Бриллиантовые вкрапления памяти

    Широкополосная улица Авакяна  шла буквально параллельно проспекту Нариманова и, наверное, по задумке городских архитекторов была его дублёром. Хотя возможно это просто ничем не обоснованные догадки. Разгоняясь на пологом подъёме , оставляя слева от себя воинскую часть, пятьсот двадцать третий квартал , а справа Патамдартское городское кладбище,  улица немного тормозила возле большого здания редакции ЦК компартии Азербайджана , но потом после плавного поворота рывком уходила в строну Ясамала. Ясамал- это крупный и современный район столицы республики, а тогда небольшой скромный микрорайон на самом краю большого города В редакции печатались все республиканские, отраслевые и  центральные  газеты. Мы иногда наведывались в редакцию , что забрать очередной тираж газеты «Моряк Каспия». Именно так называлась газета, которая была органом управления парткома Каспийского морского пароходства и профсоюзного комитета работников морского и речного флота. Газета было небольшая по размеру, но достаточно интересная и распостранялась  среди экипажей судов, работников судоремонтных заводов и других отраслевых подразделений Каспийского морского пароходства…
 
 На работу, куда бы не забрасывала его жизнь,  он всегда приезжал-приходил  рано и на Крайнем Севере, где по ночам дорогу освещает Северное сияние и на Дальнем Востоке, где тайфуны-хулиганы  готовы разорвать небо на части . Вот и сейчас на часах шестёрка  танцует твист в обнимку с двумя нолями, а он уже прошёл неспешно заводскую проходную. Дел как всегда много, а времени мало. Но сначала разминка перед работой. Подъём по крутым наклонным трапам портального крана. Двенадцать  пролётов по рифлёным ступенькам , а в руках для утяжеления фланец весом двенадцать килограммов и так два раза. Правду же говорят, что семьдесят пять это не возраст…
   Время играло на семиструнной гитаре. Звучали, будто переборы, дни, недели, месяцы и даже годы. Свет проникал в ходовую рубку через большие рубочные окна, а потом разливался по рифлёному алюминиеву настилу. Кренометр висел на переборке безучастно, а судовые часы  были как всегда точны и пунктуальны. Жизнь летела и смеялась над проблемами, а мы старались исправить все наши текущие несоответствия. В машинном отделении, будто швейные машинки, стрекотали три шведские дизель-генератора, а потом басовито пели два немецких главных двигателя. Иногда ругался брашпиль, когда мы травили якорные цепи. Балластные насосы  яростно перекачивали забортную воду, а в ЦПУ на мониторе появлялись красивые картинки и грустно молчали наклонные трапы…
 
 Чёрный, усеянный бриллиантовыми вкраплениями далёких звёзд, небосвод начинает понемногу светлеть. Ещё немного и острый стилет нового рабочего дня разрежет плотную тёмную ткань неба, а желтоглазая красавица-Луна нехотя, как-будто о чём-то не договорив и что-то не доделав, уйдёт на отдых…
   Широкополосная улица Авакяна  шла буквально параллельно проспекту Нариманова и, наверное, по задумке городских архитекторов была его дублёром. Хотя возможно это просто ничем не обоснованные догадки. Улица Авакяна  сейчас носит , наверное, другое название. Какое? Да, это легко узнать заглянув в безбрежные океанские просторы интернета. Возможно когда-нибудь мы именно так и сделаем...