Космические странствия Дэи. Эпизод 4. Знакомство

Комната, которую выделили Дэе, была очень просторной и залитой мягким, приятным светом, напоминающем о родной планете.
Одна из стен была вся заполнена голографическим изображением Земли, таким живым и дышащим, с подробной картой материков и кружевами облаков. С помощью сенсорного управления можно было совершить виртуальное путешествие в любую точку планеты.
Девушке очень хотелось найти свой город, но усталость, накопившаяся во время полёта, и впечатления от увиденного и услышанного, окончательно сморили её, и она провалилась в крепкий и глубокий сон.
Проснувшись, Дэя почувствовала, что ей впервые за всё время путешествия очень хорошо и спокойно. Словно это был её родной дом.
Пока она одевалась, вспомнила сон, необыкновенно реалистичный и яркий. В том сне девушка увидела рядом с собой молодого мужчину лет 35, светловолосого с добрыми глазами серого цвета.
- Интересно, подумала она - к чему бы это. За ужином Лира рассказывала ей, что на Хрустальной сны необычные и часто сбываются:
— На этой планете сны — это больше, чем грёзы. Это мосты. Мосты к будущему, к тем событиям и людям, которые тебе предназначены судьбой; или ответы на вопросы, которые мы боимся задать вслух.
«Мост...» — мысленно повторила Дэя. Образ светловолосого мужчины с добрыми серыми глазами всплыл в памяти с такой ясностью, будто она видела его только вчера.
Стоя у зеркала, Дэя вспомнила слова Лиры, что на Хрустальной ничто не случайно. И теперь, спускаясь к завтраку, она мысленно повторяла их, как заклинание.
В столовой царила уютная атмосфера. За большим столом сидели Виктор, Лира, Гарт и... он, четвертый Хранитель, тот самый из сна.
Светлые волосы, собранные на затылке в пучок, сосредоточенный профиль, склонённый над чашкой. Да, этот был он. Реальность на мгновение поплыла, и от неожиданности она, войдя в комнату, споткнулась. Мир накренился и начал терять равновесие. Прежде чем она успела понять что-либо, чьи-то сильные руки осторожно и мягко задержали ее падение. Дэя подняла взгляд и утонула в серых глазах.
- Иногда нужно потерять равновесие, чтобы найти правильную точку опоры, — с улыбкой произнёс незнакомец, и его голос оказался спокойным и глубоким.
В этот момент Дэя услышала, словно издалека, голос Виктора, звучавший с лёгкой отеческой усмешкой:
— Илья, не смущай девушку. Знакомься, это Дэя, наша землячка и, возможно, новый Хранитель.
Илья медленно отпустил её локоть и бережно усадил на стул.
— Дэя... — произнёс он, как будто пробуя имя на вкус, и в уголках его глаз собрались лучики мелких морщинок от зарождающейся улыбки. — Никогда не слышал такого имени... А меня зовут Илья Соколов. Вот такое простое русское имя ... А что означает Ваше?
Дэя внимательного посмотрела на Илью и ответила: - Так назвала меня мама. Она увлекалась древними цивилизациями и в одном манускрипте нашла это имя. Так звали одну правительницу, о которой шла речь в манускрипте. Дея - "несущая свет".
Илья замер на мгновение, его серые глаза замерцали, словно подбирая нужный фокус. Затем его лицо озарила медленная, осмысленная улыбка.
— «Несущая свет», — протянул он. — Так и есть. Знаете, в физике есть понятие «переносчик взаимодействия». Фотон – переносчик в поле электромагнитных взаимодействий...
Соколов на мгновение задумался, и его лицо озарила улыбка.
 - Так вот, фотон переносит световое взаимодействие, буквально создавая видимую нам реальность. Без него — лишь тьма и хаос. — Он сделал паузу, глядя на Дэю с интересом. — Ваша мама была не просто увлечена древностями. Похоже, она была провидцем. Вы — фотон в нашей команде. Без света даже самая совершенная машина — всего лишь груда бесполезного металла. Свет не командует, не диктует правила. Он просто... появляется. И его присутствие заставляет всё вокруг оживать, обретать форму и смысл.
Илья покачал головой с почтением. — Мама нашла имя в манускрипте, а Вы оказались здесь, в нужное время, в нужном месте.
В его глазах читалось не шутливое подтрунивание, а искреннее восхищение той странной и прекрасной логикой, с которой Вселенная иногда расставляет всё по местам.
- Илья в нашей команде считается не только мастером шуток, но и обладателем удивительной способности логически выстраивать взаимосвязь между, казалось бы, не имеющими друг к другу отношения вещами. И, кстати, Эйдосы это очень ценят и считают Илью бесценным сотрудником, поручая ему порой очень необычные задания. – Лира ласково улыбнулась в сторону нового знакомого Дэи.
- Похоже, он – любимец всех Хранителей Хрустальной - подумала девушка и ещё раз внимательно посмотрела на Соколова.
- Действительно, - подхватил разговор Илья. – Юмор – это мудрое отношение к жизни. Он помогает не только справиться с трудностями, но и открывает двери для понимания глубинных основ этой бесконечной Вселенной…
А что касается заданий и миссии в целом, то Эйдосы меня нещадно эксплуатируют – Илья засмеялся и серьёзно добавил. – Чему я несказанно рад.
