Соня и Соледар. Эпилог

      
               

                Из цикла «Жизнь Алекса»

Алексу  так и  не удалось уснуть до самого утра. После ночного разговора с Соней,прервавшегося  короткими гудками отбоя, в голове Алекса эхом стояли её последние слова: "Сам дурак".

Он ворочался, как в плохом сне, где соль сыплется на раны, а Соледар марширует по Чёрному морю с флагом в руках.
 
   К семи утра, когда будильник пискнул, как предатель, Алекс решил: хватит.   Позвоню, объясню. Девушка же, будущая мать. Может, просветлю. Или хотя бы высплюсь завтра.

Он набрал номер. Гудки. Один, два... На третьем — щелчок.

— Алло? — раздался голос, но не Сони. Голос был старше, хрипловатый, с провинциальным акцентом, как будто из той глубинки, где телевизор — главный член семьи.

— Соня? Это Алекс.

— А Соня спит, милок. Я - мама её, Валентина Петровна. А ты кто будешь? Жених, что ли? Она вчера всю ночь не спала, радостью делилась. Соледар наши взяли! Ура, товарищи!

Алекс замер. Трубка вдруг стала тяжёлой, как мешок с той самой солью.

— Валентина Петровна, доброе утро. Я - друг Сони. Она мне ночью звонила... про Соледар.

— Ой, молодец девка! Я её научила: хорошей новостью делиться надо сразу, не ждать утра. А то проспишь — и фашисты опять отберут! Ты по телику видел? Наши- герои! Соль теперь - наша, вся! Я уже соседке сказала: "Петрова, беги в магазин, запасайся, пока не подорожала!"

Алекс кашлянул. В голову закралась мысль: бежать бы надо не в магазин, а к психиатру. Семейный подряд.

— Валентина Петровна, а вы знаете, что Соледар... ну, разрушен? Там руины, люди погибли. Мирные жители...

— Ой, милок, не рассказывай! Это всё фейки, укропская пропаганда! Вчера по Первому каналу показали: наши солдаты с цветами входят, жители встречают хлебом-солью. А соль — лечебная! У меня радикулит с семьдесят пятого, вот поеду, подышу. Врачи говорят: соляные пещеры — лучше всяких санаториев. А санатории нынче дорогие, пенсия — смех один.

Алекс представил: Валентина Петровна в руинах, с авоськой, собирает соль по кирпичикам для радикулита.

— А Соня тоже поедет? Она вчера про горло говорила...

— Конечно! Мы вдвоём! Билеты на поезд возьмём, через Донбасс. Там теперь безопасно, наши очистили. Фашистов — в расход! Восемь лет они нас бомбили, а мы — добрые, ждали. Теперь - справедливость! Ты с нами, милок? Женихом будешь — скидка на соль оптовая.

В этот момент в трубке зашуршало, послышался сонный голос Сони:

— Мам, кто там? Ой, Алекс? Ты чего звонишь? Извини за эту ночь, я просто рада была...

— Соня, — Алекс вздохнул, — я хотел поговорить. Про эмпатию. Про то, что люди гибнут...

— Ой, опять ты со своей эмпатией! — вмешалась мама. — У нас в деревне эмпатия — это когда сосед корову поделил. А тут — великая победа! Соня, скажи ему!

Соня зевнула в трубку:

— Алекс, не порти настроение. Мы с мамой уже план составили: поедем в Соледар, санаторий откроем. "Соль Родины" назовём. Туристы повалят! Патриотический туризм. Ты инвестируешь? У тебя в городе работа хорошая.

Алекс почувствовал, как серотонин уходит не к ним, а от него.

Вдруг захотелось крикнуть: "Ваш санаторий — на кладбище!" Но вместо этого он сказал:
— Девушки, а вы карту открывали? Соледар — не курорт. Там мины, воронки. И соль... радиоактивная, наверное, после бомб.

— Фейки! — хором крикнули мать и дочь. — Это англосаксы травят! Захарова сказала!

— А если я вам билеты куплю... в Крым? Там море настоящее, соль йодированная.

Пауза. Шуршание. Шёпот: "Мам, а Крым — наш?" — "Конечно, с две тысячи четырнадцатого!"

— Нет, милок, — вернулась в разговор Валентина Петровна.

 — Крым — для буржуев. А Соледар — для народа! Там теперь русская соль, чистая, как слеза Путина. Соня, дай-ка мне трубку, я ему спою гимн!

И вдруг в ухе загремело:

— Россия — священная наша державаaa! Россия — любимая наша странаaa!

Соня подхватила вторым голосом, фальшиво, но с душой:
— Могучая воля, великая славаaa! Твоё достоянье на все временаaa!

Алекс отодвинул телефон. Гимн эхом отражался от стен его квартиры, как от руин Соледара. Он представил: две женщины в халатах, с флагами из подручных средств, поют в кухне, где чайник свистит, "Славься!"

— Девушки, — прервал он, — а если серьезно? Люди умерли. Дети. За соль?

— Ой, Алекс, ты- русофоб! — пискнула Соня.— Мама, он русофоб!

— В бан! — рявкнула Валентина Петровна. — Такие, как ты, Донбасс бомбили! Прощай, милок. И не звони больше — мы тебя отправим в чёрный список!

И вновь в ухо Алекса ударили свинцовые короткие гудки.

Алекс сел на пол. В голове крутилась карусель: Соледар - как санаторий, гимн - в семь утра, серотонин - из руин.

 Он открыл ноутбук — не  сайт Author.ru, а карту. Нашёл Соледар: крошечная точка в Донецкой области, далеко от моря. Вокруг — красные значки: "Опасно. Мины”.

-Вот такая она,компенсация убогой жизни в глубинке, — подумал он. — Нищета души лечится иллюзией величия. А мама с дочкой — целый санаторий пропаганды.

Он набрал смс Соне: "Удачи в Соледаре. Возьмите каски. И йод. На всякий случай.”

Не отправил. Удалил номер.

В этот день Алекс пошёл на работу пешком. По пути он купил пачку соли — обычной, из супермаркета. Посыпал соль на снег у подъезда. Пусть тает. Для радикулита души.

А вечером Алекс открыл томик Альбера Камю. Там было тихо. Без гимнов. Без соли.

И он улыбнулся: впервые за неделю — по-настоящему.


      1-я часть:  http://proza.ru/2023/01/18/1836