Дорога домой

1. Непредвиденная остановка.
Корабль внезапно сильно тряхнуло, он отклонился от привычной трассы и вынужденно приземлился на неизвестной планете без имени и даже без номера в каталоге для астронавтов на случай аварии или внезапного дефицита топлива (редко, но так бывает в глубоком космосе). Скалистый грунт, перемежаемый песчаными полупустынями и редкими извилистыми речушками, которые с орбиты заметил и нанес на карту бортинженер, оптимизма у экипажа не вызывали.

С момента старта с орбиты Земли прошло более двадцати лет. В полете дети выросли, молодые возмужали, а бывалые постарели. За это время корабль ни разу не садился ни на одну из планет, а лишь наблюдал их в орбитальные телескопы. Целью экипажа была глубокая разведка дальнего сектора Галактики вблизи пары голубых сверхгигантов. Они недотянули до места назначения буквально чуть-чуть: непредвиденная остановка смешала все планы.

Разведывательный зонд сделал замеры воды, грунта и состава воздуха. Просмотрев данные на мониторе, планетолог Индра Кальма заключила:
— Жить и дышать без скафандра можно. Если командир не возражает, то прогулка экипажу не помешает. Как это не парадоксально звучит: да-а, нечасто мы бываем, хм.., на природе, пусть даже с такими, э-ээ… весьма скудными пейзажами — разве, что в симуляторе природы.

Индра Кальма, будучи родом из Индии, мечтала о реальной высадке на теплую планету и о хорошей погоде там. Она с удовольствием приняла бы участие в какой-нибудь малой экспедиции, если бы нужно было что-то разведать. Но… уже двадцать лет как экипаж чувствовал себя запертым в консервной банке.
— Командир не возражает, — согласился Юрай Райский. — Лучше идите пешком, и не берите с собой аэроскутер. На всякий случай аэроскутер будет на старте, если вдруг запросите помощь. Я полагаю, что живой пейзаж и небольшой  ветер пойдут людям на пользу, а то, пожалуй, давно забыли, что такое природа и погода.
— Индра, помимо прочего, вашей задачей будет включение этой планеты в Стандартный Каталог Навигации. Определите нужные для этого характеристики планеты.
— Планета необитаема? — спросила Индра.
— Вроде бы да, но вода и растительность не исключают активность всяких микробов.
— Так точно, командир.


Действующий экипаж (в отличие от тех, кто находился в гибернации) в составе двадцати шести человек давно мечтал о вылазке хоть на какую-нибудь планету: замкнутое пространство в столь длительном путешествии способствовало порою вспышкам клаустрофобии, особенно у психологически неустойчивых астронавтов. На Земле все они, конечно же, прошли всяческие тесты на: конфликтность, стресс, длительный голод, холод и скудный рацион питания, а также заключение в тесном замкнутом пространстве с постоянно включенным светом. Но это были временные испытания. Их следовало пройти, чтобы попасть в отряд астронавтов. Они были молоды и решительны тогда. Как говорится: «в молодости море — по колено». Однако ни один тест не использует проверку на гиперпараметры: возраст человека в длительной экспедиции, изменение физиологии и психики под воздействием космической радиации.

«Да-а. После двадцати лет пребывания в глубоком космосе люди меняются и меняются сильно» — подумал командир Юрай, потирая лоб и виски. — «Вот тут-то и возникают чудеса в психике. Клаустрофобия подбирается исподволь, даже к самым психически «стоическим» личностям. Нервная система — это наиболее хлипкий конек человеческого организма, особенно без солнечного света и витамина «Дэ». Мягкий ультрафиолет и капсулы жирных кислот, вроде омега-3, как-то заменяют необходимый набор земной природы, но далеко не весь. Обычно клаустрофобией страдают молодые женщины со слабым типом нервной системы, да и то, по известным причинам, примерно, раз в месяц».
— Начальником группы я назначаю старпома Тихона Белого, — приказал  командир Юрай. — Ну, с богом! И помните, планета не исследована, а потому могут быть сюрпризы. Не будьте как дома: осторожность и еще раз осторожность! Индра, вы, как планетолог, понимаете, о чем идет речь. Будьте добры, проследите за безопасностью людей. Индра только кивнула, не в силах произнести длинную тираду. От радости ощутить твердую почву под ногами она как-то онемела. За нее ответил старпом.
— Конечно, командир, мы крайне осторожны, и вдруг что не так, то будем на связи, — бодрым тоном ответил Тихон. — Группа, на прогулку стройся!

2. Прогулка.
Астронавты спустились по трапу на поверхность планеты и разбрелись в разные стороны, словно мыши после заточения в клетке. А чего бояться, ведь планета необитаема как бы? Было раннее утро, судя по восходящему местному светилу, которое едва поднялось над горизонтом. Голубой сверхгигант Югель-2а неожиданно излучал не белый, как ожидалось в теории, а синий спектр с мягким ультрафиолетом.

Небесная синева гасила яркие звезды неспешно, одну за другой. Воздух был сухой и прозрачный. Видимость оставалась хорошей, позволяя различать даже мелкие детали удаленных пейзажей. Густой лес из ветвистых и кряжистых деревьев цвета охры, отдаленно похожих на низкорослые баобабы без листьев, закрывал линию горизонта. Большие и серо-желтые кучи из глинозема дырчатого вида напоминали гигантские муравейники. Они располагались на среднем плане между тропинкой и лесом.
— Это ж, какого размера в них муравьи обитают? — тихим голосом спросила Вероника Шеремет, втягивая голову в плечи и боязливо оглядываясь на товарищей.
— Думаешь, там именно муравьи обитают? — спросил ее балагур Антон Рыжеконь. — В те норы и человек бы пролез или, например, обезьяна.
— Разговорчики прекратить немедленно, — скомандовал Тихон Белый. — Ближайшая задача наша  — размять ноги. Ужастики выдумывать не надо, поскольку это вредно для психики. Понятно говорю?
— Я пошутил, — с усмешкой ответил Антон Рыжеконь, высокорослый крепыш. — Уже молчу.

