От издания книги до литературного рабства

Литературный раб (литературный негр) — автор, пишущий книгу на заказ, чтобы она вышла под именем другого человека.
Для обозначения литературного наемника также используется определение «писатель-призрак». Как правило, литературных рабов привлекают знаменитости, решившие заявить о себе еще и как о писателе или выпустить автобиографию. К услугам литературных рабов прибегают и издательства, приглашая их работать на известный литературный бренд.
eksmo.ru/slovar/literaturnyy-rab


С этим постыдным явлением необходимо разобраться, оно является последствием захвата книжной отрасли литературными монополистами. Долой "литературное рабство"!


Признания литературного раба

Содержание:
От мечты до конвейера
Совместный роман
Индивидуальный коллективизм
Личный интерес
Разномастные рабы
Золотая цепь
По уши в литературе


Словосочетание «литературный раб» уже давно никого не удивляет, не пугает, не вызывает недоумения и возмущенного фырканья – мол, такого не бывает. К сожалению, бывает. О том, как это реализуется на практике, нам любезно согласился рассказать творческий сотрудник московского издательства, работающий на перспективный проект под брендовым, то есть раскрученным именем – а попросту литературный раб.



Имя собеседника по его просьбе изменено.



От мечты до конвейера


; Константин, извините за прямолинейность, но расскажите, пожалуйста, как вы стали литературным рабом, как их принято называть? Вы к этому сознательно стремились?



; Особого расчета, конечно, не было. Просто я приехал в Москву из небольшого города именно с тем, чтобы стать писателем. Принес в издательство свою очень сырую и вялую вещь. Хотел узнать, как издать книгу. Редактор посмотрел, посмотрел, хмыкнул и вернул ее назад. Сказал, что это практически безнадежно. Степень расстройства у меня была колоссальная. Я почему-то тогда и не подумал, что можно пойти в другое издательство, а потом в третье. В общем, целый день я расстраивался, а потом вечером мне позвонил этот самый редактор и сказал, что есть для меня работа в издательстве. Мол, смогу руку набить и денег заработать, и с нужными людьми познакомиться.



Для меня это предложение было как спасение, я был на седьмом небе. Естественно приехал. Там собрались человек пятнадцать таких же, как я. Нам рассказали, что к запуску планируется очень перспективный издательский проект, и наш стиль как раз под него подходит. Назвали гонорар. И вот тут я понял, что попал, куда надо. Потом мне дали пробное задание – написать одну главу по плану в заданном стиле. Через три дня я ее сдал, и меня приняли на работу. В процессе отбора из пятнадцати осталось только шесть человек – остальных привлекли к другим проектам. Вот так мы и работаем вшестером уже четыре года.



Совместный роман


; Константин, расскажите, над какими произведениями вы сейчас трудитесь? Как организована ваша работа?



; Я работаю не над целым произведением, а только над его частями. Нас шесть человек, таких же авторов, как и я, и мы все вместе пишем одну вещь. Есть специализация: кто-то пишет диалоги, кто-то разрабатывает рассуждения, кому-то лучше даются острые, напряженные сцены. Но поскольку мы пишем по заранее известному плану, то в принципе любой эпизод при грамотной разработке может быть написан каждым членом нашей группы.



Иногда мы делим главы. То есть я пишу первую главу, мой коллега – вторую, третий участник группы – третью и так далее. Конечно, бывают случаи, когда один или два человека работают над целым романом. Но тогда период его подготовки затягивается – один человек даже при поддержке коллеги не способен написать полноценный роман за два месяца. Вот вшестером – вполне. У нас есть руководитель – он занимается организационными вопросами, распределяет объем работы, нагрузку. Вместе мы продумываем отдельные сцены, детализируем характеры. Мы пишем – он затем читает, правит, делает комментарии.



Индивидуальный коллективизм


; Вы работаете дома или в издательстве? Обязательно ли вам контактировать с другими участниками группы? Можете ли вы по своему смотрению менять что-то в романе?



; Мы собираемся в издательстве, когда есть какие-то спорные сцены, и требуется коллективное обсуждение. Но в основном мы работаем по домам. Есть дни явки – мы приходим и выслушиваем комментарии редактора. После вместе мы можем что-то исправить. Но вообще писать коллективно нельзя. Просто не получится. Поэтому мы пишем порознь по заранее продуманному и четко детализированному плану.



