Восхождение на Шалбуздаг. 21. 07. 2024 г

Часть первая.
     Наверное, многие читали или слышали, что такое Шалбуздаг. Для тех, кто не знает, хочу сказать, что Шалбуздаг эта горная вершина в Дагестане. О поездке в Шалбуздаг я впервые слышал лет двадцать пят назад. Тогда мне ярко и красочно рассказывала моя коллега Патимат. По ее рассказам Шалбуздаг является священным местом, куда совершают паломничество множество верующих. Кроме паломников на Шалбуздаг в каждый сезон поднимаются и туристы, которые жаждут покорить эту таинственную гору и насладиться ее красотами. Еще в прошлом году Амича рассказывала о поездке в Шалбуздаг. Оказывается, на гору можно подняться только в течение одного месяца. Если быть точнее, в двадцатых числах июля открывают сезон, а в двадцатых числах августа его закрывают. Ну, плюс минус несколько дней погода может скорректировать длительность сезона. Еще в прошлую пятницу Амича объявила тур на восхождение Шалбуздаг. Эта новость вселила радость в мое сердце. Не знаю почему, но мне очень захотелось побывать там. Меня настораживал один нюанс – погода. Я напомнил ей о погоде. Позвонив к другим гидом в селе Мискинджа, Амича выяснила, что на Шалбуздаге идут дожди. Я, конечно, расстроился. Зато в следующую субботу уверенно было объявлено, что тур состоится. Забрав свою супругу Заиру, я выехал в Сергокалу. Мы должны были выйти на остановку, что находится на трассе у бывшего совхоза имени Героя Социалистического Труда Ханум Магомедовой. Там ровно в двадцать один час нас будет ждать микроавтобус марки «Мерседес». Водителя микроавтобуса зовут Раджаб. Он из селения Первомайское. В половина девятого мы вышли из дома. На улице было прохладно. Свежий воздух бодрил. В Избербаше было двадцать девять градусов тепла, здесь – двадцать пять. Думаю, ночью будет еще ниже. Эта самая оптимальная температура для спокойного сна. Но в эту ночь нам, по крайней мере, мне не пришлось спать. По дороге мы зашли к Амиче. Она пригласила нас в дом и познакомила с сыном и дочкой. Погостив у нее минут десять, мы вышли и направились к остановке. С нами пошел и ее сын Закарья. На остановке нас уже ждал микроавтобус. Расположившись на удобных креслах, мы поехали дальше. На остановке у рынка нас ожидала целая группа туристов, точнее туристок. Итак, с нами были Амича – гид и организатор поездки, Закарья, Заира, Нуржана, Аминат, Оксана, Марзият, Патимат, Саида, Анжела, Амина и я. Позже к нам присоединились Абдуразак и Гоша. Через минут пять все сидели на своих местах. Каждый уселся на удобных креслах и ждал выезда. Раджаб не стал утомлять нас ожиданием и поехал сразу. Через минуты две мы покинули село. Водитель включил кондиционер. В салоне авто стало прохладно. Некоторые укутались теплые одежды. Для меня эта была оптимальная температура. Я остался в одной футболке. Как говорится, не успели моргнуть глазом, как мы оказались на АЗС у въезда в Первомайское. Здесь к нам присоединился Абдуразак. Едем дальше. Амича нас предупредила, что к нам по дороге присоединится еще один пассажир.
Водитель периодически включал музыку. Постепенно салон стал оживать. Смех, шутки все громче и громче стали слышны из задних рядов салона. Молодежь отдыхала. Они даже не заметили название села Каякент, которое ярко горело в ночном небе на горе с правой стороны, красивое освещение в тоннеле с правой стороны Дербента. Выехав из тоннеля, я созерцал красоту ночного Дербента. На горе красовалась надпись «Дербент». Я хотел спать, но музыка, постоянная тряска авто мешали спать. В полудреме, слушая музыку, мы доехали до Касумкентского поворота. Здесь к нам присоединился Гоша. Оказывается, он приехал в Касумкент на свадьбу друга, своего сослуживца. Его тепло встретил Абдуразак. Он, как выяснил позже, тоже сослуживец Гоши. В дружной и веселой компании мы и не заметили, как доехали того места, где начинается приграничная с Азербайджаном граница. Загодя Амича нас предупредила, чтобы мы переключили свои смартфоны на авиарежим. Наверное, ночью быстро летит время, ибо мы не заметили, как доехали до моста. Внизу протекал Самур. Еле видный черный силуэт могучей реки быстро пролетал перед глазами. В этих местах время течет по-особенному. Оно тает на глазах. Пока любуешься красотой и величием одной горы, проходит целая вечность. В полудреме мы доехали до села Мискинджа.                Мискинджа лезг. Мискич, Мискинджа – село в Докузпаринском     районе Дагестана. Образует сельское поселение «село Мискинджа», как единственный населённый пункт в его составе. Село расположено на правом берегу реки Самур у северного подножия горы Шалбуздаг, в 8 км восточнее соседнего райцентра Ахты, в 85 км юго-западнее железнодорожной станции Белиджи. По селу протекает речка Курун-кам и впадает в реку Самур. На северной стороне села возвышается вершина горы Гатундаг. По национальности жители села – лезгины. Единственный населённый пункт, в котором проживают лезгины, исповедующие ислам шиитского толка. Численность население около 3500 человек.
