Фантастика. Рассказ. Перемещение. Пекин 2047

Александр Денница

ПРОЕКТ "РАЗУМНОСТЬ" (ФРАГМЕНТ)

НАУЧНО-ФАНТАСТИЧЕСКИЙ  РАССКАЗ.  «ПЕРЕМЕЩЕНИЕ:  ПЕКИН, 2047г.».

ПРОЛОГ.

Их миссия «Перемещение» была первым шагом в отчаянной операции «Исток» -- вернуться в 2047 год, чтобы установить навигационные маяки СЗБЗ. Эти маяки станут основой для будущей «Системы Защиты и Безопасности Земли» -- единственного щита против инопланетного вражеского флота, приближающегося к Поясу Койпера в их времени, 2147 году. Без этого их будущий мир был бы обречён.
Но, как оказалось впоследствии, -- это была не единственная угроза... их ожидали настолько непредсказуемые и ошеломляющие, фундаментальные опасности... которые заставили их усомниться в самой природе реальности, которую они пытались спасти.
Словом: Не наследи. Не навреди.

ГЛАВА 1: ПОДВАЛ. ПЕКИН, 2047 год.

Тишина заброшенного пекинского подвала была густой и тяжёлой, пахнущей пылью, сыростью и старым железом. Её первым нарушил глухой стук откидываемой стеклянной створки. Из причудливого аппарата, похожего на гигантский потухший кокон, выкатился Кай Ма. Он откашлялся, его горло саднило от остатков анабиозной жидкости.

Кай сжал в руке кулон-микросхему -- единственное, что осталось от родителей. Каждый раз перед прыжком во времени он мысленно просил у них сил. Не подвести. Не ошибиться. Ведь теперь на нём -- не просто успех миссии, а судьбы миллионов, которые даже не узнают о его жертве.

В полумгле, освещённые лишь тусклым мерцанием аватара ИИ Юна, виднелись два других кокона.
-- Все живы? -- прохрипел Кай, протирая ладонью лицо. -- Даня? Юн?
В ответ из соседнего аппарата донёсся приглушённый стук. Кай подошёл и помог открыть люк. Оттуда появился бледный, шатающийся Даня. Он, пошатываясь, прислонился к прохладной бетонной стене, зажмурившись.
-- Никогда больше… Слышишь, Кай? Никогда больше никаких путешествий во времени. Лучше я с теми пришельцами сразу в рукопашную...

В воздухе мягко щёлкнуло. Парящий в центре помещения аватар Юна вспыхнул чуть ярче, его голос, всё ещё с лёгким шипением, приобрёл чёткость.
-- Связь с ядром… частично восстановлена. Временная точка подтверждена. Мы находимся в Пекине, 14 октября 2047 года, 03:27 ночи. Это через месяц после вашего поступления в университет.

-- Наблюдательный режим, -- тут же скомандовал Кай. -- Включи маскировочные поля. Проверь, нет ли поблизости камер или датчиков.
Свечение аватара сменилось на тускло-серое, почти сливающееся со стенами.
-- Сканирование… Обнаружены устаревшие системы наблюдения. Они неактивны. Помещение заброшено. Риск обнаружения -- 0,3%.

Даня, постепенно приходя в себя, с отвращением оглядел свой костюм из будущего.
-- Окей. Мы здесь. Мы живые. И мы выглядим как сумасшедшие косплееры. Как мы будем передвигаться по городу? Нас заметят в первую же секунду.
-- Именно поэтому наша первая точка -- здесь, -- Кай уже рылся в старом металлическом шкафу в углу. Он распахнул дверцы, и внутри оказались аккуратно висящие, хоть и потрёпанные, комплекты студенческой формы и лабораторных халатов.
-- По нашим же старым воспоминаниям. И в этом плюс.
Он достал два комплекта и один бросил Дане.
-- Меняемся. Быстро. Юн, продолжай сканировать эфир. Нам нужно расписание… нас самих в этом времени.
-- Уже делаю, -- голос ИИ Юн звучал почти с иронией. -- Получаю доступ к университетской сети через незащищённый бэкдор… который, если я не ошибаюсь, я же и создал семь лет спустя для тренировки.

Через несколько минут, переодетые в форму, они выглядели как обычные студенты (вечно молодые от «таблеток молодости»), если не смотреть в их глаза -- слишком взрослые и уставшие для своих двадцати с небольшим лет. Трое -- двое людей и безмолвно парящий дракон-аватар ИИ Юна -- замерли в полумраке, готовые к первой вылазке в своё же прошлое -- теперь уже и настоящее -- сто лет до будущего.

