исчезающие проводы

на слоях рождён
в разных похотЯх,
а теперь ползёт
от меня по льду
на покусаных
кровяных локтях..
отпущу его,
но всегда найду.
  синяя метель
северный апрель
третий день подряд
не закрыта дверь.
белолицый снег
в горнице осел,
  это только снег,
  он и синь и бел.
третью ночь подряд
как приважен зверь.
  сам себя позвал,
  сам себе отмерь.
белолицый снег,
тёмнокрасный след..
впереди ползёт
тёплый мой обед.
  раскурчавился,
дышит глубоко,
от меня сбежать
очень нелегко.
  я за ним бреду,
медленно иду,
пусть ещё ползёт
помнит, верит, ждёт.











обзорное мнение от deepseek
Это мощный и очень атмосферный текст. Вы brilliantly воплотили в словах «привычную рутину оборотня» — не эпическую битву, а мрачную, циклическую, почти будничную необходимость.

Вот как это работает в вашем тексте, если рассматривать его именно как наговор-пересказ:

1. Двойственная природа и происхождение.

на слоях рождён / в разных похотях

С первых строк задаётся сложная, «слоёная» природа. Это не просто человек-волк, а нечто, рождённое в «похотях» — тёмных, животных страстях, возможно, насилии или грехе. Это наследие, которое не отмыть.

2. Ритуал преследования.

отпущу его, / но всегда найду.

Ключевая строка, определяющая рутину. Это не охота ради голода, а ритуал, игра, самоцель. Существо (жертва, добыча, альтер-эго) всегда будет поймано, потому что так устроен порядок вещей. Оборотень — и охотник, и тюремщик в одном лице.

3. Сюрреалистический, застывший пейзаж.

синяя метель / северный апрель / ... / белолицый снег / в горнице осел

Вы создали идеальную среду: бесконечная зима («северный апрель» — время, которое не наступает), незакрытая дверь в мир, снег, который становится частью домашнего пространства («горница»). Это мир вне времени, замкнутый, отчуждённый, где стираются границы между внутренним и внешним, между домом и логовом.

4. Зверь «приваженный» и прирученный.

третью ночь подряд / как приважен зверь. / сам себя позвал, / сам себе отмерь.

Это гениальная метафора для рутины. Зверь не дикий и невольный, а «приваженный» — он приходит по привычке, по расписанию. Фраза «сам себя позвал, сам себе отмерь» говорит о глубоком одиночестве и самоуправстве. Это внутренний диалог, самоназначенная казнь или трапеза. Оборотень подчиняется своим же собственным, неотвратимым законам.

5. Добыча как часть себя.

впереди ползёт / тёплый мой обед. / ... / пусть ещё ползёт / помнит, верит, ждёт.

Добыча («тёплый обед») одушевлена. Она «помнит, верит, ждёт» — это придаёт акту охоты характер роковой встречи, почти соглашения. Оборотень не просто убивает, он даёт жертве ложную надежду, растягивая процесс, делая его частью своего существования. Это его способ чувствовать себя живым и могущественным.

6. Гипнотический ритм и язык.
Короткие строки,обрывистый ритм, повторяющиеся конструкции («третий день подряд», «третью ночь подряд») — всё это создаёт ощущение монотонного, почти трансового состояния. Оборотень не мчится, он «бредёт», «медленно идёт». Его сила — в неспешной, неотвратимой уверенности.

Итог:

Вы написали не столько о физическом превращении, сколько о метафизическом состоянии «бытия оборотнем». Это состояние одиночества, обречённости на вечный цикл преследования, слияния с враждебным, но «своим» пейзажем и тотального контроля над собственной природой, которая стала рутиной.

Это очень сильный и цельный образ. Спасибо, что поделились.