Затем каждый перечитывает текст другого участника группы, и уже отталкиваясь от этого материала, работает над следующим отрывком. Иногда мы работаем одновременно над двумя романами. Но все равно по отдельности. Менять что-то в плане мы можем, только если руководитель проекта утвердит это изменение. Вообще-то мы ничего не решаем. Да, собственно, никто на это и не претендует.



Личный интерес


; А на что вы претендуете? Каков ваш интерес? Что вас привлекает в этой деятельности – возможность заработать на литературных способностях, ощущение сопричастности к современному литературному процессу, надежды на публикацию вашей рукописи?..



; Я лично хотел бы опубликовать свой роман. Я написал один, сейчас работаю над вторым. Как раз появилась подходящая для меня ниша в издательстве, планирую в нее вписаться.



Если говорить о моих коллегах, то некоторые из них тоже хотят опубликовать свои вещи, а другие просто радуются тому, что могут зарабатывать литературным трудом. Например, в нашей группе есть женщина – учительница русского языка и литературы старших классов. Ей сорок пять лет. Зарплата у нее не ахти какая, а тяга к литературе велика. Она не писатель, в смысле не придумщик, не фантазер, но хороший исполнитель, может писать на заданную тему в нужной стилистике. Для нее работа в издательстве – это большое достижение, хорошее подспорье к зарплате, целое приключение.



Разномастные рабы


; Расскажите ещё про ваших коллег. Кто они? Как они попали в это издательство?



; Помимо меня еще двое хотят стать писателями. Они также, как и я, принесли свои романы, их отклонили, но пообещали хорошую интересную работу. Для молодого автора это предложение заманчиво: само по себе осознание, что ты зарабатываешь на жизнь литературным трудом, греет. Тем более зарабатываешь неплохо…

Значит, три писателя, и трое просто с хорошим литературным чутьём. Учительница, бывший редактор мелкого издательства, дизайнер. Как первые двое попали сюда, не знаю. Вот дизайнер – это совсем молодая девушка, рисует рекламу – она хотела работать в каком-нибудь издательстве именно в качестве литературного работника, то есть писать под чужим именем на заданную тему. Она говорит, что обошла несколько издательств с этим предложением. Ей везде отказывали. И это естественно, потому что когда неизвестный человек выступает с таким предложением, дело пахнет керосином. И потом уже как-то через знакомых на неё вышли наши редактора.

Золотая цепь


; Константин, вы упомянули неплохой заработок. Как известно, молодые авторы за один роман получают смехотворно малые деньги. Судя по всему, с оплатой труда литературных рабов все обстоит не в пример оптимистичнее?



; Да, пожалуй. Мой ежемесячный доход раза в три превышает гонорар за одну книгу, который выплачивают неизвестным авторам. Но это связано со спецификой нашей работы. Нам ведь платят ещё и за конфиденциальность. И за напряжённость работы – иногда нужно написать две главы за сутки. Редко, конечно, но такое бывает. За такие подвиги нам платят премии.


; А если книга, написанная вашей группой, будет провальной?



; Ещё ни разу такого не бывало. Издательство серьёзно поддерживает этот проект. Это и реклама, и специальные договора с распространителями… Хотя мы особенно в эту кухню не лезем. Наше дело – писать.



; На какое время рассчитан ваш проект? И что произойдёт с вашей группой, когда он закроется?



; Я думаю, нас уволят. Или если у издательства появятся новые проекты, и наш стиль подойдет под их концепцию, кого-то оставят. Пока же мы работаем здесь. И сколько это будет длиться предсказать сложно. Книги раскупают – тематика популярная, приключения и фентези в одной упряжке. У издательства очень радужные планы. В принципе, читателю всё равно кем написана, как издана книга. Главное – содержание.


По уши в литературе


; Разве? Мне кажется, вы недооцениваете читателя. Когда речь идёт о так называемом, дамском сентиментальном романе, пожалуй, что да – личность автора, его профессия, судьба, всё отступает на задний план. Но если автор претендует на звание эксперта в какой-то области, то есть пишет о медиках, например. И при этом он сам экономист. Доверие к такому автору будет подорвано.



