Эликсир бессмертия...

Человечество испокон века смотрело вверх на звезды, пытаясь понять, что это, откуда взялось и что будет Потом...
Откуда появились люди, животные, весь этот земной мир вокруг них и надолго ли всё это?
От таких вопросов практически не уходил ни один человек, когда задирал голову ночью вверх...

И  Сергей очень часто об этом думал, проводя выходные на своей маленькой даче в небольшой деревеньке в области...
И это звёздное и загадочное небо он видел каждую ночь.
И эти же вопросы постоянно всплывали в голове и не давали ему покоя...

Луна в ту ночь была полной, огромной, неестественно близкой. Сергей стоял на балконе своей дачки, курил и смотрел на нее.

Спутник Земли, воспетый многочисленными поэтами, казался теперь гигантским, слепым глазом, в упор смотрящим на нашу планету. И этот взгляд был полон уже не поэзией, а холодным, безразличным, но всепоглощающим знанием, и какого то вселенского могущества.

Так было уже целых три месяца! С того самого дня, когда ОНИ  объявились...

Это не было стремительным вторжением инопланетян с огненными колесницами и боевыми лазерами, как себе всегда представляли земляне.

Это было тихое, методичное, вселяющее глубинный ужас своей неотвратимостью их  появление...
Сначала  какие то странные помехи в эфире, частые сбои спутниковой навигации.
Дальше больше...
Потом  официальное обращение к ООН, переданное на всех языках мира  одновременно.

Голос пришельцев был ровным, лишенным всяких эмоций, как какая то  аудиокнига, начитанная бездушным  синтезатором...

Они называли себя «Изначальными»...

И подробно объяснили, что наше земное  человечество, это  их заброшенный, давний эксперимент.
Неудавшиеся, как они тогда посчитали, их первые два клона, оставленные на молодой планете на заре их цивилизации.
Они тогда же и ушли, но оставили роботов- наблюдателей.
База их была на обратной стороне Луны под поверхностью, скрытая от любопытных глаз, и они вели подробные  летописи нашей земной истории: от первых каменных топоров до ядерных грибов и клонирования овечки Долли...

И вот они вернулись...

Не для завоевания Земли и нашего уничтожения.
Даже не  для обмена своими  технологиями. Они вернулись за своим жизненным  обновлением, будучи  нашими давними  прародителями!

Их геном, отточенный тысячелетиями и миллионами лет эволюции, почти что выродился...

Они достигли своего пика  биологического совершенства, заплатив за это хрупкостью своего  тела, неспособностью к спонтанной мутации и какой-нибудь возможной дальнейшей  адаптации.
Они стали одинокой и совершенно  стерильной ветвью, закованной в броню своего же величия.
А их забытые, «неудачные»
дети - земляне,  буйно, хаотично, подчас уродливо, но эволюционировали с неугасающей силой и скоростью!
 
Земная  ДНК людей была полна жизненной силы, энергии, непредсказуемости, того самого дикого огня, который Изначальные давно уже  утратили...

И они предложили нашему человечеству  сногсшибательную сделку! Циничную, шокирующую, но невероятно соблазнительную практически  для всех землян...

Они нуждались в наших земных мужчинах!

Даже вовсе не как в донорах спермы, а как в партнерах. Для зачатия жизнеспособного потомства требовался не просто технический  половой акт. Требовалось внутреннее чувство Любви.
Настоящая, искренняя, взаимная эмоциональная связь. Их медицинские сканеры, технологии, уходящие корнями в какую то  волшебную  магию для человеческого понимания, могли безошибочно определить ее наличие на самом клеточном уровне.
Только в состоянии подлинной любви в организме мужчины запускались определенные биохимические процессы, делающие его генетический материал… подходящим для них,  Изначальных!

И всё!

А больше никаких вариантов не было в принципе, даже с ихними технологиями и уровнем развития!

А награда?
Награда за это действо для землян  затмевала все золотые запасы мира, все нефтяные месторождения Земли, все их  политические амбиции!

Мужчина, от которого инопланетянка  родит здорового ребенка, получит Эликсир.
Препарат на основе уникальных антител и стволовых клеток из пуповинной крови этого самого ребенка. Однократная инъекция перестраивала метаболизм, останавливала старение, даруя ему жизнь протяженностью в две тысячи лет!

