Приключения Крыжля

1

Эту историю мне рассказал соседский мальчишка.
Однажды вечером на лавочке я сидел, курил папироску, а он стоял рядом, грыз морковку.
- Дядька Егор, а растения живые?
- Какие?
- Да, вот, например, морковка.
- Конечно, - я почесал затылок, - все живые, и морковка твоя и капуста, и трава под ногами.
- А свекла?
- И она тоже.
Он вдруг перестал есть, бережно положил огрызок на ладони и уставился на него жалостливым взглядом.
- Ты что это, Дим?
- Ей, наверное, больно, когда я ее зубами?
- Да нет, фантазер ты какой, - посмеялся я над ним.
Позже я стал замечать мальчика в огороде. Ребенок ходил между ростками свеклы, лука, картошки и мне казалось он беседует с ними.
«Бог с ним, мало ли на что способно детское воображение, может он с собой, песни какие напевает».
Заходило солнце, обжигая последним жаром дубовую рощу. Люди выходили со дворов встречать скотину с пастбища, слышался свист пастушьего кнута и матерная ругань. Ко мне подошел сосед - отец Димки Иван Иванович и попросил закурить. Я его угостил, мы курили, сладко выпуская клубы дыма.
- Иван, а Димка-то на агронома, наверное, пойдет учиться - вон как интересуется.
- Да-к кто его знает-то, мал еще, в школе небось наплели что-нибудь, вот и лазает на огороде теперь, - Иванович закашлялся, выругался и сплюнул.
- Хорош табак у тебя Егор, угостишь семенами?
- Да, а то, отсыплю конечно.
Сосед мужик хороший, бывало поможет с огородом, с сеном, а то я ему, так и жили в ладу.
Коровы шли медленно - полные, сытые, теряя позади большие лепешки навоза, раскидывая его хвостами. Наполненные молоком вымя мерно раскачивались, а бабы хвалили каждая свою корову.
- Маруська молодец, полный бидончик несет.
- Да что Маруська-то твоя, вот Звездочка, глянь-ка, ведер пять несет.
Так и спорили пока корова не зайдет на двор. Хозяйки шли за ними, прикрывая калитки.
Я не спешил, вместо суеты снова присел на лавочку и наслаждался жизнью, ведь она есть воздух, а мы как эти Димкины растения. Также дышим, также пьем и растем. Малец подсел и застенчиво заговорил, пряча глаза.
- Дядь Егор, хочешь я тебе сказку расскажу, сам сочинил. Только не смейся.
- Давай парень рассказывай, не робей. Посидим, пока не стемнело, уж больно вечерок хороший.

2

На обрывистом берегу узкой безымянной речушки кипела жизнь. Разная насекомая живность облюбовала это тихое место. Муравьи работали, звенели комары, в земле и навозе копошились черви. Все были заняты каждый своим делом. Воздух гудел от перебранки сверчков со стрекозами.
Муравейник располагался в зарослях высокой болотной травы, большой, капитальный. Муравьи здесь были основой порядка и мироустройства. Даже человек с почетом и уважением не косил здесь траву, обходил стороной.
В священный день, как и ожидалось, случилось затмение солнца, причиной которого стала огромная бабочка, севшая на высокий цветок ромашки. Она раскинула бурые крылья и заслонила свет. Вся колония замерла в ожидании пророчества. Главный жрец Оха, задрал вверх приемные антенны и улавливал тончайшие сигналы, которые преломлялись сквозь крылья и отображались отблесками непонятных символов на земле. Все что мог разобрать жрец, звучало так: «в вашем месте обитания очень скоро станет смертельно опасно, покидайте его, идите вверх пока не увидите вот это» - он указал на тень, отбрасываемую крылом бабочки. «Вы почувствуете, когда увидите это. Селитесь возле него и служите, пока на то будет его воля. Передайте это послание всем муравьям, ибо это существо» - тень приобрела ярко-золотую окантовку – «есть для вас священное, призванное для великой цели». Пророчество завершилось, бабочка улетела в голубое небо.
В муравейнике воцарилась мертвая тишина, все приготовились слушать жреца. Оха поднял вверх передние лапки и заговорил:
- Жители колонии, нам послано великое пророчество, дарована цель существования. Вскоре этот прекрасный дом, который мы так долго строили будет уничтожен. Все вы видели тень, которая рождена Солнцем и крыльями священной Бабочки. Нам нужно уходить и искать начертанное пророчеством существо. Старшины организуйте кочевья к отправке, мы выходим к утру.
Поселение муравьев не успело уйти. Потоки воды одновременно из реки и с неба подмыли края муравейника. Многие погибли и пропали без вести.

3

По рыхлой каменистой земле бежал муравей, огибая огромные валуны. Он отстал от своих, паниковал и спотыкался.
- Крак! Берк! Старк! - посылал муравей в пространство сигналы, но никто из сородичей не отвечал. Тогда он побежал быстрее, пока не оказался среди поляны, усеянной ровными рядами растений с пышной зеленой ботвой. Огромное количество муравьев стройными рядами выстроились и тихо слушали своего вождя.
- Пусть это будет наш новый дом! – услышал муравей торжественный голос Старка и побежал к нему, - колония, обустраивайтесь здесь, ботва растений укроет от палящего солнца, а его корни даруют нам пищу.
Старк стал вождем после гибели Драга, крупнейшего и мудрейшего из семейства. До этого момента колония жила у реки в уютно обустроенных норах в корневищах деревьев.
Вызванный половодьем подъем воды в реке вынудил их быстро покидать свои дома и мигрировать выше. Колония поселилась на грядке кормовой свеклы.

4

Малыш Крыжль помнил день, когда впервые увидел солнечный свет. Схара, его мама, уже наполовину высилась над землей. У свеклы были шикарные зеленые листья с фиолетовым отливом. Рхан, отец Крыжля, рос скороспелым, поэтому выглядел мощно и статно.
«Папа был силён. В студенчестве он состоял в сборной команде огорода по метанию чеснока. Почему я говорю о нем в прошедшем времени? Потому что, его унесли люди».
Когда Крыжлю исполнилось пять солнц, случилась беда. На огороде развернулась страшная буря. Могучие деревья гнуло и ломало ветром, поднялась пыль, что нельзя было разглядеть ничего, а небо заволокло чёрными тучами. То и дело пространство разрывало молниями и раскатами грома. С неба обрушился ледяной град. Он не щадил ничего, рубя молодую ботву побегов свеклы. Рхан укрыл жену и маленького сына своими могучими листьями обнажив сильное тело на терзание стихии. Схара очень старалась снова вернуть мужу былую силу, ничего не получалось. Свек увядал на глазках, пока не превратился в дряхлого старика, а с прополкой его выдрали вместе с сорняками. Крыжль настойчиво помнил последнее, что сказал ему отец:
- Помни сын, моя любовь к тебе бессмертна. Верю, ты станешь великим! Прощай!
Крыжль рос без отца. Он занял место на солнечной стороне, чтобы оберегать мать от внешнего агрессивного воздействия.
По соседству с ними жил властитель - староста грядки Кракат, которому всегда требовался покой и тишина. Дети во главе с Крыжлем раздражали его, не давали спокойно расти. От злости староста ёрзал в своей лунке, ворочая огромный плод. Кракат скороспелка, на нем было множество отростков – нартов – знаков почтения и уважения. Чем больше нарт, тем влиятельнее свек. Кракат был строгим и нетерпеливым.
- Опять расшалились недоростки! Схара! Немедленно успокой их, вы мешаете мне мыслить! – староста властно задрал рыхлый подбородок, – Рхан, хоть воспитывал сорванца, а ты и в пыль не дуешь! – он шевелил нартами, показывая свое недовольство и Схара прижала молодую ботву к плоду, закрывая глазки слуховых отверстий.
- Ой, всё, дорогой! – кокетливо улыбнулась она властителю и отвернулась по своим делам. Староста лишь фыркнул, посчитав спор с этими овощами ниже своего высочайшего достоинства.
Прежде чем основательно погрузиться в волшебный мир овощей стоит сказать, что жизнь их – это нахождение на одном месте. Они всегда были там, где упало семечко в землю, и появились первые ростки, до самого созревания и уборки. Кормовая свекла совсем не похожа на привычную нам красную, которая растет наполовину в земле и не достигает в росте крупного размера. Свеки о которых рассказывал Дима - это кормовая свекла с крупным белым плодом и пышной зеленой ботвой. Его родители кормили ей домашнюю скотину. Несмотря на неподвижность, жизнь растений была очень интересной и разнообразной, благодаря хорошо развитому цифровому виртуальному миру, созданному природой специально для растений. Жить одновременно в разных мирах свеки могли также просто как мы люди умеем дышать.
Виртуальное существование сознания овощей основано на корневой системе. Насекомые, животные и люди воспринимались овощами больше как явления, но ощущались вполне натурально, то есть так, как видим их мы своими глазами. Это конечно же фантазия автора и не стоит принимать ее за научную гипотезу.

