Глава 21 - Холод и Тьма

Планета Нассам
Двип Тубан

3 ноября 2326 года


Тубан - самый северный заселённый остров на Нассаме. Самый северный, самый холодный, до северного полюса отсюда всего 600 километров c небольшим. Днём океан частично тает только потому, что волны разбивают ледяную корку, а ночью, когда температура падает ниже -20, уже никакие волны не спасают океаническую воду от замерзания. С вершины острова вечные льды видно невооруженным взглядом, можно сказать, что Тубан - последний форпост цивилизации перед царством льда.

Тубан - слово нарицательное. Тубан часто переводят как ледяная глотка, и этот топоним используют и на других планетах, чтобы назвать им места, которые продувает обжигающе ледяной ветер. Зачем обживать такое "чудесное место", где зима никогда не заканчивается? В этих холодных водах водятся особые морские обитатели с толстым подкожным слоем жира, на них есть спрос, как на эксклюзив, а значит живущие на острове могут неплохо зарабатывать. При том условии, что они согласятся жить в месте, где в принципе не бывает положительных температур, где все улицы завалены снегом, а солнце поднимается совсем невысоко над горизонтом. Здесь другая одежда, вездесущее электрическое отопление всего и вся, можно сказать, своя микрокультура. Морозный затерянный мир.

Ану, Григорьев и Мари прибыли сюда позавчера. В какой-то момент экипаж дредноута устал настолько, что люди, никого не спрашивая, начали непроизвольно спать прямо на боевых постах. Командование это осознало, к тому же ракетные отсеки корабля были опустошены и в происходящих процессах корабль был уже не нужен. И у корабля, надо отметить, начали вылезать признаки его одноразовости. Начал сбоить привод одной из орудийных башен, и в двух из шести сопел пошли трещины. Ану всё это расписала и прямо сейчас корабль, будущее которого немного туманно, стоит на ремонте.

Что же до кровавых событий, которые инициировали на Нассаме, то они ещё отнюдь не окончены. Наёмники самудри начали брать заложников, так что их ещё не выдавили ни из Уттара, ни из Даксима. Их нужно хотя бы выдавить - уничтожение или пленение пока даже никто не обсуждает. А человеческое общество бурлит. Именно человеческое - если наглядно представить себе реакцию азадийцев, то они, словно, услышали где-то взрыв, едва пригнулись, быстро поняли, что лично их это не коснулось и продолжили идти по своим делам как ни в чём не бывало. У них очень старая и очень говённая привычка, что они почти не на что не могут повлиять, так что они восприняли миллионные жертвы как стихийное бедствие. Мол что ж поделать - бывает. У людей, конечно же, такой привычки нет. Люди взбешены, Парламент уже выпустил несколько пресс-релизов, что парламентарии получают информацию с мест, и что большие парламентские слушания состоятся в ближайшие дни. На сегодня известно о 25-ти миллионах погибших, эта цифра не окончательная, но кратно она уже не возрастёт.

И Мари тоже в какой-то момент устала настолько, что вреда от неё могло быть больше чем пользы. В космопорте Даксима были развёрнуты госпитали спецназа, на неё посмотрели и сказали - дорогуша, ты конечно молодец, что была в самом начале, но оперировать должны отдохнувшие врачи, а не те, которые уже начали делать ошибки от стресса и переутомления. Её осмотрели, ей диагностировали острую реакцию на стресс, дали охапку таблеток с собой с тем расчётом, что Мари себе поможет сама.

Когда они встретились, в глазах Мари, кажется, была боль всей вселенной. Она орала в сторону Ану и капитана минут десять, практически навзрыд спрашивала знают ли они что это такое оперировать двухлетнего малыша без анестезии? Слышали ли они, как верещат младенцы от боли, которую нечем унять? Мари, впрочем, так и не сказала, винит ли она в чём-то Григорьева или Ану, или ей просто надо было высказаться. Не сказала, но стала предельно малословной и выглядит она...чернее тучи.