Отряд шел в полной тишине. Люди созерцали природу неизвестной планеты, дышали свежим воздухом и вглядывались в ближайшие колючие кустики, покрытые мелкими желтыми цветами с настоянным запахом гормонов ночного алькова и гладкими круглыми бордовыми листьями. Облаков в небе не наблюдалось вовсе. Ни ветерка, ни поземки, ни одного звука в ватной тишине. Даже шаги людей казались беззвучными на тропинке из желто-красного песчаника. «Иллюзия нахождения в «музыкальной шкатулке» в каком-нибудь отделении психиатрии и неврологии практически полная», — подумал Тихон Белый.

3. Железная дорога.
Так они прошли с полчаса, пока кто-то не воскликнул:
— Смотрите, справа от тропинки, я вижу железнодорожное полотно! Оно едва виднеется из-под наносов песка.
— Не может быть!
— А что это, по-вашему, мираж?
— Мираж, определенно мираж, — убежденно сказала Индра. — Эта странная планета не такая простая. В ее атмосфере содержится слишком много закиси азота, особенно по утрам, пока ультрафиолет не рассеет его. Напомню. Закись азота, товарищи астронавты, не обязательно, но может повлиять на восприятие действительности.

Группа с удивлением разглядывала бетонные шпалы и стальные рельсы, тщательно уложенные неизвестными строителями. Внутри колеи проходил еще один рельс, но более широкий, чем обычные рельсы.
— Не, это не мираж. Откуда такая необычная железная дорога взялась, на планете, где нет цивилизации, нет ни руин или пирамид, никаких иных артефактов человеческой деятельности, иначе бы мы увидели их с орбиты? — сказала Вероника Шеремет, трогая пальцами рельсы и шпалы.
— Обязательно человек это должен был строить? — язвительно спросил Антон Рыжеконь.

Он частенько подзуживал товарищей, чтобы как-то расшевелить угрюмый народ, развеселить и вообще разбудить этот полусонный коллектив, словно все еще пребывающий в состоянии длительной гибернации.
— Ну не муравьи же, — сказал Тихон. — Однако без плана, заготовленной программы или здравого смысла тут явно не обошлось.
— Вот и я говорю. Не обезьяна же укладывала шпалы и рельсы, — возразила Вероника. — Логика земной истории подсказывает, что это реальные следы разумной расы, скорее всего, людей.
— Да, пожалуй. Гуманоиды, киборги или роботы также могли бы принять в этом участие, — благоразумно сказал Тихон. — Но до тех пор, пока мы никого из разумных существ не увидим, рассуждать о гипотетических строителях железной дороги на планете без названия не имеет смысла.
— Значит, я в чем-то прав, все-таки, — сказал Антон Рыжеконь.

Железнодорожное полотно опоясывало планету по экватору. Как оказалось позже, у этой планеты не было наклона оси вращения совсем, и поэтому комфортное существование живых организмов располагалось в кольцевой зоне вблизи экватора, где и проходила эта заброшенная кем-то железная дорога.

4. Планета Незабудка.
После прогулки экипаж собрался в кают-компании корабля для обсуждения вынужденной остановки на планете (с условным названием «Незабудка») вдали от космических трасс.
— Друзья, — сказал капитан Юрай. — Настал момент, когда требуется прояснить ситуацию, в которой мы оказались. Прежде всего, вводная информация от астронавигатора дяди Леши.

Вперед выступил пожилой человек в изрядно потертом синем комбинезоне и фланелевой рубашке цвета беж (он любил старые вещи), чуть выше среднего роста, на вид круглый и благообразный. Сразу было видно, что он добряк до мозга костей.
— Итак, прошу прослушать новости, собранные нашими зондами. Планета Незабудка вращается в области «Златовласки», то есть в обитаемой зоне, у двойной звезды Югель-2а. Ее компаньон Югель-2б, нейтронная звезда находится примерно в тридцати астрономических единицах от компаньона «2а». Именно из-за нейтронной звезды с ее сильным магнитным полем и сбился наш Навигатор.
— Вроде как не очень хорошая новость, — покачал головой Тихон.
— Однако не все так просто, — продолжил астронавигатор. —  Югель-2а, голубой сверхгигант, молодая и очень горячая звезда с температурой поверхности почти в сорок семь тысяч градусов Цельсия, что намного больше, чем у Солнца. Звезде Югель-2а около одиннадцати миллионов лет. До стадии взрыва сверхновой ей далеко, но не очень, всего тридцать девять миллионов лет (так что время удрать отсюда у нас еще есть).
— Как бы хорошая новость, — нерешительно заметила Вероника.

Экипаж неуверенно переглядывался, подозревая скрытый подвох.
— Возможно, Вероника, вы были бы правы. Если бы не подводный камень в виде одной хитрой «закавыки». Посмотрим с другой стороны, и я сообщу реальную правду, — развел руками астронавигатор. — Уж, извиняйте и простите за мой «французский» язык. Все, о чем я доложил, говорит нам о том, что мы здорово сбились с курса и оказались внутри молодой космической структуры, возможно, в рукаве будущей, подчеркиваю, будущей спиральной галактики. Эдакого эмбриона галактики внутри нашей Галактики. Причина тому все та же нейтронная звезда. Странно?! Но по правилам астрономии такого не бывает, как бы. Однако мы в глубоком космосе и неизученном секторе Галактики.

