Топология на завтрак

Мальчик по имени Гриша был настоящим ботаном. Он не просто любил математику — он ею думал. Когда другие подростки мечтали о новых рогатках, перочинных ножичках, пистонах и пистолетах с присосками, Гриша Перельман грезил о многообразиях, гомеоморфизмах и топологических пространствах.

В тот день мама впервые отправила его в кулинарию.
— Купи себе что-нибудь к чаю, — сказала она. — Хоть булочку-то выберешь без формул?

Гриша снисходительно хмыкнул и пошёл.

В кулинарии пахло ванилью, корицей и свежим хлебом. За стеклом витрины лежали десятки булочек — круглые, продолговатые, с изюмом, с маком, с кремом.
Гриша задумчиво склонил голову, словно решал уравнение Эйнштейна.

— Мне, пожалуйста, трёхмерное многообразие без края, ориентируемое, но не односвязное, — наконец произнёс он.

— Чего-чего? — девушка за прилавком застыла с щипцами в руке.

Гриша устало вздохнул.
— Тор, — сказал он, как будто это должно было всё объяснить.

— Чё? — переспросила девушка, не моргая.

Он закатил глаза, как человек, которому в тысячный раз приходится доказывать очевидное:
— Бейгл.

Девушка растерянно посмотрела на витрину.
— Э-э… что?

— О, господи… — Гриша театрально схватился за голову, — Дайте мне вот ту булочку в форме бублика! С изюмом!

— А-а, вот эту? — оживилась девушка.

— Да! Именно эту! — вздохнул он с облегчением, словно доказал теорему Пуанкаре.

Когда Гриша вышел из кулинарии, девушка ещё долго стояла, глядя ему вслед. Потом повернулась к коллеге и прошептала:
— Слушай, ты не знаешь, у нас ещё осталось многообразия без края? 
-А?
-Халка с Кишмиш ещё остались?