Как они оказались здесь? Командование заявило, что присутствие капитана и Ану на парламентских слушаниях обязательно, и у них есть примерно неделя чтобы собраться с мыслями, написать подробные рапорты, что они делали и зачем. Парламент уже потребовал, чтобы всё правительство Новой республики ушло в отставку к едрене матери, но и к спецназу тоже множество вопросов. Мол, что же вы, ребята, пустили дело на самотёк? Неужели не могли просчитать, чем дело кончится? Пока не совсем понятно возьмёт ли командование спецназа огонь на себя или переведёт стрелки на таких как Григорьев и Ану. А им пока вообще не до этого, в лучшем случае они думают, что они очень упорно рыли, но, получается, рыли не совсем в том направлении. И Ану захотела сюда, а капитану и Мари сказала, что "вы можете последовать за мной". И они последовали. Впрочем, не просто так, а после замечания Мари, что "азадийский морозильник? Должно быть интересно." Они приехали, для них, как для платёжеспособных гостей разморозили один из пустых домов, подали отопление, воду, натаскали харчей, словом сделали всё, чтобы трое могли предаться думам о том, что произошло и какое их место в произошедшем.

***

Григорьев просыпается во тьме и в тепле. Просыпается под пуховым одеялом и первое о чём думает, что отопление в доме шпарит ну просто по полной программе. Встаёт, потягивается и поднимается на цокольный этаж. Тот самый этаж, в котором находится входная дверь. Там сидит Мари, она так лихо поглощает запасы азадийского пойла, что встать не сможет даже для того, чтобы справить естественные нужды. Поняв это она начала (точнее продолжила) пить не так активно ибо понимает, что после съеденного и выпитого её рано или поздно прижмёт. Мари выпила очень много, у неё разъезжаются глаза и она довольно ленивенько про себя отметила, что капитан проснулся. Даже не сочла нужным его поприветствовать.

- Мари, а где Ану?
- Снаружи.
- Там ведь дубак!
- Угу-у. Когда я могла встать, то снаружи было -18. Сейчас солнце село и там ещё холоднее.
- Кто вам сказал температуру?
- Поисковик. Я поводила камеру вокруг, сделала панораму комнаты и спросила где здесь чё. И он мне всё показал. Где наружная и внутренняя температура, где радиаторы отопления и как это отопление настроить. Где этот, как его...увлажнитель воздуха, вспомнила.
- Понятно. Мари, серьёзный вопрос. У нас Ану не покончит с собой?
- Нет, исключено.
- Откуда такая уверенность?
- Они это не делают, у них в вокабуляре даже слов таких нет. В смысле самоубийство или суицид. Поэтому когда они встретили нас, человеков, в смысле, то ввели в свой язык сложные словосочетания вроде...как же его...вроде "добровольное лишение жизни", как-то так. Капитан, только не думайте, что ей всё равно. То, что она сказала...сказала...ой. Что мы можем быть с ней на ты это почти тектонический сдвиг. Очень серьёзно, в общем. С учётом разницы в возрасте мы для Ану просто несмышлёные личинки, вы это понимаете?
- Нет. Но догадывался.
- Короче...короче ничего серьёзного она с собой не сделает. Я серьёзно говорю - у них даже такого слова нет! Есть слово "казнь", есть слово "смерть"... Фух. Причём, что интересно, что слово "смерть" употребляется только медиками в том же значении, в котором...блин. То же самое что в нашей медицине выражение биологическая смерть, когда умирает мозг. А простой не медицинский народ использует более вычурные выражение навроде "ушёл во Тьму" или "поглотила Тьма". Очень многих Тьма поглотила, возвращаясь к нашим баранам, капитан.

Капитан, вы не представляете какво это...видеть как человек угасает после массивной кровопотери. И ты...я в смысле...ни черта не могу сделать. И бухло их ни**я не помогает забыть.


Лицо Мари всё в слезах, и Григорьев подумал, что война сделала её очень сильным человеком. Конечно, как и всех необратимо травмированным, но невероятно сильным, ведь после такого по его разумению женщина должна ревьмя реветь в голос закрыв лицо обеими руками. А Мари, тем не менее, продолжает смотреть на мир.