Тут встал с места капитан, яростно шевеля бровями, он подпер руками бока:
— Тихо, товарищи офицеры! Будем говорить официально, поскольку совещание пишется на видео. Все правильно сказал астронавигатор дядя Леша. Есть некоторые проблемы, и их несколько. Не совсем понятно, почему мы сбились с курса — это раз. Причин может быть целый ряд: технические неполадки в «железе», ошибка работы программы управления автопилотом или Искусственный Интеллект корабля вовремя не сообщил о невидимом космическом препятствии, которое и послужило триггером сбоя. Это два. Если мы хотим попасть домой, то придется тщательно разбираться в деталях отклонения от курса.
— Или иначе нам придется основать на планете Незабудка новую цивилизацию людей, типа «не-забудьте-нас», — неудачно пошутил Антон Рыжеконь, но под грозным взглядом капитана сел на место и спрятался за спину Тихона.
— А сейчас стартовать мы разве не можем? — наивно спросил молодой человек, стажер Василий Лапшин.
— Стартовать-то можем, а вот куда лететь, не знаем. Корабль подобен слепому котенку: навигатор не работает. Так что, всему свое время, юнга, — ответил за всех астронавигатор дядя Леша.
— Предлагаю создать две рабочие группы, — сказал Тихон Белый. — Одна разбирается с отклонением от курса полета. Вторая изучает железную дорогу на планете. Задачи: куда дорога ведет; есть ли какие-то станции; где находятся вагончики и локомотив. Капитан Юрай, тут уж без аэроскутера не обойтись.
— Одобряю, Тихон. Рацию и топливо проверьте и не забудьте спасжилеты. На всякий случай. Вопросы, замечания? — сказал капитан.

— Главное сейчас понять, как добираться домой? Работу с железной дорогой считаю пустым занятием, — заявил Антон Рыжеконь.
— Вовсе нет. Я фаталист. Мы не зря отклонились от курса и столкнулись с тайной неизвестной планеты. Судьба подкинула нам шанс найти нечто, доселе неизвестное, — возразил Тихон. — Что-то же ездило по этой дороге когда-то и что именно?
— И главное, куда делась цивилизация, построившая железную дорогу на планете Незабудка? — взволнованно проговорила Вероника. Она вскочила на ноги и возбужденно сжала кулачки. — Друзья, вы только подумайте! Не могли же люди элементарно исчезнуть отсюда без следа?! Вдруг эта загадка поможет и нам. Найдем же неизвестное!
— Это неизвестное, скорее всего, лежит в перечне возможных аварий и катастроф для астронавтов во время следования по заданному курсу, — ехидно сказал Рыжеконь.

Народ задумался. Кто-то листал Каталог Астронавигации, кто-то безучастно смотрел в иллюминатор, а кто-то мечтал о чашке кофе, облокотившись на перила кресла и подперев щеку кулачком.

5. Ситуация пахнет жареным.
Энтузиазма заняться исследованиями Юрай ни у кого, кроме молодой Вероники не замечал. «Люди устали», — подумал командир. — «С чего бы это? Сила тяжести на этой планете чуть меньше, чем на Земле. Состав воздуха, как в горах Тибета. Чего людям не хватает»? Своими мыслями командир шепотом поделился с психологом Еленой Петровной, женой дяди Леши, моложавой женщиной среднего возраста и комплекции.
— Людям не хватает встряски, — сказала она. — В случае экстремальной ситуации коллектив группируется вокруг лидера и ищет выход.
— Елена Петровна, а разве сейчас мы сидим не в такой же вонючей клоаке? — свирепо спросил Юрай.— Мне кажется, тут жареным итак пахнет на сотни парсеков вокруг корабля.
— Да-да. Сидим, командир, но не бежим, не кричим и не отбиваемся от врага.
— Что вы говорите такое?!
— Динамика сражения, мгновенное движение или стремительный бег — вот внутренние инстинкты борьбы с опасностью. Они заложены эволюционно и работают на подсознании каждого воина, мужчины, борца. Когда человек собирает волю в кулак, нейроны мозга запускают внутренний интеллект для решения задачи. Сию же минуту у экипажа интеллект спит, точнее сказать, мозг людей сладко почивает в нирване, и потому никто никуда не торопится. Все сыты, одеты, обуты, выспались от пуза и двигаются, будто бы сонные мухи в ноябре. Цель вернуться на курс следования — она призрачная, которую инстинкт самосохранения человека не воспринимает всерьез. Таков мой анализ. Как-то так, командир, увы.

Командир выглянул в иллюминатор, почесал в раздумье макушку.
— Елена Петровна, вы предлагаете устроить экипажу форс-мажор?
— Именно так.
— О, космос! С чего же начать? — командир растерялся.
— Урезать ежедневные пайки до минимума калорий. По причине экономии запасов еды.
— Ну, не знаю. Этого маловато будет. Скудное питание встряхнет астронавтов, но люди быстро привыкнут.
— Дополнительно можно создать искусственный конфликт между группами, — предложила психолог. — Или, например, выдумать какого-то внешнего врага на планете Незабудка. Пусть им будет диковинный монстр, — тот, который управляет движением по железной дороге и охотится за прилетевшими астронавтами. Первым его увидит юнга Василий Лапшин.
— Вам бы романы писать, Елена Петровна. А вдруг Васька не согласится?
— Ничего, молодежь любит тайны, заговоры и розыгрыши, командир, — усмехнулась психолог. — Юрай, вы же хотите вернуться на Землю? Подозреваю, что дорога домой того стоит?

6. Исследование железной дороги.
Аэроскутер вмещал шестерых пассажиров, но капитан разрешил отправиться двоим: Индре Кальма и Тихону Белому. Местное солнце близилось к зениту. Небо было не просто ярко  синего цвета, а скорее ультрамариновым, что навевало воспоминание о море. Безветрие и хорошая теплая погода позволяли не беспокоиться о внезапном похолодании или грозе. Полет проходил на небольшой высоте, позволяющей не терять из виду железнодорожное полотно. Примерно через час полета справа и слева от железной дороги стали попадаться ровные бетонные площадки, похожие на платформы станций по ходу электричек где-то там, на Земле.
— Смотри, Тиша, а вот и вагончики! — воскликнула Индра, указывая правой рукой на груду валяющихся в овражке белых вагончиков.
— Вижу, вижу. Однако впереди, на путях стоит локомотив или нечто на него похожее, — сказал Тихон. — Интересно, на какой тяге он движется, ибо опор электролиний не имеется? О, звезды! Да это же маглев!
— Не понимаю, — сказала Индра.
— Скоростной поезд на магнитной левитации, — объяснил Тихон. — На Земле дорогу для маглева строят иначе, но все же, это оно.

