Анализ дневников группы Дятлова 4

24 января – суббота

Дневник неизвестного

24 января 1959 г.

Вчера вечером, около 9-00 погрузились в поезд №43. Наконец-то. Нас 10 человек. Биенко Славик не пошел, не пустили. Едем вместе с группой Блинова. Весело. Песни. Около 8-ми утра приезжаем в Серов. На вокзал не пускают, поезд на Ивдель идет в 6-30 вечера. Ищем помещение. Попытка попасть в клуб ( справа от вокзала за столовой ), в школу неудачны. Наконец ………. находит ж/д. 41-ю школу ( метров 200 от вокзала ), где нас очень хорошо встретили .

Дневник Зины

24.1(переправлено со 2). 59.

(прим.: цифра месяца исправлена, видны одновременно, одна поверх другой в неизвестной последовательности, цифры "1" и "2")

Ну вот мы и снова в походе. Сейчас в Серове. Вчера целый вечер до 3-х часов пели песни. С нами ст. инструктор Кауровской турбазы Александр Алексеевич Золотарев. Знает очень много новых песен, просто радостно как-то, что узнали новые песни. Особенно какая-то Цумба и прочие. Сегодня немножко грустно мне как-то. Но ничего. Дежурим с Рустиком. Ходили и делали беседу со школьниками, потом они все провожали нас, даже расплакались, не хотели отпускать нас.

Общий дневник

24 января.

7.00. Прибыли в Серов. Ехали вместе с группой Блинова. У них Ольва для охоты и прочие принадлежности. На вокзале встретили ужас как гостеприимно: не впустили в помещение, и милиционер навострил уши; в городе все спокойно, преступлений и нарушений никаких, как при коммунизме; и тут Ю.Криво затянул песню, его в один момент схватили и увели.

Отмечая для памяти гр-на Кривонищенко, сержант дал разъяснение, что п.3 правил внутр. распорядка на вокзалах запрещает нарушать спокойствие пассажиров. Это, пожалуй, первый вокзал, где запрещены песни и где мы сидели без них.

Окончательно обосновались до вечера ……... На Ивдель идем из Серова в 6.30 вечера в школе …………… рядом с вокзалом. Очень тепло встретили. Завхоз (она же и уборщица) нагрела нам воды, предоставила все, что могла и что нам нужно было для подготовки к походу.

Свободен целый день. Хочется сходить в город, например, в краеведческий музей и на экскурсию на мет.завод, но много работы с распределением снаряжения и его подготовкой.

12-2.00. В перерыв между 1-й и 2-й сменами организовали встречу с учениками. Набилось их столько, столько и все такие любопытные.

Золотарев: «Дети, сейчас мы вам расскажем... Туризм бывает, дает возможность...' Все сидят, молчат, боятся.

З.Колмогорова: «Тра-та-та-та, как тебя вот зовут, ты где была, ух, наши молодцы и в палатках жили!... и пошло, и пошло...

Вопросам не было конца. Пришлось показывать и объяснять каждую мелочь от фонарика до палатки. Ребят занимали 2 часа, им не хотелось нас отпускать. Пели песни друг другу. На вокзал нас провожала вся школа. Дело кончилось тем, что, когда мы уезжали, ребятишки ревели и кричали , просили, чтобы Зина осталась с ними и была бы у них вожатой, они бы все ее слушали, хорошо учились.

В вагоне какой-то еще молодой алкоголик требовал у нас поллитру и заявлял, что мы ее стянули у него из кармана. История снова закончилась, второй раз в этот день, вмешательством милиционера.

Диспут-беседа о любви по провокации З.Колмогоровой. Песни, ревизия, Дубинина под сиденьем, чеснок с хлебом без воды, и мы около 12.00 прибыли в Ивдель.

Большой зал ожидания. Полная свобода действий. По очереди дежурили всю ночь. Автобус на Вижай выйдет рано утром.

Юдин

Дневник Люды

24 января.

