История России глазами простых обывателей, глава 4

История России глазами простых обывателей

Глава 4. Брежневский буксующий паровоз

     Смена власти и ожидания народа. Известно, что Никита Сергеевич Хрущёв хотел, как лучше, а получилось, как всегда. Если страну сравнивать с паровозом, то с неутомимым Никитой страну мотало из стороны в сторону, а паровоз мчался в одном направлении тяжёлой промышленности. И, когда его сместили без расстрела и жертв, мирным путём, он этому чрезвычайно обрадовался и сказал, что наступили новые времена, новая веха истории, когда власть можно сменить простым голосованием. Но мы отвлеклись от паровоза, который привёл страну к величайшим успехам в промышленности: мы занимали второе место в мире по производству угля и кокса, тракторов, сплава металлов и др. Но был полный провал в лёгкой и пищевой промышленности, в производстве товаров народного потребления, за что ратовал Маленков. Просчёты Хрущёва были налицо – перекос в развитии экономики страны.
     И смена власти давала народу надежду, что правительство сменит курс и выберет правильное направление. Народ радовался уходу Хрущёва, но видел, что на смену ему пришли старики. Леонид Ильич Брежнев (57-75 лет) правил 18 лет. И его старческий маразм был настолько очевиден, что народ сочинил про него анекдот: Звонок в дверь. Леонид Ильич Брежнев подходит к двери, достаёт бумажку и читает: «Кто там?» После Брежнева во власти будут больные и немощные старики: Николай Александрович Тихонов (75-80 лет), Юрий Владимирович Андропов (67-69 лет), Константин Устинович Черненко (72-73 гг.). Анекдот. Идут члены Политбюро старики по лесу. Вдруг услышали Кукушку. Один спрашивает: «Кукушка, сколько нам осталось?» - «20 лет. Как Коммунизм наступит, так и всё». Идут дальше. Второй говорит: «А что она нам мало накуковала?" Третий говорит: «А не настоящая была». Четвёртый: «А настоящая больше бы накуковала?» - «Приняли бы в Политбюро, накуковала бы целый век».
     Леонида Ильича Брежнева выбрали на должность первого секретаря Компартии в октябре 1964 г. В 1966 г. должность переименовали в генсека – генерального секретаря. Должность Председателя Совета Министров СССР занял Алексей Николаевич Косыгин. Первое, что сделали – разграничили полномочий. Богу – Богово, кесарю – кесарево. Косыгин первым делом отменил хрущёвские территориальные совнархозы и вернул отраслевые министерства. И этим и закончились пре-образования. И паровоз следовал прежним курсом – развитие тяжёлой промышленности. Правда и в сельское хозяйство вложили огромные финансовые средства. Вторая половина 60-х годов называлась «косыгинской пятилеткой», которая была довольна успешной, с хорошим темпом ро-ста экономики – 7,5 %. Предприятия получили больше финансовой свободы для своего развития и для поощрения лучших работников отрасли. Построили множество новых предприятий (ВАЗ в Тольятти, Ижевский автозавод и др.). Промышленность начала производить продукцию для самой себя, а не для блага народа. Развитию сельского хозяйства тоже уделяли большое внимание, добились высоких показателей по выращиванию картофеля и сахарной свёклы.
     Экономика социализма стала экономикой дефицита товаров. Не хватало многого, даже предметов первой необходимости. Этот перекос в экономике надо было срочно исправлять, потому что он привёл к тому, что темпы роста упали вдвое – до 4 %. К тому же устаревала техника, отсутствовали новые технологии, и паровоз начал буксовать. Наступало время застоя, стагнации. Но старикам это было невдомёк. Валентина Михайловна только качала головой, она вспомнила, что читала: Сталин говорил, что страной должны управлять специалисты, а не партия. «А сам двумя руками держался за власть и погубил огромное число людей», - так она думала про себя. Колесниковы уже ничему не удивлялись. «Конечно, когда старики у власти, ожидать хорошего от них не приходится», - говорил Егор Сергеевич. Из магазина вернулась Лена, с красной рыбой – кетой. «Сказали, что вагон с кетой заблудился и оказался в Петрозаводске. Её продают. Там стоит длин-ная очередь, но знакомый Павла помог мне купить без очереди». Лена поделилась деликатесом с отцом Павла. Она отрезала половину рыбы и протянула её Егору Сергеевичу: «Это вам» - «Отдай матери», - ответил свёкор. Лена положила рыбу на их кухонный стол и ушла. Нина Степановна увидела рыбу на своём столе. «Это откуда?» - спросила она мужа. «Лена угощает нас», - ответил он. «Подлизывается. А мы не можем принимать такие дорогие подарки» - «Нина, уймись! Если Лена делает шаг навстречу, иди и поблагодари её, и, если ты умная, извинись и будешь общаться с внуками». Нина Степановна промолчала, возвращать рыбу не стала, но извиняться не позволяла ей гордость. А когда встретила на кухне невестку, сухо произнесла: «За рыбу спасибо» - «Не за что, - ответила Лена. – Нина Степановна, я знаю, что не нравлюсь вам, но вы же не хотите, чтобы ваши внуки жили без отца? Если не хотите, не настраивайте Павла против меня и тогда сможете общаться с внуками» - «Ладно», - сказала Нина Степановна и ушла. И постепенно мир вернулся в этот дом.