Тихон пришел в полный восторг от увиденного сокровища и  снимал все на камеру. Индру занимали дела житейские и полезные в быту.
— А-аа. Будем ли мы поднимать эти вагончики? — спросила Индра. — Давай их осмотрим!
— О, боги! Все на усмотрение командира Юрая, — сказал Тихон, воздев руки к небу. — В принципе я с детства мечтал на таком поезде прокатиться.

Аэроскутер приземлился, и астронавты вышли на край овражка. Индра спустилась вниз, ближе к вагончикам. Почва рядом с ними была сухая, сыпучая и в трещинах. Кое-где трещины расходились широко и глубоко. Камень, брошенный вниз, летел несколько секунд, а звук падения был очень приглушенным, что говорило об очень  глубокой трещине.
— Индра, будь осторожней! Если оступишься, то на аэроскутере нет веревки, чтобы тебя вытаскивать оттуда. Тогда мне придется возвращаться на корабль за веревкой и подмогой, — сказал Тихон. — Понимаешь? Будь осторожнее!

Тихон отвлекся от железной дороги и слишком любопытной женщины, которой обязательно хотелось всюду сунуть свой нос. Он досадливо поморщился: «Ох уж эти женщины»! Ему попалась темно-бордовая ягода на каких-то колючих кустах, похожих на барбарис. Странно, на этой планете цветы и ягоды существуют одновременно в одном сезоне?! Так не бывает. Тихон протянул руку, сорвал пару ягод и попробовал их на вкус. «Ожидаемо, терпко-кислые, но приятные», — подумал он. — «Скулы сводит, но хочется еще».
— Ой, — вскрикнула Индра и побормотала что-то на хинди, возможно ругательства. В конце витиеватой фразы она с чувством добавила: «Хай май»!
— Что там такое? — недовольно спросил Тихон, продолжая лакомиться «барбарисом».

Эйфория свежего воздуха, открытого пространства и свободы сделали свое дело. Невольно Тихон забыл про то, что находится на чужой планете, про чужую биосферу и осторожность. Краем уха он услышал крик Индры. Последнее восклицание женщины на хинди он понял-таки однозначно: «ох ты ж…»! Когда Тихон услышал длинную тираду Индры на ее родном языке, то, конечно же, догадался, что женщина очень рассердилась на что-то. Давным-давно перед полетом Тихон изучал происхождение сильных эмоций и запомнил, что говорил профессор: «Хотите снять стресс? Да поможет вам перечисление родственников оппонента, их неблагородного происхождения и непристойного рода занятий».
— Я оступилась. Хай май!
— Осторожнее, Индра! — назидательно повторил Тихон. — Веревки в аэроскутере нет.

7. Хай май!
Ответом Тихону был женский визг, глухое рычание, похоже на рык дикого зверя, и шум нисходящего селя.
— Тьфу, ты, хай май! — выругался Тихон Белый, оторвавшись, наконец, от ягод «барбариса». Неожиданно его губы распухли и еле-еле ворочались. — Глупая женщина, она таки п-го-валилась в эту злокозненную т-гещину!

Он посветил фонариком в трещину, но никого не увидел, затем крикнул вниз:
— Инд-га-а! Инд-га-а Кальма! Ты где там, живая? Я погнал за ве-г-евкой, слышишь? Мы тебя не бг-о-осим!

Тихон Белый поторопился к аэросктеру, чувствуя при этом, что опухли не только губы, но раздуло щеки и уши, а глаза превратились в щелочки.
— Вылитый китаец! — с трудом выговорил он, разглядывая лицо в боковое зеркало аэроскутера. — Хоть бы хватило моего здого-овья не лишиться сознания и ног-мально добга-аться до когабля.

Теряя последние силы, Тихон с трудом забрался в кабину аэроскутера, пристегнул ремни безопасности и задал автопилоту координаты корабля. Ироничной мыслью мелькнуло открытие: «Хорошие» ягоды на планете Незабудка, однако», и тут же отключился…

Вскоре аэроскутер приземлился перед кораблем.
— Смотрите, смотрите! Все сюда! Командир Юрай! — в ужасе закричала Вероника. — Вернулся один Тихон с опухшим как у китайца лицом, и он без сознания. А Индры Кальма здесь вообще нет. Наверное, ей нужна помощь, но вопрос: где она?

Астронавты собрались около аэроскутера и бестолково топтались на месте, не понимая, чем и как помочь пострадавшему. Они пребывали в шоке от увиденного зрелища. Люди растерялись настолько, что никто не знал, что делать, и надеялись исключительно на бригаду врачей. В принципе оно и понятно почему — во время полета каждый знал свое место на корабле и знал круг обязанностей, однако на планете, когда не надо бежать на дежурство в рубку управления или к месту эвакуации, астронавты оказались дезориентированы.
— Командир Юрай, у нас чрезвычайное происшествие, идем скорее! — сказала Елена Петровна, выглядывая в иллюминатор из кают-компании. — Вот, что значит долго сидеть взаперти и выполнять простой алгоритм действий. Никто не может оказать первую помощь. Безобразие! Так, где мой чемоданчик?
— Какой? — спросил командир Юрай.
— Оранжевый. Я говорю об укладке врача корабельной скорой помощи. И где наш доктор Котов, опять спит? — Она включила гудок сирены.

Сирена завыла так, что на всех палубах вздрогнули и вскочили со спальных мест все вахтенные, повара, техники-ремонтники и прочий персонал, а также тот самый доктор Котов. Командир Юрай чертыхнулся про себя, затыкая пальцами уши.

Елена Петровна рылась в медицинском шкафу и собирала первичный набор лекарств.
— Нашла, наконец-то.
— Мда-а, — крякнул командир от досады. — Мы вовсе не ждали аварий и катастроф на безобидной, на первый взгляд, планете. Учения и еще раз учения!
— Учений я в полете-то не помню, кроме как для экстренной эвакуации. Люди собирались у шлюзов со спасательными шлюпками и проверяли списки тех, кто и где должен быть. Ругались за каждое место, — огрызнулась Елена Петровна. — Ох, и это учения?