     Уже была полуночная пора. Мы вышли из микроавтобуса и стали ждать транспорт, который должен отвезти нас до лагеря. Как выяснилось позже, водитель уазика «буханка», который должен был нас отвезти, уже выехал с другими пассажирами. Мы также выяснили, что несколько часов назад на Шалбуздаге пошел дождь. Это означало, что поездка могла и не состояться. Транспорт может не подняться. На небольшой площадке мы стояли с полчаса, пока Амича не договорилась с водителями трех «Нив». Один водитель уехал, чтобы заправиться. Вскоре он вернулся. Водителей зовут Алим, Мурад и Канбер. Мы сели на «Ниву» Канбера. Выезжая, я не ожидал, что село такое огромное. Не было ни конца, ни края множествам улиц и улочек этого древнего села. Здесь архаика гармонично сочеталась с современностью. Органичная мозаика архитектуры разных веков и эпох тесно переплелась с религией и культурой данного села. Известно, что жители села исповедуют Ислам шиитского толка. Некоторые источники википедии пишут: «Многие историки, писатели, этнографы высказывают свои предположения о происхождении селения Мискинджа объясняющую, в частности, почему жители села придерживаются шиитского направления ислама, тогда как население соседних сёл Докузпаринского района – сунниты. Так, исследовательница С. C. Агаширинова (1978) приводила следующую версию образования Мискинджи, которую она услышала от местного жителя в ходе полевых работ в к. 1950-х гг.: «Местные жители рассказывают следующее: их предки были родом из Ирана, откуда они были выселены за неповиновение шаху... Поскольку они единственные из лезгин исповедовали мусульманство шиитского толка, у них часто бывали военные столкновения с соседями – ахтынцами, а также табасаранцами, кайтаками, казикумухами, аварцами и др.».
    Наш водитель Канбер, молодой человек лет двадцати семи-восьми лет, вел свою «Ниву» быстро и уверенно по ухабистым дорогам узких улиц Мискинджа. Казалось, что вот за поворотом окажемся на окраине села. За поворотом показывалась новая улица, новый поворот, новый подъем. На дворе стояла глубокая ночь. В селе мы встречали несколько уазиков «буханок», водители которых отказались подниматься наверх. Ну, да ладно, пусть отдыхают. Это их право. А мы едем дальше. Вскоре мы оказались на окраине села. Дорога, после дождя, была еще сырая. Местами показывались ямы полные водой. Все три уазика ехали уверенно и быстро. Слева от нас показалась небольшая мечеть. На мой вопрос: «Почему мечеть стоит за селом?» Канбер толком ничего не ответил. Мой вопрос так и завис в воздухе. Вообще, водитель наш немногословен. Он почти всю дорог молчал. Зато его водительский опыт был на высоте. Навряд ли кто-то из нас так научится водить внедорожник по скользким и ухабистым дорогам, которые то и дело петляли, поднимались и спускались внезапно. Стояла сырая погода. Температура воздуха резко падала. Туман с каждым часом все усиливался. Нужно отдать должное водителям – они летали, как космические ракеты. Полуночная тьма и густой серый туман мешали созерцать природу таинственной горы. Бесконечные повороты и подъемы интриговали мое воображение. «Когда же лагерь?» - внезапно возникал вопрос. На наш вопрос «Сколько мы проехали?» Канбер ответил, что проехали лишь половину пути.                По пути мы подъехали до пасеки. Канбер порекомендовал купить здесь мед.       Конечно же, мед, собранный из тысячи цветов на альпийских лугах, может быть только целебным и вкусным. Хотелось спать, но лихая встряска и грязевые ванны, что встречались по дороге, не давали уснуть. Теперь все чаще стали встречаться колеи и ухабы, наполненные грязной водой. Водители лихо преодолевали эти природные препятствия и двигались дальше, унося нас в неведомую высоту священной горы Шалбуздаг. История Шалбуздага берёт своё начало в давние века. Существует ряд версий о происхождении названия горы. Шалбуздаг в переводе с тюркского языка — «гора, покрытая льдом». Другой вариант связан с человеком по имени Шах-аль-Бурза, жившим здесь в начале VIII века и помогавшим местным жителям в борьбе против хазарских набегов.
