Глава четвёртая. Исход

Глава последняя. ИСХОД...

С чувством мучительной потери Ффарфр проснулась рано утром. Получила передачу, пакет с одеждой и вещами ребенка.

Была счастлива, что не встретила отца ребенка. И долго плакала вновь, находясь под впечатлением вчерашних событий, переговоров и своего собственного сна.

Старалась спрятать кинжал среди вещей и одежды и всхлипывала снова. Ее прежняя жизнь закончилась. Впереди ее ждала Неизвестность.

Она переживала, смиряясь заранее с неизбежностью потери.

Пожилая женщина вошла в палату из коридора, подошла к Фар, стала успокаивать. Фар не могла рассказать ничего.

Объясняла, плачет оттого, что боится. Так долго не видела своего ребенка, переживала, нервничала, сейчас теряется и пропадает от переживаний грудное молоко.

- А ты не плачь, себя не убивай. - Советовала старая женщина. -Домой вернешься, успокоишься, ребеночка на руки возьмешь, молоко и прибудет...

...Они уходили за территорию больницы: Женщина с авоськами, ребенком, прочими вещами и пакетами, где вперемешку лежали вооружение, драгоценности и обручи, также и доспех. Лорд шагал рядом, бледный, хромой, скособоченный.

Ффарфр была счастлива: Плохие сны сбываются не всегда. Ей отдали и Лорда, и ребенка, и доспех...

Автобус они ожидали на остановке. Ждали недолго, но грудничок - малыш проснулся, заплакал, закряхтел.

Лорд сморщился, затем сказал:

- Дай мне, я подержу. Ффарфр не понимала, мужчина хочет забрать вещи или ребенка, поэтому медлила.

Лорд потянулся, скривился от боли, забрал сверток с ребенком.

Прошло немного времени, малыш успокоился.

- Я умею. - Сказал мужчина. - Мастер - Исцелитель снимать боль меня научил. У твоего ребенка болело внутри, - Лорд показал на свой живот, скривился, - не так, как болею я. А как болеют мелкие детёныши...

Городской, рейсовый автобус подошел вскоре, шумный и загазованный. Ффарфр увидела, как болезненно сморщился мужчина, не желающий ехать в такой тесной железной коробке, и решила, что трудностей и опасностей в их совместной с Лордом жизни, она повстречает еще очень много.

Скорее всего, их будет достаточно. И пора уже ей учиться смиряться и все трудности и сложности спокойнее претерпевать.

И сразу же к ним пристала кондукторша, потребовала плату за проезд. Пожилая толстая женщина - кондуктор ворчала, гневалась, хотела высадить всех троих, не дожидаясь следующей остановки. Но жалобную историю выслушала до середины, сменила гнев на милость, успокоилась, умилилась и ласково улыбнулась новорожденному, потом сказала:

- Поезжайте уж до места, ладно. А, если контролеры встретятся, я с ними сама поговорю. - И перестала на них обращать свое внимание.

Автобус не спешил, минуя одну остановку, он добирался до другой. Оставив свои попытки, рассмотреть улицу через забрызганные грязью стекла автобуса, Ффарфр прикрыла глаза, ощущая плечом, тепло и твердое плечо, сидящего рядом мужчины, и думала о многих вещах сразу.

Сначала о собственной жилплощади. Ее комната так мала для новой, большой семьи. Она не жила в ней долго, и сейчас, нужно будет приводить ее в порядок или делать ремонт.

О том, что в доме сейчас нет ни продуктов, ни денег. И нужно бежать и занимать, вспоминая надежных знакомых. Или не говорить ничего Лорду и вынуть, выковырять нарядный камень или кусочек серебра с рукояти кинжала, который принадлежит лично ей, и сдать все это, хотя бы и за бесценок в ближайший ломбард.

Но самое главное - она помнила. Великолепно помнила свой путь из мира оборотней на свою Землю. И знала, что может легко повторить его потому, что помогать и поддерживать ее весь долгий и страшный путь, будет Лорд.

Ему она верила. Фар решила, что говорить Лорду о собственном новом знании, она пока не станет. Сначала пусть вырастут дети. Им не нужны ранние прогулки в темноте, среди разных страхов, без галош, спокойствия и без зонтика. Пусть дети станут самостоятельными и перестанут нуждаться в родителях, их заботе, семье, вырастут и начнут жить собственными жизнями.

И вот тогда Ффарфр сможет рассказать Повелителю о своем новом знании. Тогда, быть может, они попробуют вернуться.

А в мире Лорда и оборотней пусть течет и течет, та единственная, остановленная бесконечностью минута, когда две армии застыли, наблюдая за схваткой, которой не будет конца потому, что главный противник вдруг неожиданно исчез, а время застыло.

И, нет, она больше не может считать себя неудачницей. Случайности ее путешествий многому научили ее. Самым главным оказался вывод: Вереница и цепь хронических неудач и жизненного невезения может, как в случайноймозаике, вдруг сложиться в одну большую удачу. И вот она, ее удача, сидит рядом с ней, держит на руке ребенка, дремлет, тяжело болея от боли и слабости, привалившись к ее плечу.

А когда - нибудь они вернутся...