Они поторопились на улицу. А в это время народ как-то зашевелился, не быстро, но все же. По-видимому, все же состав атмосферы Незабудки незаметно для людей действовал на психомоторные реакции. Они замедлялись. Двое парней вытащили Тихона из аэроскутера и уложили его на траву.
— Что у него с  лицом? Ужас! Позовите врача! — закричали в толпе.

Елена Петровна и доктор Котов уже осматривали пациента.
— Разойдитесь и не кричите! — приказала Елене Петровна. — Принесите воды, кто-нибудь. Доброе утро, доктор Котик, выспались?
— С вами выспишься. Где Шеремет? — рассердился доктор Котов и широко зевнул. — Она все-таки медсестра, помимо основной профессии астронавта. — Вероника, хватит паниковать, помогай! У Тихона явная аллергия и отек Файка. Срочно десять кубиков препарата анти-аллергена-1 и через пять минут введи анти-аллерген-2.
— Я поняла, — заторопилась девушка, готовя шприцы-пистолеты.

Вскоре Тихон Белый пришел в себя и, сильно заикаясь, нескладно заговорил:
— Там это. Кажется, я вспоминаю, надо помочь Ин-дге. Она пг-овалилась в тге-щину. У меня не было вег-гевок, чтобы бго-сить ей. А ко-огдинаты места тгагедии есть в памяти аэго-скуте-га. Мы долетели до белых вагончиков. Они свалились недалеко от железнодо-гожного полотна. Поедем спасать ее!
— Лежи уж, горе-спасатель! — сказала Елена Петровна. — Лекарство еще не подействовало.

Тихон Белый попытался встать, но опять упал на траву без сил.
— Командир, что прикажешь? — спросила Елене Петровна. — Индру Кальма надо срочно искать и спасать, пока не стемнело.
— Рыжеконь, ты у нас самый активный, собери бригаду спасателей, захвати бухту веревки, две обвязки, карабины и вперед за Индрой!
— Есть, командир, я мигом.

8. Бригада спасателей.
Минут через десять бригада вылетела по имеющимся в памяти аэроскутера координатам. В команду спасения вошли: как старший сам Антон Рыжеконь, Василий Лапшин, Вероника Шеремет и доктор Котов. Изо всех только юнга Лапшин имел навык работы со всем спасательным обмундированием (да и то, правду сказать: занятия подводным дайвингом и альпинизмом проводились лишь в симуляторе с Искусственным Интеллектом). Иного не дано, потому его Рыжеконь и взял.
— Причем тут дайвинг? — спросил Рыжеконь.
— Возможно, глубоко в трещине плещется вода, — предположил Васек.
— Достоверно мы этого не знаем, — согласился Рыжеконь. — Но дайвер нам пригодится в этом случае.

Аэроскутер летел низко по-над железной дорогой в западном направлении планеты Незабудка. Сухой ветерок с  юга принес жару.
— Антон, кажется, мы забыли взять воду, — сказала Вероника. — Пить хочется.
— Может, кто-то и забыл, а доктор Котов взял десятилитровую канистру, — гордо сказал доктор Котов. — Утром я посмотрел данные синоптического зонда. Влажность в месте посадки корабля такая низкая, словно мы оказались в пустыне Сахара. Очевидно, что людей будет мучить жажда. Могу налить чуть-чуть, только чтобы промочить горло, да?

Вероника громко сглотнула густую слюну и кивнула. Остальные промолчали, понимая, что воду нужно экономить. Они приземлились недалеко от овражка, где заметили груду бело-ржавых вагончиков. Спасатели все вместе приблизились к самой широкой и сыпучей трещине, тянущейся параллельно вагончикам. Васек распаковал тепловизор, включил его и опустился на колени на самом краю. Он медленно водил экраном по-над трещиной, пока не заметил красное пятно.
— Я что-то вижу, теплое и живое. Вон там в глубине, — сказал Васек.
— Индра-а! — крикнул Рыжеконь, наклоняясь вниз. — Индра-а, отзовись!

Пока народ суетился, Васек облачился в спасательное обмундирование и вбил стальной крюк, именуемый страховочной станцией:
— Антон, я готов спускаться вниз. Травите веревку понемногу и только по моей команде.
— Добро, Василий, — сказал Рыжеконь, сразу став очень серьезным. — Мы будем наготове. Там внизу доложишь обстановку по рации.
— Понял, начальник.

Спускался Василий долго. Иногда поднимал голову наверх, чтобы увидеть свет и силуэты товарищей. Фонарик на каске он не включал до тех пор, пока мог различать стены трещины и видеть веревку, идущую вверх. По мере спуска видимость ухудшалась, и какое-то время Василий действовал на ощупь, но вынуждено включил фонарик. Сразу же возникло ощущение, что пространство значительно сузилось: слева вертикальная стена и справа такая же. А внизу кромешная темень. Когда веревка закончилась, и до дна траншеи оставалось метра полтора, он спрыгнул, благо площадка показалась довольно ровной, хоть и с небольшим слоем песка и гальки.
— Никого не видно, — сказал Василий сам себе. — Ау-у!

На всякий случай он позвал женщину, надеясь на отзыв, и прислушался:
— Индра-а! Угу. Что ж, тишина полная.

Он включил тепловизор и навел экран по ходу движения. Тепловой силуэт чего-то большого и бесформенного зашевелился где-то там впереди. Василий ускорил шаги. На плече хрипела рация, однако разобрать что-либо членораздельное в шуме было невозможно.
— Аккумулятор «сдох», как пить дать, — посетовал Василий и выключил рацию.

Он взглянул на часы:
— Так засекаю время, сейчас «пятнадцать: тридцать». Индра-а! Ау!