5

Знающие называли их «Люди». Свеки видели их монстрами, которые уничтожали грядки. Огромные, неуклюжие, двигались на двух и размахивая при этом еще двумя нартами, они были для свеков недосягаемыми. Овощному разуму многое было не понятно. Что породило людей? Зачем? Разгадкой этих вопросов занимались знающие. Многие догадки лежали на поверхности, например, о том, что Люди созданы для порождения овощей и в конце жизненного цикла для уничтожения. Но зачем растить, чтобы потом убить? На этот главный вопрос ответа не было.
Когда кто-либо из людей появлялся в зоне восприятия, караульный свек подавал условный знак, шурша ботвой и шевеля корневищем. Импульсы по корешкам передавались в глубь грядки, оповещая каждый овощ. Система обороны у всех работала по-разному - чеснок и лук выпускали в воздух дозу зловоний, картофель просто прижимал ботву к земле, а тыква укрывала свои огромные плоды листьями.
Человек мог быть сбитым с толку от увиденного, по крайней мере так думали знающие, проводя свои научные эксперименты. Монстр мог и вовсе позабыть зачем шел, плюнуть, развернуться и отправиться обратно. Но он обязательно возвращался, дергал и уносил кого-то с огорода. Светлейшие умы не разгадали эту загадку. Каким именно образом они делают выбор? Расчеты ведутся и в скором времени тайна будет раскрыта.
- Мы на пороге всеогородного открытия! – вещал председатель знающих свек Антрадактагдт с вершины земляной кочки, на которую он попал благодаря своему предшественнику Никарту. Его забрали три Солнца назад, безжалостно и грубо, вывернув из земли. Ком, на котором он сидел выволокло прямо под Антрадактагдта. С возвышением в председатели, знающие не стали тянуть и провели церемонию сразу, посчитав такое стечение обстоятельств не иначе как знамением. Всех предыдущих председателей забирали первыми, так как они были выше и больше всех. Антрадактагдт запнулся, задумавшись и продолжил:
 - Нам не хватает всего нескольких Лун и одного Солнца, для того чтобы понять алгоритм, который движет жестокими Людьми! Наблюдатели ежечасно докладывают мне обстановку. Мы уже точно знаем, что Люди появляются ежедневно с восходом Солнца, в полдень и на закате. Как показывает статистика, выдёргивания происходят чаще с заходом солнца, но бывают случаи и в иные временные промежутки, например, лук, могут унести в полдень, а чеснок с морковью уносили даже в благодатный дождь. До Священной уборки остается не много времени, но мы найдем способ остановить овощное истребление, раз и навсегда! – новый председатель был весьма амбициозен, но все знали, что Священной уборки не избежать. Взгляды свеков в эту минуту были направлены на старосту Краката и знающего Антрадактагдта. Овощи слушали их с трепетанием кончиков нартов и каждый лелеял в своей сердцевине крошечную надежду на спасение.
- Мы в ответе за наших детей, но в первую очередь унесут не их, а многоуважаемых многонартовых стариков скороспелок, вот о ком мы должны позаботится. Они быстрее растут, у них сохнет ботва, переспевает сердцевина. Нужно помнить, о том, что при вибрациях тревоги необходимо укрывать стариков своими свежими листьями ботвы. Вместе мы сможем найти выход и ответы на волнующие нас вопросы! Я передаю слово великому старосте Кракату! – главный ученый закончил свою речь и уважительно приклонился перед первым свеком. Он был будто невидим для людей, хоть и являлся самым крупным овощем на грядке. При таком размере его давно уже должны были унести.
- Свеки и свеклы, всем вам добрых дождей и теплого солнца! Многое сказал мой друг и коллега Антрадактагдт, но не сказал, наверное, самого главного. Жива память об унесенных, наших предках по плодородной почве, удобренной прекраснейшим навозом. Мы чтим память о них. Через несколько дней будет проведено очередное шуршание в память выдернутых. Я призываю к участию всех вас, пошелестите ботвой, чтобы мерзкие люди тоже помнили. Пошелестим?! – призывно крикнул староста в толпу.
- Пошелестим! – мощной вибрацией ответили сотни свеков и поднялась пыль над грядкой.
- Напоминаю о воинской обязанности всех свеков, достигших восемнадцати полных оборотов Солнца. Служба - это святая обязанность, честь и уважение всех молодых свеков! Ура товарищи! Да здравствует Великое Солнце, Земля и Благодатный дождь! – староста закончил речь.
- Ура! Ура! Урааааа! – сотрясались импульсами корневые отростки.

6

Одним прекрасным утром на огороде свеки развернули свои пышные листья и питались теплым светом. Пение птиц, стрекотание кузнечиков и шум ветра неожиданно разбавились неведомым ранее звуком. Вибрация эта была прекрасна, окутывала плод полностью от корней до кончиков ботвы. Крыжль, который в этот момент слушал своего старого кудлатого учителя, почувствовал ее и повернулся к предполагаемому источнику. Сигналы исходили от места, в котором обитают Люди. Звук манил, пленил, окутывал сознание и погружал в себя как прохладный преддождевой ветер. Плод и сердцевина расслаблялись и выплескивали на листья порцию сока.
В средней грядковой свекольной школе на уроке картофельного языка, учителем которого являлся Герданит Галагович, к слову, его происхождение шло от благородного Картофельного сорта, видимо тоже уловил своими слуховыми нартами вибрации импульсов и замолчал.
- Дети, – учитель пришел в себя первым и говорил с характерным картошкиным акцентом.
- Герданит Галагович, что это за звук? Никогда такого не слышал, - Крыжль озвучил вопрос который повис в пыльном воздухе.
- Дорохие мои, я, к сошалению, не софсем понимать сам, но могу с уверенность заявляю, что это по истине, великолепно! – учитель благоговейно улыбался, но придя в себя, строго добавил, - И опасно! Раз это доносится оттуда, - он указал дрожащим нартом в сторону жилища Людей, - Значит крайне опасно! – и успокоившись - Но так прекрасно! – он снова погрузился в неведомую мелодию, и на его лицевой корке плода растянулась блаженная улыбка.
- Так, дети, на сегодня урок окончен, мне необходимо срочно посоветоваться с коллегами, - Герданит Галагович закончил урок и покинул аудиторию.
Крыжлю все это показалось странным и приятно волновало ожидание приключения. Появилась загадка, которую он точно разгадает.