- Мари, если вы что-то хотите мне сказать...
- Стоп! Хорош, хватит! Всё, что я хотела сказать, я уже сказала. Серьёзно. Предлагаю вам собрать волю в кулак, отряхнуть сопли-слюни и жить дальше. Я для себя решила так, чего и вам желаю.
- Чего и нам желаете... Мари, какого чёрта Ану мёрзнет на улице? Она ведь далеко не морозостойкая, как я предполагаю?
- Отнюдь. Она более теплокровная чем мы, куда более теплокровная, учитывая её возраст. Что касается каково чёрта, то я думаю, что это разновидность самобичевания. Уговорите её вернуться в тепло, капитан. Попробуйте быть убедительным. Там очень холодно и очень сильный ветер.


Григорьев встал, ещё минуту и он сделает шаг к обогреваемой металлической двери. А пока он этот шаг не делает он думает о том, что несмотря на выпитое Мари сохраняет связность мыслей и может вести достаточно сложную осмысленную беседу. Понятное дело, что выпей она хотя бы пол литра виски, то ничего больше чем обрывков слов и междометий от неё бы никто не дождался.

И вот капитан этот шаг сделал, даже больше чем один шаг, он открыл дверь и оказался на улице. До глубины души его поразило две вещи. Во-первых, роскошное полярное сияние. Словно десятки зелёных ковров вывешены из высоких слоёв атмосферы и они едва колышутся. Во-вторых, здесь невероятно холодно. Мороз сопровождается сильным ветром между зонами с разным атмосферным давлением.

Ану сидит правее входной двери. Она сняла форменный костюм Главного Полицмейстера и снова носит свою старую подранную одежду. Она сидит неподвижно как статуя и Григорьев даже не представляет физическую боль какой силы она испытывает.

- Ану, можете объяснить что вы здесь делаете?
- Вглядываюсь во Тьму, Николай.
- Вглядываетесь во тьму? Вы здесь замёрзнете, вот только лучше от этого никому не станет.
- Замёрзну? Что вы имеете в виду? В слове "замерзнуть" в отличии от слова "мёрзнуть" есть определённая завершённость.


На полминуты Григорьев...завис. Именно полминуты он обдумывал разницу между словами "мёрзнуть" и "замёрзнуть", но не больше - здесь такой собачий холод, что у него начали дрожать пальцы и нижняя челюсть. Слишком холодно - не до размышлений о высоком.

- Ану, я не понял, что вы сказали, но настаиваю, чтобы вы зашли в тепло. Ещё раз - тем что вы здесь мерзнете вы никому не поможете. Никого этим не поддержите. Только сделаете хуже себе и всё. Пойдёмте со мной.
- Хорошо.


Капитан был рад просто тому факту, что с такого жуткого холода можно вернуться в тёплую комнату, он и не подумал о том, что произошло знаковое событие - Ану послушалась его. Сначала она действительно решила помучить себя, помучить столько, сколько выдержит, а теперь человек потребовал другого и она этому человеку подчинилась. Когда они вошли Мари смотрела на них с какой-то вымученной, во всяком случае неестественной улыбкой, всё от того, что она первая обратила внимание на то, что кожа на лице Ану отслаивается от холода и теперь их "дипломат" выглядит очень жалко. Ану об этом не думает совсем, она села на пол в позе лотоса и немного подняла голову кверху.

- Николай, вы знаете, что уже бывшая советница по безопасности арестована?
- Нет, не знаю.
- Через несколько дней начнётся суд, ей грозит бессрочная каторга.
- Вы хотели сказать пожизненная?
- Нет, я хотела сказать ровно то, что сказала. Если её приговорят к такому наказанию вопрос о её освобождении будет рассмотрен через 76 земных лет. Я не знаю что будет через 76 лет поэтому я повторю то, как называется этот приговор - бессрочная каторга. На текущий момент на Сварге насчитали два миллиона и семьсот тысяч погибших и пропавших без вести. Я думаю, что Ваш Парламент захочет сурового наказания для всех причастных...
- Одну секунду! Вы что ли стреляли в людей?
- Нет, не я. Но полиция в людей стреляла тоже, когда нелетальные меры воздействия были исчерпаны и когда из-за спин людей в полицию стреляли наёмники. Я готова ответить за всё. Наверное, как вы говорите, это будет некое наказание по совокупности, включая наказание за те ошибки, которые я допустила во время войны. Повторюсь ещё раз - я готова ответить за всё.

