Чижик

Это реальная история о том, как кот по имени Чижик неожиданно нашел своего человека, а потом также неожиданно его потерял. И о том, какой след это оставило в душе человека. 
***
     В середине 50-х годов мои родители, тогда ещё совсем молодые бездетные люди, только что закончившие вузы, прожили несколько лет в военном городке под Семипалатинском, сейчас это — город Семей в Республике Казахстан. Туда моего отца, военного инженера по профессии, направили после окончания Куйбышевской академии. Моя мама, учительница русского языка и литературы, поехала вместе с ним, ей заранее предложили работу в школе для детей военнослужащих.
     Место службы отца представляло собой огромный полигон с примкнувшим к нему жилым посёлком, выросшим посреди казахской степи на левом берегу реки Иртыш в 130 км от Семипалатинска. Городок закрытого типа, въезд и выезд исключительно по пропускам, а вокруг на десятки километров ни одной живой души. Условия проживания поселенцев были весьма аскетичными. Офицерский состав с семьями размещался в деревянных двух-трёхэтажных бараках без удобств. Моим родителям досталась комната на первом этаже с двумя окнами, которую мама разделила шторками на гостиную и спальню.
     В первую же зиму к ней прибился котёнок, крохотный пушистый комочек. Он возник буквально ниоткуда под её окном, смешно тыкался мордочкой в стекло поочерёдно поднимал вверх то одну, то другую лапку, умоляя пустить его внутрь погреться. Мама приоткрыла форточку, от холода малыш потерял голос, он не мог уже мяукать, лишь изредка издавая звуки, отдалённо напоминавшие писк чижа. Благодаря этой особенности, мама сходу нарекла кота Чижиком.
     Конечно же, она приютила малыша у себя, иначе он замерз бы на холоде, ведь зимы в Казахстане морозные с пронзительными, колючими ветрами. Первое время мама всячески пыталась скрыть своего нового «жильца», причем, даже от моего отца, так как заводить питомцев в общежитии было строго запрещено. По этой причине, когда папа возвращался со службы, мама прятала котёнка в шкафу, оборудовав для него укромное место. Чижик по жизни остался без голоса, а в запретные часы он, будто бы осознавая всю шаткость своего незаконного положения, вообще не подавал никаких признаков жизни.
     Со временем, однако, Чижик стал расти, и скрывать его становилось всё труднее. Больше всего подводили клочья густой тёмной шерсти, которые постоянно попадались на глаза, несмотря на мамины частые уборки. Они будто бы пытались колонизировать всё пространство вокруг себя, недвусмысленно намекая на породистое происхождение Чижика, меху которого позавидовала бы даже самая пушистая черно-бурая лиса.
     В какой-то момент маме пришлось признаться мужу в содеянном. Чижик был приглашён на знакомство в «гостиную». Он вышел осторожной походкой с опущенной мордой и прижатыми ушами, сел «копилкой» на почтительном удалении от моего отца, обвил свои лапы пушистом хвостом и только после этого осмелился поднять глаза, в которых читалось извинение, мольба о помощи и безграничная преданность. Сердце моего папы не выдержало, и уже оба мои родителя стали прятать у себя запретного гостя.
     Затем подобным образом Чижик был представлен соседям справа, потом соседям слева и, наконец, самому коменданту общежития, и всех он сумел влюбить в себя с первого взгляда. В конце концов, Чижику был выдан устный мандат, разрешающий ему проживать на территории офицерского общежития при условии соблюдения порядка, чистоты и мирного сосуществования со всеми жильцами.
     Надо сказать, что Чижик оказался на редкость смышлёным, он не проказничал, не точил когти о деревянный пол, не портил ничьих вещей, в туалет ходил исключительно на улицу, а если и озорничал, то только в периметре родительской комнаты. Он обожал, например, незаметно подкрасться к маме, читающей книжку или проверяющей тетради учеников, и, улучив подходящий момент, пролистать несколько страниц своей лапой, за что всегда получал от мамы нагоняй, но подкрадывался вновь и вновь.
     В остальном же, он чётко соблюдал все правила поведения и даже с пониманием отнёсся к процедуре стерилизации, на которой настоял лично комендант, выделив маме служебный транспорт до ветеринарной клиники города. Даже эта неприятная процедура не смогла омрачить жизнерадостность Чижика, который, вероятно, рассудил, что это является «входным билетом» в счастливое будущее, где у него будет свой дом, вкусное питание, и, самое главное, любовь моей мамы.
     И по этой причине Чижик был безгранично счастлив, радость буквально переполняла его, он охотно делился этим чувством со всеми постояльцами общежития, став очень скоро всеобщим любимцем. И именно благодаря Чижику комендантский запрет на домашних питомцев был со временем смягчён, другие семьи также стали обзаводиться кто птичками и рыбками, кто хомячками и котами. Правда, не все из вновь прибывающих отличались таким же умом, интеллигентностью и красотой, как мамин Чижик.
     У соседей справа, Зюзиков, «прописался» кот Матушка, чёрный, страшный, худющий бродяга. Его, конечно же, звали как-то иначе, но он с самого начала стал отзываться только на «Матушку». Как и Чижик, он прибился случайно, но уже во взрослом возрасте, возник при входе в общежитие, видимо, после серьёзной драки, лежал весь в крови с разорванным боком, надорванным ухом, потеряв сознание, и на этот полуживой труп наткнулась мамина соседка, в сердцах воскликнув: «Матушка! За что ж тебя так?» Она схватила израненного кота в охапку, принесла к себе в комнату, и они с мамой неделю выхаживали его, отвоёвывая у смерти.