7

Кракат пребывал в состоянии беспокойного мышления, нервно шевеля нартами. Когда уровень напряжения достиг апогея и лицевая корка покрылась соком, он услышал прекрасные звуки. Словно теплый весенний ветерок мелодия обволакивала сознание потоками импульсов. Староста минуту недоуменно внимал, потом, решив, что ничего не понимает, налил согретой грунтовой воды и позволил себе раствориться в расслабляющих звуках, в которых оставался до последнего мгновения, будто завороженный. Музыка, которая была еле уловима, закончилась также неожиданно, как и появилась. Воздух снова наполнился импульсами журчащей воды в реке, ветра, шуршащего кронами деревьев. Глава свеков, немного поразмыслив, воззвал к древним гигантским растениям, пережившим не одну сотню грядок:
- О великие, всевидящие и знающие, расскажите об импульсах, столь приятно проникающих в меня, опасны ли они? - Кракат с чувством трепетного уважения и крайней осторожности отправил сигнал в сторону реки, священное место, в котором обитали древнейшие. Немного погодя он уловил ответ:
- Они называют это - музыка! – пробасило дерево, заставляя нарты старосты покрыться соком, - Её звучание нужно людям для удовольствия, не бойся, низший, она не опасна, - дерево вещало насмешливо и Кракат презрительно заёрзал, но все же не посмел выразить это и произнес с почтением:
- Благодарю тебя древнейший.
Кракат поспешно думал.
Как мне довести до народа новость о музыке с пользой и выгодой? Если сказать им, что музыка не опасна, тайны не выйдет, что я получу взамен? Да и что я сам знаю о музыке? Ничего! Нужно разведать обстановку, выяснить, откуда звук возникает и как сделать так, чтобы он не заканчивался, был громче и яснее.
Правитель повернулся к своим коммуникационным сетям и направил короткое сообщение военному предводителю огорода генералу Стангардту: Вам необходимо срочно по линиям защищенной связи связаться со мной. Нас ждет ответственное дело государственной важности и строгой секретности, возможно, мы столкнулись с новой угрозой! – немного помедлив, добавил: Но не настолько важным чтобы вы беспокоили меня сегодня, жду вас через одно Солнце.
Предводитель отправил послание и сразу же получил импульс подтверждения о доставке сообщения. Он потирал нарты друг о друга и думал, думал, думал, пока не погрузился в беспокойный сон. Кракату снилась музыка. Она лилась превосходными импульсами, будоражила свекольный сок, будто бушующий штормовой ветер с ливнем, заставляла трепетать сердцевину. Невозможно дышать, плод растворялся в звуке, мысли покинули головоплод, разум отдыхал. Внезапно староста почувствовал резкую боль в области корневища и взметнулся вверх над землей. Ухваченный монстром, он болтался в воздухе, уплывая все дальше от своего места произрастания. Охваченный ужасом Кракат понял, что его выдернули и несут в неизвестность. Он слышал музыку, она была злой и не приятной. Чем дальше уносили его от грядки, тем злее и громче был звук.
Пробуждение произошло там же, где засыпание. Тело покрывали пятна алого сока, а в разуме поселилось неизлечимое беспокойство.
Музыка – это ловушка, приманка, для того, чтобы застать врасплох, подергать всех без сопротивления!» - ужасная догадка поразила головоплод старосты. Властитель огляделся. Над грядкой нависла тьма ночи, наполненная белой дымкой приближающегося рассвета. Небо заволокло дождевыми облаками, стрекотали насекомые. У реки в долине Священных деревьев ухала Сова. Над грядкой царил покой. Свеки спали, укрывшись ботвой. Никому из них не было известно истинное предназначение музыки, но он Кракат обязан обезопасить свой народ от этой новой беды.
Староста послал срочный импульс по защищенной линии обороны генералу Стангардту: Обстоятельства изменились, вам необходимо срочно выйти со мной на связь! Спустя минуту Кракат уже получил ответный импульс. В ретрансляторе зазвучал голос сонного, застигнутого врасплох, но всегда готового броситься в бой генерала:
- Уважаемый Властитель, что произошло? К чему такая срочность? – сигнал Стангардта вибрировал беспокойством.
- Мы в великой опасности генерал! Музыка на самом деле не иначе как ловушка, средство ослабить нас, отвлечь, понимаете?! – голос старосты был крайне напряженным, и генерал приготовился принимать задачу к исполнению.
- В срочном порядке необходимо разработать разведывательную компанию, в режиме полной секретности. Найдите бойца, способного физически пробраться в стан врага и выведать информацию о музыке, о планах людей и времени наступления! Вы меня услышьте, физически, то есть он должен быть выдернут и унесен человеком в жилище. Жду от вас предложения Стангардт до восхода солнца, – Кракат изложил указание генералу и отключился, лихорадочно думая.

8

На третье Солнце от рождения первого свека на грядке появилось неведанное ранее по виду и жестокости чудовище. Оно совсем не походило на человека, тулово меньше, передвигалось на четырех нартах и покрыто густой шерстью. Коза, иногда Нюрка называли его люди. Чудовище, не жалея никого, топтало своими жесткими, как камень нартами, грызло огромными острыми зубами ботву и тела молодых свеков. Несколько Солнц происходила ужасная овощерезка. Вся земля кругом была усыпана останками изуродованных тел и залито белым соком. Картина ужаса поглотила всех, даже Людей. Увидев происходящее, они кинулись спасать свеков и, если бы не они, конец пришел бы намного раньше Священной уборки.
- Ах, ты скотина, Нюрка! – кричали люди, - Куда прешь! А ну пошла, тварь такая, запёрлась на огород! – человек лупил чудовище палкой, но оно не торопилось уходить. Спустя половину солнца кошмарное действо было прекращено. Трагедия унесла жизни двенадцати совсем молодых свеков. Траурные настроения накрыли черным саваном грядку. Овощи проявляли друг к другу крайнее соболезнование.
Кракат тогда пережил нечто похожее на собственную потерю и трагедию. Все свеки стали ему родными. Староста пребывал в растерянных чувствах, мысли путались, нужно было принимать кардинальное решение. Хотелось благодарить людей, но все-таки оставалось чувство страха перед ними. Человек всегда был и останется врагом овощей. Частичку произошедшей трагедии с тех пор каждый свек носит в сердцевине и с малых Солнц взрослые вбивают в сознание детей легенду о чудовище Нюрке. Именно тогда Кракат инициировал первый межовощной съезд всех правителей огорода, на котором было принято решение об организации системы обороны, предупреждения и ликвидации неконтролируемых поеданий и истребления. День третьего Солнца отмечен в календаре черным соком ботвы как траурный.

