Тайна дневника

Мужик случайно оказался в большом северном городе Российской империи в обществе двух известных философов. Первый был чернобородый В. С., второй — низкий ростом Н. Т.
Они рассуждали на разные темы. Вот что писал их слушатель: «Двацатое октября. Был у В. С. и Н. Т. Обсуждали... Двацать второе октября. Дисертировали... Двадцать третье октября. Илиада или ад. Просили кланяться откровеному Пергамскому Богу Иоанна Богослова».
Однажды он пригласил почтенных к себе. Заставил их выпить домашней водки, которая на вкус казалась молоком с огурцами. Физиологический эффект был соответствующим.
Довольный хозяин проводил и хотел записать в дневнике: «Первый листопад. Мысленно собщались мудоростью». Увы, дневника нигде не было.
— Украли!
А он так долго писал, вёл с величайшим усердием свои записи... Иногда наивно и самолюбиво думал, что вот напишет страничку и продаст... Неужели всё зря? По новой, что ли? Жаль!
Он имеет долгую читательскую историю, а дольше всего читал «Руслана и Людмилу» своего любимого писателя Лермонтова. Очевидно, что как «Черноморд» украл Людмилу, так и схоластик унёс дневник. Остаётся понять, кто из двух вор. Чернобородый, как Черноморд, или низкий, как Черноморд?
Он пошел к Лукоморью или к набережной. Искал дуб, на котором была бы златая цепь, но не нашел и сел под ближайшую пальму — так он называл лысый кустарник.
На следующий день он навестил друзей с намерением остроумно намекнуть на тот случай и привести вора в краску. Когда его спросили про здоровье, ответил:
— Здорово, — и кратко кашлянул так, как может только игрок на гармошке, если его стукнуть сильно по голове.
Но перед вторым визитом после кражи он унялся, вспомнив, что «на воре шапка горит». Поэтому взял с собой бутылку дорогой, отборной водки, которую ему подарил недавно брат-генерал, чтобы потушить возможный пожар, если он будет угрожать его листкам и ему самому.
Третий день. Приходит, а хозяйка дома:
— Квартиранты съехали.
«Как?» Пошел и стал бить всех прохожих. Задержали. В тюрьму отправили.
Стал стучать по дверям и кричать с усердием и уверенной сдержанностью:
— Откройте!
Появились подозрения, что он не в своём уме.
Наконец-то открыли, чтобы отвести в желтый дом.
— Спасибо. Я стучал, чтобы были свидетели того, что я сам себя убью, а не кто-то там ещё... — и залпом выпил чистопородную водку. Сторожа с завистью попытались отнять, но самоубийца как будто когтями впился в бутылку.