Анализ дневников группы Дятлова 6

25 января – воскресенье

Дневник Зины

25.1.59 г.

(прим.: цифра месяца исправлена, видны одновременно, одна поверх другой в неизвестной последовательности, цифры "1" и "2")

ночью, часов в 12 ночи были в Ивделе, ночевали на вокзале расстелив на полу палатку. Да мы уже 2 раза были замечены милицией. Один раз в отделение милиции забрали Юрку Крив., он хотел собрать деньги на конфеты. Было смешно. А потом в поезде Серов-Ивдель доехали до Ивделя переночевали на вокзале, сели утром на автобус, доехали до какой-то гостиницы в Ивделе. Потом сели на автобус и поехали. Нас 20 человек, рюкзаки и лыжи. Ехали в 3 этажа, но всю дорогу пели песни. Приехали в Вижай. Сначала остановились в том самом клубе где и были 2 года назад. Потом нас отвели в гостиницу. Целый вечер говорили был диспут о любви о дружбе, о танцах и прочем, прочем. Я говорила много того, что совершенно несвойственно мне и лишь иногда старалась, даже на старалась, а прорывалось искреннее. Но это все ерунда. Но опять же вспоминаются слова Вольта. Как верно тогда он сказал. Ходили на "Золотую симфонию" какая сила! Просто здорово!

Дневник Люды

25 января.

Разбудили, не дав по-настоящему выспаться. Рустику сказала, что не буду умываться, ибо нет условий. Согласился. Тут же подошел автобус, быстро погрузились. Ехали в три этажа. Колька Тибо так упирался всем своим телом в потолок, Ольва стояла сначала в (слово неразборчиво) положении, но скоро не утерпела и забралась на колени. Опять, конечно, пели. Голос я уже совсем пропела. Женька опять с'язвил. Вот ехида уж, да ехида. Теперь у меня кое-что проясняется, правда и раньше, но сейчас лучше и больше. Но несмотря на это, Юрка все-таки добродушный человек, по крайней мере, судя по его поведению. Я ж остаюсь все равно верна себе. Женька с Зиной пели "Если б были глаза твои не такие синие..." Доехав до развилки автобус пошел по прямой и должен был вернуться за нами через час. А мы этим временем пошли пешком. Так приятно было идти по такой дороге и при такой погоде. Немного побесились повалялись в снегу. Во время нашей прогулки получился один казус - застряла шедшая навстречу машина с лесом. Наши ребята кинулись на помощь. Наконец-то вытащили с грехом пополам. Тут подошел наш автобус и мы опять взгромоздились в него. Дискуссировали на сей раз о счастье. В основном наши ребята были наиболее активными. Пытались дать определение счастью, но у каждого получилось свое. В Вижай приехали часа в четыре два. Блиновцы собираются ехать дальше на 41-ый, а мы остаемся наверняка ночевать. Проводили блиновцев со слезами. Настроение испорчено. На прощание спели с Зиной Жене: "Если б очи твои..." Более В общем, мне очень и очень тяжело. Нам ужасно повезло идет "Золотая симфония". Быстро перетащили вещи в гостиницу и пошли в клуб. Хотя было и нерезкое изображение, но это нисколько нас не омрачало. Сидящий рядом Юрка Криво все стонал и причмокивал губами от восторга. Вот это маленькое счастье, которое так трудно выразить словами. Все-таки какая изумительная музыка! Настроение после картины стало значительно лучше. Игорь Дятлов стал просто неузнаваем. Пытался танцевать, припевая: "О Джеки, Джом". Сп С Юркой сегодня дежурные. Решили варить на плите лапшу. Но очень трудно было натопить печку такими сырыми дровами, поэтому ушла на это масса времени. Наконец-то стали есть. Во время еды опять возникла дискуссия о правах мальчишек и девчонок, об свободе и т.д. По моему, такие дискуссии ни к чему не приводят. Так просто, для отвода души. Легли поздно. Все расположились на кроватях по двое, только Юрка Криво и Сашка легли между кроватями.

Общий дневник

25 января 1959 г.