9

Ясным утром выходного дня, свекольной почтой Крыжлю пришла повестка из межрайонного свекского военкомата. Это событие его порадовало, но расстроило Схару. Она с трудом сдерживала слезы, выдавливала улыбку и настроение. С началом новой недели новобранец отправился в расположение военной части.
Утро, зарядка, питательные вещества и принятие наряда. Так проходил каждый час. На пятое Солнце объявлялась торжественная присяга, которую принимал сам генерал Стангардт:
- Дорогие сыны, внуки и правнуки! Все мы плоды священной земли, на которой произрастаем! Пришло время и вам послужить Родине, защитить ее от набегов монстров и чудовищ, огородить от угроз, насекомых. Предупредить о непогоде, граде и ураганном ветре. Несите службу по совести и с честью, которой достоин каждый из вас! – закончив речь, он приказал помощнику начинать, и каждый новобранец стал произносить слова присяги, как заклинание:
- Я, свек Великого огорода, вступая в ряды овощной армии, принимаю присягу и торжественно клянусь: быть честным, храбрым, дисциплинированным, бдительным свеком воином, строго хранить тайну, беспрекословно выполнять все уставы и приказы командиров. Я клянусь добросовестно изучать военное дело, и до последнего дыхания быть преданным своей свекольной культуре, своей свекольной Родине и свекольному старосте главнокомандующему Кракату. Я всегда готов по приказу выступить на защиту Родины и, как воин, я клянусь защищать её мужественно, умело, с достоинством и честью, не щадя своего сока и самой жизни для достижения полной победы над врагами. Если же я нарушу мою торжественную клятву, то пусть меня постигнет суровая кара, всеобщая ненависть и презрение! –произношение слов присяги закончилось, новобранцы зашуршали ботвой.
Когда по каналам связи армии прокатились сигналы тревоги, Крыжль спал на своем боевом посту и воспринял его как сон, так и не проснувшись. Это заметил дежурный свек старшина и влепил новобранцу выговор. Крыжль пытался оправдаться, но это было тщетно. Через несколько минут весь личный состав военнослужащих слушал генерала Стангардта.
- Объявляются всеобщие учения! Солдатики, сынки, вы должны показать себя! Победителю соревнований будет дарован отпуск, пять солнц!
Стройные ряды новобранцев, сержантов и офицеров тронулись в путь. Да, задача была виртуальная, не настоящая, но в информационном поле все было по-настоящему. Свеков дёргали охапками и уносили. Тем, у кого не получалось скрыться не ставился зачет и симуляция запускалась заново.
Крыжль был таким маленьким, что все время вываливался из охапки. Его забывали, а задача считалась проваленной. Однако генерал считал иначе. Он наблюдал за учениями и ухмылялся, присматриваясь к Крыжлю, разрабатывая в головоплоде варианты операций. Он мал и ловок, не нужно никаких дополнительных движений, чтобы остаться незамеченным и пробраться в самое сердце врага. После третьего падения было принято решение, что именно этот солдат будет участвовать в предстоящей операции. Стангардт снял со зрительных глазков увеличитель, отложил его в сторону и нажал на коммуникаторе кнопку вызова старосты.
- У меня есть для вас кандидат, господин главнокомандующий, направляю его личное дело! – генерал доложил правителю и отключился.
Староста открыл и принялся изучать файл. Он сразу узнал по фото маленького свека, который не давал ему покоя. Как бы он не злился в то время на него, тем не менее, испытывал теплые чувства, даже немного отеческие. Крыжль, значит, ну пусть будет так! Судьба солдата была решена, а на документе засинела печать «Согласен».
Генералу Стангардту: Начинайте подготовку, пусть думает, что его ждет виртуальная задача, а когда выдернут, будем действовать по ситуации. Ваши новейшие оборонные разработки должны быть применены к нему, я хочу лично оставаться с разведчиком на постоянной связи.

10

Из доклада старшего по защите от внешних опасностей, майора Франгантра генералу Стангардту.
Совершенно секретно: Сегодня, во время полного луностояния, произошло нападение летающего монстра Карр на южной стороне грядки, пострадали двое гражданских свеков, но благодаря быстрому реагированию пограничных сил, гибели овощей удалось избежать. Во время проведения разведки происшествия был перехвачен сигнал монстра. С появлением на горизонте солнца, его удалось расшифровать. Знающие утверждают, что в сведениях содержится отрывок разговора людей, и он звучит так: «Завтра включим музыку и пойдем полоть» доклад окончен.
Стангардт вызвал старосту Краката: Уважаемый Властитель у меня тревожные новости, необходимо действовать! Прикладываю к сообщению доклад разведчиков, ознакомьтесь.
Традиционно в это время Кракат питал корешки влагой. От неожиданности встрепенулся, прочел сообщение и тут же ответил:
Приветствую вас генерал, мы знаем, что такое прополка, это репетиция перед уборкой. С каждой прополкой люди дергают и уносят большое количество свеков. Самое время начинать операцию, предлагаю назвать ее кодовым словом «Музыка». Мы не сможем предотвратить потерю наших грядчан, мы должны пожертвовать малым, ради спасения многих. В числе унесенных должен быть младший сержант Крыжль. Позаботьтесь об этом, я буду готовить население к прополке, а от вас жду доклад о начале операции. Вы не ослышались, уточняю, именно младший сержант, а не рядовой».
Ранним утром, когда все гражданские свеки еще спали Крыжль стоял в строю и слушал сержанта роты Турката. Он вещал им о пользе утренней гимнастики и завтрака, доводил распорядок дня. На место построения прибыл командир батальона майор Бельгельт-ОгоКакойТолстый. Он получил такое имя благодаря человеку, который однажды, проходя мимо него, так и сказал: «Ого! Какой толстый!». Командир предстал перед строем. Новобранцы приветствовали его и приняли строевую стойку, ожидая распоряжений. Бельгельт был взволнован и торопился.
- Рядовой Крыжль выйти из строя! Поздравляю с присвоением очередного воинского звания младший сержант, - громко провозгласил майор, - сынок, тебе предстоит особая роль в симуляторе учений, не такая как у всех, - он повел солдата по плацу в сторону штаба армии, - твоя задача проникнуть в тыл врага и доложить разведданные в штаб, лично старосте Кракату, который будет контролировать ход учений.
Бельгельт по-товарищески похлопал молодого свека по плечу.
- Хоть ты будешь в симуляторе, твоя задача крайне важна, всё зависит от того, что ты там увидишь. Эта часть симулятора новейшая, еще не испытанная. При благополучном исходе, ты будешь представлен к высшей огородной награде!
- Посмертно… – буркнул себе под нос Крыжль.
- Ну что ты, это всего лишь симулятор, тренировка, но в условиях максимально приближенных к реальности, - майор будто и не удивился пессимистическим заключениям солдата и продолжал, – твоя миссия быть выдернутым и вывалится из общей охапки выдернутых свеков, но не на границе огорода, как это обычно с тобой происходит, а непосредственно, в жилище людей, чтобы передать информацию в штаб, куда мы сейчас и направляемся. Дальнейший инструктаж с тобой проведет сам генерал Стангардт, давай, сынок, посмелее! – ОгоКакойТолстый легонько подтолкнул Крыжля к воротам штаба Армии огорода.

