СПб. Полиция и Градоначальство. 1703 1903. Ч. 1

ВЫСОЦКИЙ Иван Петрович.
С.-Петербургская столичная полиция и Градоначальство. 1703–1903. Краткий исторический очерк.
Обложка художника САМОКИША Николая Семеновича.
Санкт-Петербург : Товарищество Р. Голике и А. Вильборг, 1903.
Подготовка текста и примечания
МАЗУРЕНКО Николая Валерьевича (2022 г.).

Петербургская полиция. История.
Санкт-Петербургское Градоначальство. История.
Адмиралтейский проспект, дом 6. Градоначальство. История.

Читать на отдельном сайте со всеми иллюстрациями:
https://sites.google.com/view/spb-policia-1703-1903/
или:
https://clck.ru/3Q4aWA

Дореволюционный Петербург: Министерства и ведомства.
Поддержите проект! Благотворительная помощь
на карту Сбербанка 2202 2063 2408 9064

_____________________________
________________________
__________________
_________

Настоящий краткий иллюстрированный исторический очерк деятельности С.-Петербургской Столичной Полиции и Градоначальства за двести лет составлен по распоряжению и указаниям С.-Петербургского Градоначальника Генерал-Лейтенанта Н.В.Клейгельса под непосредственным руководительством его Помощника, Камергера Двора Его Императорского Величества, Действительного Статского Советника В.Э.Фриша.

Материалом для составления очерка служили, главным образом, полное Собрание Законов и подлинные дела, хранящиеся в Архиве Сената, Государственного Совета, Министерства Внутренних Дел, Московского Архива Министерства Юстиции и др. Кроме того, приняты были во внимание все печатные труды, имеющие отношение к деятельности С.-Петербургской Столичной Полиции и Градоначальства, а также материалы, опубликованные в официальных изданиях, журналах, сборниках и т. п.

Текст очерка составлен чиновником Особых Поручений Надворным Советником И.П.Высоцким.

Художественная и техническая части были поручены И. д. Начальника Полицейского Резерва Ротмистру В.Ф.Галле; портреты и фотографии исполнены по рисункам, доставленным Ротмистром В.Ф.Галле, из собранных им коллекций, хранящихся в Музее при Полицейском Резерве; автографы разысканы и подписи сделаны им же.

Часть портретов начальствующих лиц доставлена родственниками и знакомыми их.
_____________________________
________________________
__________________
_________

Часть 1
УЧРЕЖДЕНИЕ ПОЛИЦИИ

Петербургская полиция получила свое начало одновременно с основанием столицы.

16-го мая 1703 г., в Троицын день, на территории Ингерманландской провинции, управляемой Генерал-Губернатором князем Меншиковым, на берегу реки Невы, при впадении ее в море, положено было основание новому городу закладкою, по обычаю христиан, храма Господня во имя Святой Троицы, существующего и поныне. Этот город, ставший вскоре столицею Российского Государства и вместе с тем его гордостью, был наименован, в честь ангела Великого Преобразователя, С.-Петербургом, и в управление им со дня его основания вступил местный Генерал-Губернатор князь Меншиков, которому вместе с тем было поручено наблюдение за устройством города и учреждение в нем порядка. Князь Меншиков был главнейшим исполнителем намерений Императора Петра, касавшихся постройки и заселения Петербурга. Новая столица обязана своим созданием столько же творческой мысли Государя, сколько деятельности и умению князя Меншикова. Он наблюдал и над привозом материала, и над приводом рабочих, отправляемых беспрестанно со всех краев России, и над доставкою провианта для их содержания. Он был душою этого дела.

О происхождении князя Меншикова не имеется точных сведений. По словам одних, отец его был Московский мещанин, по словам других – придворный конюх; существует известие, что Меншиков мальчиком продавал по улицам Москвы пироги. Знакомство Петра с Меншиковым состоялось в доме Лефорта, где Меншиков одно время находился в услужении. Сметливый, веселый, энергичный, Меншиков сразу завоевал симпатии Царя и был взят им к себе. Назначенный в число потешных, он между тем исполнял при Петре несколько лет обязанности денщика и приобретал все большее и большее его расположение, перешедшее наконец в тесную дружбу. С 1697 г. Меншиков неразлучен с Петром; вместе с ним совершает Азовский поход, вместе отправляется за границу и работает там с ним; по возвращении оттуда принимает деятельное участие в стрелецком розыске и введении европейских порядков. После Нарвского сражения Меншиков вместе с Царем участвовал в действиях русской армии в Ингрии, причем выказал большую храбрость и недюжинные военные таланты. После взятия в 1702 году Нотебурга он был назначен комендантом этой крепости и затем Генерал-Губернатором вновь завоеванных областей. В 1706 году одержал блестящую победу над Шведами под Калишем; принимал деятельное участие в Полтавской битве, разбил Шведов под Лесным, предупредил Мазепу взятием Батурина. Талантливый и энергичный, Меншиков не останавливался ни перед чем, чтобы исполнить Царские желания; его быстрые и решительные действия вполне соответствовали кипучей энергии Царя. Царь высоко ценил своего сподвижника и щедро награждал его; в 1702 году Меншиков получил диплом на достоинство графа Римской Империи; в 1706 г. был возведен в достоинство князя Римской Империи и в 1707 году в достоинство Светлейшего Князя Ижорского; за Полтавскую победу назначен фельдмаршалом. Таков был человек, которому судьба определила быть первым С.-Петербургским Генерал-Губернатором.

