Буллинг

    Мария Егоровна смотрела утреннюю передачу, где говорили о благоустройстве. Прозвучала информация о том, что 341 семья была переселена в добротные помещения с учётом социальных услуг. Она вспомнила свою последнюю поездку на поезде на юг России, которая длилась семь дней. Ехала в вагоне с плацкартой. За одним столиком сидела с седовласой женщиной Еленой.
    Когда она смотрела на соседку по купе, ей хотелось добавить к её имени слово "прекрасная". Она была ладно "скроена". Дамочка, лет 65, среднего роста, с тонкой талией, голубоглазая, притягивала к себе внимание всех, кто находился рядом или проходил мимо. Говорила без акцента, грамотно, хотя жила в казачьем краю. Когда улыбалась, на щеках обозначались ямочки...
    Вот у этой миловидной женщины не всё было хорошо. Она рассказала, что недавно пережила буллинг, проявляющийся в коллективной травле. Раньше она никогда бы не поверила, что её могут презирать до такой степени, что готовы стереть с лица земли. Связано это было именно с тем фактом, что шло распределение нового жилья.
    Дом - девятиэтажка, в который она заселилась семь лет назад, был уже ветхий, требовался капитальный ремонт. Администрация района большого областного города приняла решение переселить часть его жителей в район новостройки.
    Елене этого не сказали. Живя в многоэтажном доме, она всё время хотела подружиться с соседями. Сделала для этого ряд шагов. Но соседка, как оказалось, возненавидела Елену уже за то, что она поселилась с ней в одном подъезде. Елене не надо было делать ничего предосудительного, чтобы Зинаида возненавидела её всеми фибрами души. Она знала, что в новый дом наметили поселить Елену, а не её, Зину.
Начала думать, как унизить, оскорбить, опозорить новую соседку, чтобы распределение жилья её не коснулось.
    Задумалась над тем, как  сделать так, чтобы люди возненавидели новую жиличку. Сделать это оказалось не просто: женщина была хороша, приветлива, никого не оскорбляла. Жила себе и жила по соседству с сотнями жильцов. Однако старания коварной Зинки оказались плодотворными.
    - Что же такое она придумала? - спросила Мария Егоровна.
    - Сначала подкупила безработного, чтобы разыграть сценку ограбления. В ней участвовала и дальняя родственница - продавщица конфетного ларька. За мною проследовал от дома до ларёчка "Мармелад" бомж. Когда я купила конфеты, получила сдачу с большой купюры, вышла из магазинчика, хозяйка ларька выбежала за мной, окриком остановила и попросила на виду у бомжа и прохожих вернуть сдачу, демонстративно пересчитала перед видеокамерами, размещёнными на столбах, отдала мне, ничего не обнаружив. Я смотрела молча, потом сказала:" Вы же сами считали". Повернулась и пошла мимо смотрителя - бомжа домой.
    Второй выпад со стороны Зинки проявился в сценке во дворе. Подговорила женщин из соседних домов квартала собраться на детской площадке. Дала им задание: когда буду проходить, каждая должна меня обозвать. Я стала и мошенницей, и глупой, и дрянью...
    Третий случай произошёл вскорости, дирижёром которого была всё та же дама с собачкой, Зинка. Когда я выходила из подъезда, то шла сквозь строй женщин - знакомых коварной дамы. Разыграли сценку. Она спросила:
    - Эта женщина хорошая?
    - Нет, нет! Плохая! Ха - ха - ха! Плохая, плохая. Ха - ха - ха!
    В день оформления документов на новое жильё у дверей моей квартиры собрались три человека, которым соседка показывала ободранную ручку своей двери, говоря, что это я каким - то образом ободрала. Я этого, конечно, не делала.
    Вскорости, имитируя проверку газового оборудования, пришёл ко мне её сын (как раз на самом деле это проходило), потребовал документы, удостоверяющие личность и дающие право пользоваться квартирой, составил какой - то документ, попросил расписаться, но не дал мне составленный документ для прочтения. На другой день пришёл настоящий работник газовой службы, сделал всё как надо и предупредил меня:
    Никуда не ходите, никому не жалуйтесь, иначе вас или убьют, или куда - нибудь отправят.
    Дамы с собачкой, Зинки, не стало: поменяла место проживания. А я осталась в полуразрушенном доме, и все в округе теперь считают меня плохим человеком.
    Выслушав этот монолог, Мария Егоровна назвала это действие, направленное против Елены, буллингом. Сказала незаслуженно униженной и оскорблённой женщине следующее:
    - Я вам сочувствую. Считаю, что люди, создающие ситуацию буллинга - всеобщего преследования, должны сурово наказываться.
    А как думаешь ты, дорогой читатель?