11

Пограничники зашелестели ботвой и загудели насекомые, так работала система оповещения огорода о чрезвычайных ситуациях и противовоздушная оборона. Шелест то нарастал, то затихал, волнами, несколько раз, усиливая интенсивность. Население свекольной грядки заволновалось. По огороду пронеслись импульсы тревожных переживаний. Свеки перешептывались, а кто-то даже впал в панику, сея среди мирного населения серьезную тревогу:
- Почему молчит Кракат? – вибрировали овощные массы.
- Почему не объявили еще вчера военное положение? Почему не дали подготовится к обороне? - гул волнений нарастал и уже стал достигать предела, когда в общий эфир вышел Великий Староста Кракат.
- Доброе население свекольной грядки, товарищи свеки! Сегодня нам предстоит пережить Прополку! – на секунду Кракат замолчал не в силах перекричать толпу, не довольную столь поздним заявлением властей, но подключив усилители, гаркнул: - тихоооо! – вмиг наступила тишина и он продолжил, - я сам узнал об этом событии лишь мгновение назад и сразу же отдал распоряжение пограничным войскам совместно со службой по чрезвычайным ситуациям запустить сирены системы оповещения. Не стоит тратить время на споры и обвинения, мы должны быть готовы, – доклад Краката был прерван срочным сообщением, передаваемым разведгруппой «докладывает старший лейтенант Бадабай. Товарищ главнокомандующий на горизонте видны люди, двигаются к нам со скоростью один свек в блик солнца. Доклад окончил!» Кракат сдержал волнение, панику и продолжил:
- Только что появилась экстренная информация о движении людей. До прополки едва ли два блика солнца, готовность номер один, благословляю вас, великий народ грядки свеков, а я Кракат ваш староста, сделаю всё возможное, чтобы избежать потерь! – великий закончил доклад и суетливо поерзал в лунке, повернувшись к системам управления и связи чтобы вызвать генерала, но его сознание помутил громовой голос:
- Прополка! Грядет прополка! – голос вибрировал в воздухе, подобно раскатам грома.
- Стангардт на связь со старостой! – завопил Кракат в эфир радиостанции.
- На связи!
- Начать операцию Музыка.
Всю жизнь, сколько помнил себя, он прислушивался к сердцевине. У Краката была великолепно развита интуиция и чувство самосохранения. Поэтому он так долго был несменяем на своем посту и никогда не торопился при принятии каких-либо важных решений, полагался на принцип: «любая сложная ситуация должна разрешится сама собой, кроме тех случаев, когда что-то идет не по плану». Такие ситуации он предвидел и вовремя направлял в выгодную для себя сторону, непременно достигая успеха. Так и сейчас решил немного ослабить контроль, в случае выхода ситуации из-под контроля всегда можно будет обвинить генерала в халатности.

12

Пол солнца ранее Крыжль вошел в широкие ворота и остановился, не зная, что делать. Офицер, дежурящий на контрольно-пропускном пункте, обратился к нему, заметив смятение.
- Вы верно младший сержант Крыжль? - доброжелательно обратился он к молодому свеку и, прихватив его за локоток, увлек за собой, - пройдемте, вас ожидают.
Вместе они подошли к небольшим дверям, распахнув которые, дежурный провел Крыжля внутрь. Глазкам свека предстала картина. Много высокопоставленных офицеров, командиров разных званий и должностей суетились вокруг сложнейшего аппаратного оборудования, светящегося многими цветами разноцветных лампочек. Крыжль был мелкий и его сначала никто не замечал. В одну секунду все вокруг замерло, остановились движения, казалось, время остановилось. Все, кто был в зале, обернулись.
- Товарищ генерал, он уже здесь! – сказал кто-то и Крыжль увидел «его». В парадном мундире, грудь усыпана медалями и орденами. Головаплод испещрён боевыми шрамами. Крыжль попятился назад от нависшего в воздухе напряжения.
- Ни шагу назад, солдатик, а как положено три строевых вперед и доклад по форме, – скомандовал генерал. Крыжль неловко попытался исполнить приказ, но военачальник не позволил, - отложим тренировку по строевой на потом. Тебе предстоит ответственное задание, мои подчиненные ввели тебя в курс дела?
- Совсем немного… - неуверенно начал говорить Крыжль, но генерал его снова перебил.
- Нет времени на разговоры, тебе в ту дверь, закончишь там вернёшься ко мне.
Не успел Крыжль переступить порог комнаты, его за шиворот форменной куртки рывком вдернули внутрь, усадили в кресло и стали колдовать, опутывая проводами и датчиками, при этом быстро тараторя:
- Это микрофон, это датчик сердцевинабиения, это головной датчик движения и тепловизор. Короче, поймешь. Применять по ситуации, - молодой лейтенант так быстро работал, что Крыжль не успевал одновременно слушать и понимать, о чем он говорит.
- Простите, что значит по ситуации? – смутился солдат.
- Да, ну по ситуации…ты что не в курсе? Тебя должны выдернуть и унести, а мы все будем наблюдать…, - запнулся понимая, что сболтнул лишнего.
- Унести в симуляторе, - неуверенно поправил его Крыжль.
- Да, да, конечно в нем, а как иначе? – расслабился лейтенант и поспешно замолчал, продолжив манипуляции с оборудованием, а в душе Крыжля поселилась толика сомнения и предательский липкий страх заполнил сердцевину.
- Готово, теперь укольчик и в симулятор, - мелькнула игла.
- Уколь…..чик? – Крыжль почувствовал острую боль проникающей иглы и его сознание быстро начало погружаться в сон, пока вовсе не отключилось.

13

Пол солнца ранее над огородом, одновременно с выступлением Краката, приглушая системы оповещения, пронеслось неведомой мощности голосовое сообщение.

