмешалась Нинель Эдуардовна.
- Приезжайте в наш Центр после праздников, я организую Вам полное обследование, - предложил Орлов Таниной матери.
-  Спасибо, Роман Евгеньевич… - растерянно поглядела она на него, потом на дочь и, немного замявшись, всё же сказала: - Если возможно такое, то вместо меня обследуйте, пожалуйста, Ваню… Он что-то совсем расхандрился: ночами почти не спит, а когда и засыпает, то стонет во сне, а утром утверждает, что мне показалось…
- Вообще не проблема, приезжайте оба! – сказал Орлов, разливая вино по бокалам. – Будет, кому вас привезти? Если нет, то я водителя отправлю, - предложил он.
- Мы привезём – я или Серёга, а, может, и отец, они завтра прилетают… - отозвался Павел.
- Ну вот и отлично, как раз и мама собиралась на диагностику, предлагаю вам объединиться, будет такой пенсионерский слёт! – рассмеялся Роман Евгеньевич.
- А это идея, вместе-то веселее! - согласилась Нинель Эдуардовна.
- Тогда решено, а сейчас предлагаю…  - он поднял свой бокал с коньяком, приглашая присоединиться к своему тосту остальных. – За успех нашего предприятия! – двусмысленно провозгласил он и, увидев, как все начали переглядываться, выражая своё отношения к тосту, весело добавил: - Я исключительно о диагностике!
За столом послышался смех и все потянулись своими бокалами в центр стола, чокаясь с остальными. Елена радушно угощала гостей, не забывая отметить, кто  из присутствующих здесь готовил то или иное блюдо.
- Очень всё вкусно, не сравнится ни с какими ресторанными меню! – отметил Роман. – Не далее, как вчера, могли убедиться в этом… А пирог явно Ваш, Елена Александровна, да?  - обратился он к Таниной маме.
- Не совсем… - призналась та, - вот эти две милые хозяюшки, - кивнула она на Анюту с Сашей, - немного усовершенствовали его, поэтому он такой вкусный получился.
- Ну что Вы, Елена Александровна, мы только специй немного в мясную начинку добавили и всё, - начали возражать девушки.
- Не скромничайте, девочки, подобная коллаборация опыта и инноваций, как правило, всегда выстpеливает непременным успехом, а в вашем случае — очевидным! – поддержал их Роман.
Приподнятое настроение Орлова, да и всех остальных чувствовалось весь вечер. За столом продолжались шутки, раздавался смех, взаимные подначивания среди молодёжи.
В какой-то момент Артём, стараясь не привлекать внимания, вышел из-за стола и прошёл в комнату к Лике. Она сидела в кресле и читала книгу или делала вид, что читала.
- Тебе что-нибудь нужно? – спросил он.
- Нет, спасибо, меня накормили и обеспечили всем необходимым, - кивнула она на стол и указала рукой на лежащие аккуратной стопочкой на кровати полотенца и халат. Рядом стояла сумка, с которой она ушла из дома Ольги Фёдоровны и затем приехала сюда. – Только…
- Что только? – спросил он.
- Мой телефон... где он? Я бы бабушке позвонила… Она, наверное, переживает…
- Вот как? Очень интересно… Переживает, значит… А вчера не переживала, так выходит? Она через день это делает, по графику?
- Не ёрничай, Артём, ты же не такой? – попыталась она манипулировать.
- Тако-о-ой, именно такой! – ответил он, сжимая кулаки в карманах джинсов. – Перебьёшься без телефона сегодня! – резко заключил он и пошёл к двери. 
- Я что в тюрьме? – крикнула она.
- Именно там ты и должна была оказаться, забыла? Ты вообще-то ребёнка сегодня продала! – сказал он, не оборачиваясь, и вышел.
В коридоре увидел Анюту с Сашей, они направлялись в кухню, неся каждая по стопке грязных тарелок. Его взгляд сразу же потеплел, а лицо озарила улыбка. Так было теперь всегда, когда они с Аней видели друг друга. Новогодний поцелуй стал для них той самой точкой невозврата, после которой в жизни обоих что-то безвозвратно изменилось. Чёрно-белый мир внезапно заиграл яркими красками, обозначив начало чего-то нового, очень важного и полного надежд. Они виделись каждый день, так как жили в одном доме, но сложившиеся обстоятельства довлели над ними, не давая пока в полной мере проявить свои чувства.  Наверное, поэтому в каждом их взгляде было столько нежности и тепла, что даже тишина между ними кричала обещаниями любви.
- Давай помогу! – он поторопился взять из Аниных рук тарелки, прикоснувшись к её ладоням и оба почувствовали приятное волнение, волной прокатившееся по телу.
- Спасибо, - ответила она, нежно улыбнувшись, и спросила: - Как Лика?
- Нормально, - коротко бросил Артём.
На кухне он поставил тарелки в раковину и, взяв по просьбе Ани поднос с чайными парами, вернулся в гостиную. Там было оживлённо. Мужчины удобно расположились на мягких диванах и обсуждали что-то весёлое, потому что то и дело слышался громкий смех, а женщины подготавливали стол к чаепитию. Когда все расселись за столом вновь, терпение отказало Нинель Эдуардовне.