     Отвоевали, однако Матушка оказался ужасно блудливым и драчливым существом. Чуть поправив своё здоровье и нагуляв вес, он снова пропал и появился через неделю, вновь весь ободранный, израненный, взывая противным мяуканьем о помощи. Его выходили во второй раз, но через месяц он исчез опять. И так стало повторяться с завидным постоянством.
     Все коты в округе боялись Матушку, комендант общежития неоднократно грозился «выселить» наглеца за нарушение общественного порядка, а местные кошечки не чаяли в нём души, несмотря на его неказистый вид. Со временем Матушка стал такой же знаменитостью, как и Чижик, только слава у него была не любимчика, а забияки и драчуна. Даже маминого кота, всеобщего кумира, Матушка задирал и относился к нему с нескрываемым презрением несмотря на то, что в минуты страданий Чижик «переезжал» к нему на соседнюю подстилку, поддерживал, сопереживал и не отходил, пока тот не поправится.
     Через несколько лет срок службы моего отца в военном городке подошёл к концу и его вызвали в Москву для получения нового назначения. Мама даже не успела заикнуться о своём желании забрать Чижика с собой, как натолкнулась на резкий отказ отца. Переезд офицерской семьи по служебным билетам с домашним питомцем совершенно исключался, не принято было в то время разъезжать по местам службы с четвероногими членами семьи.
     Немного погоревав, моя мама принялась хлопотать, чтобы пристроить Чижика в надёжные руки. Его согласилась взять к себе семья, которая должна была приехать на место моего отца и занять родительскую комнату в общежитии. Мама очень обрадовалась, ведь всем известно, что коты привязываются больше не к хозяину, а к дому, а это означало, что в жизни Чижика не произойдет больших перемен. Постояльцы общежития даже в шутку стали называть родительский угол «комнатой Чижика», а самого кота — его пожизненным квартирантом.
     Однако в день родительского отъезда случилось ЧП, которое предвидеть никто не мог. Чижик вырвался каким-то непонятным образом из запертой комнаты Зюзиков, куда его на несколько дней отдали на передержку до приезда новых хозяев, и ринулся за машиной, увозившей моих родителей.
     Он бежал за ней почти десять километров, мама смотрела в заднее стекло и плакала, отец сидел хмурый, сжав кулаки, а водитель их успокаивал: «Не переживайте, скоро отстанет и вернётся обратно в городок. Куда ему ещё идти?» Несколько раз мама просила водителя остановить машину, забрать кота, чтобы на обратном пути завезти его к Зюзикам, предлагала денег, но так и не смогла уговорить. «Да поймите вы, — объяснял ей водитель, — нам не положено, испортит ещё сиденье машины, начальство увидит, выговор мне с занесением в личное дело сделает, вы-то уезжаете, а мне здесь ещё служить». И родители уехали, а Чижик так и остался на дороге посреди бескрайней казахской степи.
     Добравшись до Москвы, мама первым делом отправила Зюзикам телеграмму, поинтересовалась, как поживает её Чижик. Оказывается, он не вернулся в военный городок, его искали несколько дней, но так и не нашли. Вопреки всеобщим ожиданиям, он, похоже, пошёл вслед за машиной, хотел дойти до своей любимой хозяйки, только путь выдался слишком длинный, а погода стояла чересчур жаркая, не рассчитал он своих сил.
     Матушка пропал вслед за ним, тоже отправился на поиски, хотя вовсе не любил своего пушистого соседа, но вспомнил, что когда-то Чижик его поддерживал, и решил прийти ему на помощь в трудную минуту, да так и канул в безызвестность.
Мама долго убивалась, корила себя, а отец, глядя на её терзания, решил подарить ей нового котёнка, тем более что назначение он получил в Москве, никаких длительных командировок не предвиделось. А даже если бы его куда-то и послали из столицы, то нового питомца можно было бы на время оставить у маминых родителей, москвичей. Мама же, узнав про такой план, твёрдо заявила: «Даже не вздумай! Хватит с меня и одной смерти, больше у меня в жизни питомцев не будет!»
С высоты сегодняшнего дня та ситуация кажется мне странной, даже нелепой. Ведь теперь мы можем свободно перемещаться с нашими питомцами на поездах и в самолётах, по стране и за рубежом, останавливаться с ними в отелях или сдавать их на временное проживание в пансионы для животных. Но в послевоенные годы не все люди имели крышу над головой, что уж говорить про домашних питомцев.
     Моя мама, действительно, домашних животных больше не завела. Лишь когда я выросла и купила себе собаку, в нашей семье появился бассет-хаунд. Мама противилась этому всеми силами, но когда щенок переступил порог нашего дома, она быстро его приняла, а потом и души в нём не чаяла. Вот тогда я впервые и услышала эту историю про кота Чижика, который предпочёл умереть, пытаясь догнать свою любимую хозяйку, чем остаться в привычном ему доме, но без неё. Мама говорила спокойно, но в её голосе ощущалась горечь, она так и не простила себя за гибель Чижика.
06 августа 2024
Картинка из Яндекса (в открытом доступе)