14

В низине огорода, на самой окраине обитал недоросток свек Барбукль. Он был так мал, что с высоты человеческого роста его невозможно было заметить. Ботва его была мокрой, увядшей, превратилась в вяленые тряпки, которые местами прилипли к лысому корнеплоду. От недостатка солнечного света он зябко ежился.
Рост Барбукля остановился навсегда в тот день, когда Коза Нюрка откусила ему первый, только проросший нарт, который в будущем мог значить величие и славу. Животное откусило большой кусок от плода, оставив уродливый рубец, покрывшийся коричневой гнилой коркой. При всей внешней непривлекательности и скверном характере Барбукль был удивительно добрым. Ближайшие соседи распустили над ним свои пышные листья и навсегда избавили от солнечного света.
В одиночестве свек чаще всего молчал и с каждым днем становился слабее, быстро уставал. Он наблюдал за происходящим вокруг его скромного жилища. В грунте за червями, на поверхности за паучками, букашками, жуками. Но Барбукля поразили муравьи. В тот момент, когда свек уже приготовился погибать, муравьи принялись его лечить, отскабливая засохшую корку пока рубец не затянулся. Больной свек разговаривал с насекомыми и, казалось, они ему отвечали.
- Что вы делаете? – спрашивал он.
- Мы не позволим тебе погибнуть, - еле уловимо вещали муравьи, - мы придадим тебе сил. Барбукль священное растение, мы призваны поклоняться тебе.
Конечно, свеку это показалось, потому что он этого страстно желал, чтобы хоть для кого-то быть нужным и полезным.
Ежедневно к нему приходили тысячи муравьев и устраивали ритуальные песнопения и пляски, издавая странные звуки. Они выстраивались в шеренги, потом проходили перед ним змейкой. Барбуклю уже надоело смотреть на них, и он уже собирался отвернуться, как увидел нечто странное. Муравьи стали двигаться как-то логично, выстраиваясь в буквы, свек принялся читать.
П, р, о,…..- что все это значит? – подумал Барбукль и напряженно ждал.
п, о, л,….. – один из соседей, огромный свек заерзал в лунке и нартом рассыпал порядок муравьев, но они снова стали вырисовывать буквы.
п, о, л, к, а, - сердцевина Барбукля охолодела, а свекольная душа ушла глубоко в корни.
«Прополка, святые дожди, прополка!!!» - ужаснулся свек.
Барбукль заерзал в лунке пытаясь послать импульсы как можно дальше, но у него ничего не получалось, никто в серьез ничтожные сигналы не воспринимал. Отчаявшись, он опустил пожухшую ботву на худые плечи. Муравьи облепили его со всех сторон. Вдруг Барбукль почувствовал тонкий сигнал ультразвука, исходивший от муравьев. Он соединил свой импульс с тем, который дают муравьи и направил сигнал вверх прямо над всей грядкой и что было мочи, заорал: «Прополка! Грядет прополка!». Оглушительный импульс взорвал пространство, его услышал буквально каждый, и началась паника. Поврежденный свек сам не ожидал такого эффекта, который смог достичь совместно с муравьями. А еще он почувствовал нечто необычное, будто мог видеть глазами муравьев. Как люди готовились идти работать на огород, натачивали мотыги, смазывали тачки, обували калоши и перчатки на свои ужасные нарты.
- Они идут, идууут! – взревел Барбукль, и снова импульс взорвал паническое шуршание свеклы на грядке. Он словно в радиоэфире стал вещать то, что видел:
- Трое монстров двигаются в сторону огорода, у них страшное оружие, грохочет тачка, в них лопаты и мотыги, а это значит, что неминуемо будут жертвы!
Напряженно застывший Кракат тоже слышал это чудовищное вещание, но не понимал, кто может транслировать эти панические новости. Староста срочно раздал указания руководителям охранных структур огорода и распорядился: во что бы то ни стало найти и уничтожить источник. Тогда посыпались доклады о невозможности выполнить поставленную задачу. Никто не мог определить место положения сигнала. Последовал приказ заглушить эфир, прекратить работу всех коммуникаторов. Даже когда это было сделано, вещание не прекратилось.
- Эфир идет не через каналы связи, мой господин, используется неизвестная нам технология, - докладывал молодой свек связист.
Тогда Кракат, как мы уже знаем, объявил генералу Стангардту «Преступить к операции Музыка», вывести вооруженные силы на посты, не допустить паники.
Спустя долю оборота солнца воздух взорвала волна надвигающегося звука, настолько пьянящего, что над огородом повисла тишина, даже шуршания прекратились.
Барбукль тоже замолчал. Он очаровался музыкой, которая звучала совсем рядом не так как в первый раз. Всеобщее настроение абсолютного счастья, растворялось в нирване музыки. Он не почувствовал даже как взметнулся вверх, роняя комки грязи, лишь впервые увидел солнце, прежде чем потерять сознание.

15

Крыжля выдернули и понесли в охапке. Он понял это сразу, как только услышал хруст ломающихся корешков на нартах. Разум очень хотел запаниковать. В голове летели мысли о предательстве и обмане. 
Человек нес охапку растений не долго, лишь мгновение спустя небрежно бросил её в металлическую тачку. Крыжль больно ударился о жёсткую холодную поверхность, и был задавлен сверху Нимкартом.
- Ой, ой, ой, слезь с меня, Нимкарт! - завопил Крыжль и с усилием спихнул земляка с себя, - только без паники, нас выдернули и унесли, пока мы живы.
- И так все уже это поняли, умник чесночный! Что теперь делать? Мы умрем?
- Я помогу тебе, - Нимкарт уперся нартами в Крыжля и сдвинул с кучи, так, что тот покатился к краю. Над тележкой погасло солнце и очередная охапка овощей, упала сверху. Здесь были не только свеки, Крыжль увидел морковь, лук и кажется, даже не большую тыкву, которая была сверху придавлена и громко охала на дне тележки.
Телега затряслась и покатилась по неровной земле. Крыжль напряженно думал, молча вспоминая в головогруди инструкции, которые были даны перед выходом на задание. Необходимо было выпасть из охапки, но этого уже невозможно было сделать, все пошло не по плану, придется придумать новый. Ждать, когда их выгрузят, а дальше по ситуации, как говорил староста. Вдруг под собой он почувствовал слабое шевеление и услышал гнусавый голос.
- Слезь с меня! Ты, вонючка! – гнусавый голос извергся откуда-то из недр телеги.
- О, прости, - странной формы овощ, брызгая слюной, махал коротенькими нартами, но так и не смог добраться до удивленного выражения Крыжля, - да успокойся ты уже! - видно было, что собеседнику не нравился галдёж, происходящий в тележке, и сам Крыжль был неприятен, и палящее солнце, к которому он явно не привык, тело его было бледным и больным.
- Я Барбукль, это мой голос звенел над огородом, предупреждая всех о прополке! - с гордостью заявил странный свек.
- Я не слышал, - разочаровано сказал Крыжль.
- Жаль, это было круто, я тебе расскажу...- Барбукль не успел ничего сказать, тележка с грохотом перевернулась. Свеки полетели кто куда по разным сторонам. Придя в себя, Крыжль осмотрелся. Все вокруг он видел вживую впервые. Из школьного курса изучения «Быт людей» ему приходилось видеть многое на иллюстрированных картинках. Но это были рисунки из учебника, сейчас же зловещие предметы выглядели угрожающе.
Это место было сделано из плоти великих древних деревьев. Крыжль осматривался со страхом и волнением. «Нужно охладить разум и принять единственное верное решение». В помещении было темно, его глазки, не привыкшие к мраку сарая, трудно различали предметы вокруг. Свет в него проникал через щели. Чем больше видел свек, тем страшнее ему становилось. Видимо, деревья для людей не были священными, повсюду все предметы были сделаны из дерева.
Сарай был похож на пыточную или комнату для уничтожения овощей. Полы усыпаны мякотью и семечками тыкв. Внутренности этих гигантов были выволочены наружу. Увидев в стороне отрубленные верхушки с ботвой голов свеков и моркови, Крыжль замер от ужаса. Прямо за спиной что-то громко сказало: «ГА-ГА-ГА». Свек узнал в чудовище представителя птичьего семейства, как оно было описано в учебнике «Монстры и чудовища». Без сомнения, на него в упор смотрел гусь и сквозь доски загона пытался щипнуть свека за ботву. Он громко клацал клювом и оставалось совсем немного, для того чтобы он схватил Крыжля. Как не старался свек не мог сдвинуться с места. Щелк, щелк и ещё один щелк. Листья ботвы захрустели в пасти чудовища. Свек начал паниковать и пытаться раскачаться в разные стороны. К охоте на свеклу присоединились еще два гуся. Вдруг Крыжль уловил импульс.
- Держись, мой друг, Барбукль своих в беде не бросает, - удивительно, но в этот момент мимо него буквально проехал странный свек и подхватил неведомой силой.
- Но как? – Крыжль с недоумением смотрел на нового друга.
- Муравьи, они служат мне, я для них что-то типа божества, - Барбукль выглядел радостным.
Свеки были доставлены в противоположный, самый тёмный угол сарая и аккуратно сложены рядом с другими овощами.
- Ты как? - спросил Барбукль, разглядывая обгрызенную ботву Крыжля.
- Нормально, жизненно важные органы не повреждены, - сбивчивым голосом, улыбаясь, ответил Крыжль.
И только сейчас он смог разглядеть своего спасителя. Совершенно точно свек, маленький, кривой какой-то, ботва вялая желто-коричневая, на боку зиял огромный уродливый в половину тела затянувшийся рубец. Несмотря на внешний вид, он был живой, активный и казалось, своей энергией мог бы свернуть горы.
- Ты спас меня, Барбукль, пока жив, буду помнить об этом.
Свек обрадованно всплеснул своими маленькими нартами, а потом хитро улыбнулся, как бы говоря, «Помни, помни…», а в лицо скромно сказал:
- Да брось ты, как я мог поступить иначе? Знаешь, мне кажется у нас здесь с тобой особая миссия.
- И что же тебе кажется? - настороженно спросил Крыжль. В этот момент он подумал, что Барбукль что-то знает. Операция секретная и кроме него, генерала и лейтенанта о ней никто не может знать.
- Ну ты же солдат, верно?
- Да, верно.
- Значит пришел сюда что-то выполнять, приказ, например.
- Разведать я пришел, что тут, дескать, как тут, дескать, понимаешь?
- Угу, - Барбукль понимающе закивал и опустив глазки, замолчал, не зная, как продолжить разговор.
Меняя тему разговора, пользуясь временным замешательством, Крыжль спросил:
- Кроме гусей нам здесь что-то угрожает, как думаешь?
- Наверное Нюрка должна быть здесь, – почему-то спокойно ответил Барбукль, - не волнуйся, мы на муравьях отсюда сбежим.
- Мы будем героями, я тебе обещаю, Барбукль. И да, ты прав, я здесь не спроста, у меня задание, секретная миссия, разработанная лично светлейшим Кракатом и генералом Стангардтом. И мне кажется, что тебя мне послали боги.
- Нет, мой друг, меня всего лишь пропололи, но раз уж я здесь с тобой, то сделаю всё, чтобы помочь тебе.
- Тогда слушай, операция Музыка, ты же слышал её верно? – Крыжль воодушевился тем, что не один и смирился, что раскрыл себя.
- О да, это прекрасные звуки, музыка, - Барбукль блаженно закатил глазки.
- Как это называется тоже сказали муравьи? – Крыжль удивился осведомленности друга.
- Они. Совершенно удивительные существа.