    Вскоре сквозь туман внезапно показалась стадо коров. Канбер громким сигналом стал их поднимать и раздвигать, прокладывая путь посередине. Коровы и быки неохотно уступали нам дорогу. Видать, они спали до нашего приезда, а мы разбудили и еще заставили подняться. Проехав этот участок, где спали коровы, мы выехали на грунтовую дорогу из мелкого щебня и гравия. Две нивы уже были далеко впереди. Оказывается, Канбер срезал путь, чтобы догнать две другие нивы. Вскоре мы их догнали. Честно сказать, такую длинную и нескончаемую дорогу вверх, да еще такую ухабистую нигде не встречал. Дорога казалась вечной, дорога в облака. Петляя по скользким участкам дороги, порой, приходилось ехать по самому краю обрыва, чтобы не попасть в очередной ухаб или колею. Колея — это углубленный след от колес. Ухаб – большая выбоина, яма на дороге. По словам Канбера эту дорогу ремонтировали в последний раз три года назад. За два года бесхозного отношения властей дорога превратилась в сплошную рытвину. Несколько единиц техники исправили бы положение дороги, но на это не нашлось средств. Жаль, конечно, но такова реальность и действительность почти во многих уголках нашей просторной Родины – России.
    Примерно в три часа ночи мы въехали в широкий, огражденный сеткой двор. Эта парковка для авто. Здесь были и другие машины, кроме нашей группы. Недалеко от машин стоял туалет. Мы поднялись по тропинке к небольшому зданию напоминающую мечеть. Вокруг этого сооружения стояла кованная железная изгородь. На изгороди висела разные платки. Это паломники оставляют для других, чтобы могли надеть. Без платка находиться женщинам нельзя. Я видел нескольких приезжих из других регионов туристок, которые надели платки. Наши молодые туристки вошли в это здание. Оказалось, что здание – мавзолей «Мир Сулейман».  На картах это строение обозначено как «Мир Сулейман», находится на высоте 2905 метров. Внутри небольшого здания находится могила, обнесенная кованой изгородью. На полу расстелены ковры. На изгороди и у стен мавзолея расставлены картины с арабской вязью. Внутри изгороди стоят стеклянные листы. Сверху видно было, что кто-то оставил деньги. И я закинул сто рублей. Мы вышли из мавзолея «Мир Сулейман» и направились наверх по узкой и крутой тропе. Наверху находится лагерь для паломников и мечеть «Золотой Эленлар». Поднимаясь все выше и выше, мы приближались к намеченной цели. Некоторые из нас включили фонарики на смартфонах и поднимались, хотя и без фонариков можно было видеть тропу. Наверху мы увидели небольшой грот. Посветив внутрь, обнаружили довольно-таки удлиненное пространство, где бы поместилось десять-пятнадцать человек. Закарья и остальная молодежь давно исчезли из вида. Вскоре мы их догнали во дворе мечети «Золотой Эленлар». Здесь же находится и лагерь для паломников и туристов. У входа в помещение стоят пластиковые двери. Я сразу приметил, что двери без порога. По себе знаю, когда заказываешь двери, замерщик предлагает и алюминиевый порог. В данном случае не было порога, и посему люди топтали нижнюю часть двери, и от этого она крошилась. Слева стояла барная стойка. Внутри на столах стояла гора посуды. Одна женщина возилась с едой. Паломники и туристы подходили и брали еду столько, сколько они могли съесть. Здесь самообслуживание. После трапезы нужно было посуду самому помыть и положить на место. По желанию паломника или туриста можно сделать садака, милостыню, пожертвование. Для этого есть отведенное место, где можно заколоть барашка и раздать мясо. Обычно из мяса готовят еду для всех паломников и туристов. Можно также пожертвовать денежные средства. Для этого в помещении находятся два железных сейфа.
   На стенах помещения висят портреты молодых джигитов в национальной одежде. Ниже висят ковры с арабской вязью. На другой стене висят небольшие старинные ковры табасаранской ручной работы. С коврами висит черная бурка, старинный латунный кувшин, поодаль тоже висят небольшие современные тонкие ковры фабричной работы. Между коврами висят такие же старинные кувшины ручной работы. Рядом стоит большой стол. На столе большой ковер табасаранской ручной работы. Края ковра свисают до пола. На ковре стоят кувшины, гребни для расчесывания шерсти, железные подносы. На подносах лежат большие куски желтовато-розовых камней. Таких камней на Шалбуздаге множество. На потолке висят старинные подвесные весы. На другом столе тоже ковер табасаранский ручной работы. На ковре множество разноцветных камней разного размера и калибра. Облокотившись на стол, стояли молотильные доски. Несколько десятилетий тому назад наши сельчане тоже использовали такие доски. На столе, что стоял за молотильными досками, стояли гончарные изделия: кувшины, горшки. Рядом стояла медная посуда. На полу стоял современный самовар. На другой стене висел табасаранский ковер ручной работы. На ковре висела черная бурка и белая папаха. На полу стояло несколько старинных самоваров. На противоположной стене висело несколько портретов, среди которых я узнал только имама Шамиля. Я подошел внимательно рассмотрел каждый портрет в надежде, что увижу хоть какую-либо надпись. Увы, портреты висели без надписи. На одном опорном столбе был забит череп архара с длинными рогами. В кухонной зоне стояли две плиты, подключенные к газовым баллонам. На нескольких столах лежали горы конфет, выпечки и разных сладостей. Было множество прозрачных пакетов, в которых лежали и сладости, и выпечка. Обычно их заранее готовят для раздачи. Желающие могли подойти к столу и налить себе чай.
