Вам не везёт

Вам постоянно не везет. С вами всегда случаются странные приключения, вы всегда попадаете в какие-то истории. Вы не догадываетесь, почему? А причина оказывается не из ряда сложных. Внутри вас сидит вампир и постоянно готовит почву для всяких неприятностей.
Так было и с нашей героиней Ингой.
Утро… Необходимо встать… Пока еще ничего не случилось, и все хорошо. Другой бы встал, улыбнулся солнышку и начал свой день. Когда просыпалась Инга, в ней иногда шевелились ростки позитивных эмоций, но её внутреннее состояние — тяжелый, влажный туман — не позволяло им прорасти. Она не была готова к счастью. Она делала шаг вперёд, а невидимая сила тянула её назад.
Она вставала с постели, а её магнитом тянуло обратно в кровать. Она выходила из квартиры, а внутри всё кричало: «Не выходи!». Она думала: «Какое красивое солнце в окне», но неожиданно по крыше дома начинали барабанить крупные, злые капли дождя.
«Солнечные люди», всегда думающие о хорошем, будто по накатанной дорожке катили свой день. Неприятности, если и случались, они легко преодолевали. А Инга не могла даже приступить к обязанностям. Ей постоянно казалось, что что-то не так. Кофе был недостаточно горячим, завтрак — безвкусным, на работу не хотелось, а погода была откровенно плохой.
Она не жила — она готовилась к неприятностям. Когда у неё всё было хорошо, она начинала с подозрением искать подвох, а столкнувшись с проблемой, воспринимала её как должное: «Я так и знала».
Вот она вышла из квартиры и столкнулась с соседкой. Та ей доброжелательно улыбнулась.
— Здравствуйте, Инга, вы сегодня прекрасно выглядите!
«И чего это она мне улыбается? Наверное, что-то хочет», — пронеслось в голове у Инги. Но вс1-таки она выдавила: «Здравствуйте, Аглая. И вы тоже… неплохо». Улыбка получилась кривой и напряженной.
Инга постоянно сама себя глодала, и люди около неё чувствовали этот дискомфорт. Им было не по себе. К Инге никто никогда не обращался по пустякам, её все сторонились. Когда её сын Игорёк просил почитать на ночь, у неё всегда находились неотложные дела. Когда о помощи просил муж, она думала: «И чего пристал? Справится сам. Неужели он не видит, как мне это тяжело?».
Она жила в коконе, отгороженная от внешнего мира толстой стеной собственного уныния. А в этом коконе, глубоко внутри, жил и пил её энергию внутренний вампир. Она была одинока в своей тоске, но вампир шептал, что ей так даже лучше.
— Ты такая самодостаточная, тебе никто не нужен. А зачем тебе они? Ты и сама великолепно справляешься, — нашептывал он.
— Ну да, я вся такая интересная. А у них… одни недостатки, — соглашалась Инга.
Она постоянно боролась с выдуманными врагами. А если врагов не находилось, она их придумывала.
— Опять нет горячей воды! Холодно. Жарко. Нечего надеть! В магазине нагрубили. Сонечка опять четверку принесла. Муж зарплату в семьдесят тысяч принёс, а не в сто! — вот её ежедневный ворчливый ритуал.
Она катилась по дорожке невезения, словно на санках с обрыва, и не знала, как остановиться. Ей казалось, что выхода нет.
Но выход был. И он был не в том, чтобы найти и уничтожить вампира. Он был в том, чтобы перестать его кормить.
Необходимо было остановиться. Оглянуться. И начать жить по-новому. Это нелегко с самого начала. Первые шаги даются с трудом, будто идешь против сильного ветра. Но потом уже не захочется возвращаться в прошлое.
Нужно говорить себе: «Всё хорошо». Оспаривать установки, что лезут в голову сами собой, будто сорняки. «Кофе остыл? Зато он вкусно пахнет. Дождь? Зато можно надеть новые резиновые сапоги. Соседка улыбнулась? А может, она просто добрая?».
Если встаешь с утра и в голову лезут черные мысли, нужно задействовать воображение. Вспомнить то, что доставляло удовольствие. Это как замена «болит» на «не болит». Сначала это будет просто игра, но мозг можно обмануть и приучить к свету.