16

Прошло уже довольно много времени, солнцами его никто не считал, но по ощущениям долго. Сколько Барбукль не пытался вызвать муравьев у него ничего не получалось. Он лежал по птичьи поскуливая и вздрагивая как лист картошки, потревоженный внезапным порывом ветра. Погода испортилась и хлестала овощи потоками воды совсем не благодатного дождя. Друзья лежали в холодной грязи от жопки до хвостика испачканные. Смерть нависла тяжелым железным топором, которым люди раз за разом кромсали овощи. Кожура, семечки и сладкий сок разлетался в стороны, с каждым опусканием топора на тело овоща. В дело шло все что попадало под руку - свекла, тыква, кабачки, яблоки. Смотреть на это было тяжело, слушать вопли и страдания невыносимо. Несмотря на тяжкие условия, в которых приходилось находится, задачу нужно было выполнять, сведения собирать и архивировать. Для этого Крыжль выделил в своем сознании раздел в который записывалась вся увиденная и услышанная информация, о людях, монстрах, зверствах, о которых не знал ни один овощ на этой земле. Эта информация обязательно будет опубликована и прочитана детям в школах.
Нарубленные куски овощей складывались в ведра и уносились, Крыжль не знал куда, но спустя мгновения слушал отвратительные чавкающие звуки, зубодробящий хруст и повизгивания, от которых кожура покрывалась белым соком. Это повторялось раз за разом. Куча в которой лежали свеки уменьшалась и вскоре очередь дошла до них. Человек подошел в плотную к куче, пнул ногой Крыжля, от чего он улетел в глубь сарая, но отчетливо видел, как в охапку приговоренных к смерти попал Барбукль.
Крыжль напряженно смотрел как человек бросил охапку на землю рядом с топором и получилось, так, что друг оказался на самом верху, первым в очереди на казнь. То ли потому что он был самый мелкий и вялый, может по воле случая, человек поднял его, повертел перед глазами и бросил в ведро, продолжив рубить других сородичей и как всегда бросать куски в ведро, засыпая Барбукля. Невероятно, но друг был жив, от сердцевины отлегло волнение и страх за товарища, он жив, а это главное.
Друг выжил и мало того вернулся к нему. Чертовски удачливый свек! Когда человек вываливал ведро, Барбукль не выпал, он намертво прилип ко дну, так и оставшись в ведре. Человек, закончив свои дела, вернулся в сарай, швырнул ведро на кучу с овощами, из которого выкатился друг, перепрыгнул через вилок капусты и упал прямо на Крыжля.
- Я тебе сейчас такое расскажу, записывай, - дрожащим задыхающимся от волнения голосом сказал Барбукль, - я знаю где живут все чудовища людей, я там был. В ведре меня так придавило, что я приклеился на сладкий тыквенный сок ко дну ведра. Человек вывалил его и поставил ведро на землю, случайно пнув его нартом. Когда оно, скатившись упало, я увидел нечто ужасное. Человек называл их Машка и Борька, мы таких чудовищ еще не встречали, они свирепее Нюрки в тысячу раз. Жрут так, что не остается ничего. Тела наших братьев перемалываются в огромных челюстях крупными желтыми зубами. Они визжат в какой-то чудовищной сваре, толкаясь кусают друг друга за уши, таская за хвосты. И пахнет там, я не знаю даже как этот запах назвать и можно ли вообще описать словами, короче, не приятно там пахнет и все тут. Они жрут нас, понимаешь, кормят нами этих чудовищ, мы и растем для этого. Наша жизнь нам не принадлежит. Они делают все, чтобы мы выросли большими и спелыми, а потом приходят и убирают нас, чтобы потом изрубить и скормить чудовищам! – задохнувшись от своего рассказа, Барбукль замолчал.