     В очереди за кетой стояла и Блюма. Но всё время шла какая-то вторая очередь – ветераны с красными книжками, многодетная мать, инвалиды-колясочники, какие-то важные боссы. Простояв в очереди два часа, наконец, Блюма оказалась у прилавки первой, но рыба закончилась, и Блюма ни с чем вернулась домой, жалела только о потерянном времени. Уходя из дома, девочки брали с собой авоськи, прятали их в карман со словами: вдруг что-нибудь выкинут в магазине. За продуктами питания всегда стояли в очередях. А магазинные полки были пустыми. Одежда в продаже выглядела скучной и не модной. Продавали ткани разных сортов и расцветок. Люди покупали материал и в ателье шили себе платья, юбки, кофты, костюмы.
     У Блюмы была постоянная закройщица, милая женщина, хорошая портниха, но шила Блюме одежду на размер больше, на вырост. Сын портнихи высокий юноша очень нравился подругам Блюмы. Она и он были просто хорошими знакомыми. А его маме хотелось иметь такую невестку, как Блюма. И она прожужжала ему уши, чтобы он обратил на неё внимание. Но не случилось между ними любви. В жизни это не редкость.
     И всё-таки, несмотря на все минусы, у людей была уверенность в завтрашнем дне, переходящая в чувство глубокого удовлетворения политикой партии и правительства. Огромным достижением социализма считалось, что, например, любой колхозник мог стать депутатом Верховного Совета, а простой инженер достичь поста директора крупного предприятия. Отсутствовала тогда коррупция в правоохранительных органах.

     Застой, дефицит товаров и теневая экономика. Во всех отраслях промышленности были успехи. У людей было ощущение сильной могучей страны, но постепенно страна утрачивала лидирующие позиции в мире и в области урожайности зерна, и в освоении космоса, и в области вычислительной техники. Нужны были активные связи с мировым сообществом, нельзя было вариться в собственном соку, а была острая необходимость изучать и знать мировые достижения в области науки и техники, дать людям интеллектуальную свободу творчества.  Власть же не хотела ника-ких перемен. Когда Брежнева спросили о реформах, он ответил: «Да вы что? Какие реформы?! Я чихнуть даже боюсь громко. Не дай Бог камушек покатится, а за ним лавина. Такое начнётся. Перережут друг друга». Люди видели и осуждали его за безразличие к стране.
     Павел говорил жене: «Вместо того, чтобы поддерживать инициативу людей, дать широкие права артелям, приветствовать личные подсобные хозяйства, правительство ведёт борьбу с частным бизнесом. Это их ахиллесова пята. Частники бы насытили рынок продуктами, которых не хватает обществу и получало бы большие налоги». А само государство не справлялось с производством товаров народного потребления, даже первой необходимости. Были очереди на автомобили и другие престижные товары, что говорило о наличии необеспеченной денежной массы. При этом государство запретило частную предпринимательскую деятельность, которая могла бы хотя бы частично снять вопрос дефицита. Павел в этом был абсолютно прав.
     Рынок существовал, спрос тоже, и частный бизнес ушёл в тень. На фоне тотального дефицита товаров расцвела махровым цветом теневая экономика. Настоящий расцвет коррупции относится к периоду 1964-1986 гг. Эпоха застоя оказалась благоприятной для разных серых экономических схем. Частники получали огромные деньги – миллиарды - и не платили налоги государству. Появились целые классы дельцов: фарцовщики, валютчики, барыги, цеховики. Портной-цеховик получал в месяц 900 руб. Зарплата рядового инженера равнялась 130 руб. Кроме того, теневые дель-цы прикармливали огромное число силовиков и чиновников, которые уже не могли жить без взя-ток. В 1962 г. была введена смертная казнь за взятки, с отягчающими обстоятельствами. Двадцать миллионов граждан занимались в системе теневого бизнеса. И самым прибыльным считался швейный бизнес. Предприятия мухлевали, подделывали отчёты, указывали в них одну продукцию, а производили другую и поставляли её на рынок (вместо детских маек, футболки). ОБХСС и КГБ боролись с частными теневиками. Громкое дело стало известно по «меховой мафии». Арестовали по делу 500 человек. Трёх организаторов расстреляли, остальные получили большие сроки лишения свободы.
