Первая мировая. Всё это было бы смешно... - 3

Гримасы войны
Из донесения русского полкового командира вышестоящему начальнику (зима 1915 г., Галиция): «… мои люди, возможно, и продержатся всю зиму, питаясь собранной мороженой картошкой и репой, но боеприпасы в поле не растут…»

Из письма британского офицера (1915 г.): «В честь дня рождения кайзера (21 января) артиллерия из нашего сектора вскоре после отбоя произвела двадцать один залп по германским окопам. После каждого залпа немцы сигналили нам флагами «промах» до тех пор, пока снаряд не упал прямо на флагшток и не вывел его из строя».

Из британской памятки солдату на случай газовой атаки немцев (апрель 1915 г., Ипр): «… смочить марлевую повязку прилагаемым спецвеществом (в экстренных случаях - собственной мочой) и плотно приложить к лицу, закрывая рот, нос и глаза…».

2 июня 1915 г. британские войска подошли к городу Амаре в Месопотамии. Турецкий гарнизон тут же сдался, больше опасаясь не британцев, а местных арабов. Один из турецких офицеров с разрешения англичан послал на родину, в Анатолию, телеграмму: «Благополучно взят в плен».

16 августа 1915 г. британский бригадный генерал инспектировал траншеи Лестерского полка на Ипрском выступе. Генерал констатировал, что «позиции надежно укреплены, но надо захоронить ногу немца, торчащую из бруствера». Для надлежащего захоронения пришлось бы срыть почти весь бруствер, поэтому рядовой Финеган просто отрубил конечность лопатой, недовольно ворча: «Черт возьми, на что я теперь буду вешать свое барахло?»

Немцы, потрясенные эффективностью работы своих пулеметов, назвали часть третьей битвы при Артуа «Полем трупов в Лоосе» (северо-восток Франции, сентябрь-октябрь 1915 г.). В этом сражении погиб Джон Киплинг, сын великого английского писателя и поэта Редьярда Киплинга. Его тело найти не удалось. В дневнике одного из германских полков в те дни появилась запись: «Плотные массы противника (британцев) появились из-за гребня, некоторые офицеры - даже верхом, и шли по направлению к нашим окопам словно в мирное время… Когда они миновали северную оконечность Буа-Юго (название лесного массива), наши пулеметчики ударили им во фланг, уничтожая целые батальоны». Примечательно, что несколько германских пулеметчиков в ходе сражения сошли с ума.

Английские солдаты рассказывали, как над немецкими окопами «появилась доска с надписью «Англичане дураки». Сержант заметил: «Не дурее других», и через пару минут огнем из винтовок доску разнесли в щепки. После этого появилась новая доска с надписью «Французы дураки». Верность нашим союзникам привела к уничтожению и этой доски. Затем немцы подняли еще одну доску с надписью, гласившей: «Все мы дураки. Пошли по домам!» Третью доску тоже разнесли со смехом, но потом задумались, почувствовав истину в этих словах».

Англичане в широких масштабах нанимали в Китае рабочую силу для строительства фортификационных сооружений на Западном фронте. На месте китайским «десятникам» раздавались разговорники с такими фразами: «меньше говори, больше работай», «ты очень недисциплинирован, придется тебя наказать», «это туалет для европейцев, китайцам туда нельзя». Англичане подметили, что китайские кули в меньшей, нежели солдаты вспомогательных войск из Вест-Индии, боятся обстрелов и бомбежек. «Но если кто-то из них погибал, - писал британский премьер Д. Ллойд Джордж,  - остальные бросали работу для участия в похоронах, и ни угрозы, ни уговоры на них не действовали. Ни бомбежка, ни артобстрел не могли рассеять траурную процессию, пока вся церемония не завершалась должным образом».

Готовясь к июньскому (1917 г.) наступлению в районе Месен-Витсхете (западная Фландрия), британцы в течение полугода прорыли туннели на глубине 30 м и заложили 21 заряд динамита под немецкими траншеями. Два из них не взорвались, причем один удалось подорвать только в 1955 г., а точное расположение второго до сих пор не установлено. В результате подрыва остальных 19 зарядов немцы потеряли свыше 10 тысяч солдат убитыми, несколько тысяч контуженными и потерявшими слух, еще 7354 человек сдались в плен.