17

Одним холодным ветреным утром двое людей вывели Машку на улицу, она дергалась и недовольно похрюкивала. Ее заднюю ногу привязали к столбу, у человека в руке блеснуло стальное жало ножа и мягко, как топор входит в тело свека, ткнулось в шею чудовищу. Машка дернулась, из тела на землю хлынул горячим потоком красный сок, от которого поднимался густой пар. Пространство сотряс такой мощный визг, что у Крыжля, казалось, закипел сок в теле. Животное верещало, дергалось, кувыркалось, пачкая все вокруг этим красным соком, которого было так много, что он потек как река вниз к огороду. Свинья вскоре стихла, перестала бить ногами и швырять землю, навсегда закрыла затянутые мутной пеленой глаза.
- Что они делают, зачем убивают чудовище? – спросил оглушенный Крыжль. Овощи, что были рядом загалдели.
- Все просто, чтобы питаться, - в общем гвалте Крыжль услышал только своего друга, - люди также, как и чудовища питаются нами, питаются ими.
- Но… – Крыжль не нашелся сразу что ответить, - значит…, - он думал ошеломленный этим открытием.
«Тогда что получается? Какая разница, что тогда бы меня съела коза Нюрка, что теперь съест какая-нибудь свинья Машка или не съест никто и я останусь гнить здесь и умру в конце концов сам. Прожить дольше или кончить как папа, сгнить и превратится в пыль, но остаться героем, исход один - смерть. Разница лишь во времени, но оно дано нам, чтобы сохранить память об открытиях в корешках каждого свека, который когда-либо произрастал в земле. Я хотел бы вернуться, но не могу. Информация будет передана и знающие загрузят её в корневую систему почвы, вот в чем моя истинная цель, великая задача. Все происходит не случайно. То, что я оказался здесь, что встретил Барбукля тоже не случайно. Все это сценарий большого плана по сохранению добытых мною данных. Я знаю, что такое уборка и что происходит после неё, я тот, кто видел великое и ужасное поедание, убийство и поедание чудовищ людьми. Все овощи огорода и в том числе свеки посажены в землю крохотными семечками, которые люди своими нартами руками аккуратно погрузили в землю, поливали водой, оберегали от чудовищ, лишь для того, чтобы потом наши плоды съели эти самые чудовища и сами люди, наполняя свои тела полезными питательными веществами. Люди убивают животных, которые нас ели, чтобы тоже съесть их. Этот ужасный, и в то же время чрезвычайно логичный круговорот, жизненный цикл. Они тоже смертны. Их тела придают земле, которые распадаются и удобряют почву. После того как я это понял, считаю задачу выполненной».
Крыжль очнулся от своих мыслей, собрал последние силы и направил сигнал с архивом собранной информации глубоко в землю. Немного выждав получил ответ о принятии землей исходных данных, но сигнала от Краката или от кого-либо еще с грядки не было.
Барбукль молча смотрел слезящимися глазками на работающего друга. По земле бежал ручей дождевой воды, унося с собой белые перья от недавно зарубленной курицы, которая так смешно и в то же время трагично бегала без головы, а люди ловили ее, спотыкаясь и поскальзываясь на курином соке, брызжущем в разные стороны ляпая на стены сараев. Он попробовал представить себя на месте Крыжля, чтобы он делал в такой ситуации, наверное, не сдался бы и что-нибудь придумал, но что именно не знал. Барбукль знал, что проживает последние свои блики солнца, которое пряталось за черными тучами уже давно. Он посмотрел на Крыжля так, что друг сразу все понял и был готов к прощанию.
- Не сдавайся, мой друг, возможно потом, в следующем воплощении я стану удачливее, а сейчас всё, нам пора прощаться.
Крыжль посмотрел на друга, превозмогая глухую боль в сердцевине, которая вдруг стала особенно острой.
– Ты герой и обязательно станешь частью этой истории, - в эту секунду свек по-настоящему почувствовал себя одиноким. Мама, папа, теперь еще и друг. Он остался один в этом проклятом месте, а вокруг только тьма, грязь и вода. Силы были на исходе, плод увядал с каждой минутой.
Барбукль прошептал в последний раз муравьиное заклинание и обмяк, уронив на землю свои маленькие нарты. «Нет, брат, это бесполезно они не придут». Но словно в опровержение его мыслей тело Крыжля подпрыгнуло и упало в воду, понеслось прочь. Он плыл в бурлящем клокочущем потоке с горы в сторону огорода. Ревущий пенящийся поток смывал грязь, остатки овощей, подбирая все на своем пути.
«Мама, я иду!» думал ликующий Крыжль. Течение уперлось в кромку паханой земли у истоков родного края, закинуло его на холм и понеслось дальше к реке. Вокруг покуда хватало зрения виднелись лишь пустые лунки. Здесь рос картофель. Крыжль уже и не надеялся сдвинутся с этого места, но вдруг подпрыгнул и понесся с бешеной скоростью.
- Эй, сумасшедший, ты куда полетел? – пропищал голосок с сильным картофельным акцентом. Мелкая зеленая картошка, которую люди не берут на еду, торчала в одной из лунок.
- Домооой! – прокричал довольный Крыжль, подпрыгивая на муравьях, которые трясли его по ухабам почвы.
Родная грядка была пуста. Муравьи возвысили одинокого свека на место Краката. И он видел всё. Вместо свеков пустые лунки. Кое где остались лежать на земле обрывки ботвы.
«Люди унесли всех, не осталось ничего. Некому передать знания и желания уже нет и сил. Всё правильно. Весной мы рождаемся, а осенью погибаем. До нас были свеки и после нас будут. Снова придут люди, разбросают семечки и цикл начнется заново. Будет другой староста, другие мыслящие и снова будет борьба с людьми и кончится опять также. Огород пуст, жизнь будет процветать там у людей и монстров».
Страшная мысль промелькнула в его головогруди. «А ведь все, что мы с Барбуклем передавали принимать было уже некому, знания ушли в никуда. Все было зря. Вот почему никто не отвечал».
С неба посыпал редкий снег, крупный и сырой. Тяжелые тучи, казалось, опускались на землю. «Долго же мы проторчали у этих чертовых людишек!» Крыжль злился и ему виделось все вокруг не настоящим. Наверное, ему все это кажется, и он давно умер вместе с Барбуклем, или его вместе с мамой и Кракатом съел Борька. Но нет, он чувствовал опускающиеся на его слабое уже тело снежинки, какие они холодные и колючие.
«Снег не для овощей, почему я дожил до поры снега, я не должен был это видеть, я должен был умереть. Сколько я уже здесь? Почему не чувствую себя, ни боли, ни холода земли, ни света солнца?».
Половина Крыжля уже сгнила и впиталась в озябшую землю, но он видел свой тлен и при этом был жив. Чем глубже тело погружалось в землю, тем яснее и шире становилось его сознание.
«Я не умру. Я тот, кто будет новой информацией для всех овощей, я буду сознанием нового огорода, его основой».
Этой ночью, сидя на замерзшем комке грязи, он выглядел сильно увядшим, грязным и уставшим. Время от времени Крыжль засыпал, совсем не на долго, успевая схватить сны, мгновенные, погружающие его сначала в совершенное счастье и сразу же возвращающие в кошмар реальности.
- Мам, я вернулся, - сказал он, видя яркое теплое солнце и мать, которая прижимается всем телом к отцу, такие живые, такие счастливые. Последний свек пробуждался, и шедший ледяной дождь вперемешку с мокрым снегом смешивал слёзы с грязью и тоской. 
Каждый из таких снов заканчивался для него одной только мыслью «Лучше бы я умер».
Он остался один. Даже муравьи, исполнив последнюю волю хозяина ушли. Для них, наверное, смысл тоже перестал существовать с уходом из жизни Барбукля.
«Я тоже выполнил свою задачу и добился, о чем всегда мечтал, поздравляю вас товарищ Крыжль, теперь вы на месте старосты Краката, теперь вы есть властелин пустоты и тлена!»
Огород покрыло одеяло из снега, вместе с Крыжлем. Плодородные удобрения, которые из него получились, впитались в грунт и ждали своего времени, чтобы стать питательными веществами для роста новых овощей, в каждом из которых будет та частичка Крыжля, которая побывала в логове людей и все о них знала. Хоть он уже ничего не увидит, о нем будут говорить все с самого зарождения. Как только из семечка появятся первые корешки и начнут питать зерно веществами, Крыжль попадет в каждого из них и выполнит свое призвание. Он единственный овощ, чье предназначение было собрать и нести знания, а не быть съеденным.