          Были суды. «Сочинско-краснодарским делом» назвали серию уголовных дел. Глава Краснодарского края Медунов не имел к нему прямого отношения, не был запятнан коррупцией, но разбирательство назвали «Медунова дело», потому что он возглавлял Краснодарский край. Тогда бы-ла расстреляна аферистка, мафиози Берта Наумовна Бородкина (Король в девичестве). Она возглавляла сеть ресторанов, кафе, столовых в Геленджике и держала в страхе весь город. Работники этой системы от начальников до гардеробщиц платили ей дань. Люди обращались в милицию за правдой, но никто не реагировал, потому что ею были подкуплены все, вплоть до первого секретаря горкома КПСС. Как только вскрылась правда, он исчез в неизвестном направлении вместе со своим капиталом. Она взяла себе имя Белла и осталась в истории криминалистики как «железная Белла».
     Был расстрелян Юрий Соколов, директор «Елисеевского» магазина, тогда гастронома № 1. Он доставлял изысканные деликатесы элите - парт номенклатуре города.  Из хорошей семьи: отец учёный, мать-профессор Высшей партийной школы. Воевал, отличался бесстрашием, имел бое-вые награды, закончил торговый институт, значит, был образован. Став директором легендарного магазина, который освещался хрустальными люстрами, а потолок украшала золочёная лепнина, он придумал систему обогащения. Заменил старые холодильники на финские рефрижераторы. Если раньше продукция портилась и её списывали, то теперь списывали хорошую продукцию, и ее продавали из-под полы. Сообщники его возглавляли отделы магазина и платили ему дань. Взятками была подкуплена власть города. Его крышевал сам Виктор Гришин, первый секретарь горкома партии. И это-то сыграло роковую роль против него. Врагом Гришина был чекист Ан-дропов, который метил в кресло генерального секретаря Компартии. В лице Гришина он видел своего соперника, поэтому дал делу ход. Соколов стал сотрудничать со следствием. У него была секретная тетрадь, куда он вноси все теневые операции и их участников. Он стал зачитывать её на суде. Его оборвали и вынесли смертный вердикт.
     В 70-е годы нашумевшим было так называемое «рыбное дело». В !967 г. руководитель рыбного хозяйства страны Александр Ишков побывал в Испании, где его поразили магазины «Океан», яр-кими рекламами, аквариумами с живым товаром, полками, со множеством разных пород рыбы. Он решил зарубежный опыт перенести в СССР. Зам министра Владимир Рытов взялся за дело. За-купили всё необходимое оборудование, и в Москве были открыты пять магазинов «Океан», их открывали и по всей стране. Они пользовались небывалой популярностью. Люди приходили не только покупать товар, но просто полюбоваться на рыб в аквариуме.
     В 1976 г. Рытов сумел получить монополию на продажу всей выловленной рыбы. Учитывались данные вылова и продажи рыбного товара. Но в магазине был предусмотрен законный лимит на не кондицию - 0,1 % от улова. Но коррупционеры стали деликатесы списывать как не кондицию и продавать её из-под полы. А деньги оседали в их карманах. База № 208 снабжала деликатесами парт номенклатуру. Излишки за бесценок продавала в магазины «Океан», а те деликатесы прода-вали втридорога, а деньги присваивали себе. Всю эту коррупционную систему удалось раскрыть случайно. Советский ветеран купил банку килек в томатном соусе в магазине «Океан», а там оказалась чёрная икра. Он вернулся в магазин, чтобы выяснить, в чём дело? Информация быстро разошлась по городу. И люди ринулись массово скупать кильку в надежде получить чёрную икру. Этот ажиотаж привлёк внимание органов КГБ. И началось расследование, которое выявило целую преступную цепь нарушений по всему Союзу. Всех участников этого дела наказали, а Рытов был расстрелян. Вот поэтому люди хотели, но боялись делать частный бизнес. Павел и Лена были в шоке, когда раскрыли харьковских цеховиков швейной промышленности. Они прикрыли свою индивидуальную деятельность. Суды над другими частными бизнесами их отрезвили.