- Расскажите же уже, как вам удалось найти эту девушку? – спросила она, оглядывая по очереди своего сына, Николая и Ивана Михайловича.
Все, кто не принимал участие в поисках беглянки, как по команде, забыли про чай и обратились в слух, потому что с тех пор, как мужчины привезли домой Лику, этот вопрос вертелся на языке у всех них.
Роман вздохнул и посмотрел на дверь гостиной, но, видимо, решил, что не имеет никакого значения, услышит Лика, о чём они тут говорят или нет, ведь она и так всё это знает.
- Без помощи Ивана Михайловича нам пришлось бы туго и, скорее всего, наша операция могла быть сегодня не такой успешной… - начал он. – Сначала мы поехали в отделение, где Артём рассказал оперативникам всё, что знал, и они начали отрабатывать известные в таком случае направления – вокзалы, аэропорт… Я ещё раз уточнил информацию по больницам и… ну знаете…  Везде было пусто, мы с Иваном Михайловичем остались в отделении, а Паша с Артёмом поехали поговорить с бабушкой и хозяйкой квартиры в надежде на какие-то новости, но схитрили и решили сначала кофе выпить в кафе напротив того дома… - он замолчал, улыбаясь, и выдержал небольшую паузу, после чего продолжил: - И заметили наши ребятки видеокамеру на здании… Оказалось, хозяин кафе установил её прямо перед Новым годом, тридцать первого утром, представляете! – воскликнул он, не в силах сдержать переполнявшие его эмоции. -  У них перед зданием недавно драка случилась с очень неприятными последствиями, вот они и подстраховались… В общем, ребятки наши рванули к администратору, надеясь, что получат записи и увидят что-то, что поможет в поисках…  может, номер такси, на котором Лика могла уехать, или ещё что-то, вот… А тот заартачился, мол, ничего не покажу без хозяина, а он не в городе... и вообще, кто знает - кто вы и что вы... Парни позвонили Ивану Михайловичу, тот своим ребяткам, те приехали в кафе, мы тоже… Ну и увидели кино…
- Какое? – в полном унисоне раздались женские голоса.
- Да такое, что наша интриганка никуда и не уезжала, а ушла в другой подъезд, а потом ещё раз возвращалась на съёмную квартиру… по времени это было как раз тогда, когда мы здесь у нас дома знакомились с Феодорой Степановной, - пояснил он, - в общем, девушка решила, что народная мудрость, что самое надёжное место, чтобы что-то спрятать - это место на виду у всех, сработает и здесь, но иногда бывают исключения из правил, как в этом случае… - он замолчал, решив, что всем уже и так всё понятно.
- Так и что дальше-то было? – спросила Татьяна, выразив общее мнение слушателей за столом.
- Дальше – профессиональная тайна! – не то пошутил, не то и правда не собирался раскрывать все Роман Евгеньевич.
Но женское любопытство уже было не укротить.
- Это правда секрет, папа? – спросила Татьяна у отца.
- Да какой уж тут секрет, - махнул он, - просто обычная оперативная работа: опрос жильцов, звонок участковому, полчаса и девушка найдена! – опустив подробности телефонного разговора Артёма с Ликой, пояснил Иван Михайлович.
- Кино целое! – высказалась Нинель Эдуардовна.
 - Обычные милицейские будни, – возразил Иван Михайлович, заметно довольный тем, что оказался сегодня столь полезным и важным.
- А с бабушкой-то вы виделись? – поинтересовалась Елена.
- Нет, сегодня не до неё, завтра пообщаемся, - решительно ответил Роман.
Разговор с Феодорой Степановной состоялся на следующее утро. Артём съездил за ней и пригласил в дом Орловых, а заодно унял беспокойство бабушки за внучку, сказав ей, что Лика нашлась и тоже находится у них дома.
- А почему она у вас? Вы что же, заперли её? - в свойственной ей манере напустилась она на Артёма.
- Никто её не запирал, но она останется именно там, где сейчас и находится, - спокойно сказал он и добавил: - ради её же благополучия!
- Это что ещё за благополучие такое, а? Вы что же, богатеи, думаете, что хозяева везде? Так знайте, что и на вас управа найдётся! - заявила она.
- Никто так не думает и внучке Вашей тоже никто ничего плохого не желает! - попытался возражать уже Роман Евгеньевич, когда Феодора Степановна, приехав к ним домой, накинулась и на него с обвинениями и угрозами.
Елена, проявляя гостеприимство и пытаясь смягчить неприятный разговор, предложила гостье чаю, но та лишь нагрубила ей в ответ.
- А где Лика? Где вы её заперли? Если сейчас же не увижу её, я вам тут такое устрою! - грозно выкрикнула она и потрясла рукой перед лицом Романа.
- А действительно, где же она? - немного насмешливо спросил он, кивая  головой. - Что же не бежит к бабуле, не знаете? Невозможно ведь, чтобы она не слышала нашу с Вами темпераментную беседу… Артём, пригласи, пожалуйста, девушку к нам, - попросил он сына.