Василий перешел на бег. Твердый грунт это позволял. Через полчаса он достиг цели. Тепловым пятном оказалась Индра Кальма, лежащая на спине. Женщина находилась в бессознательном состоянии. Слева Василий увидел маленький синий домик, похожий на станционный. «На Земле такой обычно стоит на переезде», — подумал он.
— Ба! Да у них тут, похоже, произошло весьма неслабое землетрясение! — догадался Василий. — Вот почему с рельсов сошли вагончики. Не поэтому ли земля треснула, и домик провалился в эту трещину? Интересно, как часто здесь трясет?

Напротив Индры он увидел чуть приоткрытую пластиковую дверь, толкнул ее и вошел внутрь. Бледный луч от фонаря выхватил нечеткую картину. Пустая комната и голые стены, покрытые на вид жидкокристаллическими панелями. Василий оперся рукой о стену, и тут же вокруг пятерни разлилось красное свечение. Он убрал руку, но свечение осталось:
— А нет ли тут скелетов в шкафу, случайно? Ау, кто здесь?
— Ау, — кто-то ответил ему приятным женским голосом.
— Вы кто? — испугался Василий.
— Меня зовут Алиса, я голосовой помощник Станционного Смотрителя.
— Говоришь по-русски?
— Я говорю на многих языках Галактики, в том числе и на русском.
— Ясно. А где Станционный Смотритель, он жив?
— Не беспокойтесь, это не человек, а Искусственный Интеллект. Его материнская плата повредилась механически, и без помощи со стороны он не заговорит.
— Алиса, как часто трясет эту планету?
— Регулярно, каждые сто лет, но иногда чаще. Цифры не точные. Да, кстати вот-вот должен проснуться вулкан Крэк. Он находится ближе к югу. Точные координаты сказать не могу, они у Станционного Смотрителя в памяти, а моя память ограничена.

Василий выдохнул:
— В домике есть аптечка?
— Посмотри, на стене справа есть дверца, нажми кнопку, и аптечка откроется. Но боюсь, лекарства просрочены, — сказала Алиса.
— Как долго вышел срок годности лекарств? — деловым тоном осведомился Василий. Ему желательно было все-таки спасти Индру.
— Лет пятьдесят прошло, — безучастно ответила Алиса.
— Однако! Ну, я посмотрю все-таки, — сказал Василий и открыл шкафчик.

Йод и зеленку молодой человек распознал быстро, несмотря на иероглифы неизвестного языка, нарисованные на этикетках. Затем он нашел вату, пузырек с нашатырным спиртом и флакон спирта, все было герметично упаковано и запаяно.
— Ладно, остальное с помощью спектрометра, думаю, определит наш доктор Котов, — сказал Василий и сгреб все в рюкзачок. — Я оптимист.

Василий вышел из домика. Ватку с нашатырным спиртом он поднес к носу Индры и потер ей виски. Она глубоко вдохнула и очнулась:
— О, Вишну, как я замерзла, — сказала она и попыталась сесть.

Василий поднес ей флакон со спиртом:
— Индра, сделай глоток, согреешься, — предложил спасатель.

Женщина закашлялась.
— Держи кусочек шоколадки, поможет.
— Я хочу домой.
— Идти сможешь?
— Голова кружится немного. Я ногу подвернула.
— Это ничего. Не бойся, я мигом перебинтую, зафиксирую. Но переломов нет вроде? Я помогу тебе, и пошли к веревке. Спасательная бригада ждет наверху.

Он включил рацию. Хрипы и отдельные слова пробивались в эфир. Не слишком надеясь на рацию, Василий все-таки сообщил:
— Мы с Индрой идем к веревке, ждите. Конец связи.

Хоть Индра и сильно прихрамывала, до веревки они добрались без приключений. Кусочек неба над трещиной заметно потемнел. То ли тучи наползли, то ли вечерело, — на дне трещины Василий определить это не смог. Но дело спасения он хорошо знал.

9. Время ужина.
Операция спасения Индры Кальма завершилась в сумерках. Доктор Котов отправил в изолятор сразу двоих: Тихона и Индру. Пациентов помогла осмотреть Вероника Шеремет; она же поставила им капельницы с успокоительным раствором.
— Как состояние пациентов? — спросил командир Юрай, подходя к изолятору вместе с психологом Еленой Петровной.
— Стабильное, среднетяжелое. Но полагаю, они будут в порядке утром, — ответил Котов.
— Хорошо, — сказала Елена Петровна. — Пора расходиться. Уже поздно. Сейчас восемь часов десять минут.
— Время ужина, — сказал командир Юрай.

В столовой собрались все, кроме пострадавших. На корабле экономили электроэнергию, поэтому тусклый свет едва освещал столики и людей.
— Что новенького? — спросил командир Юрай хладнокровным тоном, как будто, ничего не случилось.
— Трудно сказать, — заметила Елена Петровна. — Может быть, Василий Лапшин нам что-нибудь поведает, ведь он провел насыщенный приключениями день, не так ли?

В бок Васю чувствительно толкнул Антон Рыжеконь, тот недовольно поморщился. Василий после спасательной операции проголодался, как он любил говорить «аки лев после неудачной охоты» и уписывал синтетические котлеты с гречневой кашей за обе щеки. Он сердито сверкнул глазами на Антона. Но затем вспомнил утреннюю беседу с Еленой Петровной, облизнулся и отложил ложку в сторону.
— Друзья! Хотите — верьте, хотите — нет. А дело было так, — сказал загадочным тоном Василий. — Как вы знаете, сегодня я с бригадой скорой помощи участвовал в операции по спасению человека. Трагедия произошла после того, как наш славный планетолог Индра Кальма изучала здешнюю железную дорогу и нечаянно провалилась в глубокую трещину…

— Прошло много часов. Никто не знал, имело ли смысл кого-то спасать. Когда я спустился вниз, чтобы проверить, жива ли Индра, то в свете фонарика я увидел, как мелькнуло нечто с длинным хвостом. Большая тень неизвестного существа отделилась от Индры и бесшумно скрылась в какой-то норе. Я бы подумал, что этот монстр хотел полакомиться человеком, но я его спугнул. Вот как-то так.