     Не имея возможности купить самое необходимое, люди воровали на работе. Именно в этот период теневая экономика превратилась в организованную систему хищений государственной собственности. На производстве любой отрасли воровство приобретало массовый характер. Даже существовало такая речёвка: «На работе много дел, укради хотя бы мел». Этих воров называли несунами. Они приносили ущерб производству. Их наказывали, выгоняли с работы, а этим про-должали заниматься другие. Использование служебного положения в личных целях называли коррупцией. Кумовство, коррупция, блат были частыми и очевидными явлениями повсеместно.
     У Блюмы была подруга Соня, папа устроил её по знакомству в редакцию газеты на бумагоделательном комбинате. Она проработала там всю жизнь и ушла оттуда на пенсию. По знакомству, то есть по блату, Римма после института получила хорошее место начальника отдела на радиозаводе. Таких случаев было много.

     Женитьба Георгия. Блюма однажды увидела высокого стройного молодого человека и что-то щёлкнуло в её груди. А вечером на танцевальной площадке городского парка он пригласил её на танец, весь вечер не отходил от неё и пошёл провожать домой. Георгий смешил её всю дорогу. Он говорил с акцентом, и она спросила его: «Ты иностранец?» - «Нет, русский» - «Отчего тогда твоя речь с акцентом?» - «До 16 лет я жил в Финляндии, а потом мы приехали в Россию» - «А тебе где лучше там или здесь?» И он рассказал, как он удивлялся многим вещам здесь. «Каким?» - «Например, когда похоронная процессия с оркестром шагает по всему городу. В Финляндии этого нет». Блюма услышала юмористический рассказ, как он служил в армии медбратом: сначала его служба проходила на юге. Там было жарко, и военная форма состояла из шляпы, гимнастёрки с отложным воротником и короткими рукавами, на ногах босоножки. А когда его перевели служить на Север, он предстал в таком виде перед командиром, тот удивился и спросил: «Откуда ты, гусь лапчатый?» - «С юга прилетел, товарищ командир!» Он засмеялся и дал команду выдать ему но-вую форму.
     И закрутилась любовь. Однажды Георгий на свидание не пришёл, как договаривались. Блюма решил узнать, в чём дело? Дверь открыла Лена, молча пропустила девушку в дом и ушла. Вышла Нина Степановна, хитро улыбнулась и отряхнула передник. Блюма поздоровалась и сказала, что они договорились встретиться, а Гоша не пришёл, и она зашла узнать, не заболел ли он? Мать по-звала сына. Георгий вышел. «Здравствуй, Гоша, мы договорились встретиться, ты не пришёл, я зашла узнать, почему? У тебя всё в порядке?» - «Здравствуй, Блюма! Мы утром с отцом ездили в лес за ягодами. Я устал, прилёг и уснул, проспал, поэтому не пришёл, извини. Проходи, сейчас к нам придут гости» - «Неудобно. Я лучше пойду» - «Нет, я тебя не отпущу», - решительно заявил Георгий, и Блюма осталась. В гости к ним пришли друзья Георгия по работе – его мастер Евгений Васильевич с женой и еще один молодой человек, тоже рабочий, Виктор. Посидели за столом. Включили музыку, Виктор пригласил девушку на танец и стал её крепко прижимать. Блюма воз-мутилась и отчитала его со свойственной ей прямотой.
     Встречи продолжались, и Георгий сделал Блюме предложение руки и сердца и сказал, что на его решение очень повлиял Евгений Васильевич, кому она очень понравилась. Блюма дала согласие, и родители Георгия Егор Сергеевич и Нина Степановна пришли в дом Блюмы сватать её за своего сына. Валентина Михайловна растерялась, увидев богато одетых людей, по виду напоминающих профессоров. Но после общения с ними, поняла, что они простые люди. И быстро успокоилась. Но многое её удивляло в них. Они рассказали, что приехали из Финляндии не в Совет-ский Союз, а в Россию. Тогда о России никто не говорил, жили в Союзе, а не в России. А для Колесниковых было главное, что они живут в России, в стране русских людей. Это было трудно понять Валентине Михайловне. Ещё больше насмешило её, когда они сказали, что приехали строить Коммунизм. Хрущёв же так определил курс страны, и они, естественно, поддерживают этот курс всей душой. И Валентину Михайловну это рассмешило. Дальше речь шла о свадьбе. За продукта-ми отвариваться ездили в Ленинград. Расходы на свадьбу поделили пополам.