За завтраком Дэя узнала, что Илья Соколов - бортовой инженер-электроник межгалактического корабля «Отважный-1». Хранитель седьмого портала планеты «Хрустальная». Все его называют «Вечным Шутником». Его шутки – как притчи: смешные на поверхности, но заставляющие задуматься: «Смех – это кратчайший путь к истине. Если не можешь объяснить серьёзно – рассмеши, и люди увидят суть сами» - любит повторят Соколов. У него была фантастическая способность превращать страхи других в абсурд, чтобы людям было проще справиться с ними.
Вы не поверите, где я провел это месяц — начал он рассказ о своей миссии. — Меня отправили на планету-зеркало под названием «Эхо». Весь мир там работает как идеальный диктофон. Каждый звук, каждый луч света, каждая вибрация и  нейронные импульсы — всё записывается в кристаллическую решетку планеты и повторяется с абсолютной точностью. Местные жители — словно живые голограммы, способные воспроизвести любое действие, но... не понимающие его смысла. И от этого неспособные эволюционировать. Говоря научным языком - идеальные ретрансляторы, лишенные семантического декодера
Он сделал глоток напитка, давая информации усвоиться.
- Я не сразу понял, в чём заключается моя миссия. Теперь осознаю, что стал для жителей планеты «Эхо» эмоциональным катализатором. Их цивилизация, по сути, зашла в тупик: они стали идеальными копировальными машинами, но разучились создавать новое. Моей задачей стала попытка встряхнуть систему, добавить в их идеальный порядок каплю здорового хаоса, эмоционального отношения к жизни, усилить, так сказать, семантический элемент восприятия окружающего.
Так вот. Планета и её обитатели сразу произвели на меня впечатление. Выхожу из портала… Тишина… Вокруг – кристаллические деревья, такие красивые… Эти деревья вдруг стали переливаться и звенеть от моего дыхания… А когда я произнёс фразу «как красиво!» они тут же в точности повторили за мной. Невероятно и жутковато.
Меня встретил один из жителей планеты. Ни эмоций, ни мимики на лице. Сам весь как маска. Проводил меня в город, познакомил с его обитателями, такими же с виду эмоционально мумифицированными.
И начались дни эксперимента. Надо сказать, что это было одно из самых трудных заданий. Представьте, что надо, условно, перепрошить, перенастроить сознание жителей целой планеты, научить их осознанному восприятию мира, критическому мышлению, основанному на способности шутить. Легко? Сложно? Чрезвычайно непросто! Почти не выполнимо!
Много всего перепробовал… В конце концов, стал для них живым учебником эмоций.
Начал с кристаллического леса. Специально радовался восходу их двойного солнца — и деревья вокруг начинали светиться тем же теплым светом. Грустил о Земле — и лес подхватывал эту грусть печальным перезвоном, демонстрируя акустический эквивалент плача на частоте 187 Гц...
Однажды, когда я на восходе двойного солнца искусственно стимулировал выброс эндорфинов — кристаллические деревья впервые за всё время взаимодействия с ними воспроизвели биоэлектрический паттерн радости, сгенерировав несанкционированный всплеск люминесценции. Это было уже не просто подражание, а робкие проявления индивидуализации эмоций.
Вторая фаза эксперимента с лесом заключалась в демонстрации протоколов эмоциональных состояний.
Постепенно к деревьям подключились и люди, назовём их так.
Кульминацией стал эксперимент с управляемым когнитивным диссонансом. Я намеренно создал серию абсурдных ситуаций, нарушающих логические цепочки. В момент демонстрации абсурдной ситуации снова произошло нечто выходящее за рамки копирования. Локальный узел их нейросети сгенерировал уникальный звуковой паттерн — новую комбинацию частот, соответствующую человеческому смеху. Система впервые не скопировала что-либо, а создала!
Илья вытащил из кармана маленький кристалл, который мягко пульсировал изнутри.
Это их подарок. «Эхо первой шутки» — запись того момента, когда целая планета научилась смеяться. По-настоящему. Так что, я стал для планеты и их жителей... инженером по психофизическому программированию. Добавил в их совершенную систему ту самую ошибку, которая рождает гениальность». И их первый смех — это, по сути, рождение нового типа сознания в ранее статичной системе».
- Иногда прогресс — это не в том, чтобы стать идеальным, а в том, чтобы разрешить себе быть несовершенным. И посмеяться над этим. - добавил Илья. А затем после небольшой паузы обратился к Дэе: «Не правда ли?»
Его вопрос был похож на тихий щелчок, который соединил все обрывки мыслей и чувств Дэи в единую, ясную картину.
Она посмотрела на него — на этого «Вечного шутника», который одной шуткой подарил эволюцию целой цивилизации. И поняла, что её имя, «несущая свет», обретало здесь, за этим столом, новый, невероятный смысл. Это был не просто свет, а то, что оживляет механизмы, придает форму хаосу и позволяет увидеть истину за пеленой серьёзности.
- Абсолютно правда, — ответила она, и её губ коснулась улыбка. — Возможно, самая большая совершенность как раз в том, чтобы иметь смелость быть несовершенным. И найти тех, кто будет смеяться вместе с тобой.
Взгляд, которым они обменялись, был уже не взглядом незнакомцев, а молчанием двух людей, говорящих на одном языке. Языке, на котором Вселенная шепчет самые сокровенные тайны. И в этом молчаливом понимании заключалось начало чего-то гораздо большего, чем просто миссия. Зарождалась история...