Мир Мадиса. Богатырь

1.
Добродар уже и не замечал ветер; такое приятный, когда есть время его замечать. Ветер трепал волосы, они бились вихрами. Сердце колотилось в тревоге. Самообладание всё-таки свойственно воину.
Будто бы полагая смысл и цель такого путешествия, гнал конь. Скорость нужна и затем, чтобы оторваться от разбойников; разбойники промышляли по большим дрогам между городами. Лесные банды проклятых грабителей.
Копыта стукали о хорошую дорогу, мощёную ещё во вменена Единой Империи Запада.      
Скакали. Но...
Некогда пофилософствовать, нет минутки медитировать на окружающую дивную природу.
Быстрее, быстрее, быстрее. Не успеть нельзя. Нет! Нет! Нет! С запасом скачут, так говорит Звезда Единорога. Минуя кущи Великого Леса. Добродар заметил преследователей. Скачут со всей силы. Кто это? Разбойники, Орден Скорпиона? Тогда плохи дела... Жестокие хулиганы, любители жестоких издевательств или клан подлых дезертиров, предателей, и от этого ещё более злых.   
Добродар ошибался в своём скором умозаключении. В худшую сторону. Но думать сейчас некогда. Кто бы его не преследовал, тот жаждет его загнать. И это уже было верно: его загоняли, окружали, обменивались криками, криками каким-то глухими, но сильными. Так люди охотятся на дичь. Ситуация дичи, жертвы. Не позавидуешь Жало и клешня скоро сделают своё дело. Дальнейшее продвижение бессмысленно. Впереди свалены дубы, дорога закрыта. Его взяли на мушку, лук и стрелы наведены. «Может быть можно договориться?» В хаосе мыслей родилась идея: вот бы договориться?! 
Захваченный в полном окружении, Добродар спустился с коня. Конь отпускать его не хотел, жалобно ржал. Надо освободить коня, это заняло время. Налётчики почему-то ждали. Гордая Грива паниковал и хотел сбежать, и его перехватили; чувствуя это, конь вставал на дыбы. Животное усыпили дротиком (убили?). Зверь думал укрыться в Лесу; он уже чувствовал явно себя добычей, которую скоро приготовят на пир. Теперь он в мире грёз и умрёт — в грёзах. Бежит по радуге Единорога. 

Нет, это не разбойники (эти орут при нападении), не Орден Скорпиона (эти любят бессмысленно трубить, когда выступают). Добродар, различал странные звуки: вперемежку люди и кони. Лошади преследователей не ржали, ни фырчали, ни хрипели. Воины, казалось, не ступали на землю, не ходили, не прыгали или бежали. Проклятия сыпали, толкали грубую речь.    Все мужчины.
Это кентавры!
Вождя сразу можно определись: над относительно человеческом лице держались державно огромные рога, словно ветви клёна. Лицо жуткое, такое, как на изображениях демонов. Ноги мощные. Герой не растерялся:
— А, великий тумен  Рваг! Какой Вы молодец! Разбоем уже промышляете! Я Вас уважал.
— Молчи, трус и сопляк! По какому праву, ты, человек, перешёл границу?!
— Смею Вас удостоверить, что это королевство Юландия, а не княжество Тиранда.
— Вы не знаете современных политических событий! Уже княжество. И увы, знание законов не освобождает от ответственности. Бывшая Юландия — наша земля. Ваш король продал вас  всех и продался сам. Пройдёмте с нами или будем волоком возить Вас до самого пункта назначения.
— До самого Обратного мира, я так полагаю?
— Если понадобится. Вы нас переоцениваете.
— Парнокопытное!
— Успокойте этого смутьяна! не убивать! — Кровожадные кентавры выполнили приказ, неохотно согласились не убивать.
Добродара повалили, обыскали и нашли заветное письмо.
Рваг пред всем сборищем объявил, что красть доспехи и убивать людей — не их задача.
Кентавры выстроились в два ряда и поскакали восвояси, отпустив Добромира. Они же, без всякого приказа, забрали коня. Конину любят на обед и сами люди.
Куда теперь идти? Отправитель и получатель повесят его за письмо. Ужас! Королевский приказ! А если что-то государственной важности? По-хорошему надо догнать воров или иным способом вернуть запечатанную весть. А если распечатали?
Если сказать, что богатырь Добромир расстроился — ничего не сказать.  Его прибьют как старую ворчливую собаку. Никакой он не герой. А что?  Стать бродячим рыцарем. Без коня, но это вначале, это идея! Его не узнают. Примут за погибшего.

Он шел по Великому Лесу, часть которого немного охватывала Хардоника. То есть законов не нарушал. А вот кентавры прав таких не имели: злостное нарушение границы и разбой на её территории. Добромир — верный подданный, и когда он доберётся до покоев короля! И только слово «когда» вызвало у него тревогу. Мысли о мести не мешали ему. Хардоника покарает...  если... если бы кентавры не имели своё королевство за далёкими горами, лесами и болотами. Какого шайтана они тут промышляли? Нет, этого нельзя так оставить! Но что я могу? Сдохнуть в одиночестве?
На третий день Добромир заговорил сам с собою громским глосом. Сбился с пути и прямо двигался к болотам. Ему же сказалось, что двигается он к Южному Вунделю — провинции Хардоники. Как же легко сбиться с пути, когда на небе две луны.