15 октября 1918 г. наступавшие части 3-й американской дивизии столкнулись у французской деревни Монфокон с упорным сопротивлением противника, цеплявшегося за каждую пядь земли и щедро обстреливавшего американцев газовыми и обычными снарядами. Генерал Першинг нашел эти подразделения «деморализованными и дезорганизованными». Некоторые солдаты отказывались продолжать наступление, прячась в землянках, оставленных немцами. Командир 3-й американской дивизии в отчаянии приказал бросать в землянки гранаты, если прятавшиеся в них не подчинятся приказу идти в атаку.

10 ноября 1918 г. войскам союзников на Западном фронте объявили, что на следующий день в 11:00 вступает в силу достигнутая с немцами в Компьене договоренность о прекращении огня (перемирие). Как вспоминал один британский офицер, «11 ноября без двух минут одиннадцать на восточной оконечности наших позиций немецкий пулеметчик, выпустив за один раз всю ленту патронов, встал рядом со своим пулеметом, снял каску, поклонился, повернулся и медленно удалился к своим».

Как важно изучать иностранные языки

В мае 1917 г. бригадный генерал Джон Першинг, командующий 8-й бригадой, дислоцированной в Техасе на мексиканской границе, получил повышение в звании до генерал-майора и странную  телеграмму от тестя-сенатора: «Телеграфируй сегодня, можешь ли ты говорить, читать и писать по-французски, и насколько хорошо». Озадаченный генерал не успел ответить (что сносно владеет французским), как получил предложение возглавить американские экспедиционные войска, которые предстояло отправить в Европу.

Первоначально в Европу собирались послать генерала Фредерика Фанстона, однако  тот скоропостижно скончался в феврале 1917 г., и Першинг, успешно разгромивший в 1915-1916 гг. отряды  мексиканского революционера Панчо Вильи, стал кандидатом номер один. Перед отправкой в Европу военный министр США Н. Бейкер сказал генералу: «Я даю вам только два приказа: один — отправиться во Францию, и другой — вернуться домой. Всё остальное время ваша власть во Франции будет высочайшей».

Весной и в июне 1918 г., когда немцы пробили на фронте от Камбре до Сен-Кантена,  от Реймса до Воксайона и от Шмен-де Дам до Суассона страшные бреши, продвинувшись на 60 км вглубь французской территории и захватив в плен свыше 200 тысяч британских и французских солдат, три союзных премьера (Клемансо, Ллойд-Джордж, Орландо) обратились к президенту США Вильсона с криком о помощи, умоляя ускорить переброску во Францию американских войск.

Союзники потеряли две с половиной тысячи орудий, тогда как германская «Большая Берта» принялась методично обстреливать Париж. Французское правительство приготовилось его покинуть, а французы, раненные в боях с «бошами», мрачно твердили «la guerre est fini» (война закончена). Казалось, всё повисло на волоске.

Премьер Клемансо и союзные полководцы в резкой форме потребовали от Першинга подчинить французскому маршалу Фошу и британскому фельдмаршалу Хейгу все американские части, воевавшие на Западном фронте. Хейг категорически отверг это предложение.  Британский премьер Ллойд-Джордж жаловался в письме лорду Редингу: «Можно прийти в бешенство, когда подумаешь, что, хотя у нас есть люди, мы ставим под угрозу исход всей войны из-за близорукости одного генерала».
 
Однако наступательный порыв немцев в конце концов угас, в июле они увязли в боях на Марне с подходящими на линию прорывов резервами противника, в то время как их резервы практически иссякли. Именно в это время фактический командующий германскими войсками на Западном фронте генерал Людендорф сказал принцу Рупрехту Баварскому, на что, по его мнению, следует возложить последнюю надежду - на революцию в Париже или в Лондоне.
 
Ни того, ни другого не случилось, как не случилось и перемены в характере генерала Першинга: он по-прежнему не хотел никому подчиняться. Когда 11 ноября 1918 г. на всем Западном фронте стороны прекратили огонь, только «Черный Джек» (прозвище Першинга, полученное им за формирование кавалерийского полка из афроамериканцев) не отдал приказ о прекращении военных действий — из-за этого ранеными и убитыми в тот день американцы потеряли около трех с половиной тысяч человек. Несмотря на потери, к которым привело неподчинение генерала достигнутым  договоренностям о перемирии, в 1919 г. Конгресс США оправдал Першинга.