Спать лег Приехали в Серов очень рано. На вокзал с рюками нас не пускали. Расположились сначала около вокзала. Ребята прошпынали завхоза, т. е. меня, обвиняли в скупости и жадности. Но увы, в столов ую ая на сей раз для нас большая роскошь. Произошел один небольшой казус — Юрку К. забрали в милицию, обвиняя его в обмане. Од Наш герой вздумал пройтись с шапкой вокруг вокзала причем с ххххххх(мешком?) исполнением какой-то песни. Юрку пришлось выручать хх. Далее нам удалось вместе с блиновцами перебраться в школу начальную. хххххххПообедав, занялись приготовлением снаряжения. Решились для ребятишек 1и 2 кл прочитатьрассказать о туризме. Им страшно понравились наши рассказы, вещи и они очень привязались к нам. До 6-ти время пролетело незаметно, проводили нас много наших новых молодых знакомых. Ребятишки до того привязались, особенно к Зине что расставались со слезами. В поезде во все горло орали песни под мандолину да и просто так. Затем вдруг пристал к ребятам один молодой алкоголик, кот. обвинял их в краже бутылки водки. Требовал её возврата и обещал чис надавать в зубы. В конце-концов ничего не доказав и не получив, он умотался. Приходил Юрка, попел с нами немного и ушел. А мы чего то пели пели а потом вдруг как-то незаметно перешли на тему о любви, в частности о поцелуях. Болтали всякую ерунду прихх до, конечно, всем было интересно, все говорили, стараясь перекричать друг друга и опровергнуть другие высказывания. Сашка Колеватов так превзошел всех наверное, он это говорил со слов других. Приехали ночью в Ивдель остановились на станции. Расположились в углу, сразу же наши улеглись спать расстелив палатку. Я же стала дежурить. Это время использовала для шитья бахил, переписыванья песен. Юркина собака Ольва время от времени подвывала наверное от скуки и голода. Я продержалась до 3 часов. Все в это время легли, только один Боря долго чего-то шил, но и он наконец лег. Женька то и дело под'едает меня, даже иногда скажет что-нибудь обидное. Неужели он считает меня какой-нибудь дурой. Да и я вообще люблю подливать масло в огонь, черт бы меня подрал.

Блокнот Золотарева

1.24. Воробьиная грабьармия .

(Далее, рисунок ветки. Или, чего-то похожего на ветку).

1.24 Торгуем дрожж(а)ми. Погода мерзкая, но терпимо.

24 января На поезде туристы приезжают в Серов очень рано, в 8 утра.

В Серове туристов с рюкзаками и в драных ватниках не пускают в помещение вокзала («воробьиная грабьармия»). Ребята вместе с группой Блинова располагаются на крыльце с рюкзаками – им придется ждать свой поезд, который придет в шесть вечера, на улице целый день, зимой, в пятнадцатиградусный мороз (торгуем дрожжами, погода мерзкая, но терпимо)!

Зина отправляет письмо подруге, написанное ею ночью в поезде. Наверное отправляют свои письма и Коля Тибо с Юрой Кривонищенко.

Люда объявляет, что денег на завтрак в столовой она не даст - бюджет не позволяет. Ребятам приходится завтракать всухомятку своими продуктами. Юра Кривонищенко просит у Люды хоть чего-то сладенького. Та не дает (хотя у них есть и конфеты, и сахар и даже мандаринки) – им ведь надо отпраздновать два дня рождения, восхождение на две горы и окончание похода.

Неясно, завтракала ли группа Блинова в столовой. Если да, тогда ребятам должно было быть особенно обидно и понятен последующий демарш Юры.

ОДНАКО

Внимание!

Запись в дневнике Люды первоначально выглядит так: «Но увы в столовую нас…» что дальше? Может: «В столовую нас тоже не пускают»? Может столовка в здании вокзала находилась и их и туда тоже не пустили? И вовсе не скадерная Люда не дала денежек на еду? Тем более, денег у них было хоть завались: как мы узнали. Получается, тогда демарш Юры Кривонищенко связан с протестом против администрации вокзала, а вовсе не против злой Люды. А если добавить сюда заявление об увольнении, которое написал Юра Кривонищенко, когда его не отпускали с работы в поход с формулировкой «не желаю работать в системе» - вырисовывается просто портрет диссидента.

Юра Кривонищенко снимает шапку и идет с песней вокруг деревянного домика вокзала, изображая попрошайку – наверное поет что-то вроде «У серовского вокзала, стою я молодой. Подайте Христа ради червончик золотой». Его задерживает милиционер за попрошайничество, а выговор почему-то делает за громкое пение песен. Девчата отпрашивают Юру. Милиционер делает внушение шумным студентам, поясняет, что правилами внутреннего распорядка на вокзале нельзя нарушать спокойствие пассажиров.

Почему нельзя спокойствие пассажиров нарушать, они такие нервные?

Инцидент более чем странный. Судя по всему, у милиционера было плохое настроение, раз он запретил ребятам петь и не пустил их на вокзал в столовку. И как-то очень странно ведет себя Юра Кривонищенко – старается еще больше разозлить злого милиционера. А если бы Кривонищенко залетел бы в кутузку и сорвал поход?

Замечу что в дневниках этот эпизод отличает различная эмоциональная окраска.

Люда повествует об этом как о казусе и что Юрку пришлось выручать.

Юра Юдин описывает более трагично: Юру схватили и увели, милиционер взял шумного студента на заметку и сделал гражданину Кривонищенко строгое внушение. После чего ребятам пришлось сидеть без песен.

А Зина пишет, что Юрку забрали и было смешно. Что ей так было смешно? Что товарища по походу могли арестовать, «впаяв» статью о попрошайничестве? Впечатление такое, что Зина не слишком жаловала Кривонищенко. Либо… либо она пишет это уже спустя несколько дней и ей смешно об этом вспоминать после всех тех событий, которые произошли позже. В дневнике она упомянула Юрку два раза: один раз ей было смешно, что его забрали в милицию, в другой раз она сожгла его ватник и тот дико ругался. Ну… довольно прохладное отношение со стороны Зины к балагуру и всеобщему любимцу. А вот Юра, как мы увидим в дальнейшем, проявлял к Зине некий интерес, природа которого неясна.