***

Планета Марид (Аннатьятал), город Соколово, Правобережный район

Здание Парламента Объединённых Территорий, Зал заседаний
Закрытые слушания Парламента "По вопросам Недели длинных ножей"

8 ноября


Номинальная численность Парламента Объединённых Территорий - шестьсот парламентариев. Почему номинальная? С 2308-го и до окончания войны депутатов был в два раза меньше, триста, в конце августа 24-го Парламент принимает Акт об аннексии территорий поверженной Империи Ракнай и в тот же день Акт о вхождении в состав Объединённых территорий азадийской Новой республики на правах автономии. Так за день территории контролируемые выходцами с планеты Земля официально выросли в пять раз, немудрено, что с учётом увеличившегося населения депутаты решили создать триста новых избирательных округов вместо того, чтобы "перенарезать" существующие триста округов на более крупные. Первые выборы на имперских и азадийских территориях прошли в октябре 24-го вместе с осенними плебисцитами, и за два месяца, с августа до октября 24-го Здание Парламента прибавило тридцать метров в высоту и получила новый большой Зал заседаний. Пикантность сегодняшней ситуации в том, что в Объединённых территориях как и всех странах Земли считающихся цивилизованными выборы проходят на ротационной основе - ежегодно обновляется одна шестая депутатского корпуса. Применительно к новым территориям это означает то, что пока прошло трое выборов и фактически депутатов всего 450. Из них пятьдесят человек только что сели в свои кресла, они не имеют никакого политического опыта, но спрос с них сегодня такой же, как и с "корифеев". Если такое слово вообще можно применить к тем опытным парламентариям со старых территорий, которые избираются в своих округах все 18 лет существования Объединённых территорий.

Так получилось, что депутатов представляющих, например, Сварг, Тотенгам и Кадулл ещё нет, они ещё не выбраны, их выберут в следующем, 27-м году. Так что спрашивают с депутатов существующих. У людей родственники есть разъехавшиеся по разным планетам не говоря о том, что случившееся воспринимается просто как звонкая пощёчина государственной машине. В некотором роде как проверка на вшивость. В самом деле шутка ли, когда 29 миллионов граждан погибает в мирное время? 29 миллионов только опознанных тел, есть тела неопознанные, есть и те, кто до сих пор считаются пропавшими без вести. Так что депутаты позвали, как им кажется, ответственных за всё "веселье" - в частности главу спецназа Адмирала Парагулиса и всех тех, кто по мнению командованию спецназа может объяснить почему всё произошло именно так, а не иначе. Понятное дело, что у депутатов была своя "домашняя работа" - парламентарии прекрасно понимали, что спецназ может попытаться представить себя абсолютно невиновным, либо попробовать переложить вину на ограниченное число "стрелочников". "Стрелочники" никому не нужны, так что депутаты за предшествующие слушаниям дни написали десятки тысяч запросов, заслушали тысячи свидетелей, словом, к этим слушаниям они подошли подготовленными с устоявшимися точками зрения.

К произошедшим событиям моментально прилип ярлык "Неделя длинных ножей", именно так была озаглавлена большая статья немецкого аналитика, офис которого больше десяти дней был в осаде на Тотенгаме в Ван-Мера. Прилип моментально, хоть это словосочетание почти случайно родил переутомлённый разум человека, который не спал больше трёх дней в подряд - вокруг стреляют, а от наёмников офисное здание защищают всего тридцать уже раненых полицейских. Никто уже не задаётся вопросом есть ли какое-то сходство с Ночью длинных ножей в нацистской германии - прилипло и всё, попозже, возможно, историки зададутся этим вопросом через несколько лет.