Две тысячи лет...
Целая эпоха!
Человеку даётся шанс увидеть далёкое будущее, которое и не снилось самым смелым мечтателям!

Но была одна загвоздка. Главная загвоздка всего...

Инопланетянки, эти самые «невесты», как их тут же окрестили желтые земные таблоиды, были очень чудовищны...
По внешнему виду...

Первые фотографии и видео, переданные Изначальными на Землю, повергли всё человечество в полный шок.
Это не были зеленые человечки с большими глазами или какие то  гигантские насекомые, как часто их рисовали в своих  изображениях художники - фантасты. Это было нечто иное, глубоко отталкивающее именно своей почти - человечностью!

Ростом под два метра, они были очень худыми до болезненности. Их кожа, лишенная волос, имела серовато-голубой оттенок и текстуру влажного шёлка, натянутого на анатомический каркас.
Черты лица  огромные, полностью черные, без белка, глаза, вообще лишенные век;

— вместо носа  два вертикальных щелевидных отверстия;

— тонкий, почти безгубый рот.

Уши отсутствовали, их заменяли сложные складки по бокам головы. Длинные, многосуставные пальцы заканчивались прозрачными, острыми ногтями... Почти когтями!

Но самое жуткое,  это их способ общения. Они не говорили ртом. Звук, похожий на тихое жужжание пчелиного роя, исходил из горловых мешков, а слова, четкие и ясные, возникали прямо в сознании слушающего.

Телепатия!
Это сводило человека почти с ума.
Ты слышишь голос внутри своей головы, и он звучит твоими собственными мыслями, но он совершенно  чужой для тебя и непривычный...

Человечество раскололось в мнениях...
Религиозные лидеры клеймили это, как   «дьявольское искушение».
Политики спорили об этичности и последствиях.
Ученые лихорадочно пытались понять биохимию этого Эликсира.
Психологи писали трактаты о природе любви и можно ли ее симулировать перед этими  инопланетными сканерами...
И как можно измерить Любовь  бездушными приспособлениями?

А по всему миру начали массово  открываться специальные Центры Контакта.
Стерильные, похожие на гигантские ульи сооружения, куда мог прийти любой мужчина старше двадцати одного года, прошедший базовый инопланетный медицинский осмотр.

Сергей затушил окурок.
Он был учёным-инженером, человеком логики и холодного расчета. В сорок два года он чувствовал себя выжатым лимоном.
Работа, которую он когда-то любил, превратилась в тяжёлую рутину.
Несложившиеся отношения, пара разводов, одиночество, усугубляемое шумом большого города. Он смотрел на свое отражение в темном стекле балкона,  седина в висках, морщины у глаз, усталость в позе...

Две тысячи лет?
Что он будет делать с этими веками?

Но мысль о том, чтобы просто… исчезнуть, стереться из жизни и действительности, как его отец, умерший от рака в пятьдесят пять, была еще для него  невыносимее...

Он совсем не был альтруистом, желавшим спасти эту инопланетную расу.
Им двигал простой, животный, банально  эгоистичный страх собственной  смерти.
И какая то смутная, глупая надежда.
Надежда на то, что за порогом этого инопланетного  уродства может скрываться что-то… ещё иное...
А для него возможность бесконечно долгой жизни!
Чего тут ещё размышлять?

На следующий день он подал заявку онлайн. Через неделю пришел вызов...

Центр Контакта в Москве напоминал футуристический аэропорт, смешанный с онкологическим диспансером.
Много стекла, хрома и белого пластика. Повсюду камеры, тихо жужжащие дроны и люди в белых халатах,  как то земные врачи, так и несколько высоких, молчаливых фигур Изначальных, чье присутствие заставляло воздух около них  ощутимо, по настоящему сгущаться...

Сергея сначала провели через серию обычных общих тестов: анализы крови, МРТ, психологические опросники...

Последним этапом был разговор с координатором,  земной женщиной лет пятидесяти с усталыми, умными глазами.

— Вы понимаете все  условия и требования, Сергей? — спросила она, глядя на экран планшета. — Речь совсем идет не о сексе.
Наши… гости могут имитировать любой  физиологический акт. Могут...
Их репродуктивная система, в общих чертах, совместима почти с нашей.
Но без эмоциональной составляющей, без любви, зачатие в принципе для них невозможно.
Их технологии фиксируют это на уровне квантовых состояний нейронов.
Обмануть их никак нельзя!