Вступивши в управление городом, князь Меншиков должен был, согласно правил, предписанных Воеводам [1], «и по городу, и по острогу в воротах, и по башням и по стенам караулы держать неоплошно; чтобы караулы были в указанных местах во дни и в ночи беспрестанно; чтобы в городе и на посаде, в улицах и переулках все было стройно и бережно. И того смотреть, чтобы нигде разбою и татьбы, и душегубства и иного никакого воровства и корчмы, и зерни и табаку не было. А в летнее время чтобы изб и мылень в жаркие дни не топили, и по вечерам поздно с огнем не сидели и не ходили. И чтобы приезжие люди являлись к нему (Воеводе) и записывались в Приказной избе, а не явясь и не записываясь, никто бы ни у кого не жил. А буде учинится на людях моровое поветрие, по всем дорогам учинить заставы». «Да и Объезжих Голов велеть расписать по всем улицам и переулкам, а с Головами велеть быть рассыльщикам и стрельцам и пушкарям, переменяясь по сколько человек пригоже; и велеть тем Объезжим Головам от огня и от всякого воровства в день и в ночь ездить и беречь того накрепко». «А будет какие люди учнут красть и разбивать и иным каким воровством воровать, велеть таких людей имать и расспрашивать и про них сыскивать; и учинить им по Соборному Уложению, кто чего доведется». «А в Городничих велеть быть детям боярским добрым и приказывать им, Объезжим Головам, которые ездят в объездах, беречь того накрепко, чтобы в городах и по слободам в летнюю пору изб и бань не топили и т. д.».
- - - - - - - - -
[1] Наказы Воеводам: Ярославскому от 13 октября 1698 года, Новгородскому – 28 декабря 1699 года, Астраханскому – 30 мая 1700 г. и Владимирскому – 21 февраля 1701 г.

Отсюда ясно с достаточной очевидностью, что устроение полиции входило в прямую обязанность Главного Начальника города и так как князь Меншиков особой инструкции по предмету управления городом не получил, то должен был руководствоваться общими правилами, предписанными для Воевод, и приступить к устройству полиции немедленно, не выжидая особых приказаний.

Но прежде чем приступить к рассмотрению вопроса об устройстве исполнительных органов Петербургской полиции, необходимо сказать несколько предварительных слов об историческом прошлом полиции вообще, ибо, не ответив на этот вопрос, мы не могли бы составить себе ясного и полного представления о Петровских преобразованиях в этой важной государственной области.
_____________________________
________________________
__________________
_________

СОСТОЯНИЕ ПОЛИЦИИ ДО ПЕТРА ВЕЛИКОГО

История полиции до Петра Великого делится на два периода. В древнейший, вечевой период условия благосостояния и безопасности в нашем отечестве сложились настолько благоприятно, что многие виды промышленности и торговли могли развиваться беспрепятственно и достигать значительного процветания, – чему служит доказательством существование в то время таких важных коммерческих центров, как Новгород и Псков. Полицейская власть при отсутствии со стороны правительства каких-либо мер в видах охранения безопасности сосредоточивалась в самой общине, которая сама оберегала себя взаимным поручительством и взаимным друг за другом надзором, а равно и за всяким пришельцем. Со времени призыва князей со стороны их появляются как представители их власти, воеводы и тиуны, соединявшие в своем лице власть полицейскую, судебную и фискальную; но долгое время главное их назначение состояло в сборе с населения податей и пошлин в пользу князя, и их полицейская деятельность мало обеспечивала условия безопасности общины; внутри община еще долго продолжала сама себя оберегать, а на княжеских воевод была возложена обязанность охранять ее преимущественно извне, от всякого рода «лихих людей». Однако по дорогам, как большим, так и проселочным, защита от грабежей и разбоев была в то время так слаба, что вызывала постоянные челобитные князьям о бездействии воевод. Против эпидемий, пожаров и голода в распоряжении тогдашней полицейской власти не было почти никаких средств. От голода спасала только свободная торговля с иноземцами.