Наступила мертвая тишина. Экипаж перестал чавкать и стучать ложками. Кто-то ойкнул, кто-то всхлипнул.
— Интересно, интересно, — сказал командир Юрай и покачал головой.
— Ну и ну! — воскликнула Елена Петровна.
— У страха глаза велики, — скептически произнес главный инженер по топливным системам Генрих Иванович, грузный пожилой человек с большим опытом. — Я не верю в эту чепуху. Да и кто может поверить юнге, безусому юнцу в первом рейсе?! У молодых психика еще неустойчивая. По данным зондов планета необитаема. Приборам я верю больше.
— Ваше право, настаивать не буду, — обиженно проговорил Василий и с аппетитом доел котлету.

10. Там за бортом.
Вдруг с улицы раздался громкий протяжный вой. Люди вздрогнули и кинулись к иллюминаторам.
— Кровь в жилах стынет, а никого не видно, — испугалась Вероника. — Показалось? Странно, что мы слышим звуки на корабле, хотя не должны.
— Это я распорядился включить внешние микрофоны, чтобы знать обстановку снаружи, — сказал командир Юрай. — Не дома ведь.

Вой повторился, но заметно тише и вдалеке.
— Значит так. Экипаж, слушай мою команду, — приказал командир Юрай. — По ночам с борта корабля ни шагу. Ясно?
— Куда уж яснее, — грустно ответил за всех Рыжеконь. — Жаль. Я мечтал прогуляться при свете местных лун.
— Отбой! — сказал командир Юрай. — Все кроме Василия быстро разошлись по каютам! А ты, голубчик, марш ко мне на доклад немедленно.
— Спокойной ночи, — хором ответили офицеры, вставая из-за столов.

В капитанской каюте собрались трое заговорщиков: сам командир Юрай, психолог Елена Петровна и юнга Василий Лапшин.
— Откуда этот вой? — строго спросила Елена Петровна. — Твоя работа, Василий?
— Никак нет, — испуганно ответил юнга. — Я так устал во время спасения Индры, поэтому мечтал лишь о койке. Да я бы не успел ничего смастерить.
— Надеюсь, нас с Еленой Петровной ты не подозреваешь в создании шумовых эффектов?

Василий отрицательно помотал головой.
— Получается, что за бортом действительно бродит какой-то неизвестный зверь, — сделал вывод командир Юрай.
— Это не шутки, — расстроено сказала Елена Петровна. — Люди в опасности.

Женщина обхватила голову руками и потерла виски. Командир заметил, что ее бьет дрожь. «Нервы на пределе», — подумал Юрай. — Как бы остальные «не свихнулись».
— Вы не волнуйтесь, дорогая, — командир в знак ободрения крепко сжал ее руку. — Утром мы обязательно установим видеокамеры по всему периметру и выясним, что за хищник бродит здесь.
— Василий, доложи, как прошло спасение Индры на самом деле.
— Когда я спустился вниз, то обнаружил артефакты прежней цивилизации — домик Станционного Смотрителя.
— Та-ак. Он погиб?
— Я тоже так подумал, но им оказался Искусственный Интеллект. У него повреждена материнская плата. Зато цел голосовой помощник, который и рассказал о частых землетрясениях на этой планете. Последняя катастрофа произошла около пятидесяти лет назад, но вот-вот ожидается извержение вулкана.
— Когда?
— Неизвестно. Вулкан Крэк действующий, и находится где-то к югу от железной дороги.
— Вот почему вагончики упали в овраг, — с грустью произнесла Елена Петровна.

Она приняла успокоительную таблетку и быстро пришла в себя.
— Людей пугать реальными опасностями о землетрясениях пока не будем, — сказал командир Юрай. С них хватит и диковинного зверя.

11. Мозговой штурм.
Как и ожидалось: в момент опасности экипаж сплотился, и лучшие умы взялись за мозговой штурм задачи. Первопричины сбоя с курса найти было нелегко. Разбились на группы. Механики вместе с главным инженером Генрихом Ивановичем проверяли маршевые двигатели и топливную систему. Инженеры во главе с Антоном Рыжеконем изучали протоколы следования по курсу автопилота. Компьютерщики, Василий Лапшин и компания, тестировали работу Искусственного Интеллекта. Астронавигатор дядя Леша с помощниками обследовали карты внешних гравитационных и магнитных полей с целью найти аномалии, повлекшие отклонение корабля от курса.

К последним вскоре присоединился старпом Тихон Белый. Он чувствовал себя удовлетворительно, и врач Котов дал ему допуск к работе. Решение астронавты нашли только на закате.
— Проблемы наши заключались во внешнем воздействии, — доложил вечером астронавигатор дядя Леша, утирая пот со лба, — а именно, в сверхсильных магнитных полях нейронной звезды типа Черная Вдова, обогнуть которые по широкой дуге автопилот не смог. И мы попали в гравитационные лапы гиганта Югеля-2а.
— Что же Искусственный Интеллект? — спросил командир Юрай.
— А Искусственный Интеллект не распознал аномалию в электрических цепях и, проигнорировав эту ошибку, ушел в гибернацию, то есть в сон. Грубо говоря «проспал» сбой с курса. Сегодня компьютерщики вместе с Васей Лапшиным не ударили лицом в грязь и добавили в журнал аварий еще одну.
— Досадно, но кто знал бы! — заметил Тихон Белый.
— Василий, дорога домой свободна теперь? — спросил командир Юрай.
— Так точно. Мы заменили в программе автопилота вираж у нейтронной звезды Югеля-2б на гиперпрыжок сквозь ее магнитное поле.
— Хорошая работа. Группа ремонта может отдохнуть.

