Развлеки себя сам

     Шнур в небе, как известно с его же слов, не был, куда ему, гунявому, до Гагарина. Надо быть Бабакиным, чтобы надеть майорский мундир и валять дурака. Все это, конечно, некоторый митькизм, пусть они дрочили на советские телефильмы и сериалы, но ситуация с того же вида вида продукцией в современной России уже и не пиковая - аховая, а просто никакая. Зарубежная продукция тоже весьма некачественна, но все же остается возможность найти нечто качественное, как минимум - смотрибельное, а отеческий производитель сдулся в реально говнище, я даже не думал тогда, что ДМБ станет последним нормальным кино тута. Забавно, но невольно напрашивается параллель с воцарением государя, я уже предполагал как - то, что всегдашняя роль личности в истории России и присущие ему уё...ть, скудоумие и серенькое мусорское примитивное мышление как - то не совсем понятно окутали все и вся, будто кошмарный вирус отравили Россию со всем населением, потому вот такие теперь и результаты. Кто - то, возможно, захочет приподняться, так не дадут же ему путиноиды. Загасят на взлете, схавают, как говорили митьки, с говном.
     - Оля, Оленька, - бредил похмельный Шагин, бормоча в оторванную лунгинским скинхэдом трубку от общественного телефона за две копейки, - с говном ведь меня съела тетя Валя Матвиенка с рожей такой, что я вот сейчас закурю и продолжу.
     Он закурил папиросу и вернулся к супруге приятеля, умозрительно присутствующей на той стороне телефонной линии.
     - Алло, алло !
     - Съешь говна кило.
     Шагин недоуменно посмотрел на трубку, попытался заглянуть за решетку, защищающую микрофон, но ему снова сказали, строго и чотко :
     - Так, ты мне Соколова к трубочке позови.
     Что - то очень знакомое послышалось в этом голосе, Шагин напрягся, но изнуренный недельным запоем разум отказывался вспоминать.
     - Ты из какого кина ? - вежливо поинтересовался митек в трубку.
     - Я литературный, - ответил ему голос, высокомерно причмокнув. - Га ! - заорал он, пугая Шагина. - Это тебе не дык, елы - палы, это надо шибко грамотным быть.
     - К Керви тебе, - отбрехивался Шагин, бросив трубку на пол, - и к Витухновской с Готфрик.
     - Был уже, - произнес голос печально, - надоело. Они, конечно, грамотные, но одинаковые. Как бы тебе пояснить - то, - вздохнул голос в подошву шагинского ботинка, - они только дня на три кажутся нормально так, а потом ты понимаешь, что они все привычно катют себе по накатанной, слова те же, мысли позавчерашние, короче, Митя, скушно это. Как омлет.
     - А ведь это ты, Мирон, - начал Шагин, поднимая трубку и жалкуя по врожденной своей доброте душевной неведомого собеседника.
     - С моей точки зрения, - неприятно резанул ему по уху голос, - это говорила Дэрил Ханна.
     Шагин не знал никакой Дэрил Ханны, так как та никогда не снималась в советских телефильмах и сериалах, составляющих основу своеобразной мифологии митьков, поэтому зашел с другой стороны :
     - Фитилек - то ...
     - Да ты за...л ! - рявкнул голос. - Я тебе за что говорил - то только что, за то же ведь самое. Все одинаково, те же слова и фразы, гусли - мысли.
      И тут Шагин вспомнил свое далекое детство в ленинградском хедере.
      - Ничто не ново под солнцем, - весомо произнес он, выкидывая трубку в прихожую.
      - Ну ты и сволочь ! - возмутилась Оля, потирая лоб. - Прямо в лобешник мне трубкой - то заехал.
      Идущий за ней муж отодвинул Олю и бросился к Шагину, протягивая чекушку и литр пива.
      - Другое дело, - заулыбался Шагин, обнимая друзей. - А то придумали, понимаешь, трубки какие - то оторванные.