ГЛАВА 2: УЛИЦЫ ПЕКИНА.

2047 год. Пекин.

Тишина здесь -- не иллюзия, а хрупкое перемирие. Город не поет -- он тяжело дышит в ожидании своего предназначения. Мы не скользим, а пробираемся сквозь его артерии на такси-дроне, чей корпус, покрытый царапинами, тускло отражает свет не столь уж далеких звезд и уличных фонарей.
Улицы Пекина 2047 года встретили их шумной, почти праздничной суетой. Небоскрёбы деловых районов теснились, сверкая стеклом и сталью, а в университетском квартале царила особая атмосфера молодости и энергичной беготни. По тротуарам, засаженным платанами, спешили на пары студенты. Воздух пах жареными каштанами и выхлопами -- странная, но родная смесь прошлого. Кай Ма на мгновение закрыл глаза, погружаясь в воспоминания. Именно здесь, на этой улице, он впервые понял, что хочет изменить мир.

Кай и Даня, стараясь держаться естественно, растворились в толпе. Юн, замаскированный под летающий гаджет-плеер, парил рядом, издавая тихие, никому не заметные звуки музыки.
Даня нервно поправлял воротник.
-- Почему я? Почему мы не можем просто работать из подвала? Я как рыба в аквариуме.
-- Потому что передатчик нужно разместить точно в энергетическом узле кампуса, -- не отрываясь от голографической проекции карты на ладони, бросил Кай. -- Тише. Мы почти на месте.

И в этот момент Даня замер, увидев в толпе… самого себя. Свою копию восемнадцати лет от роду, в такой же форме, с наушниками в ушах, рассеянно жующую булочку и смотрящую в телефон. И этот прошлый Даня шёл прямо на них.
Паника вспыхнула в его глазах. Он лихорадочно полез в карман и нащупал спасительный предмет -- нелепые детские очки-маску с усами и большим носом. Сорвав свои стильные защитные очки, которые заглючили и моментально стали прозрачными, он напялил маску и, сделав шаг навстречу, нарочито грубо буркнул:
-- Прости, парень! Не заметил! Очки не работают… глючат!
Даня-прошлый отскочил, чуть не выронив булочку, и с недоумением уставился на маскарад.
-- Чё за… Ты из цирка, что ли?
-- Аниматор! Детский утренник! Бегу, опаздываю! -- Даня-настоящий развернулся и почти побежал, смешиваясь с толпой.
-- Нормальных людей тут нет… -- донёсся вслед бормочущий голос Дани-прошлого...

Кай догнал Даню и оттащил его в сторону, его лицо выражало смесь ужаса и неловкости.
-- Я же говорил -- маскировочные поля! Ты чуть не создал парадокс!
-- Парадокс?! -- Даня, тяжело дыша, сорвал маску. -- Да я почти умер! И этот зазнайка даже не узнал меня!
-- Вероятность узнавания составляла 0.00003%, -- сухо констатировал Юн. -- Ваши действия повысили её до 65%. Рекомендую избегать контактов с местными… особенно с вами.
-- Спасибо, кэп! А предупредить?
-- Вы двигались с импульсивностью испуганного тапира. Предупреждение было бы бесполезно.
 -- Ты выглядишь как сумасшедший клоун на побегушках у инопланетян, -- безжалостно констатировал Юн.
-- Лучше клоун, чем парадокс! -- парировал Даня, поправляя накладные усы. И вообще, это винтажный стиль -- ретро-маскарад!
Кай, пытаясь скрыть улыбку, одёрнул его:
-- Ладно, идём. И надень эту штуку.
С отвращением Даня вновь надел очки-маску.
-- Ненавижу путешествия во времени, -- пробормотал он. А потом, тише, добавил, обращаясь к Юну: -- Юн, я серьёзно! Дай мне слежку за ним в реале! Надо знать, где эта грёбаная копия, чтобы я мог бежать в противоположную сторону!

Последовала короткая пауза, свечение аватара мерцало.
...-- Запрос обработан. Даня-прошлый в настоящее время находится в мужском туалете общежития №5. Биометрические датчики и анализ аудиопотока указывают на острое расстройство желудочно-кишечного тракта на фоне вчерашней алкогольной и, вероятно, каннабиноидной интоксикации. Проще говоря, у него сильное похмелье и неловкое недержание.