    Пока я фотографировал музейные экспонаты мечети, наша молодежь уселась на одном из столов и начала трапезничать. Немного перекусив, я поинтересовался, где можно совершить омовение. Специально отведенного места для омовения, к сожалению, там не было. Пришлось омовение совершить на улице у родника, который бьют прямо из-под земли. Родник выложили красивыми камнями и сделали своего рода чашу, которая была полна чистейшей холодной воды. Из чаши по небольшой трубе вытекала вода. После омовения я совершил намаз. К этому времени многие паломники уже выходили на восхождение. Мы только передохнули и собирались силами, чтобы тоже совершить восхождение. После небольшой трапезы и горячего чая, к нам вернулась сила и бодрость. Потихоньку и мы начали собираться. Многие из нас взяли сменную обувь, одежду и воду. Некоторые пошли налегке. Без пятнадцати четыре утра мы вышли из лагеря. Амича и ее сын Закарья знали все тропы, ведущие к озеру «Зам-зам». Мы потихоньку следовали за ними. Поначалу нам казалось, что несколько подъемов, и мы окажемся на месте. Но горы не терпят легкомысленность. К этой поездке нужно заранее готовиться и физически, и морально. Меня лично удивило то обстоятельство, что я плохо поднимаюсь по горе. Еще в прошлом году я совершал восхождение на несколько гор, но такой трудности и тяжести не ощущал. Дело в том, что горы, о которых я упомянул, находятся гораздо ниже, чем Шалбуздаг. Здесь же каждые десять минут мы поднимались на сто и выше метров. А это все меньше и меньше кислорода. Мы и не заметили, как стало светать. На каменистых склонах трава встречалась все реже и реже. Перед взором открывался величественный вид Шалбуздага. Из урока географии я знаю, что Кавказские горы — это молодые горы. Может быть, они и молодые, но по виду они старые, разрушающиеся горы. То тут, то там лежали огромные куски скал, оторвавшиеся от основных скал. Некоторые скалы были расколоты неведомой силой. Сквозь расщелины можно спокойно пройтись. В некоторых расщелинах мы сделали множество красивых фотографий. Временами шел мелкий и холодный дождь. Благо нам Амича заранее раздала каждому по дождевику. Дождевик здорово выручал от небесной влаги и холода. Завеса тумана то поднималась, обнажая громады массивных скал, то опускалась, завуалировав все видимое пространство в пределах нескольких десятков метров. Каждые двадцать-тридцать метров я останавливался, чтобы отдышаться. Сердце работало на износ. Чувствовалось, что все тело в поту. У меня была вторая футболка, но я решил не переодеваться, ибо и вторая футболка могла тоже намочиться. Тем временем наша молодежь ушла далеко вперед и в одно время мы их потеряли из виду. У одной огромной скалы, что стояла в гордом одиночестве, мы увидели небольшой участок со снегом. Даже в середине лета здесь лежит снег. Туман постепенно стал рассеиваться, открывая дальние горизонты. Не успели мы толком налюбоваться горной красотой, как из-под скал возникло новое одеяло из тумана. У оной из многочисленных скал мы обнаружили палатку. Видать, здесь кто-то решил переночевать и встретить рассвет. Напротив палатки мы заметили небольшую насыпь из камней, и какая-та табличка. Оказывается, это было захоронение. Не знаю, как здесь туристам спалось рядом с могилой? Здесь мы, наконец-то, догнали нашу молодежь. Двигаемся дальше. А дальше крутой подъем по каменистой тропе, которая петляла вверх, как самая ужасная змея. Чувствовалась нехватка кислорода. У меня на спине был свой рюкзак, а в руках палка и другой рюкзак. Это я забрал рюкзак у Заиры, чтобы ей легче было подниматься. Тяжести я не чувствовал, но другой рюкзак создавал неудобство. Тем не менее, с двумя рюкзаками больше часа я добирался к заветной цели. Все выше и выше мы поднимались по отвесным скалам. И наконец-то мы достигли последней вершины, за которой скрывалось озеро «Зам-зам». Мы немного спустились, где стоял небольшой домик без дверей. Пластиковая дверь валялась внутри. Ее, видать, еще не установили. Внутри лежали матрасы. Здесь можно и переночевать.  Перед домиком стоял большой чайник, несколько досок и топор. Абдуразак и Гоша решили развести костер и заварить чай. Некоторые из нас решили и здесь перекусить. Лично у меня не было никакого аппетита. Я просто отдыхал. Через минут десять Закарья предложил посетить скалу «Грехомер» и смотровую площадку. Минут пятнадцать мы двигались опять по горным труднопроходимым тропам. Все бы ничего, кабы не дождь и туман. Наверное, такого экстрима из нас никогда и нигде не получал в жизни, как здесь. Сначала мы спускались по мокрой тропе, потом поднимались по скалам и достигли «Грехомера». Огромная скала раздвоилась, скорее всего, от землетрясения. Теперь расщелина в скале составляла около шестидесяти сантиметров. Внутри еще лежал снег. Нужно было войти и выйти с другой стороны. Из-за дождя скала была мокрой. Выйти было невозможно. Мы постояли внутри расщелины и вышли. Со смотровой площадки возвращались туристы, которые ушли перед нами еще ранним утром. Они нам рассказали о том, что из-за тумана ничего не видно. Мы не стали продолжать путь к смотровой площадке и вернулись на озеро. По дороге мы все время рассматривали камни. Несколько камней я взял с собой. К сожалению, Абдуразак и Гоша не смогли разжечь костер: дрова были сырыми. Каждый из нас спускался к озеру и набирал себе воду. Жаль, что нет возможности каждый день ее пить. Не тронутое цивилизацией озеро смотрело на нас. Кристально чистые воды завораживали наше воображение. Каждый хотел сфотографироваться на фоне озера. Что ж пришло время попрощаться. До свидания, «Зам-зам»! до новых встреч. Даст Аллах, свидимся еще раз.