     Свадьба была шумной и весёлой до самого утра. На свою свадьбу, кроме родственников, Блюма пригласила своих подруг-однокурсниц с мужьями и из школы, где она преподавала английский язык, директора, завуча и несколько учителей. А Георгий позвал на свадьбу друга-мастера с женой и друга Женю, с которым он служил вместе в армии, с женой. Приехали на свадьбу сёстры Егора Сергеевича из Ленинграда. Их удалось разыскать. А братьев Нины Степановны уже не было в живых. Молодожёнам от души желали совета и любви и много детей. Сестре Блюмы Рите понравился Георгий, и она сказала, смеясь: «Я отобью его у тебя» - «Не говори глупости. У тебя есть хороший любящий муж, дочка. Чего тебе ещё надо?» - «Мой Витька–тряпка, а Гоша – настоящий мужик» - «Ты чокнутая. Ещё такое скажешь, в моём доме не появишься» – «Да я пошутила. Но муж у тебя классный. Лучше моего Витьки» - «Ах, Рита, надо пуд соли с человеком съесть, чтобы понять, какой он». На свадьбе у Блюмы произошло непонимание со свёкром.
     Егор Сергеевич выпил и стал придираться. Блюма рассказала ему свежий анекдот про финнов: «Едут два финна в деревню в телеге. Проехали три километра, один говорит: «Далеко». Проехали ещё три километра, он опять говорит: «Далеко».  Приехали домой, второй финн говорит жене: «Не поеду больше с Тойво» - «Почему?» - «Болтун», - отвечает». Егор Сергеевич спрашивает Блюму: «Зачем ты меня болтуном назвала?» - «Я вас так не называла». Пришла на кухню Вален-тина Михайловна. Егор Сергеевич ей жалуется, что невестка его обидела – назвала болтуном. Блюма махнула рукой, засмеялась и ушла.
     Молодожёны под утро сбежали, уехали домой к Блюме. Проснувшись, Георгий сказал: «Какая чудесная у нас была свадьба! Как же я тебя люблю». И Блюма въехала в новый дом к мужу. И потекли дни за днями. Советская экономика – это экономика дефицита. Стояли по-прежнему в очередях. Но в стране был мир, жили и верили в лучшее светлое будущее. Строили БАМ, осваивались нефтегазовые месторождения в Сибири , возникали атомные электростанции от Чукотки до Лит-вы. В праздники выступали поэты со своими стихами: Андрей Вознесенский, Марат Тарасов, Ро-берт Рождественский, Евгений Евтушенко. Люди ходили в театры, на концерты. В кинотеатрах шли замечательные фильмы Гайдая. По телевизору смотрели КВН, клуб путешествий, передачи «Что? Где? Когда?», «В мире животных». У людей были деньги, и хотелось купить красивую одежду, обувь и предметы быта, но в магазинах была не интересная, морально устаревшая продукция. В стране существовал технологический застой. В Ереване выпускали фургоны по техно-логии 1950-х годов. Итак, во многом. Государство покупало импортное продовольствие путем распродажи золотого запаса.  Импортные товары были дорогими, не всегда доступными. Процветала спекуляция импортными товарами.
     Дочки Колесниковых присылали из Финляндии им посылки. Много красивых вещей: бельё, ажурные кофточки, тёплые джемперы, вязаные шарфы. Несколько раз приезжали к родителям в гости. Рита, их дочь, вышла замуж второй раз. Муж Сеппо был намного старше Риты, очень любил её и оказался достойным человеком.
     Блюма ожидала ребёнка, но ещё работала. В первые дни после свадьбы Нина Степановна предложила молодым питаться вместе с ними. Но Блюма хотела быть самостоятельной и отказалась от предложения. Свекровь пожаловалась Валентине Михайловне. «Блюма, зачем ты отказалась от предложения Нины Степановны? У тебя будет больше времени» - «Я хочу, чтобы мы ни от кого не зависели, жили отдельно» - «А я тебе советую не обижать свекровь» - «Хорошо. Я соглашусь». И Георгий, и Блюма стали отдавать свои маленькие зарплаты свекрови и не могли себе позволить сходить даже в кино. Деньги на кино Георгий просил у матери. Правда, ему давали иногда премии, и тогда молодожёны шли в магазин и покупали то, что им хотелось. Однажды купили 200 граммов буженины и, сидя на скамейке, смеялись и наслаждались вкуснятиной.
     В их комнате стояла полированная мебель родителей, и Нина Степановна ревностно следила, чтобы Блюма не попортила её. Она часто напоминала ей: «Не ставь сюда горячее, будут пятна» - «Хорошо», - соглашалась невестка. «Давай, на твои премии купим красивый ковёр», – предложи-ла она однажды мужу. «Зачем тратиться, у нас всё есть» - «Но это всё не наше. Нина Степановна боится, что я испорчу её мебель» - «Не обращай внимания» - «Ладно, как скажешь».