Поведение Юры Кривонищенко в ответ на отказ Люды выдать конфеты (по записям в дневниках), крайне легкомысленное, ставящее под угрозу весь дальнейший поход. Можно даже сказать – неадекватное. Можно даже сказать, что внезапно Юра Кривонищенко плевать на то, пойдет ли он в поход или нет.

Как реагирует на инцидент с задержанием руководитель группы суровый, авторитарный и несгибаемый Игорь Дятлов? Делает внушение своему однокашнику? Проводит инструктаж на тему «Как управлять вселенной, не привлекая внимания санитаров?»

Согласно записям в дневниках - Игорь никак на это не реагирует. ВООБЩЕ НИКАК

А интересно, сколько раз упоминается Игорь в дневниках туристов и в каком контексте?

Один раз Игоря упоминает Кривонищенко – инцидент с чаем в столовой.

Один раз Люда –неузнаваем после просмотра «Золотой симфонии» - заика Игорь поет и танцует

Один раз Люда – Игорь замечает, что на 41 поселке молодые ребята

Один раз Зина – Игорь ей хамит и заставляет спать на дровах у печки.

Ни разу Игорь не упоминается как руководитель, который принимал хоть какие-то (верные или не верные) решения.

Неизвестный на уцелевших страницах дневника вообще не упоминает Дятлова.

Что представлял собою дневник неизвестного? Это явно не дневник Юры Дорошенко – его день рождения (в перепечатке ошибочно день рождения Саши Колеватова) описывается с позиции третьего лица. Это не дневник Рустема – его дневник известен. Это не дневник Тибо – Тибо там так же упомянут от третьего лица. Возможно, это не дневник Саши Колеватова, поскольку в дневнике обозначается температура погоды, чего Саша Колеватов не делал в записях в общем дневнике. Температуру отмечал только Юра Кривонищенко. Очевидно – это дневник либо Юры Кривонищенко, либо Игоря Дятлова с вырванными из середины листами. Возможно, это не дневник Дятлова, поскольку, есть образные описания природы, чего нет в записях в общем дневнике у Игоря. Игорь в общем дневнике мансийские знаки рассматривает с чисто практической точки зрения – интересно для науки и туристов. В записи Кривонищенко в общем дневнике мы видим склонность к использованию красивых словечек: «закрепились гуляшем по-столовски», «изрек усмехами», «здорово намерзлись». В записях неизвестного так же замечаем образные эпитеты «погрузились в поезд», «пассивный подъем», «ломимся по лесу», «быстро отработалась».

Дневник этот представлял из себя блокнот, из которой были вырваны серединные листы, описывающие события 25, 26, 27, 28, и первую половину 29 января. Почему это был блокнот с вырванными листами? Потому, что если это были бы просто два листа (за 24, вечер 29 и утро 30 января), следователь не обозначил бы их как дневник – нечто имеющее обложку. Да и журналист Яровой отмечал похудевшую тетрадь, а не стопку вырванных листов.

Поскольку следователь был человеком дотошным, он напечатал непронумерованный день на отдельном листе, ведь описание дня рождения, которое без обозначения числа шло сразу после 24 и явно не соответствовало первому дню похода. На запись за 29 число он внимание не обратил, отметив только, что нет записей за 31. Куда же делись листы за 25,26,27,28, утро 29 и 31 января? Их вырвали. Либо сам Юра Кривонищенко, либо компромат уничтожают поисковики. Именно поисковики изымают из палатки некий дневник Зины. Изымают они на самом деле дневник Юры Кривонищенко, из которого выдирают листы с компрометирующими турклуб в общем и самих туристов в частном записями.

Но об этом позже.

Итак, руководитель похода упоминается всего 4 раза и причем ни разу не упомянут в качестве руководителя: то он глупо шутит в столовой, то хамит девушке, то поет и танцует после фильма, то «глубокомысленно» замечает, что лесорубы почти все молодые ребята.

Все это достаточно странно на фоне того, что Юра Юдин рассказывает о руководителе как о некоем божестве, у которого даже точный маршрут не осмеливаются спросить, не то, что отказаться дежурить, или на его глазах ходить и попрошайничать по вокзалу.

Еще один маленький момент - Юра Кривонищенко вроде бы был другом Игоря Дятлова. А что он описывает в дневнике? Конфликтную ситуацию на праздновании дня рождения с заключительной фразой – все благополучно. Правда он не упоминает Игоря как руководителя. Это тоже странно. Такой скандал, а руководитель никак не реагирует? Или его никто не слушает? Непонятно… а может Игорь Дятлов не был руководителем похода?