Встали в половине шестого, быстро собрались и с первым же автобусом выехали в город Ивдель ………. Через час ожидания удалось захватить автобус (типа ГАЗ-51). Двадцатипятиместный автобус вынужден был вместить в себя полных двадцать пять и плюс к этому двадцать рюкзаков, набитых до отказа и столько же пар лыж. Получилось до потолка. Нижние сидели на сиденьях, на куче лыж, на рюкзаках. Пассажиры второго этажа сидели на спинках сидений, находя места для ног на плечах товарищей. Тесно было не настолько, однако, чтоб не петь, что и делалось почти всю дорогу до Вижая.

Не обошлось, однако, и без приключений. Автобус сделал небольшой отход в сторону от шоссе, в дер. Шипичное, для чего нам было предложено выйти прогуляться, что мы проделали с удовольствием. Четверка наиболее шустрых ушла далеко вперед и в пос. Талица зашла посмотреть электростанцию. Вдруг возглас: «Автобус». Мы кидаемся в двери, но, увы, поздно. Автобус прошел мимо и мы вынуждены были кинуться за ним во всю прыть, лелея надежду, что судьба милостива и, быть может, мы догоним его (мы – это и есть четверка «шустрых»). Однако первая же сотня метров наглядно доказана преимущества пятидесятисильного двигателя. Наши пятки мелькали далеко позади автобуса, а разрыв все более увеличивался. Перспектива шагать трицать км. по шоссе без завтрака и обеда уже представлялась вполне реальной, как вдруг… Я же упоминал, что судьба милостива. Милость ее выразилась в том, что какая-то девушка, движимая желанием ехать в Вижай, остановила объект нашего преследования. Через минуту мы уже благополучно сидели на втором этаже сидений и двигались в Вижай. Приехали в Вижай около двух часов дня. Выяснилось, что продолжить автомобильное путешествие мы можем только наутро.

Тепло попрощались с группой Блинова, которые уехали дальше (на запад от Вижая в самый лесоучасток). После обеда, который прошел в теплой «дружественной обстановке», переселились в «гостиницу», являет собой обычную избу на три окошка. Сходили в кино, оставив «домовничать» Дорошенко и Колеватова. Смотрели «Золотую симфонию», вернулись в «музыкальном настроении». Сейчас заняты подгонкой снаряжения. Ночью, если верить местному коменданту, мы выедем дальше.

Колеватов.

Встают в 5.30 и первым же автобусом в 6.30 выезжают в Вижай. Двадцать человек набиваются в автобус в три этажа (первый этаж - вещи, второй - люди на сиденьях, третий - люди на спинках сидений) и сразу принимаются орать песни. Они ухитряются даже сфотографироваться в этом автобусе. Просто не жизнь, а сплошные песни, как в лучших кинолентах о молодежи 30-40-х годов. Люда уже почти потеряла голос. Женька Синицын принимается снова подкалывать Люду (чем? опять нет информации). Потом Люда вдруг отмечает, что некий Юрка очень добродушный человек. Однако Люда остается верна себе не смотря на насмешки Женьки и добродушие Юрки. И тут же следом – Женька и Зина поют дуэтом лирически-любовную песню.

Не знаю… а если предположить такую ситуацию: Зина провоцирует диспут о любви (можно ли девушке общаться с парнями, прилично ли ей быть заводилой в общественных делах и почему можно такое парню), поет дуэтом с парнем любовные песни. А Юрка Дорошенко (ее «бывший») добродушно на это взирает. Люда «подливает» масло в огонь – говорит, что настоящий мужик не позволил бы своей девушке (даже бывшей) «петь» с другими прямо у него на глазах.

Может Люда выступала в любовных спорах за строгую моногамию? И Женька ее подкалывал, как безнадежно отсталую дуру со старорежимными взглядами? Поэтому Люда и жалуется на Женьку, который считает ее «дурой» - за позицию однолюбства - до свадьбы ни-ни, а после свадьбы кроме мужа ни с кем.

Если б были глаза у тебя не синие,

А над ними бровей не такие линии,

Всё равно б я любил без конца и края!

А за что, а за что? — Я и сам не знаю.

Если б губы твои не были б медовыми,

Не стекали б с ресниц огоньки бедовые,

Всё равно б я любил без конца и края,

А за что, а за что? – Я и сам не знаю.

Если б нежный твой взгляд так не грел бы ласкою,

Все равно б для меня ты б казалась сказкою!

Этой сказкой твоей я живу и мечтаю!

А зачем, а зачем? – Я и сам не знаю.

