За деревней Мышлино

За околицей деревни Мышлино тенькала желтогрудая синичка, речка Пекша лениво плескалась в пологие берега, в камыши. На левом стояли, как родные сёстры  ветвистые ивы, с распущенными косами до самой воды.
На правом берегу, словно янтарном стволе сосны долбил дятел в пёстром мундире. В буреломе возились сороки и тревожно вскрикивала сойка. Стремительно пролетели молодые дрозды и тут же вернулись на место.
В небольшом омуте плавали окуни разных размеров. В прозрачной воде отражались ивы, сосны, дубы, берёзы, ольхи, черёмухи.
Я сразу узнал знакомое место. Подсёк первого окуня быстро. А вот ещё один "матрос" затрепыхался на крючке. Окуни клевали хорошо, то и дело вытаскивал.
Речка Пекша петляла, кружилась по лесу, берега её поросли в этом месте кустами орешника, вереском. Здесь вода в омутах была необычно - спокойная, но на мелких перекатах сильно шумела, пенилась.
Здесь когда было целое рыбное царство окуней, щук, лешей, плотвы, голавлей.
 В черёмушнике затянула свою песенку длиннохвостая синица:"Тю- тю- тю..." . Несколько раз пробовала свой голос овсянка, но у неё всё никак не получалась весёлая песенка и она затихла. Из ближнего к берегу ельника доносились покрики клестов:" Кле - кле -кле".   
Пытливым глазом заметил вдруг островок малины: ветки густо были унизаны крупными красными шапочками ягод, душистые - душистые, по - лесному ароматны. Сбор ягод закончился угощением: я набрал целую горсть отборной малины, и вдва приёма отправил в рот.
Вдруг вижу слетает птичка - пеночка с низкорослого куста орешника и тонко попискивает:"Пить пойду...Пить пойду".
У заросшей камышами берега заводи то и дело крякает жирная утка. Разрезая воздух крыльями, с шумом, со свистом пролетели утки в камыши.
Лосиха пришла на водопой, встревоженно навострила уши, почувствовала человека: всхрапнула, резко дёрнулась- затрещали кусты. Напролом полом побежала через кусты.
На берегу тишина, покой и такая Божья благодать разливается, что хочется сидеть на пеньке ольхи и слушать голос речки Пекши, лесную особенную тишину. Над руслом пролетел кулик - бекас, заблеял, как барашек, так он прощался с промелькнувшим быстро летом.