Монгольские начала и сопутствующие им меры финансовой администрации разрушают это условие народной жизни надолго. С XV столетия вечевые начала заменяются порядками московского царства, которые мало способствовали развитию условий благосостояния и безопасности. Московское правительство оказалось недостаточно сильным для удовлетворительной полицейской деятельности. Пришлось обращаться опять к общинам. Однако, потеряв раз свою жизненность, община не могла уже дать государству способных деятелей. Губные старосты, целовальники, сотские, пятидесятские и прочие должностные лица, отправлявшие полицейские обязанности, отличались крайним нерадением, вялостью и лихоимством. Уже Иоанн IV сознавал это и, вслед за уничтожением наместников, пытался восстановить самоуправление общины; но мало-помалу охватившее ее крепостное право, составлявшее главную причину ослабления на Руси условий безопасности и благосостояния, надолго сделало невозможным успех такой попытки.

Такое положение вещей вызвало необходимость для правительства принять свои меры к созданию особых полицейских органов для борьбы с противообщественными элементами. Воеводам и наместникам поручено было, кроме охранения внешней безопасности от неприятеля и лихих людей, общее наблюдение над вверенной областью, именно: «государственных людей во всем оберегать, а великого государя служилых всяких чинов людей от всякого дурна и воровства унимать; смотреть, чтоб от огня было бережение великое и т. д. Выборные губные старосты и целовальники должны были принимать меры для предупреждения разбоев, ловить лихих людей и отправлять над ними суд, соединяя, таким образом, в своем лице власть полицейскую и судебную. Для бережения же городов «от огня и от всякого воровства» назначались объезжие головы, огневщики, решеточные приказчики и сторожа; последние выставлялись домовладельцами. Сторожевую службу разделяли отчасти и находившиеся в городе стрельцы. Судебно-административными центрами в то время были: «Разбойный приказ», которому подведомственны были губные старосты и целовальники, Земские дворы и избы, Судный приказ, Съезжие избы и проч. Средства полицейские для обеспечения в государстве условий безопасности и благосостояния были весьма недостаточны; об этом свидетельствуют многие исторические указания. Так, против голода в распоряжении полицейской власти не было почти никаких средств. В борьбе против болезней московское правительство было бессильно. В какой степени была велика опасность от пожаров, можно видеть из множества подтвердительных царских указов «ко всякого чина людям, имевшим свои дворы»: «чтоб (нынешние) весны и во все лето и осень, до государева указа, изб и мылен не топили и в вечеру поздно с огнем не сидели и не ходили». Хлеб печь и пищу варить дозволялось только в поварнях, устроенных не иначе, как «на полых местах, не близ хором». За непослушание этим распоряжениям велено «чинить наказанье – бить батоги и сажать в тюрьму». Такие стеснительные меры ясно указывают на неудовлетворительность и слабость средств тогдашней полицейской власти в борьбе с пожарами. Правильно организованных пожарных команд в то время не было, и пожары тушились, под ведением объезжих голов, самими обывателями.

Таким же больным местом полиции московского периода были и пути сообщения. Не говоря уже о небезопасности дорог от «лихих людей», не говоря о том, что самые большие из них оказывались вследствие их неустройства почти непроездными, в особенности в ненастную погоду: самые улицы в городах, не исключая Москвы, представляли непроходимые болота в распутицу, а в засуху были невыносимо пыльны. Правда, в Москве попадались и мощеные улицы, но число их было весьма ограниченно, о чем можно судить по числу приставленных для смотрения за ними и вообще за всеми улицами метельщиков, которых на всю Москву, едва ли менее обширную тогда, чем теперь, было положено только 50 человек.

Равным образом, мало обеспечивала тогдашняя полиция даже городских обывателей от «лихих людей, татей и воров». Из областей и городов приносились царю по этому поводу бесконечные жалобы и челобитья, а от царя посылались такие же бесконечные указы к воеводам и наместникам о строжайших «сысках» тех «воровских людей» и «нещадных их пытаниях и казнях», что, однако, не уничтожало и не уменьшало зла. Сама Москва настолько была от него не обеспечена, что, помимо ночных сторожей, по одному от каждых десяти дворов, и беспрерывных, и день и ночь, полицейских объездов, вынуждены были еще прибегать к запиранию улиц в ночное время нарочно для того изготовленными решетками, для чего была учреждена особая должность «решеточных приказчиков».

Но едва ли не самым существеннейшим недостатком всего тогдашнего управления было ничем почти не сдерживаемое, закоренелое и безграничное лихоимство и мздоимство чинов администрации, начиная от воеводы, наезжавшего править областью с единственною целью «кормления», до пристава и сторожа включительно. Громадность этого зла, во всем его противогосударственном объеме, впервые была вполне сознана и впервые против него были направлены решительные меры первым нашим Императором. Чтобы судить о степени и размерах этого зла, достигшего апогея своего развития в начале XVIII века, достаточно привести несколько выдержек из документов уже петровской эпохи.