     Однажды Георгий пришёл домой в плохом настроении – запорол дорогую деталь. Блюма сказала: «Не переживай. Всё обойдётся. Пойдём погуляем» - «Отстань от меня!» - и за этим последовала ненормативная лексика. Блюма оторопела и ушла гулять одна. Вернувшись с прогулки, она решила поговорить с мужем: «Я понимаю, что ты очень расстроен, но вносить в наше общение грязную речь просто не позволительно. Ты унижаешь не только меня, но себя прежде всего». Муж заскрипел зубами и промолчал. Молчать стала и Блюма.
     На следующее утро Георгий рано ушёл на работу. А Блюма была уже в декретном отпуске, спешить на работу не надо было. Нина Степановна предложила невестке пойти погулять вместе. Посидели на берегу озера, полюбовались его синевой и белыми кораблями. Говорить не о чем бы-ло. Блюма решила найти поддержку в вопросе использования мужем ненормативной лексики. Она думала, что свекровь повлияет на сына в лучшую сторону, но она жестоко ошибалась.  «Нина Степановна, поговорите с Гошей, чтобы он не ругался дома плохими словами. Это так оскорбляет не только меня, но и его самого прежде всего» - «Ой, он этому на заводе научился», - засмеялась свекровь. «И что? Вы считаете это нормально?» - «А что я могу сделать?» - «Поговорить с ним. Раз он так вас слушается» - «Говорить не буду. Твой муж. Ты с ним и разбирайся» - «Я думала найти у вас поддержку. Но вы не только плохо воспитали сына, вы ещё и сами плохо воспитаны. Ничего хорошего от вас нечего ожидать. После этого у меня нет желания с вами гулять», - Блюма встала и ушла одна домой.
     Лена и свекровь помирились и вместе насмехались над молодой невесткой. Вечером семья смотрела телевизор в комнате стариков. Женщины что-то вязали, и Блюма тоже захотела научиться вязать. И она научилась, но вязала часто с ошибками, которые Лена терпеливо исправляла. Блюме были неприятны насмешки новых родственниц. Как-то она чистила картошку и видела, как женщины переглядываются и смеются. «Что вы смеётесь? Что я делаю не так?» Они подошли и были сражены, увидев тонкие, почти прозрачные срезы от картошки. Блюма тоже взглянув на них, испытала чувство гордости за себя. Лена только и произнесла: «Зачем крутить кар-тошку, когда можно её просто поворачивать и чистить» - «Я не знаю. Меня никто не учил, как надо. Делаю, как мне удобно». Блюма не сердилась на них. У свекрови она научилась печь пироги и ватрушки и была ей за это благодарна. А еду она умела готовить.

     Борьба Блюмы за чистоту языка в семье. Когда родилась дочь, в семье был праздник. Назвали девочку Риной, так хотела свекровь. Блюма продолжала борьбу с мужем за чистоту языка в семье. Она в каждый раз читала ему лекцию, от которой ему становилось худо. И вместо того, чтобы перестать ругаться, он выходил из себя и готов был бежать из дома. В отношениях появился надлом. И Блюма после каждого такого общения заметила, как из её души уходит нежность и тепло к му-жу. А он становился тоже жестким и неприятным. «Я не могу позволить оскорблять себя и не могу позволить тебе так разговаривать, потому что у нас уже ребёнок, который не должен слышать такие гнусные речи. Если ты не понимаешь, что наносишь вред и мне, и себе, и нашему ребёнку, то как с тобой можно жить?» - вопрошала она мужа. Он скрипел зубами. Ему не нравились её ре-чи и внушения. Поддержки она у свекрови не нашла и продолжала бороться в одиночку.