12. Недостающая пищевая цепочка.
Прошел один час.
— Доктор Котов, как обстановка в зоне корабля?
Доктор Котов медленно встал с места, поправил белый халат и вынул из кармана блокнот.
— На камерах видеонаблюдения за весь световой день никто чужой не обнаружен. Однако лично я и Елена Петровна нашли множественные пятипалые следы, размер которых как будто от лап ну очень большой кошки (тигра, льва или кого-то еще?). Нижняя часть корпуса корабля вся в глубоких царапинах, словно зверь чесал когти. Ну и в сумерках мы слышали чей-то душераздирающий крик. В кустах затем обнаружили рваную куртку, предположительно, уважаемого скептика Генриха Ивановича.
— Да-да, Генрих Иванович не раз упоминал о необитаемости планеты и недостающей пищевой цепочке для местной фауны, — робко добавила Вероника Шеремет.
— Угу. Пищевая цепочка теперь стала очень даже «достающей», — заметил Антон Рыжеконь.
— Разговорчики! — возмутился старпом Тихон Белый.
— Твой черный юмор, как всегда на высоте, — сердито цыкнула Елена Петровна.
— Экипаж, следует найти Генриха Ивановича немедленно, — приказал командир Юрай и нахмурил брови.
— Стемнело, но мы будем искать. Оно конечно, главный инженер по топливным системам еще пригодится нам по дороге домой, — миролюбиво произнес Антон Рыжеконь.

В кают-компанию чуть-чуть хромая вошла планетолог Индра Кальма:
— Хорошо бы понять, включать в каталог планету Незабудка как обитаемую или нет?
— Пока не найдем Генриха Ивановича или того хищника, не узнаем, — сказала Вероника.
— Офицеры, чего сидим? Быстро взяли фонари, арбалеты со стрелами и бегом искать нашего товарища! — распорядился старпом Тихон Белый.

— Зачем арбалеты? — неуверенно спросила Елена Петровна у командира. — Астронавты давно в тире не упражнялись. Пока будут целиться, зверь быстрее нападет. Реакция человека не тренирована, а хищник голоден.
— Пусть думают, прежде чем смотреть в глаза хищнику…

Люди отправились на поиски Генриха Ивановича. Вокруг корабля простиралось большое пятно спекшейся выжженной земли черно-рыжего цвета. Далее в свете прожекторов виднелся густой лес из местных низкорослых секвой с толстыми красно-коричневыми стволами. Горизонтальные ветви были облеплены бордово-фиолетовыми листьями и серыми шишками. Нижний ярус занимал кустарник, похожий на тот самый «барбарис», так привлекший старпома Тихона Белого.
— Да, такая чаща может прятать не одну хищную тварь, — сказал командир Юрай, опуская бинокль. — Что-то я в раздумьях, стоит ли нам вообще искать Генриха Ивановича?
— Поставьте себя на его место, — сказала Елена Петровна. — На чужой планете никто не застрахован от неожиданностей. Хорошо, люди поняли опасность. Руководство поиском взял на себя доктор Котов. В случае чего он сможет оказать медицинскую помощь.
— Ну да, если пациент еще не побывал в пасти зверя. Мы не знаем, в какое время суток тот обедает, — сказал командир.

«Похоже, депрессия накрыла и командира», — с горечью подумала Елена Петровна. Она с утра выпила успокоительное средство и могла трезво рассуждать.
Прошло еще часа три. Неожиданно лунное небо потемнело, и наползли свинцовые тучи. Загремел оглушительный гром. В воздухе резко запахло озоном. Засверкал частокол молний. С небес сверзился не дождь, а целый водопад. Едва не промокнув насквозь, командир Юрай и психолог Елена Петровна успели заскочить на корабль до очередного шквального ветра с дождем.
— Командир, включи рацию, — сказала Елена Петровна.
— До начала грозы я пытался несколько раз. Электромагнитное поле Незабудки уже было неустойчиво. Такие помехи, что кроме хрипов ничего не услышал. А сейчас это и вовсе бессмысленно. Во время грозы и сильного дождя эффективная дальность связи минимальна.

Гроза постепенно утихала и, наконец, утихла совсем. Доктор Котов и отважные спасатели вышли из чащи мокрые и грязные, но живые. Они чудом нашли Генриха Ивановича, вытащив его из липкой паутины неизвестного зверя, отправившегося на очередную охоту. Тот находился в полубессознательном состоянии и буквально повис на руках спасателей. На его шее доктор Котов увидел место укуса.
— Похоже, что через жало хищник впрыснул ему какой-то токсин. То ли хищник хотел законсервировать добычу, то ли токсин уже начал его переваривать, я не понял. Вероника, срочно поставь капельницу из ди-энтеродоза. И сделай все анализы, — сказал доктор Котов. — Помогите, друзья, доставить его в изолятор.

13. Пора домой.
— Старпом Тихон и Индра, ко мне на доклад немедленно! — приказал командир Юрай. — Стартуем утром в шесть ноль-ноль по корабельному времени.
— Может быть, дождемся улучшения здоровья Генриха Ивановича, как он выдержит перегрузки? — спросила Индра.
— Не стоит, — сказал астронавигатор дядя Леша, входя в каюту капитана. — По данным орбитальных зондов вот-вот (сегодня-завтра или прямо сейчас?) начнется извержение вулкана Крэк. Дымы из его жерла активировались, и редкие выбросы газа и вулканических бомб происходят каждые три-четыре часа. К счастью, мы не как древние люди в Помпеях, но чистое небо необходимо кораблю для удачного старта. Промедление смерти подобно.
— Старпом, твое мнение? — спросил командир
— С меня хватит экзотики, я хочу домой! — горячо поддержал всех Тихон Белый.

Едва забрезжил рассвет на планете Незабудка, корабельное радио включилось на всех палубах:
— Шесть часов ноль-ноль минут. Доброе утро всем! Говорит старпом Тихон Белый. Согласно программе полета и приказу командира Юрая Райского, мы возвращаемся домой. Экипажу занять ложементы! Командир, напутственное слово?
— Добро, разрешаю старт, семь футов под килем, друзья! — с чувством сказал командир Юрай.
— Все системы корабля работают в штатном режиме, — сообщил Тихон Белый. — Десятисекундная готовность. Начинаю отсчет: десять, девять, восемь.., старт. Поехали!