Неуловимое

- Я не писатель в полном смысле этого понятия, хотя и принят в Российский союз. У меня достаточно произведений, чтобы смело называть меня упертым любителем словесности.
Дмитрий сидел напротив меня в кресле, оббитом кожзаменителем, пускал кольца, раскуривая сигарету. Он был не молод и не стар, он был красив и обычен, он был человеком всех времен и народов. Но ещё он был моим другом.
- Что это на тебя нашло, - спросил я, - что это за твоё писательство без тебя? Ты рассуждаешь, как маразматик.
Дмитрий не обиделся. Он просто не умел, точнее не имел такую эмоцию, как насупливаться и надувать щёки. Он был прост, словно выструган из дерева. И я его за это любил.
- Ты не понял мою мысль, Кеша, - ответил он. – А это значит ровным счётом, ты не понял ничего и нечего с тобой рассуждать о творчестве! Я же говорю тебе о самом сокровенном и о том, неуловимом, что делает человека божественным существом! Вчера я проснулся с чувством хорошо сделанного во сне. Кто так может просыпаться?  У тебя было такое? Вчера я был исследователем жизни Тибета. И вокруг была моя семья. И жена, которая из местных, и дети, которые галдели на нерусском языке. И я их понимал. Но дело даже не в этом: я изучал нечто, что было важно для человечества и эта история открытий некоего учёного рассказывалась по всем правилам классического романа-биографии. Ну, например, «Эроусмита» Синклера Льюиса. И, самое главное, я чувствовал себя писателем, который выстраивает это произведение, радуясь своему творческому настроению и труду. Вот, кем я был вчера! И, - он поднял палец, чтобы остановить мой ответ, - такие сны ко мне приходят всю жизнь, по крайней мере с тех пор, пока я не почувствовал свои силы в писательстве.
- Ты думаешь, что ты один такой? – заметил я. – И мне и другим людям приходят такие сны…
- Что, и тебе тоже?! – вскричал Дмитрий.
- И мне, дорогой. Спроси у своей Марты писала ли она во сне?
- Писала, писалась, - услышали мы его жену, вошедшую в кабинет мужа с подносом кофе.
- Я была маленькой и не любила спать в кроватке одна. Наверное, этим и мстила родителям. А зря. Если бы я была проще, то не вышла бы за тебя замуж. Ишь, чего придумали, сочинять свои рассказики во сне! Надо жить наяву! Вот кофе. Во сне вам такое не подадут!
- Фи, какая проза…, - Дмитрий поморщился и потянулся к столику за чашкой ароматного кофе. – Кстати, скоро кофе исчезнет с прилавков обычных магазинов. Говорят, о неурожае в Африке…
Марта вышла, мы рассмеялись над той ситуацией, что вот так сложилась из-за слова «писать». И заговорили о богатстве русского языка. Мы вдоволь наговорились и я, удовлетворённый разгрузкой головы, вернулся домой. Это недалеко, мы соседи по микрорайону.
Наутро я встал, силясь вспомнить, почему мне приснилась тайга зимой, хотя за окном стоял июль? И мне казалось, что во внутренний шкафчик моего письменного стола я только что уложил пачку исписанных гусиным пером листов неведомого мне романа. А ведь на этом столе красовался экран моего компьютера, а не чернильница для пера! Стал силиться вспомнить, о чём я писал ночью во сне? И, кажется, вспоминал о чём-то, но оно тут же ускользало и требовало сна! Словно звало в какой-то иной мир, где легко творилось и ни о чём не спрашивалось!