    Для кого подъем, для кого спуск стал тяжелым испытанием в горах. Лично для меня восхождение далось с трудом. Зато спуск был для меня сплошным удовольствием. Некоторые участки я преодолел вприпрыжку. Хороший протектор кроссовок давал уверенное сцепление, хотя все тропы и камни были мокрыми. В одном месте лишь я поскользнулся. Черенок от щетки в качестве походной палки здорово помогал. Из-за густого тумана ориентироваться было тяжело. Мы с Заирой обогнали туристов, загодя ушедших до нас вперед. У них был гид, который их сопровождал везде. Его звали, как ни странно, Денис. Он был из Мискинджа. Легко и непринужденно он вприпрыжку и бегом спускался по скалам и тропам. Внизу он ожидал своих туристов и паломников. Мы тоже несколько раз воспользовались его услугами. Они его звали по имени, когда не знали куда идти. И он появлялся из ниоткуда, словно дух горный. И мы его пару раз звали. Нам тоже он показывал путь. Вскоре нас догнал Закарья, и предложил сделать небольшой привал, пока догонит молодежь. Как ни странно, спуск для нее оказался тяжелым, нежели подъем. Разувшись, мы сели на камни, предварительно постелив на них свои дождевики и запасную одежду. Пальцы ног немного болели. У некоторых они замерзли, ибо обувь их пропускала воду. Мои старые кожаные кроссовки держались крепко. Ни вода, ни холод не прошли сквозь них. Ногам было сухо и тепло. Десятиминутный привал пошел на пользу пальцам ног. Они немного отдохнули от напряжения, которое возникало при спуске. Наконец-то подошла наша молодежь. Немного отдохнув, мы встали и начали спускаться. Туман и дождь испытывал нас на прочность. По пути вниз нам встречались новые паломники, которые еле поднимались наверх. Мы все время слышали нашиды на арабском языке. Они звучали круглосуточно и были слышны далеко за пределами мечети и лагеря. По звуку мы ориентировались. Так как Закарья и несколько девочек ушли вперед, мы их потеряли из виду. Пришлось спускаться вместе с туристками из другой группы. Мы вышли к одной тропе, которая вела в лагерь. Мы пошли справой стороны, хотя ближе было с левой стороны. В любом случае мы попали в лагерь. Через минуты две мы услышали голос Абдуразака. Через минуту и его группа присоединилась к нам. Итак, мы все благополучно спустились в лагерь.

       Часть вторая.
   Нам самим не верилось, что так быстро совершили восхождение и так быстро вернулись. Еще не было одиннадцати часов. Мы решили пообедать, немного отдохнуть и спуститься на парковку, где нас ждали наши водители. На кухне мы взяли себе суп из баранины. Он был очень вкусным. После наваристого супа силы восстановились. Пока мы обедали, пошел дождь. Дождь на равнине и в горах это разные стихии. В данный момент для нас дождь означал – задержка в лагере до неопределенного времени. Мы, конечно, расстроились. Нас внизу ждал Раджаб на микроавтобусе. Делать нечего. Мы решили отдохнуть. Я пошел в гостевой дом. Постелив на пол с коврами складной матрас, я прилег, чтобы хоть как-то отдохнуть. В доме было несколько мужчин. Укрывшись плотно одеялами, они крепко спали. Казалось, им нипочем, что дождь на улице, что солнце. Я так не могу. Не было даже ни тени сомнений на грядущий сон, хотя всю ночь я не спал. В дом вошел Гоша и постелил себе. Потом вошел Абдуразак, после – Закарья. Они тоже легли спать. Сначала я стал читать сообщения в ватсапе. Потом пролистал все мои мессенджеры и почту. После ждал, пока прозвучит азан, чтобы совершить обязанности омовения и намаза. К этому времени дождь прекратился. Вскоре кто-то вошел в дом и разбудил одного мужчину. Сказал, чтобы собирался. Вслед за ним поднялись и остальные. В этот момент прозвучал азан. Я встал и вышел на улицу. Перед мечетью я встретил Амичу. Она сказала, что скоро поедем. Я спросил: «Успею я совершить намаз»? «Да, успеешь», - был ее ответ. Я переобулся и подошел к роднику, который бьет из-под земли. Присел на то место, откуда из трубы вытекала вода, и совершил омовение. Войдя в дом, я сразу же приступил к молитве. В этот момент вошла Амича и разбудила парней. После молитвы и я вышел на улицу. В гостевом доме наши уже собирали свои вещи. Через несколько минут мы уже спускались вниз по отвесной тропе. Мы опять увидели грот, который мы обнаружили ночью. Окинув мимолетным взором, мы продолжили путь. Внизу на парковке стояло около семи машин. Несколько уазиков «буханок» выехали до нас. Трое наших «Нив» и УАЗ «Патриот» выехали одновременно. Мы были рады, что вскоре окажемся в Мискинджа, не ведая, что нас ожидает в пути. Хорошо, когда не знаешь судьбу – идти легче.