— А они? Они сами то могут полюбить? — спросил Сергей.

Координатор усмехнулась, коротко и безрадостно.

— Мы не знаем этого. Их психология  для нас пока что  темный лес. Они говорят, что да!

Что этот процесс для них,  не просто биологическая необходимость, а акт глубокого духовного единения.
Но кто их знает!
Может, они просто умеют прекрасно это всё симулировать? Мы то откуда можем знать?
Готовы Вы  рискнуть?

— А что я теряю? — бросил Сергей, стараясь казаться немного  циничным.

— Рассудок, — тихо ответила ему женщина. — У нас уже есть такая собранная   статистика. Тридцать процентов добровольцев уходят после первой же встречи. Еще двадцать после двух- трёх дней  контактов. Некоторые вообще полностью  ломаются, не выдерживая… их присутствия в своем внутреннем мире...

Ему через день назначили  первое «свидание»...

Комната была совсем  небольшой, круглой, с мягким рассеянным светом, исходящим от самого потолка.
Посередине  два кресла, похожие на те, что стоят в кабинетах психологов. Воздух был прохладным и пахнул свежим  озоном.

Когда дверь бесшумно отъехала, и инопланетянка  вошла, у Сергея сразу перехватило дыхание...

Видеозаписи не передавали и десятой доли того психического  воздействия, что сейчас происходило  на его глазах.

Ее звали Лира. Такой набор звуков он услышал в своей голове, едва их взгляды встретились. Ее черные глаза были совершенно  бездонными. В них не было ни злобы, ни доброты, никакого даже банального  любопытства. Только глубочайшее, всепоглощающее внимание.
Она была одета в простое серое одеяние, скрывающее её тело, а  длинные руки с полупрозрачными когтями были хоть и  беззащитными, но  пугающими...

Она села напротив него.
Тишина в комнате была абсолютной, но его череп буквально гудел от ее мысленного и физического  присутствия.

«Ты очень боишься меня», — прозвучало у него внутри. Голос был нейтральным, чуть  женственным, но лишенным тембра, как у робота.

— Да, — честно выдавил вслух Сергей.

— «Это естественно. Твой земной вид оценивает потенциальную угрозу по внешним признакам. Наши признаки для тебя явная  угроза».

— Вы… вы всегда так общаетесь? Прямо в голове? Мысленно?

— «Это наиболее эффективно. Вербальная ваша речь, это   шумный и очень неточный канал.
Ты слышишь не мои мысли, а сформированный мной пакет информации. Это совершенно безопасно!».

Он попытался улыбнуться, но получилась какая то почти жалкая гримаса:

— А что… что вам в нас такого  интересного? Мы же для вас, как  дикари, какое то недоразумение...

— «Вы для нас  жизнь! Хаотичная, страстная, хотя и  немного  несовершенная.
Мы всё время наблюдали за вами.
За вашими войнами и вашей музыкой. За вашей жестокостью и вашим милосердием.
Вы создавали себе Богов и тут же их свергали. Вы способны на поступки, никакой логике совершенно не поддающиеся. Это… для нас восхитительно!».

Разговор длился целый час. Вернее, это был не разговор, а странный сеанс ментального обмена.
Лира молча сидела и задавала ему  вопросы. О его детстве. О его  первой любви. О страхе темноты, который он когда то испытывал в пять лет.
Она вытягивала из него самые сокровенные, давно забытые им  воспоминания.

Ее собственные «ответы» были даже  не рассказами, а… какими то  ощущениями.
Краткие вспышки в его мозгу: вид с орбиты их звездолёта на звездное небо без городской засветки, чувство глубокого, холодного покоя, похожее на медитацию, и смутный, тоскливый отголосок чего-то утраченного,  видимо, того самого древнего «дикого огня»...

Когда он вышел из Центра, его почти  трясло.
Он чувствовал себя обнаженным, немного ограбленным, но при этом даже,  как то странно… каким то  очищенным!
Она заглянула в самые потаенные уголки его души, и ему стало стыдно не за свои  грехи, а за свою мелкость, суетность перед этим величием чужого разума...