Напевшись, разговаривают, пытаются дать определение что такое счастье.

С Талицей связан странный эпизод с отставшими от автобуса туристами, описанный Сашей Колеватовым. Четверо ребят (один из них Саша Колеватов) обгоняют основную группу и идут в Талицу – осмотреть местную электростанцию. Очень интересно – то есть они идут в поселок, где живут женщины-заключенные с намерением осмотреть электростанцию, а может вообще не электростанцию они там собирались осматривать?

Талица – поселок, где жили женщины-заключенные. А не в эту ли Талицу шли младшие инструктора Золотаревского инструкторского похода месяцем раньше с бутылочкой спирта? Нет. Скорее всего была еще одна Талица, где-то в районе Свердловска и Шайтан камень там же. И скорее всего Золотарев ломанулся поначалу в ту Талицу, не нашел там того что искал и понял, что надо искать другую Талицу?

Воспоминания о походе, который возглавлял Золотарев

Маршрут был не категорийный, рассчитывался на 5-6 дней плюс дневка.  В этом походе мы попали в сложные климатические условия. Мороз вдруг упал до минус 50. Пришли в село Чусовое, камень Шайтан, утром надо было идти на Талицу, а температура -50 С.

Семен дал всем участникам похода высказаться, нас было где-то 12 человек, два человека не хотели продолжать поход при такой температуре.

Семен всех спокойно выслушал, мы проголосовали. Сказал, что все пойдем дальше. Никого оставлять не будем. Договорились все без окриков и обид продолжать поход.

Пошли. Но зимой в 16.00 уже темно, шли трудно, тропили дорогу. И сбились с пути. Вышли к железной дороге, узкоколейке. Там домик стоял. Лесорубов не было, они не работали в такие морозы. Мы сбили замок. Дров не было, напилили шпалы, взяли их у домика. Многие ребята тогда очень плохо себя чувствовали, устали.

Когда мы нашли пустую избушку лесорубов ( они не работали по причине экстремальных температур), ворвались в нее, растопили печь, согрелись, успокоились. Семен нами занимался как отец родной. Накормил вкусным горячим обедом из тушенки. Я считаю, что благодаря его дружественному спокойному отношению ко всем, мы успокоились, не поссорились и закончили поход. Обошлось без потерь. Что группа не распалась после похода при такой суровой температуре и сильной усталости, в этом была целиком его заслуга.

вспомнил один курьезный случай из того похода. Когда мы пришли в пос. Талица, пошли на танцы, взяли с собой бутылку водки.

Ну ка давайте проанализируем ситуацию: Золотарев ведет группу в Талицу. Причем желает попасть туда любой ценой. Несмотря на пятидесятиградусный мороз и нежелание части группы идти дальше он устраивает голосование и заставляет всех идти дальше. Более того, инструктор не ориентируется на местности – группа заблудилась, многие себя чувствовали очень плохо и только по СЧАСТЛИВОЙ СЛУЧАЙНОСТИ!!!! туристы находят избушку и остаются в живых. Они успокаиваются и начавшийся конфликт (очевидно между теми, кто хотел идти и теми, кто не хотел) так и не состоялся. Да за такой поход увольнять надо с волчьим билетом, а не категории присуждать!

После этого похода Семен сразу же увольняется (а может его приглашают и недвусмысленно намекают написать заявление об уходе по собственному желанию), едет в Свердловск и ищет группу для похода на Северный Урал. Возможно Семен в Талицу не заходил с четверкой шустрых. Он же есть на фото в автобусе – изображает страшную давку. Эту же давку ловко описывает Люда: «Тибо упирался всем телом в потолок». Но возможно сам поселок ему не был нужен, а были нужны некие объекты, для которых Талица являлась ориентиром. Ибо карт толковых не было и вообще район был наполовину засекреченный.

Чем занималась в поселке, где проживали женщины-заключенными, «четверка шустрых», да так занимались, что едва успели на автобус? Осматривали электростанцию во главе со знатоком поцелуйных дел Колеватовым?

Ну-ну…

А может быть они увеличивали туристорождаемость (агитировали за организацию туристического клуба), как было написано в газете «Вечерний Отортен»? и кстати был воскресный день – выходной.