     Блюма кормила мужа, но ему не понравились котлеты, которые приготовила мать, и он начал кричать и оскорблять её. «Как ты можешь кричать на мать?! - возмутилась Блюма. – Это же про-сто невыносимо! Ты никого не любишь, раз позволяешь себе так вести себя» - «Отстань от меня. Надоело» - «Можно было просто сказать, что тебе не нравится такая еда, и тебя люди бы поняли. В магазинах еду надо доставать. Хорошо, что это есть. За это скажи спасибо матери» - «А пошла ты…» - «У тебя нет никакой ответственности за семью. Ты большой и сильный человек, а ум твой, как у ребёнка. Ты не можешь понять, что чувствую я, слушая эту мерзкую грязь. Неужели трудно поставить себя на место другого человека и перестать мучить его своей гнусной бранью. Но иди в поле и там ругайся всласть, но не дома, где дети и слабая жена, которая уже потеряла последние силы в борьбе за чистоту языка в семье» - «А я уже не могу слышать твои бесконечные лекции» - «Ты бы их не услышал, если бы разговаривал дома по-человечески» - «Я не могу» - «Ты можешь, но не хочешь, потому что распустился, решил, что раз жена твоя, ты можешь с ней обращаться по-хамски. А я не могу позволить тебе этого делать» - «Мне кажется, что я тебя ненавижу» - «Я тоже чувствую, что во мне что-то надломилось. И в этом только твоя вина. Ты не хочешь меняться, а я не могу терпеть матерщинника».
     Выяснение отношений было не напрасным. Молодые люди отдалились друг от друга, но за этим последовало сближение. И Георгий перестал ругаться. Блюма вышла на работу, за малыш-кой приглядывала Нина Степановна. После обеда Блюма была уже дома. Так что свекровь не больше двух-трёх часов проводила с ребёнком. Однажды Блюма вернулась из школы и увидела неприятную картину: ребёнок плакал, а свекровь не подходила к нему. «Что случилось, Нина Степановна?» - «Я не обязана ухаживать за вашим ребёнком» - «Это так, но хотя бы заранее предупредили об этом» - «И вот ещё что, - произнесла Нина Степановна, - ваших денег не хватает на питание» - «Больше того, что я зарабатываю, у меня нет» - «Это меня не касается. Или давайте больше, или забирайте свои деньги. У Георгия бывают премии, а вы не отдаёте их» - «Хорошо. Будем питаться отдельно», - сказала Блюма. С работы вернулся Георгий, узнав новость, промолчал – не хотел устраивать скандал. И Блюма начала вести бухгалтерию доходов и расходов.

     Самостоятельная жизнь молодоженов. Жили не шикарно. Блюма откладывала деньги на обеды мужу и на каждый день. Долгов не было. На выходной дочку отвозили Валентине Михайловне, а сами часто ходили в лес за грибами и ягодами. Чистый могучий лес наполнял их свежестью и радостью. Как-то дошли до лесной ламбушки, а там оказался плот. Георгий встал на него с удочкой и стал ловить рыбу. А день был яркий и жаркий. Он стоял на плоту, облитый солнечным дождём. Блюма испытала минуты счастья, видя эту великолепную живую картину. И она ей запомнится на всю жизнь. Иногда, устав, они ложились в траву и смотрела на огромное синее небо, и оно их наполняло восторгом. На работе Георгия наградили туристической путевкой по Волге, плата была минимальной, и они ехали в третьем классе, но были невероятно счастливы, посмотрели много волжских городов, побывали в Волгограде, много загорали, получили массу ярких впечатлений. Из Астрахани привезли много яблок, которые продавали на базаре по 3-5 копеек за килограмм, причем крупные яблоки апорт. Сортов яблок было невероятное количество. Вернувшись домой, они астраханскими яблоками угостили всю родню. Но их ждала ещё одна потрясающая новость. Комбинат наградил лучшего фрезеровщика завода новой отдельной двухкомнатной квартирой в новом районе города. Это была хрущёвка на пятом этаже, с балконом, окнами на юго-запад.
     Новость и радовала, и пугала Блюму. Взрывной характер мужа она уже изучила и предпочитала теперь больше молчать. Она любила мужа, но тяготилась непониманием его. Новую квартиру осваивали постепенно. Нужна была мебель. Георгий хотел, чтобы она была тёмная, а Блюма предпочитала светлую мебель. Ребёнка устроили в детский садик. Плата за садик, коммунальные услуги была минимальной. Блюма, получив премию, побежала и купила ковёр, о котором долго мечтала. Она хотела сделать сюрприз мужу.  Но он почему-то ковру не обрадовался, а сказал: «Транжиришь деньги попусту» - «Гоша, ковёр с Иваном-царевичем и серым волком и царевной тебе же не подарили родители. Пусть тогда этот ковёр радует нас. Тем более, что я купила его на свою первую премию».  За ковром последовали другие покупки – светлая радиола, светлый стол. Георгий кипятился, злился на жену, что она делает покупки на свой вкус, не считаясь с ним. Она не умела терпеть и сдерживать себя, если что-то очень хотелось купить. А это раздражало мужа.