Слушания продолжаются уже пять с половиной часов. Сначала выступил сам Парагулис, потом больше часа он искусно отвечал на больше чем полусотню острых вопросов. Потом, порядком замаявшись, он пригласил к трибуне других командиров - вице- и контр-адмиралов, которые гнули примерно одну и ту же линию, они искусно перевели дискуссию от "кто виноват" в направление "что мы делаем прямо сейчас и что будем делать в будущем". Парагулис прекрасно знает предельно простую вещь - парламентарии это люди из плоти и крови, несмотря на всю их заинтересованность они имеют свойство уставать и бесконечно эти слушания не продлятся. Ведь у Парламента есть повестка, завтра новое заседание и новые вопросы, в конце концов настанет вечер или ночь и они закончат. А депутаты обратятся к избирателям и будут долго излагать то, услышали и ещё услышат. А именно то, что спецназ проделал огромную работу, потерял немало людей и техники, но бойцы более чем мотивированы и прямо сейчас вся мощь сил специального назначения обрушена на тех, кто с оружием и поначалу довольно убедительно сказал, что они здесь фактическая власть. И большая часть людей этим удовлетворятся. А депутата избирают простым большинством голосов и безутешно горюющие о погибших составляют меньшинство. Безусловно значимое и весьма заметное на сегодня, но всё же меньшинство, не способное, например, добиться отзыва и досрочных выборов депутата, который, по их мнению, сделал недостаточно.

И адмиралы занимали парламентариев ещё три часа - у каждого был подготовлен фотоматериал, весьма значительный, надо заметить. Даже если показывать каждое фото по паре секунд и скупо комментировать, всё это занимало время-время-время. Но в какой-то момент адмиралы кончились и депутаты потребовали "ваших людей с Тотенгама" - примерно такого же капитана как Григорьев и бывшего в его команде азадийского корпоративного воротилу, считавшегося умудрённого опытом, но ума и мудрости которого, как и у Ану не хватило на то, чтобы перепрыгнуть через голову - долбать "восьмёрку" письмами, что указания с Нассама приведут к кровавой бане, и советницу по безопастности, упёртую в свой решительности, надо немедленно остановить.

- ...Григорьев, ты со своей можешь выдохнуть. У вас наименьшее количество погибших, вас вряд ли попросят на ковёр. Просто не успеют. А так... А так у нас, если хочешь, не скопилось критической массы жалоб на азадийского министра внутренних дел. Или как она там у них называлась. Нам писали с Кадулла, мы отвечали, что ей доверяем. Нам писали с Арнауты и мы отвечали тоже самое. Вот если бы написали вы и ещё Баграда, скажем, то мы бы, возможно, забеспокоились. А так сколько лет было этой даме? Несколько сотен, правильно? Мы то уж думали, что у неё всё продумано на несколько ходов вперёд, а, как оказалось, у неё изначально был "допустимый уровень погибших".
- Как вы сказали, господин адмирал?! "Допустимый уровень погибших"?!
- Да, именно это она и выдала на допросе с нашим участием. Видео этого допроса есть, если что, можем продемонстрировать. Ну а то, что все вы согласились играть и увлечённо играли в её дебильную игру это трагическая ошибка подобную которой мы никогда не допустим. Так что выдыхай, дыши спокойно, ты и она... вы нам ещё понадобитесь. Даже не просто нам...


Капитана с Тотенгама и его достаточно возрастную помощницу допрашивали ещё два часа. У них был совершенно замученный вид, они долго рассказывали о всей подготовительной работе и у них, как оказалось, просто не хватило сил на все города. Тотенгам не Сварг - там четыре крупных города на Севере и три на Юге, и шестеро физически не смогли разорваться чтобы быть везде, когда всё заполыхало, причём, как и у всех, заполыхало одновременно. Конечно же возник вопрос, почему полицейские стреляли по рабочим с нелегальных шахт и заводов, но везде ответ один и тот же - запас свето-шумовых гранат, слезоточивого и даже нервно-паралитического газа не бесконечен, не говоря о том, что человека сложно назвать стопроцентно невиновным если он позволяет стрельбу по стражам порядка из-за своей спины.

К девяти часам депутаты уже порядком притомились. Уже пошли разговоры о том, что пора принимать Резолюцию Парламента и расходиться по домам. Но эти разговоры быстро пресеклись - по самым последним данным число подтверждённых жертв приближается к тридцати миллионам, это явно тот случай, когда можно просидеть в зале заседаний до глубокой ночи, но заслушать максимальное количество людей. И вот (неожиданно) депутаты вспомнили про спецслужбы - к трибуне потребовали Директора ГУВБ Дурреса. По мере того, как он шёл вперёд ему в спину раздавались реплики, мол что же вы всё это прохлопали. Но у директора явно есть что ответить депутатам - те же самые депутаты ГУВБ посадили на голодный паёк, директорам управлений приходится находить баланс между набором кого попало или другой крайностью - наём, как им кажется, ограниченного количество высококлассных спецов за приличные деньги которых выжимают как лимон. Эта крайность тоже опасная - те самые спецы могут проработать несколько месяцев, потерпеть, что для них нет ни праздников, ни выходных, а потом уволиться с мыслями, мол зачем большие деньги, если у них даже нет времени их потратить?