Очевидно «шустрые» заходят в какое-то помещение «зашла посмотреть электростанцию. Вдруг возглас: «Автобус». Мы кидаемся в двери, но, увы, поздно» (что и на протяжении какого времени там происходило за закрытой дверью осталось за кадром), автобус проезжает мимо. Ребята бегут за автобусом, их якобы никто не видит. И только счастливый случай в лице попутчицы избавляет четверку от тридцатикилометрового пешкадрала до Вижая.

А может быть их видели, но намеренно не взяли на борт? Потому что руководитель остался недоволен шустрыми и их «осмотром электростанции».

В автобус вмещаются «полных двадцать пять человек» и двадцать рюкзаков. Почему двадцать пять человек? В группе Блинова было десять (ну может одиннадцать) человек, плюс десять дятловцев. Откуда взялись еще пятеро (четверо)? Попутчики? В книге Ярового рассказывается о присутствии в автобусе пятерых доярок с бидонами.

И вот мы видим сцену поездки в автобусе, на фото туристы сидят друг у друга на головах. Ехали ли они так, с ногами, водруженными на лесоруб? Вопрос.

Может это такой студенческий юмор? Шутка-юмора. В шутке принимает участие известный балагур и затейник товарищ Золотарев, который с радостным лицом изображает давку в транспорте.

И кстати. Чем подпирает Золотарев нависшую над ним ногу? Ледорубом? А почему он взял с собой ледоруб? И ледоруб ли он с собой взял?

Всего якобы было найдено два ледоруба: один в палатке, второй в лобазе. Но вот вопрос, а было ли вообще два ледоруба? Ведь фото второго ледоруба у нас нет. А может Золотарев взял не ледоруб, а геологический молоток? Э? А ледоруб взяли дятловцы. Ведь Кунцевич демонстрировал в музее не ледоруб, а геологический молоток. А если в лобаз положили ледоруб из палатки, а молоток вообще не упоминали - ибо наши туристы в поход с геологическим молотками не ходют! Как бэ шпионажем попахивало бы дело, в случае пристального внимания к геологии секретных Уральских гор и их окрестностей.

Приезжают в Вижай в два часа (а никак не в 16.00, ибо после четырех обедать они уже не стали бы, а сразу бы поужинали, а по дневникам ведь дятловцы и обедали и ужинали). В этот день в Вижае было комсомольское собрание комсомольцев из лагпунктов. Блиновцы дожидаются окончания собрания, а затем вместе с комсомольцами лагпунктов едут на 105 участок (Люда почему-то пишет, что блиновцы едут на 41 участок). Дятловцы же сначала останавливаются в клубе, где уже были 2 года назад, обедают в теплой и «дружественной» обстановке, а потом их по словам Зины «отводят» поселяться в гостиницу. Почему их «отводят»? Уж не является ли этот «отвод» последствием экскурсии четверки «шустрых»? Почему «дружественная» обстановка выделяется кавычками? Автор записи не уточняет вследствие чего возникла такая обстановка.

И вообще, с какого перепуга они в гостинице ночуют? Люда типо даже на обеде в столовке экономила, а тут – гостиница. Группа Атманаки в Вижае по-спартански в школе какой-то ночевала.

А теперь внимание!

Из беседы с Блиновым:

"Зиновьев: А ты расскажи, как вы ходили в поход 59-го года. До Вижая вместе доехали, да?

Блинов: Да, вместе доехали. Вечером, значит, там сабантуйчик маленький, уже не помню. Утром пообедали в столовой. Подъехали машины, мы уехали и потом они уехали. Они на Северный поехали, на первый, а мы немножко там от Вижая отъехали, тоже сели и пошли на восток, т.е. на запад, на горы

З От Вижая?

Б От Вижая. Мы из Вижая разбежались. Дятловцы - на Северный, а мы - на 105-й, на машине, на запад. У нас путь был на запад. У них - на север, у нас - на запад. Мы же сразу вот так вот разбежались.

В Вижае-то вот, последняя съемка - мы на машину залазим, и мы уехали на 105-й, а они поехали туда, на Северный. Ну мы-то километров 15-16 проехали... В Вижае были сборы, комсомольское собрание было, и народ свезли на собрание-то, вечером, накануне. А утром развозили по участкам. Вот нам повезло, вот и все".