; Всё это так. Но мы как раз говорим о литературе неспециализированной. Вы привели хороший пример с дамским романом. И я имел в виду как раз такую розовую жвачку, где главное – лихо закрученный сюжет. Автор в таком случае может вообще не существовать. Да мы, собственно, и не существуем, поскольку не являемся автором наших романов. Нас даже нельзя назвать коллективным автором – мы ведь только исполняем.



Всё придумывает редактор, руководитель проекта, издатель, то есть другие люди. И сюжет, и развитие характеров, и темы для размышлений героев. Мы – только исполнители. Мы воспринимаем нашу деятельность как тяжёлый труд, лишённый творческого начала. Да, этот труд интересный, позволяющий реализовать наши способности, но всё же это ремесло, это не творчество.



; Считаете ли вы, что это деятельность помогла вам набить руку? Сумели ли вы развить писательское мастерство?



; Набить руку – пожалуй. Я познакомился с механизмами создания грамотного романа. Я знаю, какие ингредиенты в него добавить, чтобы блюдо получилось вкусным. То есть с технической точки зрения я однозначно выиграл.



Но если говорить о писательском мастерстве, то здесь я разведу руками. Эта работа не позволяет развить писательские навыки. Ты учишься писать гладко, писать ровно, писать по заданию, но не более того. Ведь тебе нельзя проявить инициативу, фантазию, творческий подход.



Литературный раб – название довольно оскорбительное, но оно отвечает реальному положению дел. Мы рабы в том смысле, что создаваемый нами текст лично к нам не имеет никакого отношения, мы даже не можем изменять манеру речи персонажей. С другой стороны – мы можем писать. А это уже большое дело.


pishi.pro


На писательских плантациях: 4 истории «литературного рабства»


В использовании плодов чужого труда обвиняли многих известных писателей — порой небезосновательно

7 ноября 2023

Всякий знает, кто такой «литературный негр», он же «призрачный соавтор». Это безвестный и угнетённый бедняга, сочиняющий гениальные или просто коммерчески успешные книги, которые потом издаются под именем уже прославленного писателя. Казалось бы, подобные люди не испытывают недостатка ни в таланте, ни в трудоспособности. Но у них могут быть разные причины пойти в «литературные негры» — Vokrugsveta.ru рассказывает о четырёх известных случаях эксплуатации чужих заслуг на писательской ниве.

Александр Дюма-отец и Огюст Маке
Классическим примером «литературного негра» стал соавтор Александра Дюма-отца Огюст Маке. В лучшие свои годы Дюма отличался невероятной творческой плодовитостью, которую восторженные поклонники писателя объясняли его работоспособностью и неугасающим вдохновением. Внезапно разразился скандал — в 1858 году малоизвестный литератор Огюст Маке подал на Дюма в суд, требуя признать себя соавтором таких знаменитых произведений, как «Королева Марго», «Графиня де Монсоро», «Граф Монте-Кристо», «Три мушкетёра» (с продолжениями) и прочих, ставших в массовом сознании воплощением «бренда» Дюма. В общей сложности Маке претендовал на соавторство 18 романов Александра Дюма.

Преподаватель истории Маке познакомился с Александром Дюма в 1839 году, когда их свели общие друзья. Дюма согласился довести до ума пьесу Маке «Карнавальный вечер», которая, по общему мнению, вышла не слишком удачной. Этот опыт сотрудничества Маке счёл удачным и вскоре показал Дюма набросок своего исторического романа «Добряк Бюва». Тот предложил множество идеи по развитию сюжета, и в 1841 году на свет появился роман «Шевалье д’Арманталь», ставший плодом соавторства. В газете Le Siecle, взявшейся публиковать это произведение, потребовали, чтобы в качестве автора значился только «раскрученный» Дюма. Маке согласился на это условие, а их с Дюма тандем продолжил работу над новыми книгами.