В 1723 г., следовательно уже после казни князя Гагарина и многих других лихоимцев, когда, казалось бы, неостывший еще страх суровой кары за подобные проступки должен был бы служить достаточной сдержкой для хищных инстинктов – вот что писал с Урала начальник горных заводов генерал де-Генн, один из честнейших и деятельнейших сотрудников Великого Царя: «Хотя всем известен экземпель [2], который учинен князю Гагарину, бездельники не унимаются, а именно – от земских комиссаров лишние поборы сбираются и народу обиды чинятся: также и судебные комиссары, которые по слободам делают великие пакости и неправды.
- - - - - - - - -
[2] Пример.

И хотя челобитья и донесения на них от бедных людей есть, но никакого розыску и решения не чинится, и на кого челом бьют, те по воле ходят и, знатно, что потачка таким ворам от надворных судей; также о учиненных обидах от солдат и от прочих рассмотрений и резолюций не чинится. А камерир Бирютин своим подчиненным, также судьи и магистрат своим же подчиненным потакают, и того ради я вам объявляю по своей присяжной должности, дабы бедный народ не вовсе разорился и могли б свои подати платить»... и т. д. Де-Генн писал это к Тобольскому губернатору, писал и к самому Царю. Еще в 1714 г. Петр издал указ, в котором всенародно объявлял: «понеже многие лихоимства умножились, между которыми и подряды вымышлены и прочие тому подобные дела, о чем многие, якобы оправдая себя, говорят, что сие незаконно было, не рассуждая того, что все то, что впредь и убыток государству приключить может, суть преступления. И дабы впредь плутам невозможно было никакой отговорки сыскать, того ради запрещается всем членам, которые у дел приставлены великих и малых, духовных, военных, гражданских, политических, купецких и проч., какое звание оные ни имеют, дабы не дерзали никаких посулов казенных и с народа собираемых денег брать, торгом, подрядом и прочими вымыслы. А кто дерзнет сие учинить, тот весьма жестоко на теле наказан, всего имения лишен, шельмован, или и смертию казнен будет».

Зло это так глубоко вкоренилось в обществе, что ни ряд преобразований, ни ряд крутых мер Петра не могли значительно ослабить его, и полное его пресечение затянулось надолго.
_____________________________
________________________
__________________
_________

ЭПОХА ПРЕОБРАЗОВАНИЙ

Сознав безжизненность и несостоятельность старого правления и нерациональность частичных поправок в расшатанном административном строе, Петр Великий с обычной ему энергиею и настойчивостью решил произвести полную реформу всего государственного организма. Но так как тот или другой строй государственной жизни не может быть создан зараз одним человеком, то Преобразователю пришлось взять готовые начала и формы, выработанные Западной Европой и пересаживать их на места отживших свой век установлений.

Эпоха внутренних преобразований начинается собственно с 1712 г. До тех пор внимание Преобразователя направлено было преимущественно на внешние дела и на тесно связанное с ними устройство военных сил и податной части.

В 1711 году в одну из поездок своих заграницу, Петр Великий встретился в Торгау с знаменитым мыслителем Лейбницем, оказавшим громадное влияние на весь ход и характер петровских преобразований. Познакомившись с Царем и с сущностью тогдашнего управления в России, Лейбниц представил ему свой проект об устройстве наших государственных учреждений по программе германских правительств, на коллегиальных началах. Советы германского ученого были встречены Петром с полным сочувствием, тем более, что они не были для него новостью и вполне отвечали его собственным целям и намерениям: он даже предупредил их, основав, еще до знакомства с Лейбницем, Сенат, обязанностью которого, между прочим, было: «суд иметь не лицемерный и неправедных судей наказывать отнятием чести и всего имения, тож и ябедникам да последует; смотреть во всем государстве расходов, а особливо напрасные оставить, заботиться о торговле», и проч. Но, при такой обширности программы, деятельность Сената была, понятное дело, недостаточна как для искоренения зла, так и для развития благосостояния. Необходимы были более подробные, частные преобразования, и Петр сознавал эту потребность. Он сознавал также, что одними карательными мерами нельзя достичь благой цели, а нужно было перевоспитать общественные и административные нравы путем положительного законодательства и правительственных реформ. Что касается первого, то попытка составить новый свод законов, взяв в основание «уложение» царя Алексея Михайловича, не могла удаться за недостатком к тому средств и времени; гораздо легче и доступнее были преобразования в системе государственного управления.

Таким образом, под влиянием советов Лейбница, отжившая система «приказов», основанная на личном начале, была заменена Петром формою коллегиальною. Коллегии имели за собой то преимущество пред прежней системой, что, по словам Духовного Регламента, «известнее взыскуется истина соборным сословием, нежели одним лицом, – вяще [3] ко уверению и повиновению преклоняет приговор соборный, нежели единоличный указ. В единоличном правлении часто бывает дел продолжение и остановка за случающимися правителю нуждами и за недугом и болезнию, – в Коллегиуме не обретается место пристрастию, коварству, лихоимному суду, – Коллегиум свободнейший дух в себе имеет к правосудию».
- - - - - - - - -
[3] Больше, лучше.