Но это не самая большая проблема работы спецслужб или, будет точнее сказать, то, что окружает эту работу. Ведь война кончилась не настолько давно. Да, раны уже зализаны, разрушенное - восстановлено. Вот только погибших никак не "восстановишь", и у воевавших есть зуб на множество высших офицеров - адмиралов и генералов. После того, как в войне наступил перелом, в армии оказалось множество генералов с шапкозакидательскими настроениями, они нередко заваливали солдатским  "мясом" имперские укрепления. А адмиралы, бросавшиеся в атаку, не забыв оставить позади штабной корабль. Не только адмиралы - многие мнительные подполковники и полковники бросали в безнадёжный штурм неугодных им солдат. Все эти, как называют их просто, "мясники" хорошо известны офицерам средней руки, и едва окончилась война, таких "мясников" начали убивать, подчас общественно опасными способами. Конечно же это, как и любые бессудные казни есть откровенный террор, всевозможные "офицерские братства" быстро и вполне заслуженно признали террористическими организациями. Но у этих "братств" было и есть множество сочувствовавших, эти сочувствующие - избиратели, и коллективно подёргав за нужные ниточки в политической системе они добились того, что депутаты жутко недофинансировали антитеррор. "Общество не заинтересовано" и всё в таком духе. Последний раз ГУВБ порезали финансирование в мае и тогда директор ГУВБ говорил депутатам открытым текстом - утрата государственной монополии на насилие это очень серьёзно. Это диагноз. И то, что этим воспользуется пропаганда ООН будет наименьшей из проблем. За лето и начало осени было убито примерно 250 "мясников", "попутно" с ними ещё 300 человек. Но пока всех всё устраивает - ГУВБ за это не пеняют и на ковёр парламентарии директора не вызывали. А тут поди ж ты - вынь да выложь, где вы были и почему ничего не разнюхали.

- Господа депутаты, расскажите мне, пожалуйста, чем мы должны были чувствовать надвигающуюся бурю? Главное управление внутренней безопасности живёт с затянутыми поясами. У нас еле теплится контрразведка, а антитеррор и вовсе находится в полуобморочном, если не в предсмертном состоянии...


Всё просто - директор Дуррес хочет денег, вполне логично, что вот тогда он будет способен сделать хоть что-то. А ещё он хочет отмены неофициального запрета на действия ГУВБ на азадийских территориях. Всё-таки до "Недели длинных ножей" все или почти все исходили из того, что у азадийцев есть и дееспособная правоохранительная система и какие-никакие спецслужбы - директор Дуррес не мог не знать о существовании Исполнителей. Но, разумеется не знал о том, что они жуткие индивидуалисты не умеющие и не желающие работать в команде. Равно и то, что блокада сразу пяти планет задумывалась год назад, и еще тогда год назад советница предусматривала тот самый "допустимый уровень погибших". И депутаты, разумеется, поняли, что без увеличения финансирования ГУВБ не обойтись. Благо затребованные суммы не настолько велики, они более чем укладываются в парламентский резервный фонд.

Дурреса мучали до десяти вечера и после этого, быстренько внеся коррективы, Парламент таки принял свою Резолюцию. Её вполне можно свести к нескольким пунктам.

Первое - автономия азадийской Новой республики приостановлена на три года. Все новые министры должны утверждаться Парламентом, эти самые министры должны делать отчёт о своей работе раз в квартал.
Второе - на всех пяти планетах где всё и произошло должны быть размещены войска численностью не меньше армейского корпуса на один крупный город. Спецназу - полный карт-бланш на уничтожение самудри и их наёмников.
Третье - ГУВБ должно начать работу на этих пяти планетах. Директору ГУВБ - представить предложения в течении недели. И ещё - как только агенты ГУВБ начнут работать они будут иметь право вмешиваться в работу местной полиции так, как сочтут нужным.