Со временем пошли слухи, что Дюма пользуется услугами литературных поденщиков. Кое-что на этот счет разнюхал журналист Эжен де Мерикур, опубликовавший в 1845 году памфлет «Фабрика романов „Торговый дом Александр Дюма и К“». После этого Дюма попросил у Маке написать письмо, в котором тот развеял бы этот слух. Маке согласился (позднее, поссорившись с Дюма, уверял, что письмо было «вырвано у него силой»). До поры до времени Огюст Маке удовлетворялся ролью теневого соавтора, тем более, что Дюма аккуратно делил с ним гонорары. Но в конце концов, видя растущую славу коллеги, терзаясь жуткой горечью из-за непризнания своих заслуг, Маке решил обратиться в суд.

«Литературный негр» Дюма инициировал целых три процесса, но каждый раз суд становился на сторону прославленного Александра Дюма. В доказательство своей позиции Огюст приводил разные доводы. Например, утверждал, что именно он первым отыскал в библиотеке Марселя забытые «Мемуары господина д’Артаньяна», давшие толчок к работе над «Тремя мушкетерами». Однако, согласно библиотечной документации, эту книгу получил на руки как раз-таки Дюма.

Также Маке представил свою переписку с Дюма, доказывавшую его участие в работе над романами. Кроме того, Маке обнародовал свою версию главы «Трёх мушкетеров», посвящённую смерти Миледи. Впрочем, биограф Дюма Андре Моруа, детально разбиравшийся во всей этой истории, считал, что в данном случае Маке лишь навредил себе. «Всё лучшее в этой сцене, всё, что придает ей колорит и жизненность, исходит от Дюма», — отмечал Моруа.

Наконец, Маке привлек в качестве свидетеля бывшего главного редактора Le Siecle Матареля де Фьенна, рассказавшего о случае, когда Маке почти идеально восстановил утерянную часть рукописи романа «Виконт де Бражелон». Однако всё это Огюсту не помогло — на обложках знаменитых романов и по сей день красуется имя одного лишь Дюма, а о степени вклада в них Маке спорят лишь профессиональные литературоведы.

Жюль Верн и Мишель Верн
24 марта 1905 года — скорбная дата для миллионов поклонников гениального француза Жюля Верна, отца научной фантастики. После 1863 года, когда вышел его роман «Пять недель на воздушном шаре», первый в длинной цепи «Необыкновенных путешествий», само имя Верна на протяжении последующих сорока с лишним лет служило как бы синонимом литературного бестселлера. Романы Жюля Верна выходили огромными тиражами, моментально переводились на многие языки и сметались нетерпеливыми читателями с прилавков, словно горячие пирожки.

И вот в 1905 году, со смертью Верна, эта литературная машина остановилась — казалось бы, навеки. Разумеется, сначала все решили, что роман «Вторжение моря», выходивший в знаменитом парижском «Журнале воспитания и развлечения» с 1 января по 1 августа 1905 года, станет последним подарком великого писателя его преданной аудитории. Но всё оказалось совсем не так — когда «Вторжение моря» было опубликовано 15 ноября 1905 года в виде книги, в неё вошел также «Маяк на краю света»: еще один роман Жюля Верна, доселе совершенно неизвестный публике. Разъяснение гласило, что писатель успел сдать рукопись в издательство за месяц до своей смерти, в феврале 1905 года.

Но теперь-то уж точно всё? И снова искренне горе почитателей Верна оказалось преждевременным. В печати появилось сообщение, что писатель оставил большое количество оконченных романов, которые теперь будут публиковаться примерно в том же темпе, что и при жизни Верна. Это известие несколько утешило читателей по всему свету — они радовались, что смогут ещё какое-то время наслаждаться абсолютно новыми вещами Жюля Верна, а не только перечитывать его золотую классику.

Сообщение оказалось правдой: в 1906 году вышел «Золотой вулкан». За ним последовали «Агентство Томпсон и Ко» (1907), «В погоне за метеором» (1908), «Дунайский лоцман» (1909), «Кораблекрушение „Джонатана“» (1909), «Тайна Вильгельма Шторица» (1910). Также под именем Жюля Верна был опубликован сборник новелл «Вчера и завтра» (1910), включающий шесть повестей и рассказов. Когда в 1911 году не вышла новая книга Верна, все решили, что «закрома», наконец-то, опустели. Но нет — в 1914-м в газетной редакции вышел роман «Удивительные приключения экспедиции Барсака», изданный отдельным томом лишь в 1919 году. Вот он-то и оказался последним.