С учреждением Коллегий, Сенату дано центрально-административное значение; «без согласия Сената», говорится в Генеральном Регламенте, «ничто начинать подобает, меньше же во чем, что вершить возможно».

Коллегий было учреждено сначала девять, потом это число изменялось. С учреждения провинций (27 окт. 1699 года), а затем губерний (18 декабря 1708 г.), разделивших Россию на несколько (сначала 8, а потом 12) крупных самостоятельных административных центров, под общим наблюдением Коллегий и Сената, власть административная и судебная была возложена на губернские и провинциальные учреждения. Таким образом, областное управление в это время состояло: из Генерал-Губернаторов и Губернаторов, в главных городах, для управления всею губерниею; из Вице-Губернаторов и Воевод, ведавших провинции; из Ландрихтеров, Обер-Комендантов, Комендантов, по городам, и Ландратов по долям [4]. Судя по указу 1712 г. 15 февраля, все чины тогдашнего областного управления одинаково подчинялись ведомству и суду Губернаторов, впрочем при посредстве совета из Ландратов, которые, по указу 20 января 1714 г., выбирались «в каждом городе, или провинции дворяны [5] за их руками», в количестве от 8 до 12, в зависимости от величины города. Сверх вышеисчисленных начальствующих чинов, им были подчинены многие категории вновь учрежденных чинов низших рангов: секретари, подьячие, земские и судные комиссары, фискалы и проч. «Фискалы», впрочем, имели особое значение и находились в непосредственном ведении генерал-фискала. Недостаток лиц для замещения всех должностей, недостаточность вознаграждения и старые привычки поддерживали в среде служащих лихоимство, сутяжничество и взяточничество. Поэтому правительство вынуждено было учредить особенный надзор за ними. Надзор этот был поручен фискалам, которые были повсюду, по городам, в провинциях, в губерниях, в Сенате, в Коллегиях и т. д.
- - - - - - - - -
[4] «Долями» назывались совершенно равные части (по 5536 двор.), на которые Петр Великий разделил Россию, для удобства администрации.
[5] Дворянами.
_____________________________
________________________
__________________
_________

УЧРЕЖДЕНИЕ ГЕНЕРАЛ-ПОЛИЦЕЙМЕЙСТЕРСКОГО УПРАВЛЕНИЯ

Параллельно преобразованию центральных и областных установлений организуется на новых началах и полицейское управление столицы. Как мы уже видели, Московская полиция страдала многими весьма существенными недостатками: во-первых, односторонностью деятельности. В самом деле, все попытки правительства сводились, в общем, лишь к обеспечению безопасности; забота же об общественном благе сферы полицейской компетенции почти не касалась. Во-вторых – ограниченностью полицейских постановлений. Бережение от лихих людей и пожаров, искоренение корчемства [6], разврата, наблюдение за чистотою улиц – вот главные предметы, которые составляли круг ведомства Московской полиции. В-третьих, полицейские учреждения того времени имели весьма слабую и несовершенную организацию. Просматривая штаты, поражаешься крайней незначительностью личного состава Московских полицейских установлений. Земский Приказ, ведавший полицейские дела города Москвы, состоял только из трех человек: одного боярина и двух подьячих, а при «Объезжих Головах», которые заведовали районами, равными нынешним полицеймейстерским [7] отделениям столицы, находились: один подьячий и пять «решеточных приказчиков».
- - - - - - - - -
[6] Тайное производство и торговля спиртными напитками и другими предметами, составлявшими монополию государства или обложенными акцизом.
[7] В оригинале книги во всех местах наблюдается написание «Полициймейстер», «Обер-Полицийместер», «Полициймейстерский» (через «И»). Это историческое написание, встречающееся в подавляющем большинстве источников по истории Санкт-Петербурга и России в целом. При переводе текста на современную орфографию редактор изменил это написание на «Полицеймейстер», «Обер-Полицеймейстер», «полицеймейстерский» и т.д. (через «Е»), так как это диктуется правилами современной орфографии. Однако редактор считает нужным отметить, что тем самым не только меняется написание, но искажается само произношение слова, поскольку до революции оно произносилось именно как «ПолицИйместер», то есть через «И».

Очевидно, что полиция, устроенная по образцу Московской, не могла удовлетворить всем требованиям порядка и безопасности в новой столице. И действительно, Петербург, построенный по образцу благоустроенных европейских городов и приспособленный к жизни значительных масс на небольшом пространстве, Петербург, вмещавший в себе элементы самые разнородные, часто неблагонадежные, и постоянно терпевший от наводнений, а также от пожаров, беспорядков, бесчинств и насилий всякого рода, нуждался, при быстро развивающейся жизни, в установлении полиции сильной, энергичной и хорошо дисциплинированной.