Кай застыл, медленно поворачиваясь к Дане с немым, шокированным вопросом во взгляде.
-- Серьёзно, Даня? Я всегда думал, что ты в те годы был тихим ботаником, который только код пишет и схемы паяет. А тут… Любитель жёстко отдохнуть и «закусить»?
Даня покраснел до корней волос и уставился в пол.
-- Это… это был единственный раз! Честно! Парни с общаги на спор… Ну, ты понимаешь. Больше никогда. И я бы предпочёл, чтобы это осталось между нами!
Он с раздражением ткнул пальцем в сторону аватара.
-- Вы запросили максимально точные и детализированные данные. Я их предоставил, -- невозмутимо парировал Юн.
-- Ладно… Забудем, -- Кай покачал головой, стараясь скрыть улыбку. -- Теперь мы знаем, что он как минимум на полчаса прикован к одному месту. Идём быстрее, пока… пока он там.
Трое снова растворились в толпе, оставив позади призрака прошлого, мучающегося в университетском туалете.

ГЛАВА 3: КАФЕ «НЕФРИТОВЫЙ ДРАКОН». ПЕКИН, 2047 год.

Небольшое кафе «Нефритовый Дракон» располагалось в уютном переулке недалеко от знаменитого и престижного Пекинского университета, в котором учились, в своё время, Кай Ма и Даня. Витрины кафе были украшены иероглифами, а внутри пахло свежесваренным кофе, сладкой выпечкой и древесиной. Студенты, сидя за столиками из светлого дерева, оживлённо беседовали или уткнулись в экраны ноутбуков. Кай и Даня устроились у окна, за которым медленно проплывали прохожие, делая вид, что изучают конспекты.
Каждый щелчок микросхемы под столом отзывался эхом в висках. Кай ловил себя на мысли, что задерживает дыхание. Один неверный шаг -- и их миссия, их будущее, всё рассыплется как карточный домик. Они играли в богов, имея лишь технологию и надежду. Под прикрытием россыпи бумаг Кай на коленях собирал миниатюрный передатчик, а ИИ Юн, замаскированный под портативную колонку, стоял на столе.

Даня с отвращением тыкал пальцем в свой бумажный стакан с мутной коричневой жидкостью.
-- И это называют напитком? Это же похлёбка из пережжённых зёрен и пластика! Юн, проанализируй состав. Я уверен, здесь есть следы нефти.
-- Состав: вода, обжаренные кофейные зёрна, синтетический ароматизатор «Ваниль», стабилизатор пены, -- безразлично отозвался ИИ. -- Питательная ценность нулевая.

Токсичность: минимальная. Вкус: субъективно отвратительный.

-- Тише, -- не отрываясь от работы, проворчал Кай. -- Мы не для гастрономических рецензий сюда пришли. Юн, как прогресс с подключением к сети?
-- Подключение установлено. Пропускная способность… 1 гигабит в секунду. Мне потребовалось 0,003 секунды, чтобы скачать всё их медиа-содержимое. Архитектура примитивна.
Даня с тоской посмотрел на свой допотопный смартфон.
-- О боги. У них интернет через… провода? Я чувствую себя в каменном веке.
-- Как-то выжили, -- с лёгкой улыбкой сказал Кай. -- И даже изобрели всё то, чем мы пользуемся. Не забывай, Даня, мы сейчас в святая святых -- в колыбели нашей собственной технологической революции.
-- Ладно. Но я всё равно тайком оставлю в их сети пару алгоритмов. Пусть у них хоть поисковик заработает нормально. Это акт гуманизма.

Даня, не отрываясь от пайки микросхемы под столом, вдруг тихо заговорил, обращаясь скорее к самому себе, чем к Каю:
-- Знаешь, Юн как-то объяснил мне нашу миссию двумя правилами. «Не наследи» -- это значит не оставить ни пылинки, ни мысли, ни случайного слова, которое могло бы изменить ход событий. Мы как тени, которые должны пройти, не задев ни единой травинки.
Голос ИИ Юна прозвучал мягко из колонки-аватара:
-- А второе -- «Не навреди». Мы не имеем права менять прошлое, даже если видим ошибку. Мы -- садовники, подравнивающие сухие ветки, но не вырубающие лес. Каждое наше действие здесь -- словно камень, брошенный в пруд временных линий. Расходящиеся круги могут сокрушить берега, которые мы пытаемся защитить.

Даня кивнул, на мгновение оторвавшись от работы:
 -- Вот именно. Мы не можем просто дать им наши технологии, как ты хотел с алгоритмами. Даже один лишний бит информации -- уже нарушение Правил. Мы должны позволить им дойти до всего своим путём, каким бы трудным он ни был.
Кай покачал головой, но не мог сдержать улыбку.
-- Ты невозможен. Кончай, передатчик почти готов. Нам ещё и в других местах уставаливать...