Когда приходит беспричинная тревога, её можно изложить на бумаге — выплеснуть наружу весь этот яд. А потом сжечь лист. Огонь не просто уничтожает бумагу, он символически сжигает негатив, даруя облегчение.
Но одного сжигания мало. Пустое место быстро заполнится старой грязью. Нужна замена. Представление позитива — это не самообман. Это активация внутренних ресурсов, настройка на победу. Это решение увидеть в муже — добытчика, принесшего семьдесят тысяч, в дочкиной четверке — твердую оценку, а в чашке с остывшим кофе — повод не спешить и насладиться моментом.
Вампир питается тьмой. Лишите его пищи — и он ослабнет. Наполните жизнь светом — и он умрет от голода. Выход был всегда. Прямо здесь. В решении сказать себе: «Стоп. А ведь сегодня может быть хороший день». И поверить в это.
Апофеозом дня должен был стать ужин в честь их с мужем годовщины. Артур, ее муж, заказал столик в милом итальянском ресторанчике, куда она давно хотела. И вместо радости Ингу охватила паника. «Потратит кучу денег, еда будет невкусной, я буду выглядеть уставшей, он разочаруется…» Когда она, опоздав на полчаса из-за новых транспортных неурядиц, вошла в зал, Артур сидел за столиком у окна с букетом ее любимых алых роз. Увидев ее, он улыбнулся, но в его глазах мелькнула усталая тревога. Он знал, как все может повернуться. И начало ужина пошло по накатанной. Вино показалось ей слишком кислым, паста — пересоленной, музыка — назойливой. Она видела, как Артур пытается поддержать беседу, но ее ответы были односложными, а лицо выражало лишь страдание. «Скажи ему, — нашептывал внутренний голос. — Скажи, что все ужасно. Что он не старался. Что он не знает тебя вовсе. Выплесни свой яд». И она уже открыла рот, чтобы произнести что-то колкое про пережаренные кальмары, как взгляд ее упал на их отражение в огромном зеркале на стене. Она увидела не просто свою измученную фигуру. На долю секунды, словно в дымке, ей показалось, что за ее правым плечом стоит тень. Худая, бледная, с глазами-пустотами. И эта тень с жадностью припала к ее виску, будто пила что-то. Марк что-то говорил, но его слова доносились будто сквозь воду. Инга смотрела в зеркало, и в голове у нее что-то щелкнуло. Это не просто «невезение». Это что-то настоящее. Что-то, что живет внутри и кормится всем этим мраком.
«Стоп, — пронеслось в ее голове с неожиданной силой. — А что, если сегодня может быть хороший вечер?» Это была всего лишь мысль. Игрушка. Но она ею ухватилась. — Знаешь, — перебила она Марка, и ее голос прозвучал непривычно тихо, но твердо. — Мне кажется, я ошиблась насчет вина. Оно… очень интересное.
Марк смотрел на нее с недоумением.
— А паста, — продолжила она, заставляя себя сделать глоток, — на самом деле, очень нежная. Просто я сначала не распробовала.
Внутри все сопротивлялось. Тень за плечом в зеркале будто сжалась и зашипела. Ей было физически больно говорить эти слова, это была ложь, насилие над собой. Но она продолжала.
— И розы… они прекрасны. Спасибо.
Она подняла на мужа глаза и попыталась улыбнуться. Не кривую ухмылку, а настоящую, хоть и слабую улыбку. И увидела, как его лицо преобразилось. Усталость исчезла, его глаза засветились тем самым светом, из-за которого она когда-то вышла за него замуж.
В тот вечер вампир впервые остался голодным. Инга не накормила его ни одной жалобой, ни одной колкостью. Она кормила что-то другое — слабый, едва теплящийся огонек. Он был таким хрупким, что мог погаснуть от одного дуновения. Но он не погас.
Они вышли из ресторана под чистым, звездным небом. Дождя не было. Марк держал ее за руку, и его ладонь была теплой.
— Знаешь, а ведь сегодня правда хороший день получился, — сказал он.
Инга кивнула. Впервые за долгие годы она почувствовала, что выход есть. Он был не в борьбе с тьмой, а в простом решении не кормить ее больше. Прямо здесь. Прямо сейчас. Сказать «стоп» и поверить, что солнце может выглянуть даже из-за самых густых туч.