Вследствие сих причин, отвергнув отечественные образцы, Петр Великий учреждает Петербургскую полицию по образцу полиций немецких городов и стремится провести это начало повсеместно.

Устройство исполнительных органов Петербургской полиции на первых порах шло медленно, так как все внимание правительства в начале XVIII века направлено было преимущественно на внешние дела и на тесно связанное с ними устройство военных сил и податной части. Все прочее устраивалось наскоро, часто изменялось, не имея в себе иногда никакого ясно сознанного начала. Только с 1714 года деятельность законодательства в этом отношении становится более интенсивной. В этом году из гарнизона были избраны офицеры, которым поручено было смотреть за целыми слободами или отдельными улицами; им подчинили особых десятских и сотских, назначенных из среды обывателей с обязанностью иметь ближайший надзор над известным числом домов. Для тушения пожаров раздали различные инструменты в воинские команды, а жителям приказали иметь в домах ломы, багры, ведра и тому подобное. Из указа от 20 мая 1715 года мы видим, что в то время существовала уже Полицеймейстерская Канцелярия, которая испрашивает разрешение Государя по вопросам строительной части. А из рапорта Генерал-Полицеймейстера Девиера от 24 апреля 1723 г. усматривается, что при той Канцелярии в 1715 году состояли для исполнения полицейских обязанностей унтер-офицеры и рядовые. Наконец, 25 мая 1718 г. учреждается Генерал-Полицеймейстерское управление.
_____________________________
________________________
__________________
_________

ПЕРВЫЙ ГЕНЕРАЛ-ПОЛИЦЕЙМЕЙСТЕР

Во главе полицейского управления ставится Генерал-Полицеймейстер, подчиненный Сенату. Генерал-Полицеймейстерское управление составляют: 1) Главная Полицеймейстерская Канцелярия и 2) полицейская команда, на первых порах в составе 5 офицеров и 36 нижних чинов. Первым Генерал-Полицеймейстером назначен Генерал-Адъютант Девиер. Определение Девиера на эту должность состоялось во время процесса лишенного наследства Царевича Алексея Петровича, когда, вслед за московскими раскрытиями, начались новые аресты в Петербурге по показаниям Евфросинии Федоровны, которой доверялся Царевич. Пред преданием разбору Верховного Суда дела отца-Государя с сыном сохранение порядка в столице требовало особой бдительности и годным для того, по видам Петра I, оказался зять князя Меншикова, португалец Антон Девиер. Петр Великий познакомился с Девиером в 1697 году, во время заграничного путешествия, в Голландии, на морских маневрах, устроенных для него голландскими бургомистрами. Служа юнгой на том самом корабле, которым командовал Петр Великий, Девиер своею ловкостью и расторопностью обратил на себя внимание Петра и был взят к нему в пажи. Успев скоро приобрести расположение Государя, Девиер был сделан царским денщиком, а потом, быстро возвышаясь, достиг в 1718 г. чина бригадира и звания Генерал-Адъютанта и, наконец, в 1727 году возведен в графское достоинство. В должности Генерал-Полицеймейстера состоял два раза: в первый раз с 1718 по 1727 год и во второй – с 17 декабря 1744 года по 24 апреля 1745 года.

Приведение в благоустройство новой столицы было делом не легким. Петербург того времени представлял собою не что иное, как окруженное лесами болото, среди которого пролегали местами непроходимые от грязи и ночью совершенно темные улицы, с разбросанными на обширном пространстве и наскоро сколоченными хижинами. Состав населения, доходившего до 35 тысяч человек, был самый разнообразный: рабочие и мастеровые со всех концов России, мелкие торговцы, солдаты, иностранные шкипера и матросы, колонисты, разношерстный сброд, искавший заработка и наживы, и т. п. Пьянство, разврат, воровство, насилия всякого рода и грабежи были обычным явлением. Чтобы водворить в этом хаосе благодетельный порядок, нужна была твердая рука и железная воля. Такие качества в полной мере совмещал в себе первый Генерал-Полицеймейстер. По словам Голштинского камер-юнкера Берхгольца, жившего в конце царствования Петра Первого, Девиер был до того строг и неумолим в достижении царских предначертаний, что одно имя его приводило городских обывателей в трепет.
_____________________________
________________________
__________________
_________

ПУНКТЫ, ДАННЫЕ ГЕНЕРАЛ-ПОЛИЦЕЙМЕЙСТЕРУ ДЕВИЕРУ ДЛЯ РУКОВОДСТВА

Возлагая на Девиера исполнение полицейских обязанностей, Петр Первый дал ему особую инструкцию, состоящую из 13 пунктов, которою определялись главные обязанности городской полиции. Обязанности эти следующие:

1) Смотреть, чтобы все строение было регулярно построено по Его Царского Величества указу; печи, камели и трубы печные были бы также по указу, чтобы никакое строение за линию не выходило; чтобы улицы и переулки были равны и изрядны.