     По размытой дождем и искореженной колесами автомобилей дороге, мы начали спускаться. Мы с осторожностью, потихоньку преодолевали поворот за поворотом. Руль в руках водителя крутился быстро туда и обратно. На особо опасных участках мы читали молитвы. Преодолев опасность, мы вдыхали свободно. Через несколько минут опять опасная ситуация. И так, сотни раз. Впереди ехал УАЗ «Патриот». Мы думали, что он везде проедет пока не застрял на обочине дороги. Чтобы не попасть в жуткую колею, водитель «Патриота» Амир поехал сверху. Мы ехали за ним. Вдруг он остановился. Стал буксовать. Несколько минут он мучился, но не мог сдвинуться с места. Внимательно осмотревшись, мы поняли, что машина села «на пузо». То есть, оба моста плотно сели на грунт. Поначалу мы пытались ставить внизу колес камни и раскачивать машину. Этот метод не помог. Потом решили просто толкать. Этот метод тоже не помог. Все четыре водителя посовещавшись, решили взять его на буксир. Канбер спустился в колею и аккуратно подогнал на расстояние вытянутого буксира. Несколько раз пытались вытащить машину с помощью буксира, но тщетно. В итоге чалка буксира оторвалась и отломила кусок бампера «Патриота». При повторной попытке чалка настолько была натянута, что оторвала задний бампер «Нивы». Канбер сильно расстроился. Он отогнал свою машину подальше. В ходе дальнейших рассуждений мы выяснили, что нужна обычная лопата. У нас ни у кого ее не оказалось. Пришлось звонить в лагерь. Примерно через полчаса подъехал уазик «буханка». Водитель принес лопату. С полчаса Амир снимал грунт из-под мостов. Поначалу мы смогли сдвинуть примерно на метр. Тем временем некоторые туристки вышли на альпийские луга и стали собирать цветы. Здесь удивительно красивые места. Мне показалось, что Шалбуздаг не хотел нас быстро отпускать. Хотел, чтобы мы любовались красотой его альпийских лугов.
    Амир упорно продолжал снимать грунт из-под мостов. Он никому не давал лопату, хотя мы неоднократно предлагали ему свою помощь. Больше двух часов мы возились вокруг этой машины. Все грязные и чумазые мы стояли и наблюдали за действиями водителя. Наконец-то еще одна попытка и она успешна. Патриот все-таки вышел из плена. Он стоял также у обочины дороги, но на своих четверых колесах. Немного почистив обувь от липкой грязи, каждый из нас сел на свою машину. Дальше ехали медленно и осторожно. Мы думали, что самый опасный и труднопроходимый участок преодолен. Но это были наши догадки. Множество раз мы попадали в колеи и каждый раз, выталкивая машины, продолжали свой путь. Вскоре мы очутились на окраине одной фермы. Недалеко от фермы мирно паслась скотина. Канбер дожидался остальных водителей. Вскоре все они подъехали. Водители собрались в одном месте и на своем лезгинском языке стали обсуждать будущий маршрут. Прямо по дороге ехать с нами они побоялись. Было решено, чтобы мы спустились примерно на один километр вниз на дорогу. Мы так и сделали. По дороге мы собирали чабрец и цветы. Амича даже умудрилась найти землянику. Потом и я нашел несколько кустов земляники. На одном пологом склоне мирно паслись лошади. В этом безлюдном месте они украшали общий фон. Небо немного прояснилось. Напротив нас возвышались громадные горы, укутанные в белоснежные облака. Казалось, будто лошади разных мастей и возраста пасутся на облаках. Вот такие чудеса мы видели воочию. Невольно вспомнил мультфильм из далекого детства про облака.  «Облака – белогривые лошадки. Облака, что вы мчитесь без оглядки? Не смотрите вы, пожалуйста, свысока. А по небу прокатите нас, облака». Некоторые наивно спрашивали: «Они дикие»? Разве в наше время есть где-нибудь в Дагестане дикие лошади? Нет, конечно. Уверен, что у них есть хозяин.