Итак, Блинов показал, что 25 января не было никакого трогательного расставания с дятловцами. А был вечером маленький сабантуйчик. На следующий день группы позавтракали в столовой (очевидно вместе) и разъехались практически одновременно. Зина, к слову, не пишет ни про какое расставание с блиновцами 25 января. Она только рассказывает, что, поселившись в гостинице, весь вечер дискутировали.

А дискутировать они вполне могли по поводу «экскурсии на электростанцию» и последующего не взятия «шустрых экскурсантов» на борт автобуса. Патамушта запись Зины про разговоры «о любви и дружбе» явно правилась.

Вообще в записи за 25 января Зина описывает и события за 24. Ну еще бы, страничку с 24 января она потратила на хвалебные дифирамбы товарищу Золотареву, который знает столько песен. Так вот, 25 января Зина отмечает, что группа два раза была замечена милицией. В первый раз едва не арестовали Юру Кривонищенко, а во второй… « потом сели в поезд Серов-Ивдель и поехали в Серов».

Ловко Зина описала второе внимание милиции)). Так что непонятно когда было второе внимание милиции. То ли в поезде, когда к ним пристал молодой алкоголик, то ли в Вижае, когда их «отвели» поселяться в гостиницу.

В общем дневнике – вранье про расставание с блиновцами. Люда врет о трогательном расставании. О песнях Зины с Женькой. Нет, песни то наверняка были, но не при расставании с блиновцами, а вечером 25 января, и 26, на следующий день. Врет и Саша Колеватов, который пишет в общем дневнике (однако большой вопрос Саша ли Колеватов пишет в общем дневнике, который очевидно редактировался 1 февраля – как известно нет рукописной версии дневника, чтобы сравнить подчерки). К чему это вранье – непонятно. Ведь не было же там никакого криминала…

или был?

И вообще, почему надо было скрывать то, что блиновцы задержались с группой Дятлова в Вижае? Что в это такого?

И на пленках ни одного фото диспута и обеда с блиновцами. То ли дятловцы умышленно не фотали блиновцев в столовой, то ли фото были прорежены уже позже, например следователем? Или неким человеком, получившим доступ к материалам дела. Впечатление такое, что этот человек убрал из дела всё, компрометирующее других студентов и турклуб. В результате этих манипуляций создается впечатление, что дятловцы шли в каком-то вакууме, что там не шаталось овер дофига других групп студентов.

Около 15.00 часов (всего-то через час по приезду, не слишком ли быстро: успели дождаться окончания комсомольского собрания, пообедали, заселились в гостиницу) Игорь с кем-то (с Зиной и кем?) идет к леснику Ремпелю, сверить маршрут с картами лесника

Из допроса лесника вижайского лесничества тов. Ремпеля И.Д. установлено: трое студентов, одна из них девушка, приходили к нему 25.01.59 г. приблизительно около 15 часов. Они показали свой маршрут движения и спрашивали его, как лучше им попасть на гору Отортен.

Он показал им план местности, куда они идут, и рассказал об особенностях погоды в районе перевала. В конце января и феврале там свирепствуют сильные ветры и бурины.

На что студент, который при разговоре с ним заикался, ответил ему: «Это то, что нам надо, для похода высшей категории трудности».

Итак, лесник Ремпель, увидев маршрут Дятлова, говорит, что этот путь опасен. Он указывает Дятлову удобный и относительно безопасный маршрут.

Заикающийся Дятлов (да-да заикался не Юра Юдин, а Игорь Дятлов) не прислушивается к предупреждениям местных жителей, даже бравирует, заявляя, что им как раз и нужны такие непроходимые трудности с ветрами и провалами в подснежные ямы…

Итак, мы видим, что на данный момент Игоря увлекла идея похода полного трудностей. Или у него имелся какой-то план по избеганию сильных ветров и бурин? Или он так сказал, потому что был уверен, что они не пойдут на перевал?

Далее Ремпель сообщает: Я дал им план местности они сделали выкупировку своего маршрута и нанесли границу лесонасаждений уральского хребта намеченного маршрута. Здесь же я им посоветовал чтобы они пошли более близким путем по одной из наших лесных просек. На это они ответили данный вопрос разрешим когда прибудем на второй северный рудник. После чего они от меня ушли и 26 января на попутной машине выехали в пос. 41 квартала.