Встречи эти почти стали регулярными.
Дважды в неделю.
Иногда они просто беседовали...

Иногда молча сидели, и Сергей учился  находиться рядом, не сходя с ума от ее инопланетности.

Он узнал, что у них есть своё  искусство, какие то сложные геометрические световые симфонии.
Что у них есть своя история, растянувшаяся на миллионы  лет, история практически  без войн, но и без каких то  взлетов, ровная история, как линия горизонта на одной из  мертвых планет...

Постепенно страх Сергея стал как то незаметно  притупляться.
Его сменило острое, почти что  болезненное любопытство.
Он начал замечать самые мелкие детали.
Как свет играет на ее серо-голубой коже, создавая переливы, похожие на перламутр.
Как изящно движутся ее длинные пальцы, когда она «рисует» в воздухе светящиеся узлы, объясняя ему основы их  квантовой физики.
Ее ментальный голос перестал быть для него  безликим.
В нём появились неуловимые, но осязаемые оттенки,  легкое удивление, когда он рассказывал анекдоты (ей потребовалось достаточно долгое время, чтобы понять всю земную концепцию их  юмора), и что-то похожее на грусть, когда он говорил о смерти своих родителей...

Однажды он принес ей шоколадку.

— «Что это?» — спросила она, глядя на золотую обертку.

— Наша еда. Вкусная. Попробуй.

Она взяла плитку своими холодными пальцами, осторожно отломила квадратик и положила в безгубый рот. Ее черные глаза расширились,  это была единственная заметная ее  мимика:

— «Интересно. Сложный какой то  химический коктейль. Стимуляция некоторых рецепторов… да, очень  приятно! Спасибо».

Это «спасибо» прозвучало с такой искренней, детской радостью, что у Сергея даже ёкнуло сердце.
В этот момент он не видел в ней никакого  монстра.
Он видел существо, впервые познавшее такую простую человеческую радость...

Шли недели...

Медицинские осмотры после каждой встречи становились все глубже. Сканировали всю  мозговую активность, брали многочисленные  анализы на гормоны.
Координатор, та самая усталая женщина, однажды посмотрела на его графики и покачала головой:

— У Вас, кстати,  хорошие показатели, Сергей. Лучше, чем у большинства других кандидатов.
Вы… находите с ней общий язык?

— Я не знаю, — честно ответил он. — Я просто перестал ее как то  бояться! Уже об этом и не думаю!

Он много размышлял  о Лире  дома. Лежа в кровати, он вспоминал не ее жутковатую внешность, а тот ментальный образ звездного неба, которым она с ним поделилась. Он ловил себя на том, что уже ждет следующей встречи.
Ему хотелось рассказать ей о новой книге, которую он прочитал, или о глупом споре с одним  коллегой.
Ей всё это было очень интересно. По-настоящему. И он это чувствовал! И она этого не скрывала...
Не умели они, наверное, это делать?

Любовь?
Он не знал...
Это слово казалось ему сейчас  слишком грубым, слишком человеческим для того, что сейчас  происходило между ними.
Это была какая-то странная, болезненная, трансцендентная связь. Привязанность? Да, может быть...
Глубокая эмоциональная близость? Возможно...
Но любовь?
Любовь к этому существу с кожей рептилии и голосом в голове? Пока нет вариантов...

Настал день, когда координатор сообщила ему, что они готовы перейти к следующей фазе.
К «Физической интеграции»...
Будет первая  попытка их соединения...

Его отвели в другую комнату. Она напоминала спальню в дорогом отеле: большая кровать, приглушенный свет, даже камин (голограмма, конечно). Здесь не было никаких видеокамер. Только медицинские сенсоры в стенах...

Лира ждала его. Она сразу сбросила свое серое одеяние. Сергей даже от неожиданности  замер...
И даже немного чего то застеснялся...
Они легли...

Ее тело было таким же длинным и худым без одежды, как  он и представлял себе.
Что то скрывала всё же развевающаяся и просторная накидка или, как ее там, одеяние Лиры.
Груди почти отсутствовали, их заменяли две пары симметричных, едва заметных выпуклостей среди чётко выступающих рёбер...
Кожа на животе и бедрах была покрыта едва видимым, похожим на иней, узором.
От ее тела исходило необычное слабое свечение, видимое даже при дневном свете...