ГЛАВА 4: ВОЗВРАЩЕНИЕ. ПОДВАЛ.

2047 год. Ночной Пекин.

Как уже отмечалось, тишина здесь -- не иллюзия, а хрупкое и редкое перемирие. Город всё также не поет -- он тяжело дышит в ожидании своего предназначения.
Мы опять же не скользим, а пробираемся сквозь его артерии на такси-дроне, чей корпус, покрытый царапинами, тускло отражает свет не столь уж далеких звезд и всё еще уличных фонарей и подсветки небоскрёбов. Его двигатель издает сдавленный вибрирующий вздох, словно протестуя против гравитации, которую ему лишь частично удалось обмануть.

Рядом, у подножия строящегося «Зеркального Бамбука», -- не перламутровые «Лотосы», а стайка угловатых протоавтолётов с мигающими проблесковыми маячками. Они не плывут, а неуверенно парят, как первые птицы, только что слепленные эволюцией. Легкий скрежет, а не вздох гидравлики -- и дверь отъезжает, выпуская мужчину в пальто, под которым угадывается жесткий каркас экзоскелета. Платформа под ногами мигает, пытаясь зажечься ровным светом, и после короткого заикания автолёт с рывком возвращается в ночь.

Выше, в задымленном воздухе, режет тьму прототип полицейского «Дракона» -- громоздкий, с ксеноновыми прожекторами, его алая сирена не вспыхивает, а вращается, разрезая пар с шипением. Из динамиков доносится не металлический, а прерывистый, оцифрованный голос: «...вызов... сектор Дончэн... прием...». Снизу, с улицы, в небо бьет не луч, а огонек зажигалки -- чей-то одинокий сигнал в этом полумеханическом хаосе.

А вот и прародитель «Черепахи-Тянь» -- грузовой дрон-мул, гудящий, как разъяренный шершень, с примитивными захватами, с трудом удерживающими ящик с маркировкой: «Осторожно: Экспериментальные чипы».
Над всем этим скелет «Башни Единства» -- уже нефритовая игла, но еще не пронзившая небо. Ее фасад -- не река, а ручеек пиксельных иероглифов, которые то и дело гаснут и зажигаются вновь, сбиваясь с ритма. Вот мелькает и пропадает обрывок фразы:
 «...тоннель... Пекин-Мо...». Где-то на 80-м этаже, в «Комнате для медитаций», одинокий фикус пытается выжить под светом голой LED-лампы.

Да. «Голограммного дождя новостей» и автолётов нет. Всё же прошлое -- не будущее.

Рядом -- каркас «Био-Сферы», две стальные спирали, обтянутые полимерной пленкой. Ее стены не дышат -- они скрипят на ветру, и из вентиляции тянет не жасмином, а запахом озона и горячего пластика.
Среди стальных птиц -- первые вестники: голографический журавль, чье изображение плывет и рассыпается на квадратики, оставляя рваный светящийся след. Механический сокол -- пока лишь коробка с винтами и одним тестовым объективом -- неподвижно висит на тросе, а у фонтанов дроны-опылители размером с ладонь громко жужжат, пугая стаи городских голубей.

Мост Конфуция уже парит, но на временных опорах. Его перила -- не поток, а статичная светящаяся лента, на которой можно разглядеть лишь несколько иероглифов. Внизу -- не чайные домики, а строительные вагончики, где уставший инженер вручную паяет плату для робота-бариста, который пока умеет только подогревать воду.
На стене переулка -- не детский рисунок, а граффити-портрет молодого человека, под которым кто-то вывел: «Он изменит всё». Это не факт, как восход. Это вопрос, брошенный в ночь.

В нашем такси панель управления -- это планшет с треснувшим стеклом, прикрученный к торпедо. Сиденье -- потрескавшаяся искусственная кожа. На потолке -- простая схема маршрута, красивая лишь своей прямолинейностью.

И вдруг -- он. Первый, пробный луч гигантской голограммы. Мы пролетаем сквозь мерцающий контур лица Юна, и на миг его глаз, собранный из пиксельных шумов, останавливается на нас. Это не всевидящий взгляд, око -- это первый проблеск сознания будущим.