     А когда родился сын, Георгий воспринял это без восторга, сказался больным и не пошёл её встречать из роддома. Встречала дочку из роддома Валентина Михайловна. Время шло, дети подрастали, а отношения родителей становились всё сложнее. Весёлая рассудительная Блюма вдруг стала замкнутой и молчаливой. Так на неё действовал муж. Она изо всех сил уже старалась ему угодить, заботилась, чтобы всегда был полный холодильник. А он почему-то приходил теперь с работы сытый и начинал издеваться над ней: «Вечно дома нечего есть» - «Как нечего? Пельмени домашние есть, сама делала» - «Это вокзальная еда». Из комнаты вышла Валентина Михайловна: «Гоша, ты о чём?» Георгий от неожиданности покраснел и вскочил: «Я пошутил». Мама Блюмы ушла. А причина сытости мужа открылась быстро. Она гуляла с сыном и увидела, как из ресторана выходит муж с другом. Они распрощались, и Георгий двинулся в сторону дома. Увидев жену, засмеялся, начал шутить. Блюма промолчала, в конце концов, это его дело. Пусть ходит, куда хо-чет.
     Отмечали десятилетие Риночки. Много было подарков. Нина Степановна, уходя, вдруг сказала сыну: «Вам нужно разойтись. Вы не подходите друг другу» - «Мать, что ты говоришь? У нас двое детей». Блюма не спорила. Что тут скажешь, когда у человека мало ума?!
     На самом деле, Нина Степановна оказалась права. Георгий и Блюма отдалялись друг от друга. А когда Блюма нашла доказательства того, что сердце мужа принадлежит другой даме, она забрала детей, и ушла к маме, и сказала себе: «Так жить больше невозможно». Полгода она жила у мамы, потом вернулась и сказала мужу, чтобы он платил ей алименты на детей, но получила отказ. Блюма подала заявление в суд на алименты и раздел имущества и больше не подпускала его к се-бе. Квартиру разменяли, и Блюма жила одна с детьми. Блюма ни в чём не винила мужа. Причи-ной охлаждения считала эгоизм с двух сторон. Георгий через четыре года женился во второй раз, прожил с женой 15 лет, потом в третий. Не умея уважать жену и считаться с ней, он оставался один. Все жёны от него уходили. Печально, но факт.

     Уход стариков Колесниковых. Нина Степановна всё время говорила, что цыганка ей в молодости нагадала, что она будет доживать свой век с младшим сыном. Егор Сергеевич перед самой своей смертью позвонил Блюме и пришёл к ней в гости с тортом. Пили чай и говорили о том – о сём. А вскоре его не стало. После того, как Георгий и Блюма уехали из большой квартиры его родителей, старший сын Павел и Лена разменяли её на две квартиры: на однокомнатную хрущёвку - для стариков и трёхкомнатную хрущёвку - для своей семьи. А после смерти мужа Нина Степа-новна и Георгий объединили своё жильё и получили трёхкомнатную квартиру-хрущёвку. Вторая жена Георгия работала швеёй в ателье, где трудился Павел. Хорошая достойная трудолюбивая женщина, но тоже крутая и крепкая на словцо. Так что дом сотрясала многоярусная брань. Старушка Нина Степановна была в ужасе от этих сцен. Перед самым своим уходом из жизни она позвонила Блюме и жаловалась, что очень скучает по деду. Блюма стала её успокаивать. В её душе не осталось зла к этой даме.
     Георгий навещал детей. И они знали и любили его, ходили к нему в гости и к старикам, когда они были живы. На кладбище внучка Рина возле могил дедушки и бабушки сказала: «Они любили свою Родину, и хорошо, что вернулись с чужбины и лежат рядком на своей родной русской земле. И дух их спокоен!» И действительно, Колесниковы остались верными себе. И всё, что было в их жизни, они переносили достойно, без суеты и крика, с высоким сознанием своей принадлежности к русскому миру. И уже не их вина, что последующие поколения их семьи: Георгий со второй женой и дочкой, Павел с Леной и их дочкой Леночкой – вернутся в Финляндию. Но Блюма и её дети всей кровью будут связаны с русской землёй. А сын Блюмы, пожив несколько лет в Финляндии, почувствовал неприязнь финнов к русским, вернулся на Родину.
     Россия – огромная и щедрая страна. Она всегда привечала и защищала разные народы. И жить в России во все времена было безопасно, потому что русская армия не давала никого в обиду и могла отразить любую агрессию и наказать обидчика. С Россией дружите, господа-иностранцы, и не лезьте на рожон, потому что «кто к нам с мечом придёт – от меча и погибнет» (слова Дмитрия Донского).


Глава 5. Горбачёвская не понятная людям «перестройка».