     На указанном месте мы стали дожидаться наших водителей. Больше часа мы простояли на дороге. Продрогшие и уставшие туристы, паломники с надеждой смотрели в сторону водителей. Они, оказывается, отремонтировали один участок дороги и спустились. За это время погода несколько раз поменяла сой облик. Сильный туман и солнце сквозь туман попеременно сменяли друг друга. Наконец-то Канбер спустился первым. Дорога находилась ниже. Он застрял в колее, наполненной грязью. Мужчины подбежали и вытолкали машину. Вторым подъехал Амир на своем «Патриоте». Он тоже буксовал. Его тоже немного потолкали. Он тоже выбрался. Алим попытался выехать по другой дороге и застрял в колее. Он находился примерно в трехстах метрах от нас. Друг за другом подъехали и остальные водители. Вскоре и Алим освободился от грязевого плена. Едем дальше. По пути еще много раз встретили особо опасные участки. Наверное, по этим дорогам нужно тренироваться пилотам ралли Париж-Дакар. Как раз для них идеальные условия. Наши водители не уступят никому по вождению в экстремальных условиях. Мы несколько раз выходили и спускались пешком. Каждый раз я собирал душистый чабрец. Природа здесь только-только проснулась. В это время Шалбуздаг дарит нам неописуемое буйство цветов и красок. Тысячи разноцветных цветов и трав составляют флору священной горы. Чернозем и обильные дожди порождают эту красоту. На многие десятки километров ни души. На склоне этой горы могли бы вести свое хозяйство несколько фермерских коллективов. Десятки тысяч мелкого и крупного рогатого скота можно вырастить на этих пастбищах и лугах. А сколько тонн сена можно заготовить здесь?
   Внизу нас ждал наш водитель. Честно сказать, мы все за этот день устали сильно. На восхождение мы прошли более двадцати тысяч шагов. Думали, спустимся в село на машинах. Ан, нет – не тут-то было. И здесь мы наматываем километры. Вдруг, откуда ни возьмись перед нами промелькнула лиса. Несколько раз она пробегала перед дорогой. Жаль, что не успели запечатлеть на объектив смартфона. На одном спуске мы остановились. Опять наши водители стали совещаться. Совещание их длилось от десяти до получаса. Казалось, что они специально везут по самым страшным дорогам и едут долго. Конечно же, это было не так. Наши нервы были на пределе. А каково им было? Навряд ли, они стали бы мучить и нас, и себя. Впереди стояла большая лужа и посреди нее виднелась глубокая колея. Эта дорога поднималась наверх. Слева была другая дорога, более аккуратная. Она вела вниз. Мы были уверены, что поедем по дороге, что слева. Каково же было наше удивление, когда мы поехали прямо по луже. Мы тут чуть не застряли. Представьте себе, лужу в несколько метров длиной и по колено глубиной. Если машина здесь застрянет, то навряд ли, выберешься. Опыт вождения и технические характеристики Нивы сделали свое дело. Медленно, но уверенно машина преодолела это препятствие. Зато наверху нас ожидал новый сюрприз. Не успели мы подняться на холм, как очутились в жуткой колее. Руль на машине крутился, как юла в разные стороны. Машина с пробуксовками еле-еле выбралась на дорогу. За нами выбрался и УАЗ «Патриот». На спуске мы остановились. Нас попросили выйти. Опять нужно топать своими ногами. А ноги то не хотят идти. Что делать надо идти. Пассажиры Алима не захотели высаживаться, и они спустились по траве вниз. И здесь дорога была непригодна для езды. Как позже выяснилось, они чуть не перевернулись. Не понимаю я их, зачем так собой рисковать – ведь видели, что все пассажиры вышли. Ничего бы и с ними не стало. Мы шли вниз по высокой и мокрой траве. По дороге было опасно идти, ибо она скользила. И здесь мы прошли больше километра пути. По дороге девчата собирали красивые цветы. Синие цветы по-особенному пахли. Редкий темно-бордовый цветок радовал глаз. Из множества цветов собирали букеты.                Спустившись на дорогу, мы сели в машины. Теперь Канбер уверил нас в том, что больше таких ужасных дорог не будет. С надеждой на то, что наконец-то доберемся до села, мы смотрели на каждый поворот дороги. Через минут десять мы очутились на пасеке. Из шланга, что лежал посреди поля, текла чистая вода. Мы помыли и почистили обувь, так как могли приехать в село в грязной обуви и сесть на микроавтобус. Благо у меня были чистые тапочки. И вправду больше опасных мест нам не встретилось. Дорога никак не хотела закончиться. Бесконечные повороты и спуски утомляли наши глаза. Мы в шутку говорили, что этот тур, это восхождение, это паломничество не забудем никогда. В этот день я