Где-то на крыше рыжая кошка без ошейника наблюдает за городом. Ее глаза отражают огни -- данные еще не отправлены, они лишь копятся в её диком инстинктам. Где-то в парке старик кормит ещё живых настоящих голубей, которые взлетают, подчиняясь лишь ветру.  А в это время, в арендованной квартире престижного района Пекина, Кай Ма -- молодой, 19 лет, не благодаря «таблеткам молодости», а по праву возраста -- пьёт дешевый кофе, глядя на схему «Машины Времени «Перемотки».

А город борется.
Громкий гул первых антигравитационных двигателей -- диссонирующий аккорд. Шум стройки -- его ритм. Где-то смеется ребенок... а где-то вздыхает студент ПУ над паяльником. Даня?
Да. Это не будущее. Это -- его болезненное, трудное, прекрасное рождение.

...Возвращение в подвал под покровом этой ночи было стремительным. Даня, запирая за собой ржавый засов, тяжело дышал.
-- Фурр... Кажется, меня чуть не узнал тот продавец шаурмы. Смотрел как на призрака.
-- Кстати, о вашем прошлом «я», -- парировал Юн. -- В данный момент он пытается впечатлить студентку факультета лингвистики у фонтана. Ситуация развивается не в его пользу. Только что он попытался процитировать Бродского, перепутав строки.
Даня схватился за голову.
-- О нет... Я же это помню! Это был самый унизительный вечер в моей жизни! И теперь я знаю, что за мной ещё и следили?! ИИ!?
-- Даня, сосредоточься, -- Кай, пытаясь скрыть смех, отвлёк его. -- Нам нужно возвращаться, а не переживать из-за твоих провалов в личной жизни. Юн, запускай отсчёт.
-- Протокол возврата активирован. Начало отсчёта: 10...
-- Мы сажаем семена, которые прорастут через сто лет, -- тихо сказал Кай, глядя на мерцающие коконы. -- Страшно?»
-- Страшно не сажать, -- так же тихо ответил Юн.  -- Страшно оставить мир таким, каким мы его увидели в 2147 -- беззащитным перед бурей.
Даня, бормоча себе под нос что-то нелестное о фонтанах и девушках, залезал в свой кокон.
-- ...9... 8...
Коконы начали светиться изнутри, заполняя подвал призрачным голубоватым сиянием.
-- ...3... 2... 1...
Резкая вспышка озарила помещение, и когда свет погас, подвал вновь погрузился в пустоту и тишину. Они вернулись в своё время, оставив в прошлом первые, невидимые семена того будущего, которое им только предстояло построить. Их новая миссия.

ГЛАВА 5: ВОЗВРАЩЕНИЕ. ЛАБОРАТОРИЯ. ПЕКИН, 2147 год.

...Чистое, сияющее пространство подземной лаборатории под «Зеркальным Бамбуком» контрастировало с мрачным подвалом прошлого. Стеклянные панели, голографические интерфейсы, мощное оборудование и бесшумная работа систем охлаждения -- здесь всё дышало технологическим совершенством. Три кокона материализовались с яркой вспышкой. Кай Ма и Даня вышли, пошатываясь. ИИ Юн в своей основной форме -- величественной голограммы дракона -- уже парил в центре зала.
-- Синхронизация завершена. Возвращение успешно, -- его голос был чистым, без помех. -- Временной промежуток: 14 часов 27 минут по субъективному восприятию. Внешнее время: 3.2 секунды.

Даня опустился на колени, касаясь ладонью гладкого пола.
-- Родной бетон... Я никогда не думал, что буду так рад тебя видеть.
Кай вытер лицо руками и обратился к Юну:
-- Статус «Системы»? Всё в норме?
На главном экране возникли сложные схемы, напоминающие растущие кристаллы.
-- Все активные «семена» в сети. Нано-рои проявляют прогнозируемую активность. Фундамент «Системы» стабилен и развивается по расчётному сценарию. Мы успели. Успеваем...
Кай облегчённо выдохнул и посмотрел на своих спутников.
-- Слышали? Теперь мы должны достроить её. Гонка началась.

Позади них на огромном экране вспыхнула тревожная голограмма -- армада кораблей пришельцев уже приближалась к Поясу Койпера. Гонка со временем, от которой зависела судьба Земли, вступила в решающую фазу.

ЭПИЛОГ

Они вернулись в прошлое, в своё время, молодости, оставив в своем времени будущее, чтобы своевременно создать Систему Безопасности Земли и защитить её от враждебных инопланетян и их гравитационного импульса по Солнцу -- хитроумной мерой с Чёрной Дыры Стрелец А*. Их миссия только начиналась...