Всё это закончилось уже в двенадцатом часу ночи. Парламентарии медленно выходят из зала, вместе с ними выходят и все приглашённые на это закрытое слушание. Разница в том, что депутаты спустятся в метро, а спецназовцы поднимутся наверх - по о-очень большому настоянию Генштаба на крыше Здания Парламента расположена крупная посадочная площадка для челноков, которой как раз пользуются приглашаемые вояки. Григорьев и Ану тоже поднимаются наверх и у капитана, если честно, ощущение, что пронесло. Он подумал-подумал на Нассаме и в общем пришёл к мысли о том, что он проделал большой объём отнюдь небесполезной работы и было бы крайне удивительно, если бы его сделали стрелочником. И Ану, кстати, тоже. Другой вопрос, что и Ану, вероятнее всего, тоже сразу поняла, что без "допустимого уровня погибших" ну никак не обойдётся. А пока их приглашают пройти ажно в челнок самого Парагулиса, это незначительно доработанный челнок Исполнителей, пилоты быстро назвали его "Лебедем" за сложную механизацию крыла. Вот они взлетают, второй пилот открывает бутылку выдержанного греческого бренди, наливает самому адмиралу и предлагает выпить Григорьеву.

- А ты у нас Григорьев, да?
- Так точно.
- Григорьев, ты знаешь, что у меня можно посчитать на пальцах одной руки умеющих командовать дредноутом? Такие люди нам нужны. Именно нам вообще, не мне лично или спецуре. Григорьев, пойми правильно - сейчас я озадачен угрозой для всего живого, вполне возможно, что даже более серьёзной, чем Империя. Нам нужны носители сверхтяжёлых ракет с термоядерной боеголовкой, капитан первого ранга. На основе захваченных имперских дредноутов мы уже сейчас строим корабли нового класса Ваккарин III и заканчиваем проектирование Ваккарин IV. Дело дрянь, капитан, нам как воздух нужны сотни кораблей-носителей и испытания сверхмощного термояда. Как воздух нужны, капитан. Не буду скрывать - мы нашли азадийцев, которые готовы работать над генераторами чёрных дыр. Но использование чёрных дыр весьма чревато, на грани стрельбы в ногу. Термояд херанет и всё, а с чёрной дырой потом мудохаться, прости за мой французский. Так что тебе ещё есть работа. А теперь...


А теперь Парагулис повернулся к Ану. Он знает - её опыт в кораблестроении дольше максимально возможной человеческой жизни, её помощь, мягко говоря, не помешает. Он знает, что она не напроектирует ему ещё один дредноут просто потому, что азадийцам совершенно, вот просто совсем не свойственна гигантомания. Азадийцы не сделают даже проект линкора, потому что такие размеры им глубоко противны, но Ану всё прекрасно поймёт на месте. Она научилась слишком много понимать за столько лет своей жизни - если она будет вместе с экипажем не самого нового корабля она обязательно выявит недостатки в конструкции. Выявит, покажет на них пальцем и скажет, что бы она исправила.

- Вы у нас Ану Бушавен, верно?
- Верно.
- Вы продолжите вашу службу вместе с капитаном Григорьевым, госпожа Бушавен.
- Хорошо.
- И ещё... С Нассама меня уговорили, чтобы я настоял на том, чтобы вы вернулись на должность начальника полиции Сварга...
- Я уже побывала на этой должности. Результаты должны быть вам известны.
- Известны, более чем. Госпожа Бушавен, не знаю знакомо ли вам наше выражение прокрустово ложе. Так вот в вашем прокрустовом ложе вы трепыхались замечательно. Знаете, что мне говорили командиры с Сварга? "Я бы хотел познакомиться с той железной рукой, что сначала натаскала, а теперь командует местными копами". Более чем лестная характеристика, как вы должны догадаться. Вы нужны вашим...как же это говорят...во, вспомнил, нужным вашим братьям и сёстрам.
- Я не приемлю эту формулу, адмирал, она глубоко лжива.
- Хорошо. вы её не приемлете. Но вашей цивилизации, вашей расе нужны такие как вы. Даже несмотря на ваши возможные ошибки. Ещё раз - я настаиваю. Когда мои парни вытряхнут наёмническую дрянь из больших городов они должны знать, что у них есть тыл. А полиция под вашим началом - тыл о котором можно только мечтать.