2) Чтобы берега рек и протоков, а также сточные канавы были хорошо укреплены, дабы весною и в дожди землею их не заносило, и чтобы вода нигде не останавливалась.

3) Чтобы улицы и переулки содержались в чистоте, были бы сухи и чтобы проезд по ним был не труден.

4) Чтобы шалашей по проезжим дорогам и у мостов близко не ставили и покрывали бы их холстом, а не рогожами и т. п.

5) Чтобы торговцы не продавали съестных припасов недоброкачественных, а тем более вредных для здоровья. Чтобы меры и весы были верные, и чтобы цены на съестные припасы объявлялись умеренные.

6) Наблюдать за чистотою улиц, переулков, рядов и мостов, и каждому жителю поставить в обязанность держать в чистоте улицу пред своим двором, убирать сор и отвозить его в указанное место, но отнюдь не на реку; виновных подвергать жестокому штрафу.

7) Прекращать всякие ссоры на улицах и рынках, арестуя виновных и отсылая их в надлежащий суд с их допросами и делом.

8) Всякую четверть года осматривать печи, камели, в поварнях очаги и прочие места, где водится огонь и предостерегать хозяев, чтобы с огнем обращались осторожно.

9) Искоренять подозрительные дома, как то: шинки, игорные дома, притоны разврата.

10) Гулящих и слоняющихся людей, а также нищих арестовывать и допрашивать; буде же кто в допросе со словами своими несходен явится, оных определять на работу.

11) Наблюдать, чтобы хозяева немедленно давали знать полиции о всяком приезжающем к ним на жительство и об отъезжающем, а также о найме работников из гулящих людей; виноватых хозяев ссылать на галеру с отобранием всего имущества.

12) Для охранения от воров и пожаров определить со дворов караульщиков. Против воров надлежит иметь какое-нибудь оружие, а на случай пожаров – ведра, топоры, войлочные щиты, лестницы деревянные, трубы, а в некоторых сборных местах – крюки, парусы и большие водоливные трубы. По ночам караульщики должны ходить с трещотками. А для лучшего способа к пойманию и пресечению проходов воровских и прочих непотребных людей, сделать по концам улиц шлагбаумы, которые опускать по ночам и иметь при них караулы с ружьями.

13) Для лучшего наблюдения за выполнением предписанного сими пунктами, назначить в каждой слободе или улице старосту, и с каждых десяти дворов десятского из тех же жителей, с тем, чтобы каждый десятский за своим десятком накрепко смотрел, чтобы чего не случилось противного запрещению; и если за кем что усмотрят, о том тотчас объявлять старосте, а этот – Полицеймейстеру. Также учинить распорядок между жителями, кому с каким пожарным орудием являться на пожары.

После пунктов Царскою рукою написано: «солдат ставить всем на дворы по пропорции, какого бы кто рангу ни был».
_____________________________
________________________
__________________
_________

ПЕРВЫЕ РАСПОРЯЖЕНИЯ ГЕНЕРАЛ-ПОЛИЦЕЙМЕЙСТЕРА ДЕВИЕРА

Генерал-Полицеймейстер, получив пункты, представил в Сенат о присылке ему инструкций, которыми он должен руководствоваться при исполнении возложенных на него обязанностей и о назначении в его управление потребного числа служащих лиц. Сенат 4 июня 1718 г. постановил сообщить Генерал-Полицеймейстеру все указы; дать 10 офицеров, 20 унтер-офицеров и 160 солдат «добрых», дьяка Степана Тихменева и 10 подьячих для канцелярии; для устройства шлагбаумов выдать 200 рублей. 11 июня распубликованы указы Сената. 13 июня Генерал-Полицеймейстер приказал для указания, как мостить улицы вопросы, касающиеся наблюдения в городе за чистотой, прекращения ссор и драк в публичных местах и наблюдения за приезжающими и отъезжающими.

Вот те предметы, которые нашли себе законодательное выражение в пунктах; между тем жизнь выдвигала массу вопросов, настоятельно требовавших полицейской регламентации и тем не менее совершенно не затронутых в пунктах; сознавая этот пробел и стараясь его заполнить, правительство до опубликования Регламента Главному Магистрату издало целый ряд указов, из которых одни дополняли, другие разъясняли, третьи только подтверждали положения об обязанностях полиции.

Необходимо упомянуть, что все эти последующие указы не носили на себе следов какой бы то ни было системы: их издание и содержание вызывалось требованием обстоятельств. Характерной связующей чертой в данных указах служило стремление обеспечить безопасность столицы, почему и предписывались полиции по преимуществу меры запретительного характера, что вполне объясняется доминирующим значением в то время отрицательных явлений жизни. Такое направление продолжалось до издания Регламента Главному Магистрату в 1721 году, в котором проведен новый взгляд на полицию и круг обязанностей которой с этого времени значительно расширяется и обнимает собою не только меры безопасности, но и многие задачи благоустройственного характера.