Что они собирались разрешать на 2-северном? Заикающийся Дятлов должен разрешить вопрос о маршруте на 2-северном, Юдин не может сойти с маршрута пока не дойдет до 2-северного. Что там вообще происходило, на 2-северном?

Во всяком случае, пока мы видим, что Игорь Дятлов интересуется картой и особенностями прохода к горе Отортен.

Итак мы видим, что на втором северном должно произойти какое-то событие, после которого судьба похода будет решена окончательна.

Юра Юдин заходил в аптеку (но очевидно это произошло уже после его схода с маршрута и возвращения в Вижай). Был приятно поражен всякими рукодельными увлечениями аптекаря и его отношением к работе. Это он отразил в дневнике, однако запись о Вижае идет не в хронологическом порядке перед 26 января, а после, и она последняя.

Дневник свой Юра Юдин очевидно серьезно корректировал, удалив записи за 24 и 25 число. 26 – сплошные отвлечённые рассуждения про фильмы, про жизнь в глуши и забавного дедушку Славу. 26-го обрывается на дедушке Славе, а затем идет 27 (возможно вставленный лист) и далее уже без числа описание вижайской аптеки. Невооруженным взглядом заметны купирование листов в блокноте и вставка новых, если посмотреть на скрепки.

Вернемся к походу:

Потом, после обеда, идут смотреть кино (вместе с блиновцами?), оставив на хозяйстве Колеватова и Дорошенко. Кино точно смотрели Люда Дубинина, Юра Кривонищенко Игорь Дятлов (который после просмотра кина неузнаваемо преобразился – пытался петь и танцевать) и Зина. Юра Кривонищенко в восторге при просмотре этого гибрида оперетки «Мистер ИКС» и ледового ревю.

Непонятно, смотрел ли кино Семен? О нем вообще ни слова, словно его и нет.

Возвращаются все счастливые и голодные.

А ужина то и нет!

Дежурные Саша Колеватов и Юра Дорошенко не утрудили себя приготовлением горячего ужина.

Почему? Может быть обиделись, что их не подобрали в автобус, после увеличивания туристорождаемости? А может руководитель группы не отдал распоряжения администрации гостиницы предоставить сухие дрова? Дежурным так не нравился руководитель, что они решили не дежурить?

Ну и наверное все орут и требуют ужин. Люда с Юрой Юдиным бросаются готовить еду. Долго мучаются, разжигая печь сырыми дровами и варят лапшевник – аж пять часов варят, поэтической гиперболой привирает на следующий день в общем дневнике сильно оголодавший Юра Кривонищенко.

Как реагирует на этот инцидент Игорь – по записям в дневнике – ВООБЩЕ НИКАК.

После ужина они занялись подгонкой оборудования и опять принимаются за споры о любви и дружбе - Зина говорит всякое, что ей несвойственно. Люда считает такие разговоры бессмысленными (она внезапно понимает для чего Зина заводит эти разговоры и понимает, что таким образом Зина ничего не добьется от Юры).

Дневник Зины: Целый вечер говорили был диспут о любви о дружбе, о танцах и прочем, прочем. Я говорила много того, что совершенно несвойственно мне и лишь иногда старалась, даже на старалась, а прорывалось искреннее. Но это все ерунда. Но опять же вспоминаются слова Вольта. Как верно тогда он сказал.

Что сказал Вольт? Что за Вольт? Откуда вдруг взялся Вольт? Может из «золотой симфонии», которую они только что смотрели? Вольта там вроде никакого нет, но есть неопознанный мужик, который сказал глубокомысленную фразу о любви.

А сказал он вот что: «Про любовь написано много романов. Она всегда начинается очень хорошо, но заканчивается обычно плохо».

Однако!

Запись Зины насчет Вольта и «Золотой симфонии» имеет странную структуру. Слово «сказал» начинает на одной страничке, а заканчивается на другой, «ска» - а дальше очевидно затертое «зал» «мне» и следующая строка «друзья» и дальше «…кажется мне, нельзя любить? Он ….. рассмеялся. В общем я пытаюсь понять»

Наверное, тут были какие-то личные переживательные записи Зины о том, что нельзя расстаться и остаться друзьями и она пытается понять причину расставания и всякое такое.

Ну это так, вольная фантазия без возможности провести реальную реставрацию дневника у специалиста. Может быть там нет вообще никаких затертых записей и это отпечатки парных страниц.