***

Сектор Этта

Пространство экспериментальных сверхтяжелых секретных верфей "Имир"

9 ноября


Верфи Имир - едва ли не наиболее охраняемый секрет Объединённых территорий. Ведь здесь строятся и ремонтируются дредноуты, а по поводу дредноутов флот придерживается старой как мир формулировки - не отвергаем и не подтверждаем. Отвергать бессмысленно - дредноуты уже получили своё боевое крещение, их сфотографировали журналисты во время начальной фазы "Недели длинных ножей", когда дредноуты играючи отмахивались от флотов купленных самудри. Опровергать силуэт массивного корабля орудующего плазменными орудиями не получится. Но и подтверждать тоже никто ничего не будет, так что сегодня медийщики и всевозможные сетевые "эксперты" гадают на кофейной гуще.

Сегодня на этих верфях не только строится полтора десятка новых дредноутов, но и проходят ремонт все пять кораблей задействованных в "Неделю длинных ножей". Командование спецназа считает так, что эти пять кораблей погоняют ещё с полгодика, и команду можно будет пересаживать на третьи Ваккарины, где эксперты (без кавычек) вроде Ану будут недовольно морщиться, тыкать пальцами на недостатки в конструкции, что поможет в проектировании уже пятого поколения кораблей. А будет и шестое и седьмое - до пятого поколения включительно планируется только относительно мелкосерийное производство, а вот дальше корабли будут выпускаться сотнями. Можно только представить себе какую энергию они будут способны выпустить дав полный залп ракетами с термоядерной "башкой"...

Но это всё лирика, пока о таких перспективах не думает ни Григорьев, ни Ану, которых, к слову, доставляет личный челнок Парагулиса. Доступ к Сети им никто не отрезал, они с лёгкостью могут ознакомиться с морем гнева, которое представляет из себя сейчас человечество за пределами Солнечной системы. Им даже ходить далеко не надо - у Негоды на Тотенгаме погибла двоюродная сестра со всей семьёй. Он, конечно, сдержится, но и с капитаном и уж тем более с Ану будет разговаривать через зубы. И может подбить остальных офицеров на тоже самое.

- Ану, как вы себя чувствуете?
- Что конкретно вас интересует?
- То, как вы себя чувствуете. Я ведь за вас отвечаю...
- Перед кем, позвольте поинтересоваться?
- Да перед своей совестью. А отвечать перед совестью сложнее всего, если она не задремала и не уснула, разумеется.
- Я полностью функциональна, Николай. Как прибуду на корабль, так продолжу свою работу. Включая работу главного полицмейстера на Сварге. Полиция сейчас имеет все основания счесть, что я их бросила. А сейчас они нуждаются в словах поддержки и одобрения, особенно те, кто выжили, выдержали и выстояли.
- Ух ты... За этими словами действительно железная рука. Прям таки стальная. Но хорошо, что это в вас есть. Я тоже не сомневаюсь, что что Сварг не найдёт лучшего полицмейстера, чем вы. Чертовски хорошо что у вас есть...стержень, наверное.
- Николай, это не стержень. Это воспоминания. Вы можете проиграть бой, даже сражение. Но ваши подчинённые всё равно будут смотреть на вас, особенно если бой был неравный, если противник превосходил ваши силы в разы.


Григорьев замолк, он не до конца понял последнее предложение, сказанное Ану. Но скоро его поймёт - ведь война ставит командующего в такие ситуации, которые он не выбирает. В том числе бой с многократно превосходящим противником. И подчинённые, чувствуя это, не отвернутся даже от проигравшего бой командира. Но такие вещи будут потом. А сейчас им встречаться с пятью офицерами, они вполне типичные представители гневающегося человечества и им, что более вероятно, придётся давать ответ на уже заданный вопрос. Знали ли они, что блокада и всё что последует на поверхности закончится вот таким...