Война в песне и на холсте

Куплеты, которые сочинили и распевали британские солдаты в 1915 г. на фронте во Фландрии на мотив популярной канадской строевой песни «Мой маленький серый домик на западе» (My Little Grey Home in the West):

Я живу в очень тесной траншее
И в воде утопаю по шею.
Рядом дохлая кляча
Так смердит, что я плачу
И, наверное, сам околею.

А в жилище моем вместо пола
Смесь из грязи и жесткой соломы.
Рядом рвутся снаряды
И гремят канонады.
С чем сравнится такая траншея?

В октябре 1918 г., находясь во Франции, английский художник Дж. Сарджент писал эскизы для картин на военно-медицинскую тему, заказанных британским министерством информации. В одном из перевязочных пунктов на Сомме он увидел сюжет, который искал. Вернувшись в Лондон, художник  приступил к работе над картиной, которую назвал «Отравленные газом». На полотне Сарджент изобразил взвод солдат, потерявших зрение из-за отравления горчичным газом, пущенным немцами в конце войны под Ипром. Группа слепцов, построенных в колонну и положивших руки на плечи идущих впереди, идет куда-то за дежурным офицером. На заднем плане видно поле, усеянное то ли трупами, то ли раненными, а вдали у самого горизонта крошечные фигурки играют в футбол. В 1919 г. на выставке Королевской академии художеств работа кисти Сарджента была названа «картиной года».

О кайзере

21 января (день рождения кайзера) 1916 г. на одном из участков Западного фронта из германских окопов донеслось: «Мы – саксонцы! Можете забирать себе наши окопы и кайзера в придачу».

30 октября 1918 г. министр внутренних дел Пруссии д-р Древе посетил кайзера, находившегося на бельгийском курорте Спа, и довел до него точку зрения большинства депутатов рейхстага: кайзер должен отречься от престола ради сохранения династии. Вильгельм с негодованием отверг такой вариант развития событий. Тогда генерал Гренер, сменивший Людендорфа в германском генеральном штабе, заявил, что император «должен отправиться в траншею, подвергающуюся самому жестокому обстрелу. Если его убьют, это будет лучшая из возможных смертей. В случае ранения весь немецкий народ будет ему сочувствовать». Реакция кайзера на слова генерала осталась неизвестной. Зато известно, что героической смерти в окопах Вильгельм предпочел тихую безбедную жизнь изгнанника.

Когда в начале ноября 1918 г. армейские генералы отказались повиноваться кайзеру, он воскликнул: «Как, разве они не приносили мне присягу?» На это генерал Гренер ответил: «Сегодня клятвы верности ничего не значат».

9 ноября кайзер, находившийся в Бельгии, получил три телеграммы из Берлина:
- первая гласила: «Все войска дезертировали»;
- во второй сообщалось, что лидер социал-демократического движения «Союз Спартака» Карл Либкнехт провозгласил со ступеней императорского дворца о создании Германской Советской Республики;
- в третьей говорилось о том, что лидер социал-демократов Филипп Шейдеман объявил со ступеней рейхстага о создании Социалистической Республики Германия.
В пять вечера, после визита адмирала Шпеера, кайзер с горечью произнес «У меня больше нет флота» и утром следующего дня отправился в изгнание в Нидерланды.  Позднее из Берлина ему прислали два вагона «личных вещей».

11 ноября 1918 г. премьер британского кабинета Дэвид Ллойд-Джордж за ужином на Даунинг-стрит, 10 заявил, что будь его воля, он бы повесил кайзера. Присутствовавший на ужине Уинстон Черчилль с премьером не согласился.

Миф о предательстве

В день прекращения огня (11.11.1918) командующий немецкой 3-й армией Карл фон Эйнем обратился с речью к своим солдатам, сказав, в частности: «Огонь прекращен… Непобежденные… вы заканчиваете войну на вражеской земле».

В июне 1919 г., начальник германского генштаба фельдмаршал П. Гинденбург, вернувшись домой в Ганновер, принялся писать мемуары. Вину за поражение своей страны он возложил не на армию и ее полководцев, а на беспорядки и революцию в тылу. Именно он стоял у истоков легенды об «ударе кинжалом в спину» и «предательстве подрывных элементов», которая в интерпретации Гитлера звучала как «еврейский марксизм нанес удар в спину борющемуся фронту».