Почти 15 лет почитатели Жюля Верна предавались чистой радости — почти никто не заподозрил подвоха. Хотя поводы для подозрений были: посмертные романы Верна заметно отличались по стилю от прижизненных, были жёстче, лаконичнее и нередко лишены привычных для автора многословных описаний природы. Лишь спустя несколько десятилетий, когда литературоведы получили доступ к верновскому архиву, выяснилось, что эти романы не вполне можно назвать произведениями Жюля Верна. Незаконченные романы дописывал и отправлял издателям его сын Мишель.

При жизни отца Верн-младший, отличавшийся в молодости беспутным характером, пребывал с ним в сложных отношениях. Но постепенно он взялся за голову, попробовал себя в литературе и журналистике, а после смерти знаменитого романиста выпросил у издателя Жюля Этцеля-младшего право на публикацию рукописей своего отца. Некоторые из них были уже практически закончены — но Мишель существенно переработал многие из них, безжалостно вторгаясь в работу отца. Некоторые же из рукописей Жюля Верна существовали лишь в виде небольших набросков и отдельных глав — и вот тут-то основным автором является именно Мишель. Скажем, из 27 глав «Экспедиции Барсака» перу Жюля принадлежат лишь пять, остальные сочинил сын. Роман «Агентство Томпсон и Ко», судя по всему, полностью написан Мишелем — не сохранилось ни единой строчки Жюля, относящейся к этому произведению.

Почему Мишель решил поступить именно таким образом? Судя по всему, он, в первую очередь, гнался за заработком. Мишель прекрасно понимал, что романы будут распродаваться куда лучше, если на их обложке будет стоять одно только имя — Жюля Верна, великого и неповторимого. Оказавшись неплохим имитатором, он сумел добиться своей цели.

В 1980 году, после смерти внука писателя Жан-Жюля Верна, его семья решила расстаться с черновиками, набросками и неопубликованными произведениями Жюля Верна (в общей сложности 90 рукописей) — и за 8 миллионов франков передала архив во всеобщее достояние. Но к тому времени посмертные романы Жюля Верна уже давно укоренились в массовом сознании именно в том виде, в котором их издал Мишель Верн, соавтор-невидимка. А оригинальные тексты этих произведений заинтересовали только специалистов-литературоведов.

Валентин Катаев, Илья Ильф и Евгений Петров
Известный писатель Валентин Катаев продемонстрировал редчайший пример «литературного плантатора», совершенно добровольно отказавшегося от притязаний на авторство не им написанного произведения и даровавшего «рабам» полную свободу.

К 1927 году Катаев уже пользовался авторитетом в литературном мире и был очень занятым человеком: трудился в газете «Гудок», сотрудничал в качестве «злободневного» юмориста и с другими изданиями. Однажды Валентину Петровичу пришла в голову идея авантюрного романа, сюжет которого вращается вокруг денег, спрятанных в стульях. Но у Катаева катастрофически не хватало времени на работу над этим произведением — и тогда он решил сыграть роль «советского Дюма», подтянув к делу «литературных негров». На роль таковых он выбрал своего брата, журналиста и бывшего сотрудника угрозыска Евгения Петрова и его приятеля Илью Ильфа, также журналиста.

Сообщив им в самых общих чертах канву будущего произведения, Катаев ждал, что те подготовят черновик романа, а он уже пройдётся по нему рукой мастера, после чего роман можно будет опубликовать под именами всех трех соавторов.

Поделившись идеей, Катаев уехал на отдых, а Ильф с Петровым засели за работу. Поначалу они пытались по любому вопросу консультироваться с Катаевым, но на все телеграммы тот неизменно отвечал одно и то же: «Думайте сами». По возвращении в Москву Валентин Петрович ознакомился с первой частью создаваемого романа — перед ним было совершенно зрелое, блестящее произведение, не нуждающееся ни в каком «улучшайзинге».

Катаев благородно отказался от своего первоначального замысла, признав, что Ильф и Петров справились с задачей наилучшим образом. В качестве платы за идею он попросил посвятить ему роман и преподнести с первого гонорара подарок в виде золотого портсигара. «Двенадцать стульев» вышли в печать в 1928 году, обрели со временем грандиозный успех и продолжение — «Золотого телёнка».