Испуг к нему сразу же  вернулся, дикий, какой то даже животный. Все его внутреннее естество закричало:

— «Беги отсюда! Это неправильно! Не по человечески!»

Она приблизилась к нему...
Ее черные глаза смотрели прямо в его душу.

— «Ты боишься», — снова прозвучало в его голове, но теперь в этом голосе была не констатация факта, а… понимание. И глубокая печаль...

— Да, — прошептал он.

— «Я  тоже боюсь!».

Эти два её слова перевернули всё.
Она тоже боится!
Эта древняя, мудрая, могущественная сущность мироздания и бесконечной  Вселенной  боялась его, хрупкого, смертного земного человека! Боялась его суждения, его отвращения к ней...
Или ещё чего то?

Она медленно подняла руку и дотронулась до его щеки.
Ее пальцы были холодными, но прикосновение,  невероятно нежным.
Острый полупрозрачный ноготь едва коснулся его кожи, не оставляя царапин...

И в этот момент случилось какое то необъяснимое чудо.

Ее кожа на теле и  пальцах… изменилась.
Серо-голубой оттенок стал теплеть, превращаясь в цвет слоновой кости.
Сложный узор на ее теле засветился переливающимся мягким золотым светом. А в его сознании возник не её голос, а чистый, безграничный поток внутреннего ее чувства. 
К нему!
Как-будто  нахлынула лавина цунами!
Это было трудно описать словами...
Это было его принятие ею! Доверие.
Глубочайшая нежность, смешанная с болью от тысячелетнего одиночества и надеждой на его окончание.
Это была… почти что любовь! Видимо, в ее уже понимании!
Не человеческая, страстная и иногда  эгоистичная, а какая-то иная, всеобъемлющая, безграничная,  как сама Вселенная!

Страх как то сразу отступил от Сергея...

Он растворился в этом потоке...
И это чувство стало и его наполнять, убирая последние капли страха...

Сергей обнял ее уже без отвращения. Ее тело было непривычно  хрупким, как у земной  птицы.
Он почувствовал, как ее «голос» сливается с ритмом его собственного сердца.

Они даже не занимались сексом в обычном человеческом понимании.
Это был странный, почти какой то  неподвижный танец лёжа...

Сложное биологическое и ментальное соединение, в ходе которого их тела, их сознания на какое-то время стали единым целым. Это было одновременно и физически, и духовно, и мучительно, и очень необычно блаженно!

Когда все закончилось, он долго  лежал, глядя в потолок, и чувствовал себя опустошенным и полностью перерожденным.

Лира оставалась  рядом, ее рука невесомо  лежала на его груди. Ее кожа снова стала серо-голубой, но узор на ней все еще слабо светился и мерцал...

«Это произошло, — прозвучало в его голове, и в этом ее сообщении была тихая, понятная ему  безмерная радость. — Связь организмов установлена! Зарождение… началось!».

Ее сразу же после этого отправили на их корабль, на орбиту, для наблюдения за беременностью.
Процесс вынашивания у Изначальных длился всего три месяца.

Сергею разрешили ментальный контакт с нею раз в неделю.
Эти сеансы были очень краткими, полными странных, как она сообщала ему,  новых для нее ощущений,  то, что она называла «первыми вибрациями жизни внутри неё».

Он сам также жил в подвешенном состоянии.
Ходил на работу, смотрел телевизор, но весь мир казался ему теперь какой то плоской и серой  декорацией.
Единственной реальностью были те короткие сеансы связи и растущее внутри него странное чувство… какого то,  как бы  земного отцовства.
Он всё время думал о своем ребенке. Каким он будет? Чудовищем? Или кем-то новым? Как он будет выглядеть и как будет  относиться к нему, своему отцу?

Роды приняли на орбитальном корабле.
Сергею сообщили, что все прошло успешно. Родилась девочка.

Ему показали голограмму. Ребенок… был даже  красивым, в привычном  человеческом понимании.

У девочки  была бледно-розовая кожа, тонкие черты лица, большие, но уже с белками, голубые глаза и очень светлые волосы.
Лишь едва заметный перламутровый отлив кожи и чуть более длинные, чем у человека, пальцы выдавали ее происхождение.
Гибрид.
Новый этап эволюции!
И инопланетной и земной!