Еще не обзаведясь достаточным количеством исполнителей, Генерал-Полицеймейстер издал правила о мощении улиц, изложенные в Сенатском указе 18 июня 1718 года: «каждому жителю против своего двора посыпать песком и камнем мостить гладко, как показано от мастеров и чтобы стоки были вдоль по улицам ко дворам ближе, а по концам улиц стоки делать к рекам и прудам, чтобы были твердо утверждены, чтобы весною и в дожди землею не заносило». Предписывается каждому жителю подавать в Канцелярию Полицеймейстерских дел ведомости о прибывших в дома и выбывших и не принимать в работу, или в службу или ночевать без добрых порук; виновных ожидало наказание кнутом и ссылка на каторгу. Для предупреждения пожаров предписывалось чистить трубы каждый месяц; с нарушителей определены довольно значительные, по тогдашней дороговизне денег, штрафы: за первую вину 10 рублей, за вторую – 20 рублей и за третью – 30 рублей. В отношении мер и весов предписывалось смотреть, чтобы торговцы имели меры и весы заорленые, т.е. выверенные, с приложением гербового штемпеля. Незаорленые весы и меры полиция должна была отбирать.

Развивая высказанные в пунктах начала о сохранении благочиния, Генерал-Полицеймейстер ставит не менее строгие правила, распубликованные в указе 20 июня. Этими правилами предписывалось полиции брать под караул даже певших на улице ночью песни, и чтобы обыватели по пробитии зари в дом к себе никого не пускали на ночлег, чтобы в работу не брали без поручных записей; чтобы продажа съестного с лотков и из лавок не продолжалась после пробития зари. За позволение в своей квартире производить азартную игру или пьянство виновные подвергались наказанию кнутом и ссылке на каторгу.

За найденную полицейским офицером при осмотре курную печь приказано ломать самую избу. В праздники разрешено было торговать только съестным, и торгующие им, также и мясники обязаны были носить платье установленного цвета.

Другим указом от того же числа приказано было нищих, не записанных в богадельни, а в особенности не увечных и не старых, брать под арест и допрашивать, чьи они и откуда, и по какой причине бродят. Пойманных в первый раз приказано наказывать батогами и отсылать в места жительства, где их передавали хозяевам их с расписками и приказом строго за ними смотреть, чтобы они не нищенствовали. Пойманных вторично и в третий раз наказывали на площади кнутом и ссылали в каторжную работу; женщин отсылали в шпингауз [8], а несовершеннолетних, после наказания батогами, – на суконную фабрику или отдавали в обучение другому мастерству.
- - - - - - - - -
[8] Принудительные прядильные дома.

Случайное поранение из ружья на улице выстрелом по птице было поводом запрещения стрелять в городе, что до того позволялось. За нарушение этого приказа на виновного налагался штраф в 5 рублей за первое ослушание, 10 рублей – за второе и т.д.

3 сентября отдан приказ из Полицеймейстерской канцелярии о метении улиц каждому владельцу дома перед своим владением; за неисполнение назначен штраф по полкопейки с каждой сажени по ширине двора по улице. Для предупреждения распространения заразных болезней Генерал-Полицеймейстером приказано, чтобы хозяева домов, где окажутся больные горячкою, объявляли о том в Полицеймейстерскую Канцелярию, под опасением за неисполнение жестокого наказания.

В видах охранения безопасности запрещено было выпускать домашних животных из дворов без пастухов.

Далее следует отметить указ от 11 сентября 1719 года, которым, в гигиенических целях, предписывалось мясникам бить скот не в мясном ряду, а в указанном месте, за пильными мельницами на острову, за Мухановым двором, и привозить битое мясо в мясные лавки, «обрядя» [9] его. Это распоряжение было вызвано тем обстоятельством, что мясники, после убоя скотины, внутренности бросали около мясного ряда, отчего здесь получалось такое зловоние, что мимо, как сказано в указе, «от такого духа проехать можно с нуждою». Виновным за неисполнение изложенного требования за первую и вторую вину определен денежный штраф, за третью – наказание кнутом и ссылка на каторгу.
- - - - - - - - -
[9] Должным образом приготовить, приведя в надлежащий вид.

Для предупреждения несчастных случаев было запрещено извозчикам и прочим обывателям ездить на невзнузданных лошадях. Охотникам до быстрой езды разрешалось ездить в Ямской слободе или по рекам, где мало людей, но и в тех местах с осторожностью.

(Продолжение следует)
_____________________________
________________________
__________________
_________

Читать на отдельном сайте со всеми иллюстрациями:
https://sites.google.com/view/spb-policia-1703-1903/
или:
https://clck.ru/3Q4aWA

Дореволюционный Петербург: Министерства и ведомства.
Поддержите проект!
Благотворительная помощь на карту Сбербанка
2202 2063 2408 9064