прошел двадцать один тысяч семьсот пятьдесят метров или тридцать один тысяч семьдесят восемь шагов. При этом сжег одну тысячу семьсот семьдесят три калория, потратив на путешествие, пять часов пятьдесят восемь минут. Честно признаюсь, что давненько такого экстрима не получал. Зато он этого стоил. Горы не прощают ошибок. Хотя нашей вины здесь не было. Это стечение обстоятельств, это испытание от Всевышнего. Благо мы ее преодолели. Спасибо огромное Амиче за организацию тура. За ее настойчивость в некоторых вопросах; за характер, проявленный в щекотливых моментах; за самообладание в сложных ситуациях; за профессионализм отдельная благодарность. Это, несомненно, лидерские качества. А это дорого стоит в таких ситуациях. Спасибо и нашим ребятам, которые, несмотря ни на что, каждый раз выходили из машин и толкали. Респект и уважение вам. Отдельное спасибо Закарье. Он фактически был главным нашим гидом. Легкий на подъем, он всегда приходил на помощь. Где нужно подсказывал, где нужно советовал. Молодца, жму руку. Спасибо и девчатам за стойкость характера. Никто из них не впал в истерику или депрессию. Умнички, горжусь вами. В общем, поездка удалась на славу. Скажу по секрету, что при каждом опасном моменте многие читали молитвы, каждый что знал. Может быть, именно эти молитвы отвели от нас беду. Будем надеяться, что Шалбуздаг испытывал нас и, что мы прошли все его испытания на «отлично». Лишь вместе мы смогли преодолеть эту ужасную дорогу. Не будь среди нас сплоченности, единства, чувства локтя, мы бы не выбрались в тот день в село. Каждый по отдельности застрял бы в своей колее и ждал помощи из «ниоткуда».
    Тем временем мы доехали до села. Даже не верилось, что мы скоро поедем домой. Видя и слыша наши слова и переживания, Канбер «давил на тапочку». По узким улочкам старого Мискинджа он летел, будто метеор. Порой казалось, что он вот-вот стукнется о какую-нибудь стену или машину. Даже случайно встретившиеся пешеходы в недоумении шарахались от нашей машины. И здесь нам, казалось, что эти улочки никак не заканчиваются. Но по милости Всевышнего мы благополучно доехали до остановки, где нас давно ожидал Раджаб. К этому времени все наши машины спустились. Мы сели в микроавтобус. Я переобулся в чистые тапочки. В рюкзаке у меня кроме всего прочего лежали камни. Это дар Шалбуздага на память. Я их кое-кому обещал. Через несколько минут мы выехали на знакомую трассу. Больше всего хотелось спасть. Заняв удобную позу, я попытался уснуть. В полудреме мы проехали энное количество километров. То просыпаясь, то засыпая мы доехали до того места, откуда к нам присоединился Гоша. На остановке его уже ожидали друзья. Приехав на свадьбу друга и сослуживца, он совершил с нами восхождение на Шалбуздаг. Думаю, что это путешествие он тоже запомнит навсегда. Позже я выяснил, что Гоша является сослуживцем и Абдуразака. А то я на горе ломал голову, откуда они знают друг друга. Тем временем мы попрощались с Гошей. До свидания. До новых встреч. Быть может, еще увидимся. Едем дальше. Мы незаметно проехали Дербент, Дагестанские Огни и много других населенных пунктов. Лишь на Каякентском кольце Раджаб остановился, чтобы заправиться. Некоторые из нас вышли, чтобы размять ноги. Некоторые пошли в магазин. На улице было душно. Привыкшие к альпийской прохладе, нам было тяжело адаптироваться к духоте. Выехав от заправки, мы продолжили путь. Через небольшой промежуток времени мы увидели огни села Первомайское. Здесь мы высадили Абдуразака, Анжелу и Патимат. Хочется отметить и старания Абдуразака, когда в первый раз застрял УАЗ «Патриот». Тысячи идей сразу возникло у него в голове. То это, то другое, то третье он предлагал без устали. Весь измазанный грязью он все время был вокруг машины. Молодца. С ним не пропадешь. Так держать. Вспоминая тот момент, хочу отметить и старания одной женщины, которая ехала на УАЗе «Патриот». Она тоже, то камень поднесет, то идею подскажет, то добрым словом приободрит. К сожалению, я не узнал, как ее зовут. И тебе большое спасибо. Вскоре мы доехали до Сергокалы. Микроавтобус остановился недалеко от автостанции. Кроме нас четверых все высадились. Попрощавшись с ними, мы развернулись и уехали. На совхозной остановке и мы вышли – Амича, Закарья, Заира и я. Мы тоже попрощались с Раджабом. Дойдя до улицы, где живет Амича, мы пожелали друг другу спокойной ночи. Вскоре мы дошли до нашей машины. Я завел двигатель. Хотелось спать. Потихоньку мы выехали в Избербаш. На этом я завершаю свое повествование. До новых встреч, друзья!