Еще через неделю  ему вручили Эликсир.

Небольшой прозрачный кристалл, внутри которого пульсировала небольшая капля какой то  серебристой жидкости. Его нужно было просто  приложить к сонной артерии, и кристалл сам совершит безболезненную  инъекцию...

Сергей стоял в том же самом Центре Контакта и смотрел на кристалл в своей руке.
Две тысячи лет!
Мечта, ставшая реальностью! Цель достигнута?...

Координатор посмотрела на него:

— Поздравляю Вас, Сергей!
Вы один из первых двадцати на планете, кто до конца  прошел весь путь.
Что Вы сейчас чувствуете?

— Я даже не знаю, — ответил он, и это была чистая правда...

В этот момент в его сознании возник голос Лиры.
Он был слабым, далеким, но полным той самой вселенской нежности:

— «Она прекрасна, Сергей. И она будет жить. Мы все будем жить! Ты подарил нам и себе  настоящее будущее. Спасибо тебе!».

— А я? — мысленно спросил он. — Что будет со мной?

— «Твой путь только начинается. Ты получил дар Времени от нас. Как ты им распорядишься, так и будет»

Затем связь оборвалась...

Сергей вышел на улицу.
Был вечер.
Люди, как всегда, спешили по своим делам, смотрели в телефоны, смеялись, ругались. Они были такими же, как и три месяца назад. И десятки лет назад...
А он уже нет...

А ведь Лира не зря намекнула ему, что он может распорядиться сам своим Эликсиром!
Или жить 2000 лет или...
Ему нужно самому сделать этот выбор...

Он поднес кристалл к шее:

— Ну, что, Серёжа, друг ситный?
Что ты решишь?
Стать почти бессмертным или остаться прежним? Еще и думать собираешься?

Тонкий укол, и почувствовался легкий холодок, медленно разливающийся по венам...

Никаких особых ощущений! Просто щелчок где-то внутри, в сознании, какой то  тихий сдвиг всего  фундамента его бытия...

Он посмотрел на прохожих.
На их озабоченные, усталые, и теперь, с его точки зрения,  их  смертные лица.
Они боролись за место под солнцем, которого им хватит на жалкие десятилетия, а то и меньше...
А у него теперь было двадцать веков впереди!
С ума сойти!

Что он будет с этим  делать? Смотреть, как стареют и умирают все, кого он знал? Как меняется не только общество, люди, но и Земля?
Стать вечным наблюдателем? Или… он был теперь частью чего-то большего?
Отцом новой расы? Связующим ее  звеном?
Или  новой ветвью земного человечества? И что будет дальше с ним, с Лирой?
Увидит ли  он ее и свою дочку?

Он поднял вверх голову.
В небе, между облаков, уже висела Луна.
Теперь она казалась ему не каким то  мёртвым слепым глазом, а открытыми настежь для него  вратами.
Вратами в будущее, немного страшное и невероятное для него...

Он повернулся и пошел прочь от Центра, даже не зная куда...

У него теперь в организме  жил  ключ  бессмертия, а в сердце  дыра размером с целую Вселенную и тихий, незнакомый еще  ему  голос его дочери, которую он  ни разу  не видел.
Дадут ли ему возможность сделать  это, он не знал...

И по всему миру, в таких же стерильных Центрах, другие мужчины смотрели на таких же жутких, но по своему  прекрасных существ, пытаясь разжечь в себе искру чувства, которое стоит им целой вечности.
Одни срывались и убегали с криком ужаса.
Другие, стиснув зубы, пытались как то  обмануть систему. Третьи, как и Сергей, запутывались в этой паутине странной, нечеловеческой близости...
И выходили оттуда бессмертными...
Почти бессмертными...

Человечество стояло на самом пороге.
Пороге, ведущему не к звездам, а в самые темные и светлые глубины собственной души. Готово ли оно было заплатить такую цену за свою вечность?

И главный вопрос, висящий в воздухе, как предгрозовая тишина, звучал теперь так:

— Найдутся ли ещё те, кто сможет так же полюбить инопланетное  чудовище, чтобы самому стать бессмертным?
И смогут ли они сами это пережить в собственной  душе?