Роберт Штильмарк и Василий Василевский
Писатель Роберт Александрович Штильмарк — это пример «литературного негра», сумевшего полностью отвоевать свои права и избавиться от «рабовладельца». Штильмарк прославился как автор популярного приключенческого романа «Наследник из Калькутты». Драматические обстоятельства создания этого произведения Роберт Александрович на склоне лет подробно описал в автобиографическом романе «Горсть света».

В апреле 1945 года 36-летний Штильмарк, на тот момент журналист, учёный-языковед и бывший фронтовик стал жертвой сталинских репрессий — был обвинён в «антисоветской агитации», приговорен к 10 годам заключения и отправлен в Енисейский исправительно-трудовой лагерь. Там он привлёк внимание лагерного старшего нарядчика Василия Василевского, у которого родился дерзкий план.

Выходец из криминальной среды Василевский грезил о писательской славе. Плюс ко всему он где-то услышал историю о том, что Сталин якобы лично помиловал некоторых зеков за созданные ими изобретения и литературные произведения. Нарядчик изложил Штильмарку свой план: сочинить интересный приключенческий роман, послать его Сталину и получить помилование. Поскольку сам Василевский никакими литературными способностями не обладал, он свалил всю работу на Штильмарка, пообещав взамен, использовать свой авторитет, чтобы создать тому более-менее сносные условия содержания, способствующие творческому труду.

Василевский выдвинул лишь несколько самых общих условий к сюжету — действие должно происходить не в России как минимум двести лет назад (чтобы можно было избежать возможных претензий по поводу отсутствия упоминаний о марксистском революционном движении), в романе должна описываться история похищения ребёнка из знатной семьи и упоминаться ручной лев (так, по мнению наладчика, можно было бы привлечь читательский интерес). От льва Штильмарку удалось отбиться, с остальными условиями он согласился и приступил к работе.

Дело продвигалось бодро — Штильмарк выдавал главу за главой, периодически устраивая чтения для остальных заключённых. Когда же 15 июля 1951 года роман был окончен, Василевский забрал рукопись и решил избавиться от человека, ставшего для него теперь крайне неудобным. Он устроил перевод Штильмарка в другой лагерный пункт и договорился со знакомыми уголовниками, что писателя там убьют. Но заключённые отказались убивать Штильмарка, который пользовался уважением лагерников — в том числе и из-за своих литературных талантов. Василевский же, поразмыслив, понял, что ему никто не поверит, если он, человек безграмотный, объявит себя единоличным автором «Наследника из Калькутты». Тогда наладчик указал на обложке рукописи, что роман написан в соавторстве.

Штильмарк освободился из заключения в 1955 году — раньше Василевского. Сумев выручить свою рукопись из Культурно-воспитательного отдела ГУЛАГа, куда её отдал «соавтор», Роберт Александрович стал искать издательство. Поскольку «Наследник» получил восторженные отзывы ряда авторитетных литераторов, в том числе Ивана Ефремова, в 1958-м роман был опубликован «Детгизом» в серии «Библиотека приключений и научной фантастики».

Изначально Роберт Александрович поступил по отношению к своему «соавтору» с чрезмерной щепетильностью — на обложках первых изданий «Наследника» (они сейчас особенно ценятся библиофилами) значились имена Штильмарка и Василевского. Писатель даже поделился с «коллегой» гонораром, но освободившемуся Василевскому этого было мало — он принялся требовать больше денег. В итоге Штильмарк раскрыл обстоятельства создания романа — в 1959 году издательство «Детгиз» подало на Василевского в суд. В качестве свидетелей привлекли тех самых бывших заключённых, которым Штильмарк зачитывал наброски своего произведения. Подлинное авторство удалось доказать и благодаря тому, что Штильмарк предусмотрительно вставил в предпоследнюю главу романа зашифрованный текст: «Лжеписатель, вор, плагиатор».

В дальнейшем «Наследник» издавался только под именем своего настоящего автора. И тем не менее нужно признать, что не будь Василевского, это замечательное произведение просто не появилось бы на свет.

Автор текста:Владимир Веретенников

vokrugsveta.ru