Но тот не успел дойти до двери, как в неё вошла бледная Лика.
- У тебя всё нормально? - спросил он.
- Нормально, - кивнула она и, обойдя его, медленно подошла к бабушке.
Та сначала разглядывала её, потом обняла, тихо всхлипывая. Лика же стояла, абсолютно не проявляя никаких эмоций. Просто смотрела в окно и ждала, когда бабушка успокоится.
- Ликуша, девочка моя, что происходит, скажи мне? Тебя обижают здесь? Ты почему такая бледная? Где ты была, почему сбежала, ты чего-то боишься? Или кого-то? - сыпала она один за другим вопросы, не дожидаясь ответа ни на один из них.
Но Лика молчала, как молчали и все остальные, кто находился в этой комнате — супруги Орловы, Артём и Нинель Эдуардовна, которая тоже спустилась, услышав в гостиной шум.

Феодора Степановна вертела головой, не понимая этой странной тишины, показавшейся ей угрожающей.
- Так, всё! Собирайся, девочка моя, мы уходим! - решительно сказала она и направилась к выходу из комнаты, потянув за руку начавшую упираться Лику.
- Погоди, баба Дора! - сердито сказала ей внучка и, видя, что та не унимается, высказалась уже с раздражением: - Да погоди же ты!
- Да чего ты? Боишься их, что ли? - спросила бабушка. - Не бойся, не бандиты же они какие, не станут нас держать здесь насильно… Нет же? - повернулась она к Роману.
- Нет, никого насильно мы у себя дома не держим, Вы правы, но… Поверьте, Феодора Степановна, я бы с удовольствием указал этой девице на дверь и с ещё большей радостью посмотрел, как она закрывается за ней, но не могу, пока она носит моего внука… Пусть она Вам сама расскажет обо всём, Вы же ей верите, не так ли? - он пристально посмотрел на Лику и попросил: - Расскажи бабушке, что произошло и почему ты сейчас здесь…
- Баба Дора, поезжай домой, - попросила Лика.
- А ты как же?
- Я остаюсь…
- Да как же это так? Ты чего, девонька моя? Чем они тебя запугали, ироды бесчестные? - затараторила Феодора Степановна, держа Лику за руку и поглаживая её по волосам, спине, плечу.  - А знаешь-ка что… Я прямиком отсюда отправлюсь сейчас в милицию и вернусь сюда уже с ними, вот что я сделаю! - решительно заявила она и, увидев, что Лика вскинула на неё глаза, попыталась её успокоить: - Не бойся, моя красавица, не бойся… Они ещё не знают, что я способна сделать ради тебя!
- Не надо никакой милиции! - замотала головой Лика. - Баба Дора, да уезжай ты уже домой! - выкрикнула она и, сорвавшись с места, убежала в свою комнату, оставив бабушку в растерянности и недоумении.

- Присаживайтесь, Феодора Степановна, присаживайтесь, - пригласил её Роман Евгеньевич к столу. - Вы как, всё в порядке?
- Я ещё вас переживу! - огрызнулась старушка.
- Ну и славно! - согласно закивал Роман. - Поверьте, с удовольствием предпочёл бы обойти подобный разговор, достаточно неприятный, как для Вас, так и для меня… Но для Вас всё же, наверное, более неприятный… - всё никак не мог приступить к главному Роман. - В общем так, в милицию Вы, конечно, вольны обратиться, если хотите, но всё же, думаю, Вы туда не пойдёте, потому что внучка Ваша… А вот прочитайте сами… Это распечатка записи телефонного разговора Лики и Артёма, прослушанного также и милицией, куда Вы собрались пойти… Думаю, Вы всё поймёте, когда ознакомитесь!
И он положил перед ней несколько листов с машинописным текстом, которые произвели на пожилую женщину эффект разорвавшейся бoмбы. Но, немного подумав, она всё же сказала:
- Не верю!
- Хорошо, не верьте! - сказал Роман Евгеньевич. - А знаете что… Идите-ка на самом деле в милицию!
- Лика! - крикнула она, повернувшись к двери. - Лика, иди сюда!
После того, как она крикнула ещё пару раз, девушка пришла и, войдя в комнату, встала у входа, прислонившись спиной к стене.
- Это правда? - спросила её бабушка с каким-то надрывом в голосе.
Лика молчала, тогда баба Дора повторила громко и с металлом в голосе:
- Правда, я тебя спрашиваю?
Лика опустила голову и едва заметно кивнула.
- Ты что же наделала, девонька? - дрожащим голосом спросила её бабушка. - Это ты об этом в письме мне том написала, это так ты обернула всё в свою пользу? Поэтому отправляла меня домой… чтобы я ничего не узнала, а ты бы родила, да продала своё дитя и приехала бы? Или вовсе не приехала бы? А что бы ты сказала мне о ребёнке, какое враньё придумала? - устало спрашивала она, словно из последних сил произносила все эти слова. - Ох, Лика, Лика… я же ради тебя всё… А ты… - она махнула рукой и опустившись на стул, что оказался рядом с ней, горько заплакала.